"Эдвард Джордж Бульвер-Литтон. Гарольд, последний король Англосаксонский " - читать интересную книгу автора

окружавшему Вестминстер. Здесь они сошли с лошадей и сели в шлюпку, которая
должна была перевезти их на противоположную сторону.

ГЛАВА 5


[Image007]


Ворота нового дворца Эдуарда отворились, чтобы впустить саксонского
короля и нормандского герцога. Вильгельм окинул взором каменную, еще
неоконченную громаду дворца с его длинными рядами сводчатых окон, твердыми
пилястрами, колоннадой и массивными башнями, взглянул на группы придворных,
вышедших к нему навстречу... и сердце радостно забилось в его мощной груди.
- Разве нельзя уже назвать этот двор нормандским? - шепнул он своему
брату. - Взгляни на этих благородных графов: разве они все не одеты в наши
костюмы? А эти ворота разве не созданы рукою нормандца?... Да, брат, в этих
палатах занимается заря нового восходящего светила!
- Если бы в Англии не было народа, то она теперь уже принадлежала бы
тебе, - возразил епископ. - Ты не видел во время нашего въезда нахмуренных
бровей, не слышал сердитого ропота?... Есть много негодяев, и ненависть их
сильна!
- Силен и конь, на котором я езжу, - сказал герцог, - но смелый ездок
усмиряет его уздой и шпорами.
Менестрели заиграли и запели любимую песнь нормандцев, к которой
присоединились сами воины и приветствовали таким образом вступление могучего
герцога в жилище слабого потомка Водана.
Во дворе герцог соскочил с коня, чтобы поддержать стремя королю. Эдуард
положил руку на широкое плечо своего гостя и, довольно неловко спустившись
на землю, обнял и поцеловал его перед всем собранием, после чего ввел его за
руку в прекрасную комнату, специально устроенную для Вильгельма, где и
оставил его одного с приближенными.
После ухода короля герцог разделся и погрузился в глубокое раздумье.
Когда же Фиц-Осборн, знатнейший из нормандских баронов, пользовавшийся
особенным доверием герцога, подошел к нему, чтобы провести его в баню,
Вильгельм отступил и закутался в свой плащ.
- Нет, нет! - прошептал он тихо. - Если ко мне и пристала английская
пыль, то пусть она тут и остается!... Ты пойми, Фиц-Осборн, ведь она
равносильна началу моего овладения страной!
Движением руки он приказал своей свите удалиться, оставив при себе
Фиц-Осборна и Рольфа, графа Гирфордского, племянника Эдуарда, к которому
Вильгельм был особенно расположен.
Герцог прошелся молча два раза по комнате и остановился у круглого
окна, выходившего на Темзу.
Прелестный вид открылся перед его взором: заходящее солнце озаряло
флотилию маленьких лодок, облегчавших сообщение между Вестминстером и
Лондоном. Но глаза герцога искали серые развалины баснословного Тауэра,
башни Юлия и лондонские стены; он скользнул и по мачтам того зарождавшегося
флота, который послужил в царствование Альфреда Дальнозоркого для открытия
неизвестных морей и принес цивилизацию в самые отдаленные, неизвестные