"Юрий Бурносов. Революция. Книга 1. Японский городовой ("Этногенез" #4)" - читать интересную книгу автора

И он с отвращением осушил глиняный кувшинчик саке.
- Кампай! - радостно воскликнул принц.

* * *

Цуда Сандзо тоже пил саке. Но делал он это уже в другой день, притом
грустно, сидя на большом круглом камне у обочины лесной тропинки к городу
Оцу. С собой у немолодого уже полицейского было несколько кусочков тофу,
перышки зеленого лука и колобок риса. Тем не менее есть ему не хотелось,
поэтому Цуда задумчиво прихлебывал напиток, а рисовый колобок катал между
пальцами свободной руки.
Русские корабли пришли в бухту Нагасаки и стояли там, словно дохлые
черепахи, всплывшие на поверхность. Люди вокруг радовались, и Цуда сам читал
в "Нити нити симбун": "В Европе Россию можно сравнить с рыкающим львом или
разгневанным слоном, тогда как на Востоке она подобна ручной овечке или
спящей кошке... Те, которые думают, что Россия способна кусаться в Азии, как
ядовитая змея, похожи на человека, боящегося тигровой шкуры потому только,
что тигр - очень свирепое животное".
Однако Цуда не считал Россию ручной овечкой, хотя и не говорил этого
вслух, боясь показаться глупым. Собственно, и говорить было некому: родных и
друзей у Сандзо почти не осталось, и единственный, с кем он беседовал за
последний день, был один молодой лодочник. Лодочник и сказал, что русские
приплыли не просто так - они хотят обмануть императора и в трюмах своих
огромных кораблей привезли мятежника Сайго Такамори (Примечание автора:
Сайго Такамори - деятель революции 1867-68 гг. в Японии. В 1877 году
возглавил мятеж самураев, который был подавлен. Был убит своим адъютантом в
том же году, так что слухи о его возможном возвращении в Японию были
абсолютно беспочвенными).
Цуда прекрасно знал, кто таков мятежник Такамори. Служа в армии, он
сражался против него и даже был легко ранен. А вот Такамори вроде бы погиб,
получив тяжелую рану и, чтобы не достаться живым неприятелям, попросив
одного из лейтенантов отрубить ему голову.
Но, если человек поднял мятеж, значит, у него нет самурайской чести.
А раз у него нет самурайской чести, что может помешать такому человеку
притвориться убитым, сбежать за море, а после вернуться, спрятавшись на
русском корабле, и поднять еще один мятеж при помощи иноземцев?
Ничего. Так сказал и лодочник. Эти слова запали глубоко в душу Цуда
Сандзо, и поэтому он сидел, задумавшись и отпивая маленькими глотками
холодный саке.
- Здравствуй, Цуда, - сказал кто-то мягким, вкрадчивым голосом.
Это оказался старик в залатанной одежонке, совсем стоптанных
сандалиях-гэта, соломенном плаще. Голова его была повязана запачканным
платком, а маленькая бородка дрожала от холода.
- Здравствуй, почтенный, - учтиво сказал Цуда. - Откуда ты знаешь мое
имя и не хочешь ли поесть и выпить глоток саке? Правда, мне не на чем его
разогреть.
- В холодную погоду даже холодное саке согревает...
Старик благодарно принял напиток и плотнее укутался в свой ветхий плащ.
- Так откуда ты знаешь меня, почтенный? - снова спросил Цуда. - Или ты
не хочешь сказать? Или не можешь?