"Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита (переписанные главы)" - читать интересную книгу автора

человек сказал с недоумением:
- Вот какие басни Крылова приходится выслушивать! Подбросили триста
долларов! Все вы, валютчики! Обращаюсь к вам, как к специалистам! Мыслимое
ли дело, чтобы кто-нибудь подбросил триста долларов?
- Мы не валютчики, - раздались голоса в зале, - но дело это немыслимое.
- Спрошу вас, - продолжал молодой человек, - что могут подбросить?
- Ребенка! - ответил в зале кто-то.
- Браво, правильно! - сказал молодой человек, - ребенка могут
подбросить, прокламацию, но таких идиотов, чтобы подбрасывали триста
долларов, нету в природе!
И, обратившись к Никанору Ивановичу, молодой человек сказал печально:
- Огорчили вы меня, Никанор Иванович! А я на вас надеялся! Итак, номер
наш не удался.
Свист раздался в зале.
- Мерзавец он! Валютчик! - закричал кто-то в зале, негодуя, - а из-за
таких и мы терпим невинно!
- Не ругайте его! - сказал добродушно молодой человек, - он раскается.
- И, обратив к Никанору Ивановичу глаза, полные слез, сказал:
- Не ожидал я от вас этого, Никанор Иванович!
И, вздохнув, добавил:
- Ну, идите, Никанор Иванович, на место. После чего повернулся к залу
и, позвонив в колокольчик, громко воскликнул:
- Антракт, негодяи!
После чего исчез со сцены совершенно бесшумно.
Потрясенный Никанор Иванович не помнил, как протекал антракт. После же
антракта молодой человек появился вновь, позвонил в колокольчик и громко
заявил:
- Попрошу на сцену Сергея Герардовича Дунчиль!
Дунчиль оказался благообразным, но сильно запущенным гражданином лет
пятидесяти, а без бороды - сорока двух.
- Сергей Бухарыч, - обратился к нему молодой человек, - вот уж полтора
месяца вы сидите здесь, а между тем государство нуждается в валюте. Вы чело-
век интеллигентный, прекрасно это понимаете и ничем не хотите.помочь.
- К сожалению, ничем помочь не могу, валюты у меня нет, - ответил
Дунчиль.
- Так нет ли, по крайней мере, бриллиантов, - спросил тоскливо молодой
человек.
- И бриллиантов нет, - сказал Дунчиль.
Молодой человек печально повесил голову и задумался. Потом хлопнул в
ладоши.
Черный бархат раздвинулся, и на сцену вышла дама, прилично одетая, в
каком-то жакете по последней моде без воротника.
Дама эта имела крайне встревоженный вид. Дунчиль остался спокойным и
поглядел на даму высокомерно.
Зал с величайшим любопытством созерцал неожиданное и единственное
существо женского пола на сцене.
- Кто эта дама? - спросил у Дунчиля молодой человек.
- Это моя жена, - с достоинством ответил Дунчиль и посмотрел на длинную
шею без воротника с некоторым отвращением.
- Вот какого рода обстоятельство, мадам Дунчиль, - заговорил молодой