"Михаил Булгаков. Спиритический сеанс." - читать интересную книгу автора

коммунизм... Спору нет: Ленин человек гениальный, но... да, вот не угодно
ли пайковую... хе-хе! Сегодня получил... Но коммунизм - это такая вещь, что
она, так сказать, по своему существу... Ах, разорванная? Возьмите другую,
вот с краю... По своей сути требует известного развития... Ах, подмоченная?
Ну и папиросы! Вот, пожалуйста, эту... По своему содержанию... Погодите,
разгорится... Ну и спички! Тоже пайковые... Известного сознания...
- Погоди, Поль! Ксаверий Антонович, чай до или после?
- Я думаю... э-э, до, - ответил Ксаверий Антонович.
- Ксюшка! Примус! Сейчас все придут! Все страшно заинтересованы!
Страшно! Я пригласила и Софью Ильиничну...
- А столик?
- Достали! Достали! Но только... Он с гвоздями. Но ведь, я думаю,
ничего?
- Гм... Конечно, это нехорошо... Но как-нибудь обойдемся...
Ксаверий Антонович окинул взглядом трехногий столик с инкрустацией, и
пальцы у него сами собою шевельнулись.
Павел Петрович заговорил:
- Я, признаться, не верю. Не верю, как хотите. Хотя, правда, в
природе...
- Ах, что ты говоришь! Это безумно интересно! Но предупреждаю: я буду
бояться!
Madame Лузина оживленно блестела глазами, затем выбежала в переднюю,
поправила наскоро прическу у зеркала и впорхнула в кухню. Оттуда донесся
рев примуса и хлопанье Ксюшкиных пяток.
- Я думаю, - начал Павел Петрович, но не кончил.
В передней постучали. Первая явилась Леночка, затем квартирант. Не
заставила себя ждать и Софья Ильинична, учительница 2-й ступени. А тотчас
же за ней явился и Боборицкий с невестой Ниночкой.
Столовая наполнилась хохотом и табачным дымом.
- Давно, давно нужно было устроить!
- Я, признаться...
- Ксаверий Антонович! Вы будете медиум! Ведь да? Да?
- Господа, - кокетничал Ксаверий Антонович, - я ведь, в сущности,
такой же непосвященный... Хотя...
- Э-э, нет! У вас столик на воздух поднимался!
- Я, признаться...
- Уверяю тебя, Маня собственными глазами видела зеленоватый свет!..
- Какой ужас! Я не хочу!
- При свете! При свете! Иначе я не согласна! - кричала крепко
сколоченная, материальная Софья Ильинична, - иначе я не поверю!
- Позвольте... Дадим честное слово...
- Нет! Нет! В темноте! Когда Юлий Цезарь выстучал нам смерть...
- Ах, я не могу! О смерти не спрашивать! - кричала невеста
Боборицкого, а Боборицкий томно шептал:
- В темноте! В темноте!
Ксюшка, с открытым от изумления ртом, внесла чайник.
Madame Лузина загремела чашками.
- Скорее, господа, не будем терять времени!..
И сели за чай...
...Шалью, по указанию Ксаверия Антоновича, наглухо закрыли окно. В