"Юлий Буркин. Королева в изгнании" - читать интересную книгу автора

Гога хлопнул себя по лбу:
- Точно! Есть!
Информационный сюжет об ее аресте был совсем коротким: за кадром
звучал комментарий журналиста, почти дословно совпадающий с газетным
текстом, а на экране мелькали какие-то люди, милицейские машины, роскошное
фойе какого-то учреждения... И вот через это-то фойе и волокли ее двое
спецназовцев - к дверям, на улицу. Всего - секунд пять-шесть.
Пока съемка велась в помещении, Маша еще сомневалась, но вот камера
переместилась на тротуар, под яркий солнечный свет, оператор дал крупный
план, и Маша ясно увидела себя. Именно СЕБЯ. Сомнений быть не могло. Даже
свитер она свой узнала... Слезы на глазах...
Под конец комментатор продиктовал те же телефоны, что были указаны в
публикации, внизу экрана пробежали цифровые титры.
Гога выключил телевизор. Маша глянула на себя в зеркало. Те же глаза.
Те же слезы.
- Давай-ка, Маруся, позвоним, для начала, - предложил Гога. - Типа,
мы - свидетели. Придумаем чего-нибудь. Хотя мне, ох, как не охота с
прокуратурой связываться!..
Маша провела рукой по лицу, утирая слезы (хорошо, ее хоть не видят):
- Ты и не будешь связываться. Меня проводишь, и все.
- Добро.
- А как, к стати, Шахиня поживает?
- Кто ж ее знает. С тех пор, как она с Кисой твоим в бега подалась, я
и не видел ее. И век бы еще не видел.
- И меня.
- А тебя я и так - не вижу. Теперь, правда, кажись, увижу - ты же
раздваиваться стала...
Но Маша уже не слушала его, а, взяв радиотелефон, набирала номер. Что
сказать? С чего начать разговор?
- Дежурный слушает.
- Здравствуйте. Я - по "делу Маруси".
- Одну минуту. Соединяю.
В трубке колокольчиками проиграла какая-то мелодия, затем прозвучал
властный, слегка раздраженный мужской голос:
- Да! Слушаю вас.
Маша слегка оробела:
- Я по "делу Маруси"...
- Вы можете назвать себя?
- Не хотелось бы.
- То есть вы желаете остаться инкогнито. Хорошо. Что вы имеете
сообщить?
- Все. Я знаю о ней все. Каждый ее шаг.
- Вот как. - Голос слегка смягчился. - Тогда не хотелось бы по
телефону. Может, вы могли бы подъехать сюда?
Маша уже сумела взять себя в руки. Пусть у простых смертных при слове
"прокуратура" сердчишко колотится, ей-то чего бояться? И она решила
говорить с позиции силы:
- Но у меня есть условие.
На том конце провода помолчали. Потом раздался мягкий смешок, и голос
поинтересовался: