"Ирина Булгакова. Черный завет " - читать интересную книгу авторасломанной руке, поднялся. Из порезов на шее струилась кровь, смешиваясь с
той, что успела подсохнуть на груди. Бессмысленно таращась на невесть откуда появившееся спасенье в образе полуголой загорелой девчонки с копной нестриженых черных волос, он медленно попятился, еще не веря в то, что ему удастся уйти живым. Мать стояла на четвереньках. Вода омывала босые ноги, сквозь прорехи на кожаных штанах добиралась до разгоряченного борьбой тела. Мать тяжело дышала. - Уходи, - сдавленное горло вытолкнуло короткое слово. Сначала Доната не отнесла это к себе. Но парень не заставил просить себя дважды. Неуклюже припадая на правую ногу, он вошел в воду, осторожно придерживая сломанную руку. Хорошо, что река обмелела. Пожалуй, он сможет доплыть до противоположного берега. - Уходи, - снова услышала Доната, и тогда до нее дошло, что эта... просьба, скорее относилась к ней, чем к парню. Для матери он не более, чем добыча. А кто же разговаривает с добычей? 2 - Столько лет... Столько лет, - мать сжала зубы и заставила себя замолчать. Сдерживаемая ярость, наконец, вырвалась наружу и глиняный горшок, долгие годы служивший им верой и правдой, постигла печальная участь. Он со свистом пролетел через всю комнату, и только осколки брызнули с разные Доната с уважением посмотрела на мать - вот это сила! Ей бы такую, но чего не дано, того не дано. По крайней мере, так объяснила ей мать. Давно, еще в то время, когда ничего желанней в мире не существовало, чем возможность так же легко оборачиваться Кошкой. Точить острые когти о дерево, а потом, грациозно изогнув спину, взбираться на неприступные деревья, рыжим ветром носиться по хрупким кронам и высокомерно оглядываться на тех, кто остался на земле. Мать не считала нужным скрывать свои превращения. Может быть, она наслаждалась тем восторгом, что возникал у Донаты всякий раз, когда видела она это чудо. Быть одновременно и Кошкой и женщиной - это подарок, который следовало бережно принимать из рук скупердяйки-Судьбы. Сначала мать отмалчивалась в ответ на бесконечные приставания маленькой Донаты. Потом коротко бросала "скоро". А потом ответ на очередной вопрос "ну когда же, когда?" поверг Донату в состояние шока. Она никогда не станет Кошкой, потому что она человек. Только человек. Доната кусала губы, держа в горле долгий мучительный стон. - Когда-то лесных Кошек было много, больше, чем сейчас в лесу обычных, - мать не стала утешать ее. Просто положила ей руку на голову и сдержала легкий вздох. То ли разочарования, то ли сожаления о давно ушедших временах. - Лесной Дед заботился о нас. Не давал нас в обиду. Весь лес принадлежал нам... да и не только лес. Вот это "не только лес" и погубило Деда. Захотел старик многого, и получил... как положено. Отняли и то, что имел. Вот и бродит теперь в потерянном лесу неприкаянной тенью... Век Кошки недолог, тебе бы радоваться, что родилась человеком. Если встретишь когда |
|
|