"Игорь Бунич. Быль беспредела, или Синдром Николая II " - читать интересную книгу автора

андроповской команде, сразу начались какие-то заморочки.
Подполковник Волков был уволен в запас. Встал вопрос: кого назначать
новым командиром группы. Никто как-то не проявил особого желания, чего
раньше никогда не отмечалось. И командиром группы был назначен Куманин, хотя
его кандидатура как бы не рассматривалась вследствие недостатка опыта и
низкого воинского звания.
"Опыт - дело наживное, - решило начальство, - а звание - поправимое". И
Куманин стал майором.
После этого он начал лично присутствовать на инструктажах, которые
проводил с командирами подразделений куратор от ЦК КПСС. Куратор разъяснил,
что на данном этапе следует прекратить аресты монархистов, воздержаться от
проведения обысков (по крайне мере, официальных), открытые уголовные дела
закрыть, и впредь до особого распоряжения ограничиться профилактическими
мероприятиями.
Профилактические беседы для настоящего чекиста - пустое
времяпрепровождение.
- Вы будете отрицать, - спросил Куманина один из профилактируемых
граждан, - что Петр Александрович Столыпин был величайшим русским
государственным деятелем?
- Он был прежде всего не Александровичем, а Аркадьевичем, - поправил
Куманин.
Это явилось для профилактируемого таким откровением, что беседу
пришлось закончить.
Какое-то время группа Куманина просто ничего не делала, приводила в
порядок накопившиеся документы, актируя конфискат. Куманин решил заодно
актировать (т.е. списать в кочегарку) и книги, которыми были забиты уже два
несгораемых шкафа. "Процессы прекратились, и на кой ляд все эти книги
занимают место?" Он написал соответствующее представление, приложил акт,
где, как положено, перечислил все единицы хранения, и пошел визировать эти
документы у заместителя начальника отдела "А" полковника Кудрявцева.
- Да ты что, Сережа? Сдурел? - поинтересовался полковник, просмотрев
"единицы хранения". - Ни в коем случае. Это тебе не Солженицын с
Авторхановым. Это же уникальные вещи. Мы их вскоре в "ленинку" передадим с
оркестром и телевидением. Документы он вернул, но один экземпляр акта все же
оставил у себя.
Как-то к Куманину в внеурочное время пожаловал инструктор
идеологического отдела ЦК. Сергей Степанович, сидя у себя в кабинете,
пытался, отчаянно мучаясь, составить очередной ежемесячный отчет о
проделанной его подразделением "работе". Приходилось попотеть, придумывая
всяческие "подвиги" группы, фактически же все они только фиксировали
деятельность различных монархических, промонархических и псевдомонархических
неформальных организаций, которые в последнее время плодились, как кролики.
Инструктор ЦК, худощавый, светловолосый, с большими залысинами, мужчина
лет пятидесяти, был серьезно сосредоточен.
- Товарищ Куманин, - начал он, - на данном этапе центр борьбы за
социализм перемещается.
В разговорах с кураторами и инструкторами ЦК КПСС главное было - не
задавать никаких вопросов, а только слушать, всем своим видом демонстрируя и
полное одобрение, и полное понимание. Поэтому Куманин не стал выяснять, куда
именно переместился "центр борьбы за социализм" а продолжал внимательно