"Фаддей Булгарин. Димитрий Самозванец " - читать интересную книгу автора

получите, кроме чести и даров: только скажите мне правду. Они же рекоша ему:
Не долго твоего царствия будет: только седьм лет. Он же рече им с радостию
великою и лобызав их: Хотя бы седьм дней, только бы имя царское положити и
желание свое совершити".- Вот откровенность! И в какое время? Когда все
усилия бояр устремлены были на то, чтоб обвинить Годунова в честолюбивых
замыслах. Спрашиваю теперь у моих противников: если б это сказание летописца
и было несправедливо, то неужели романисту не должно пользоваться
преданиями? Но я в этом случае поступил весьма осторожно и только в семейном
кругу позволил изливаться душе Борисовой.
Для доказательства, что характер Годунова у меня верно списан, приведу
только три места из Карамзина. В X томе "Истории Государства Российского" на
стр. 77 сказано: "Чтобы явно не нарушить данного обещания, Годунов,
лицемерно совестный, искал предлога мести, оправдываясь в уме своем злобою
врагов непримиримых, законом безопасности собственной и государственной,
всеми услугами, оказанными им России и еще замышляемыми им в ревности к ее
пользе,- искал, и не усомнился прибегнуть к средству низкому, к ветхому
орудию Иоаннова тиранства: ложным доносам". Если Борис научал составлять
ложные доносы, то ему надлежало кому-нибудь открываться в своем умысле. Я
даже и это покрыл завесою и заставил клеврета его составлять доносы без
ведома Бориса Годунова.
На стр. 79: "Спаситель Пскова и нашей чести народной (князь Иван
Петрович Шуйский), муж бессмертный в истории, коего великий подвиг описан
современниками на разных языках европейских, ко славе русского имени,
лаврами увенчанную главу свою предал срамной петле в душной темнице или
яме!"- Не геройский ли это подвиг!
В томе XI, на стр. 156 и 157: "Но, смятенный ужасом, Борис не дерзал
идти на встречу к Димитриевой тени: подозревал бояр и вручил им судьбу
свою... велел строго людям ратным, всем без исключения, спешить в Брянск, а
сам как бы укрывался в столице!" - Величайший признак малодушия!
Пусть поверят читатели, таков ли характер Годунова в моем романе. Люди,
которые хотят унизить труд мой, видно, плохо знают историю!
Противники мои не постигли или не хотели постигнуть характера
самозванца. Они так разжалобились над участию его, что упрекают меня, зачем
я заставил его совершить убийства, которых они не могут доискаться в
истории! История наполнена известиями о убийствах, совершенных Лжедимитрием:
следовательно, он был человек, который не боялся проливать кровь. Вот
главное: я не отступил от истории и не сделал его кровожадным из агнца
смиренного. Кого он убил в романе, до этого нет дела критику, ибо по истории
известно, что самозванец убивал противников. Характер Лжедимитрия у меня
есть постепенное развитие души честолюбивой, которая не терпит никаких
преград на предначертанном поприще. Все честолюбцы таковы: любовь, дружба -
все приносится ими в жертву главному замыслу. Для этого именно представлено
у меня убийство Калерии. Противники мои упрекают меня еще, зачем я
представил самозванца ветреным и легкомысленным, непостоянным в любви и
дружбе при высоком уме и твердой душе. Таков он был, и если б не ветреность
его и не легкомыслие, то он не погиб бы так скоро. Это именно
характеристическая черта его. Всем знающим историю известно, что в Туле
наступил перелом в его нраве и что, достигнув высоты, голова его
закружилась.
На другие упреки не хочу даже отвечать. Некоторые хотят, чтоб мой