"Михаил Булгаков. Адам и Ева" - читать интересную книгу автора

Дараган. Я прозрел. Не понимаю, как это сделано... Кто вы такие? (Пауза.)
Ева?!
Ева. Да, это я, я!
Дараган. Не становитесь близко, я сам сниму костюм. (Снимает.) Адам?
Адам. Да, я.
Дараган. Да не стойте же возле меня! Отравитесь! Как вы сюда попали? Ах да,
позвольте... Понимаю: я упал сюда, а вы случайно были в магазине... Как
звенит у меня в голове! Так вы сюда пришли... и...
Адам. Нет, Дараган, это не так.
Ефросимов. Не говорите ему сразу правды, а то вы не справитесь с ним
потом...
Адам. Да, это верно.
Дараган. Нет, впрочем, не все ясно... (Пьет.)
Адам. Откуда ты?
Дараган. Когда я возвращался из... ну, словом, когда закончил марш-маневр, я
встретил истребителя-фашиста, чемпиона мира, Аса-Герра. Он вышел из
облака, и я увидел в кругах его знак - трефовый туз!

В громкоговорителе начинается военный марш.

Почему музыка?
Ева (заплакав). Опять! Опять! Это - смерть клочьями летает в мире и то
кричит на неизвестных языках, то звучит как музыка!
Адам. Ева, замолчи сейчас же!! (Трясет ее за плечи.) Молчать! Малодушная
Ева! Если ты сойдешь с ума, кто вылечит тебя?
Ева. Да, да! (Утихает.)
Дараган. Он дымом начертил мне слово "коммун", затем выстучал мне
"спускайся", а кончил тем, что Счертил дымный трефовый туз. Я понял
сигнал: коммунист, падай, я - Ас-Герр, - и в груди я почувствовал
холодный ветер. Одному из нас не летать. Я знаю его мотор, а пулемет
его выпускает сорок пуль в секунду. Он сделал перекрещение штопора, и
поворот Иммельмана, и бочку - все, от чего у каждого летчика при
встрече с Асом-Герром сердце сжимается в комок. У меня не сжалось, а,
наоборот, как будто распухло и отяжелело! Он прошел у меня раз в
мертвом пространстве, и в голове у меня вдруг все закипело, и я понял,
что он обстрелял меня и отравил. Я не помню, как я вывернулся, и мы
разошлись. Тут уже, смеясь и зная, что мне уже не летать более, я с
дальней дистанции обстрелял его и вдруг увидел, как свернул и задымил
Герр, скользнул и пошел вниз. Потом он летел как пук горящей соломы и
сейчас лежит на дне Невы или в Финском заливе. У меня же загорелось все
внутри, и, слепой, я упал сюда... Он Ефросимов?

Музыка в радио прекращается.

Адам. Да.
Дараган. Позвольте, позвольте... Он изобрел, да, он изобрел аппарат... Идет
война, вы, вероятно, знаете уже, впрочем? (Оглядывается, видит
трамвай.) Что это значит?.. (Встает, подходит к вагоновожатой,
смотрит.) Что, мертва? Сошел с рельс? Бомба? Да? Ведите меня в штаб.
Адам. Вот что, Дараган, в Ленинграде нет ни одного человека.