"Фаддей Булгарин. Иван Иванович Выжигин " - читать интересную книгу автора

приключения, характеры и анекдоты, которые утешали мою барышню в разлуке и
веселили обеих сестер. Жид верно исполнял порученную ему должность: он
получал с почты и пересылал письма с величайшею точностью. Невзирая на то
что я теперь был бесполезен моей барышне, она продолжала любить и ласкать
меня: со мною соединены были сладостные воспоминания, и, кроме того,
Миловидин особенно рекомендовал меня ее покровительству.
Наступила весна: вся природа ожила, но розы не расцвели на щеках
прекрасной Петронеллы. Она день ото дня становилась печальнее и не могла без
слез смотреть на птичек, сидевших парами на ветках. Все знали причину ее
горести; но, исключая сестры, верной Маши и жида, никто не напоминал ей о
милом и не утешал ее надеждами.
Однажды, в приятный весенний день, на закате солнца, все семейство г-на
Гологордовского полдничало в саду. Жареные цыплята с салатом, приправленным
сметаною, и бутылка Венгерского, подаренная, как редкость,
жидом-арендатором, привели г-на Гологордовского в такое веселое расположение
духа, что тетушка вознамерилась воспользоваться этим случаем к исполнению
своего поручения. Она дала знак барышням, чтоб они удалились, и завела речь,
сперва издалека, о счастии супружества по взаимному выбору сердец, коснулась
жалкого состояния Петронеллы, изнывающей от любви, а наконец напрямки
объявила, что она уполномочена от Миловидина и своей племянницы просить
согласия родителей на брак, и вынула из-за пазухи письмо. Г-жа
Гологордовская молчала во время рассказов своей двоюродной сестры, вздыхала,
посматривала на небо и покачивала головою. Напротив того, г. Гологордовский
при первых словах тетки начал оказывать нетерпение и досаду. Сперва он
удвоил глотки вина, потом покраснел, а наконец, когда осушил бутылку, пришел
в бешенство, сильно ударил кулаком по столу, так, что вся посуда запрыгала,
и грозно воскликнул:
- Довольно!
Тетушка не испугалась, однако ж, этой бури, и спокойно сказала:
- Я не вижу, что бы могло препятствовать этому браку.
- Многое, очень многое, сударыня, - отвечал г. Гологордовский. - И вы
не видите этого потому, что никогда не заглядывали в мой домашний архив и,
вероятно, не примечали фамильных портретов в столовой зале.
- Но разве Миловидин не дворянин? - примолвила тетушка. - Его отец и
дед были в генеральских чинах.
Г. Гологордовский горько улыбнулся.
- Сударыня, - сказал он, - прежде вас я расспрашивал Миловидина об его
роде и от него самого узнал, что его дворянство начинается только от
прадеда.
- Неужели этого мало? - спросила тетушка.
- Так мало, что меньше быть нельзя для вступления в союз с фамилиею,
которая считает свое дворянство от пятидесяти генераций. Итак видите,
сударыня, что мое дворянство относится к дворянству г-на Миловидина, как
пятьдесят к трем, следовательно, между нами есть маленькая разница. - При
этом он лукаво улыбнулся.
- Но в наше время старые и новые дворяне имеют одно право на почести, и
одна только заслуга, или по крайней мере служба, доводит людей до высоких
званий, - сказала тетка.
- Это не наше дело, сударыня, - отвечал г. Гологордовский. - Вы знаете
старую нашу пословицу: шляхтич на одном огороде равен воеводе.