"Павел Буркин. Когда камни кричат" - читать интересную книгу автора

- Хорошо, что сегодня не идти в школу, - усмехнулся третий парень,
толстый коротышка Аон Вессе. - Можно спокойно поесть и вздремнуть, и за
опоздание не прищучат...
- Да не бойся, Аон, - похлопал по пухлому, мягкому плечу Рокетт. - Мы
уж почти взрослые, не сегодня-завтра женимся! Не заставят же нас снимать
штаны перед всем классом?!
- Могут и заставить, - вздохнул Аон. - Отец Маркиан на все способен!
- Это точно, - буркнул Дорстаг. - Но и на него есть управа. Пошли
прихватим пивка в память святого Валианда.
Идея всем пришлась по душе. Молодые люди миновали обширный пустырь с
проросшими зеленью руинами, прошли по когда-то мощеному, а сейчас почти
исчезнувшему под напором зелени Осеннему проспекту. Уже не так давно, на
памяти Рокетта, опустели последние дома по обочинам проспекта, а сам он
выродился в грязную кривую тропу, петляющую в зарослях крапивы между руин,
где в лучшем случае живут нищие или играют уличные мальчишки, в худшем
лишь гнездятся змеи.
Впрочем, трое привыкли к этому запустению, а потому не замедлили шаг,
только стали внимательно оглядывать провалы окон: там мог обитать кто
угодно.
Дойдя до Парадной улицы, они свернули. Старый город опустел меньше
Нового, ведь тут жили древние, намертво повязанные с городом роды и
торговцы.
Тут, ближе к порту, жизнь еще теплилась, и в порту чуть заметно
покачивался десяток мачт, девять торговых посудин и - для борьбы с
контрабандой - юркая, быстроходная двадцатипушечная бригантина. Но разруха
напоминала о себе провалами окон брошенных домов, порой просто
покосившихся, порой выгоревших от пожаров и не восстановленных. Черные,
закопченные стены с остатками стропил в синеющем небе смотрелись особенно
неприглядно. Еще живые дома тоже знали лучшие времена: где облезла,
обнажив кирпичную кладку, штукатурка, где покосилась стена, где обвалилась
кирпичная ограда. Казалось, горожане все скопом готовятся переезжать, а
значит, заботиться о завтрашнем дне и подновлять штукатурку нет смысла.
Наконец, молодые люди вышли к единственному кабаку - по крайней мере,
единственному, где можно было задешево купить вполне приличное пойло и
закуску.
К вечеру, после торжественного молебна в церкви, народ начнет
праздновать, и тогда откроются еще несколько кабаков. Но и цены на все,
что нужно для праздника, вырастут прилично, чтобы уже завтра снова войти в
норму.
Лучше уж сейчас...
Хозяйка, немолодая, преждевременно постаревшая, но приветливая и
запасливая, спрятала медные темесские солиды в карман засаленного фартука,
налила в облезлые кружки пенистое, душистое пиво. Дорстаг отхлебнул разом
едва ли не четверть, отрыгнул, глуповато засмеялся. Ему нравилось, что он
может делать все, что хочет, и никто слова не скажет. Другое дело, для
чего-то по-настоящему серьезного не хватало духу. Рокетт отпивал
небольшими глотками, наслаждаясь вкусом холодного напитка: пиво у
кабатчицы Элоизы всегда лучшее в Эрхавене - все-таки сама его и варит. Ну,
а лицо Аона просто светилось от восторга - пиво тетушки Элоизы,
собственно, и довело его до нынешнего состояния.