"Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина" - читать интересную книгу автора (Калюжный Дмитрий Витальевич, Валянский...)

Теория «Русских горок»

По русской истории написано много книг. Они написаны с разных позиций – и с любовью к России и с ненавистью к ней. Практически все авторы отмечают тяжелую судьбу страны и ее народа. И действительно, если посмотреть, каков был доход на душу населения в не худший для России 1912 год, то мы увидим следующее. В США доход на душу – 720 рублей (в золотом исчислении), в Англии – 500, в Германии – 300, в Италии – 230, а в России всего 110. Более показательны данные о количестве хлеба, основного продукта питания для большинства жителей России (и вовсе не являющегося таковым для других стран). В Англии потреблялось 24 пуда на душу населения, в Германии 27 пудов, в США 62 пуда, а вот в России всего 21,6 пуда – включая в это количество и корм скоту.

Как же так получается?… Чем Россия не такая, как другие страны?… Возможно, кроме нас, нет в мире другой страны, озабоченной такими вопросами. Только у нас мнения о собственной истории, народе и власти не просто различны, а зачастую кардинально различны. Одни видят причины бед в злокозненных соседях, другие – в ленивом и никчемном народе, третьи – в неудачных правителях, четвертые – в излишне больших размерах, пятые… Если все «причины» просуммировать, то встанет вопрос: «А как же Россия еще до сих пор жива?»

Так какова она, Россия? В чем, на самом деле, ее особенности? Восток она или все-таки Запад?…

Прежде всего надо понять, что у места нашего проживания есть неустранимые недостатки – географическое положение и климат. Мы живем в таких условиях, в которых массово нигде больше не живут. У нас очень жаркое лето и очень холодная зима; по зимним температурам с нами может конкурировать разве что Монголия. Более половины территории страны находится севернее 60-й параллели северной широты, то есть в географической зоне, которая считается непригодной для «нормальной» жизни и деятельности людей.

В этой же зоне расположены Аляска (ни много ни мало 16 % территории США, но ее население составляет только 0,2 % населения этой страны), северные территории Канады (около 40 % всей площади страны, а их население – всего лишь 0,02 % ее населения), Гренландия и т. п. Эта половина нашей страны – чистый минус из нашей территории, а остальная тоже не рай земной. В итоге удобные для жизни места – Европейская часть да неширокая южная полоса Сибири, растянувшаяся на тысячи километров, что вело и ведет к огромным затратам на управление.

Когда начинаешь говорить об этом, сразу вспоминают Норвегию и Швецию: дескать, тоже северные страны! Однако благодаря мощному теплому морскому течению Гольфстрим, а также океаническому (а не континентальному, присущему России) характеру климата Скандинавии и, кстати, Великобритании, зимние температуры в южной Норвегии и Швеции в среднем на 15 °C выше, чем в находящихся на той же широте землях России, и снежный покров если изредка и бывает, то не дольше месяца, между тем как на той же широте в районе Ладоги-Новгорода снег лежит от 4 до 5,5 месяца. Стоит упомянуть, что в Кубанской степи, расположенной почти на 2000 км южнее Скандинавии, зимы все же продолжительнее и суровее, чем в южных частях Норвегии и Швеции.

Историкам пора задуматься о влиянии климата и географии на экономику и общественное устройство, а не спорить о пустом. Наш народ не хуже и не лучше любого другого – все люди, в конце концов, один биологический вид, – да вот только сподобились мы родиться там, где жить очень сложно, а в некоторых местах, говоря по правде, вообще нельзя. Мы не Восток и не Запад, мы – Север.

Самые населенные районы планеты, где обитает 70 % жителей Земли, занимают всего-навсего 7 % суши. Но это благодатнейшие места! А Россия, где живет всего лишь 2,5 % населения земного шара, разлеглась на 12 % суши! На первый взгляд, как это хорошо, сколько у нас еще свободных и богатых ресурсами территорий, есть где разгуляться предприимчивому человеку. Но это только на первый взгляд – разгуляться у нас довольно трудно, поскольку вся наша громадная страна расположена вокруг полюса холода Северного полушария Земли. Имеет ли смысл вести на полюсе спор, где восток, а где запад?

Только 1 % сельскохозяйственных угодий в России имеет оптимальное соотношение качества почвы, тепла и влаги, а в США – 66 %. Такие важнейшие города России, как Смоленск и Москва, Владимир, Нижний Новгород, Казань и Уфа, Челябинск, Омск и Новосибирск, Красноярск и многие другие, расположены примерно на 55-й параллели, а в Западной Европе севернее этой параллели лежит, помимо скандинавских стран, одна только Шотландия, так же «утепляемая» Гольфстримом. Что же касается США, вся их территория (кроме почти безлюдной Аляски) расположена южнее 50-го градуса, между тем как даже южный центр Руси, Киев, находится севернее этого градуса. У нас территории южнее 50-й параллели составляют всего лишь 3,4 % ее пространства, и живет там меньше 15 % нашего населения.

Для половины нашей территории (севернее линии Петербург-Вятка-Ханты-Мансийск-Магадан) ни о каком сельском хозяйстве, кроме оленеводства и мелких огородов, говорить не приходится. В нашей средней полосе сельхозработы идут с мая по октябрь, а, например, во Франции фактически круглый год. Урожай у русских бывал на нечерноземной почве сам-2 или сам-3, а в Западной Европе еще в XVIII веке сам-12. Поэтому французский крестьянин мог себе позволить быть единоличником-фермером и неплохо жил, и еды хватало на содержание ремесленников и постройку каменных соборов, а русские испокон веков кучковались в общины, ибо только взаимопомощь в труде позволяла как-то выкрутиться, а старики только и выживали, что с помощью «обчества». Ремесленников были считаные единицы, все необходимое крестьянин делал сам. Это, между прочим, важнейший фактор для формирования культуры и характера нации.

Вот вам и избыток земли, про который нам прожужжали все уши. Бóльшая часть нашей территории просто непригодна для жизни!

Коммуникации были недостаточными, так как страна очень большая и, при редкости населения, на каждого жителя страны требовалось большее количество километров дорог, чтобы иметь такую же свободу перемещения, как и в основных странах мира. Вдобавок в отличие от Запада в России необходимо в продолжение более половины года интенсивно отапливать жилища и производственные помещения, что подразумевает очень весомые затраты труда и энергии.

В истории создания высокоразвитой цивилизации Запада громадную роль играл водный, морской и речной транспорт, который, во-первых, во много раз дешевле сухопутного, а во-вторых, способен перевозить гораздо более тяжелые грузы. То есть доставка оказывается в разы дешевле, и при прочих равных торговля дает западному торговцу более высокую прибыль, чем российскому, а производитель, соответственно, выдает на рынок более конкурентоспособный товар.

Тот факт, что страны Запада окружены незамерзающими морями и пронизаны реками, которые или вообще не замерзают, или покрываются льдом на очень краткое время, во многом определил беспрецедентный экономический и политический динамизм этих стран. Разумеется, и в России водные пути имели огромное значение, но здесь они действовали в среднем только в течение половины года.

В тех условиях, в которых оказался русский крестьянин, он мог прокормить только себя. Но приходилось отдавать часть продукта на содержание государства – налогов было много, зачастую весьма изощренных. И государевы люди – дворяне тоже кормились трудами крестьян, даже после того, как в 1760-м получили «вольную».

Отсюда проистекает не только бедность народа, но и громадность территории России. Ведь если прибавочный продукт страны меньше, чем дает хозяйство стран-соперниц, то, чтобы выдержать в геополитическом противостоянии, надо было собирать налог с бóльшей территории. И это следствие не молодости России по сравнению с другими странами Запада, и не «имперских амбиций», как пытаются объяснить целые отряды историков, а результат того, что мы постоянно живем в худших по сравнению практически со всеми природных условиях. И нам постоянно приходится тратить часть труда, чтобы это неравенство скомпенсировать. Даже затрачивая одинаковый с Западом труд, мы на развитие имеем меньше ресурса. Вот она, причина нашего отставания, бедности, нашей кажущейся излишней величины.

И при этом истории нашей государственности более тысячи лет. Такую историю имеют далеко не все европейские страны, не говоря уже о США!

Итак, из-за климата у нас чуть ли не в два раза меньше период работы на сельхозугодьях, чем на Западе. Неурожайным является практически каждый четвертый год. Дополнительные затраты на спасение себя и скотины от зимних холодов, большой период содержания скота без подножного корма – то есть приходится тратить труд, чтобы заготовить корм на всю зиму, а также и дрова. Большие «транспортные плечи». Но эти факторы действовали постоянно, все время накапливаясь, ведь наш климат – явление долгосрочное, он был таким на протяжении тысячелетий!

Мы видим, что ВЕКАМИ на развитие оставалось очень мало ресурса, существенно меньше, чем на Западе, да к тому же страны Запада, пытаясь превратить Россию в свою периферию, отсекали ее от внешних рынков. Но мы также видим (с этим не поспорит ни один историк), что на протяжении всей истории Россия не только стояла вровень с другими, самыми передовыми в техническом смысле странами, но зачастую и превосходила их. Хотя, исходя из объективных данных, мы давно должны были безвозвратно отстать от всего мира по всем статьям. И об этом превосходстве можно судить уверенно, ведь если благосостояние народов сравнивать трудно, то уровень развития государств сравнивать можно, например, по результатам войн. Для победы, помимо храбрости солдат, высокого боевого духа и наличия образованных полководцев, нужно иметь вполне конкретную технологическую и экономическую базу. То, что Россия существует и сегодня, означает, что в столкновениях с внешним противником она обычно оказывалась на уровне, превосходящем уровень этого противника.

Если читать учебник военной истории России – ну, просто чудо какое-то. Могучая, непобедимая страна. Возьмешь другие книжки – тупая власть, ленивые люди, «тюрьма народов». Схватишься за публикации последних двух десятилетий и ничего не найдешь, кроме сообщений о постоянной деградации России, которую только и можно преодолеть, если внедрить у себя модель развития тех самых, многократно битых нами стран.

Загадка? Загадка. В. О. Ключевский первым, занимаясь историей, отметил эту особенность России, но не сделал никаких выводов. После него на протяжении более чем ста лет был известен и даже описан феномен самой холодной населенной части планеты, но это знание оставалось невостребованным: оно воспринималось как экзотика, и не прилагалось к социально-экономической сфере.

В 2000 году А. П. Паршев в своей книге «Почему Россия не Америка» показал зависимость социально-экономических параметров России от ее геоклиматических условий. Приведенные им фактические материалы объяснили, что именно из-за климата столь высоки издержки производства в нашей стране. Но объяснить: как же так получилось, что Россия не только стояла вровень с ведущими державами планеты, но зачастую и превосходила их? – он не смог. Чтобы ответить на этот вопрос, чтобы определить парадигму развития России, надо было рассмотреть весь комплекс в целом: география, климат, экономика, общество, власть, история.

Мы сделали эту работу и предлагаем вам наши выводы.

В отличие от всех остальных регионов Земли общество и экономика России имеют скачкообразный путь развития, движение «рывками». В силу описанных выше причин Россия, развиваясь «нормально», как все, по уровню экономики и жизни населения быстро отстает от других стран. Когда отставание становится нестерпимым, происходит рывок, и через напряжение всех сил и потерю жизни значительной части населения страна достигает могущества.

Долго в таких условиях жить нельзя, наступает период релаксации, или отдыха. Россия начинает жить, как все, и снова отстает. Это – наше нормальное состояние, поскольку такая особенность была у нас всегда. В какой-то момент, видя слабость России, соседние страны начинают претендовать на ее земли. Наше стандартное решение: очередной мобилизационный этап и рывок. И опять этот период заканчивается – он и не может быть долговременным, потому что такое напряжение всех сил погубило бы страну и без внешнего воздействия.

Нельзя сказать, что этого не знали раньше. Знали. Но, не обращая внимания на принципиально меньшее производство продукта в нашей стране, давали «обратное» объяснение. Считалось, что Россия такая же, как все: она из-за «имперских амбиций» достигает успехов, но, победив кого-нибудь, немедленно впадает в кризис.

А между тем нормальное наше состояние – как раз экономическое отставание от соседей. Естественно, наши добрые соседи никогда не упускали этого момента и осуществляли довольно успешные действия, чтобы политически закрепить свое явное экономическое превосходство. Перед нами вставал выбор: смириться и со временем исчезнуть как единое государство, став чьей-то периферией, либо, наоборот, сплотиться и даже присоединить новые земли и оказать сопротивление. Причем разные слои населения видели свое участие в формировании победы по-разному. Верхи, если они интеллектуально и нравственно соответствовали насущной задаче (что, в общем, было редкостью), вводили в стране режим, который можно назвать мобилизационной экономикой. Низы, понимая ситуацию, шли, практически добровольно, на уменьшение своего благосостояния.

В результате упорной умственной и производственной работы, как правило, с низкой оплатой труда или даже без таковой, появлялись и внедрялись новые технологии. Но какие? Естественно, те, которые имели отношение к военному делу. Военное же развитие имеет ту особенность, что оно включает в себя все самые передовое и к тому же требует повышения уровня смежных отраслей, обеспечивающих успех отраслей главных (тех, которые объединяют сейчас аббревиатурой ВПК). На военные разработки обычно денег не жалели, а потому именно там появлялись новые точки роста для всей экономики, да и не только экономики. Война, как известно, грозит людям телесными повреждениями, и развивается медицина. Становится востребованной вообще всякая наука, а наука тянет за собой образование.

В итоге в стране появлялась новая, модернизированная армия.

Ясно, что такой рывок каждый раз требовал очень больших сил общества. Накопление сил шло не просто в ущерб некоторому дополнительному потреблению, а жизненно необходимому потреблению. Но процесс накопления не проходил даром для общества, со временем и оно получало средства для увеличения производительности труда. Однако не будем забывать, что мы в результате рывка лишь догоняли некий средний мировой уровень. И когда после достижения своего перевеса в геополитической ситуации переходили к обычной, а не мобилизационной экономике, опять начиналось отставание, через некоторое время оно достигало критического значения, и все повторялось вновь. Во время рывка рождались былины о русских чудо-богатырях; периоды релаксации приносили другие песни: де, русские ленивы, тупы, на печи лежат.

Такие «русские горки» возвысили армию – создание сильной армии было важнейшей задачей властей, ее приоритет перед другими сословиями всегда признавался безоговорочно. А задачи технологий, соответственно, всегда превалировали над социальными.

Рывков разной амплитуды было немало, но значимых среди них три: цикл Ивана Грозного (переход к единому русскому государству), цикл Петра Первого (переход к империи) и цикл Иосифа Сталина (переход в индустриальное общество). Интересно, что каждый из них проводил полную модернизацию армии.

Очевидно, что во всем обозримом прошлом рывки происходили стихийно и вожди наши просто следовали необходимости. Если бы власти и народ отдавали себе отчет в истинных причинах событий, может быть, жертв было бы меньше.

Мобилизационная экономика диктует власти вполне конкретные задачи. Можно дать некоторый общий сценарий развития событий:

1. Исходно низкая норма внутренних накоплений. Это не злой умысел, а объективная реальность, ибо это и есть наше стационарное состояние.

2. Правящая элита, помня о прошлых подобных случаях напряжения всех сил, не рискует вводить режим мобилизационной экономики и продолжает пользоваться ресурсами, накопленными после последнего рывка, но не всегда эффективно. Кроме того, контакт с Европой показывает властителям неудовлетворительность их собственного состояния с точки зрения бытового комфорта. Не понимая истинных причин этого отставания, вожди предпринимают попытки улучшить свое, а также общее положение за счет копирования зарубежных порядков. Им помогают своя интеллектуальная элита и иностранные советники, что только ухудшает общее экономическое положение, углубляя кризис.

3. Появление внешнего вызова в виде закрепления экономического отставания страны через ее политическое поражение. Это является сигналом к началу перехода к мобилизационному режиму функционирования экономики. Как правило, такой переход требует появления новых идей, самых передовых на этот момент в мире, а также новых людей в руководстве, способных к новому режиму функционирования страны. (Возврат после мобилизационного режима к стационарному также требует смены элиты.)

4. В результате напряжения всех сил удается преодолеть внешний кризис, а после этого у народа пропадает побудительная причина поддерживать предыдущий режим функционирования. Народ вообще склонен вспоминать вождей, выполнивших труднейшую работу по спасению страны, как ужасных тиранов.

Далее все повторяется.

К сожалению, у нас бездарная элита. И всегда она была такой. Это редкость, чтобы люди, близкие к тому, что сейчас называется «финансовые потоки» и «административный ресурс», оказались на уровне тех требований, которые предъявляли России внешние условия.