"Француаза Бурден. Роковая любовь " - читать интересную книгу автора

захотел поговорить и с ней. Разумеется, они поругались. Она не выносила его
менторский, не терпящий возражений тон, который он взял, чтобы напомнить ей
о материнских обязанностях. Конечно, он был несчастен, уязвлен и поэтому
защищал себя, устанавливая дистанцию, но она предпочла бы услышать его плач.
Их разрыв был ужасным, она сохранила о нем самые грустные воспоминания,
осадок вины, стыда и безнадежности.
Перебежав улицу, она направилась к станции метро. Снова оказаться в
Париже, видеть загроможденные тротуары, слышать шум уличного движения,
забегать в бистро, и глазеть на витрины доставляло ей истинное удовольствие.
Какое мимолетное помешательство заставило ее поверить, что она сможет жить,
похоронив себя в Сарлате с нотариусом? Этот вопрос впервые прозвучал из уст
Нильса, когда они встретились. "Вы станете моей невесткой? Но вы рождены
совсем не для этого!" Они обменялись взглядами, улыбнулись, потом он
извинился за низкопробную шутку, прежде чем подтвердить, что Виктор сумеет
сделать ее счастливой. В следующий раз она увидела его через год, во время
семейного сбора, на котором он откровенно скучал. Потом они стали друзьями.
Она стала ждать его приездов, и когда они встречались, то уединялись в
уголке, чтобы поболтать. Она догадывалась, что нравится ему, но Нильс не
пытался ничего предпринимать, явно из-за брата, поэтому ей пришлось взять
инициативу в свои руки, чтобы он понял. Дело кончилось тем, что два года
спустя они, как старшеклассники, занялись любовью прямо среди холмов. Для
него, по-видимому, это было настоящим открытием, а для нее, несмотря на
потаенное чувство вины, большим глотком свободы.
Она чуть не проехала станцию "Лувр", выскочив из вагона в последнюю
секунду. Из всех знакомых в Париже только Энди согласился принять ее сразу,
чтобы поговорить об устройстве на работу. Маленькое издательство под его
руководством прозябало, но это был единственный шанс, чтобы зацепиться. До
ее замужества, до этой вспышки безумия, бросившей ее в объятия Виктора
Казаля, она работала пресс-атташе в нескольких престижных фирмах, в том
числе и в ресторанах. Увы! У людей короткая память, а в Париже короче, чем
где бы то ни было,- тебя слишком быстро забывают.
Проходя под аркадами улицы Риволи, она повторяла про себя, что должна
сказать Энди, убеждая его. Ей всего тридцать три года, она вполне еще может
вскочить в седло. Во всяком случае, Виктор очень скоро нашел невозможным
финансировать ее и Тома, не будучи уверенным в том, что его деньгами не
пользуется Нильс. Сначала он был очень любезен, но, в конце концов,
рассердился.
Эта мысль не давала ей покоя, когда она входила под козырек здания.
Способен ли Виктор рассердиться на нее? Ведь он всячески демонстрировал ей
свое обожание, которое казалось ей лестным до встречи с Нильсом. В то время
она находила Виктора обольстительным, умным и пылким. Но, увы! После первого
же года совместной жизни она поняла, что им никогда не уехать из Сарлата.
Жизнь Виктора казалась размеченной заранее. Париж не привлекал его, впрочем,
как никакое другое место в мире, кроме его Черного Перигора. Хуже того,
выйдя замуж за Виктора, она вышла замуж за всю семью Казаль. Свекор и деверь
были везде, а кроме них, обеды в кругу семьи с бегающими вокруг стола
детьми, бесконечные разговоры о людях, которых она не знала, или, что еще
хуже, унылые комментарии текстов законов. Скука поглотила ее полностью, и ни
приобретение виллы, ни рождение Тома не оказались спасением. Нильс,
напротив, с каждым своим приездом открывал ей дверь в иной мир, он дарил ей