"Аркадий Бухов. Жуки на булавках " - читать интересную книгу автора

лифтов. Все это скорее по плечу коммивояжеру спичечной фабрики, чем ленивому
человеку.
Лень я люблю другую, которая заметна в человеке, как музыкальность,
постоянную, как родинка на шее, икоторой человек даже в глубине души
гордится. Расцветет она с рождения нежным цветком и благоухает целую жизнь.
Люблю смотреть на лентяев. Сядет такой человек в кресло, и не только по
каждому движению глаз, а даже складками пиджака, кажется, видно, что вся
мысль у него работает в одном направлении:
- Ну, что вы все ко мне липнете? Мешаю я кому? Оставьте меня,
пожалуйста, в покое...
И кажется ему в это время, что, если бы у дверей его комнаты доложили
бы какой-то особенный, чудовищно большой клейкий лист для мух, в котором бы
вязли все близкие и чужие люди со своими разговорами, суетой и привычкой
залезать в душу - наступило бы полное блаженство...


* * *

Лентяи очень постоянны в любви. В конце концов, любовь самая
кропотливая из всех видов человеческой работы. И как ни бегут века, подчиняя
все капиталистическому строю, никто еще не додумался в этой области до
справедливого разделения труда, хотя бы как на какой-нибудь мелкой
консервной фабрике.
Один отрезает сардинке голову, другой кидает ее в масло, третий готовит
жестянку, и так до какого-нибудь пятьсот тринадцатого, который наклеивает
этикетку, и коробка готова.
В работе любви все приходится выполнять одному. Если бы здесь провести
специализацию труда, можно было бы видеть одних только нервно терзающих
карманные часы на месте свидания, других пишущих оскорбительные письма,
третьих методически и привычно становящихся на колени под родительское
благословение и каких-нибудь четыреста седьмых ежедневно, по обязанности,
рвущих на себе волосы по поводу уходов навовсе собственных подруг жизни...
Единственное разнообразие во всей этой школе обязанностей вносит иногда
последний человек, наклеивающий этикетку на готовую коробку, - человек, с
которым убегает чужая жена на четвертый месяц после свадьбы.
Ленивый человек любит всего три раза в жизни, почему его и зовут
однолюбом. Первый раз - лет двенадцати, по неопытности, второй раз - лет
восемнадцати, из чувства неловкости перед товарищами, которые все влюблены,
и третий раз - в тридцать лет, иногда дотягивая до сорока. На этот раз
любовь кончается катастрофически, и он вводит в дом молодое существо, сам с
кротким ужасом в глазах и с тихой покорностью всматриваясь в будущее.
Больше он не любит. Первый опыт учит его чувству неразделенной любви,
сопровождаемой громким весельем и неослабеваемым интересом окружающих.
Второй раз он насыщается любовью разделенной, с ее мучительными придатками:
уходом из дома, обязательством дежурить у театральных касс, выворачиванием
души перед близкими любимой и защитой ее достоинств перед своими близкими.
Все это очень хорошо для тучнеющих людей, желающих сбавить несколько фунтов
собственного веса путем неожиданных волнений и пробега больших расстояний;
для него - это лишнее.
И, наконец, третий раз ему становится ясно, что всякая любовь похожа на