"Андрей Михайлович Буровский. Тайга слезам не верит ("Сибирская жуть" #5)" - читать интересную книгу автора

Встал, сделал гимнастику, напился крепкого чаю без сахару, съел черного
хлеба с маргарином советского производства (чтобы не есть "Рамы", "Долины
Сканди", иного буржуазного товара), сунул в зубы "Беломор". Впереди был
долгий скучный день, в котором не было ничего: ни дела, ни общения с
близкими, ни даже телевизора и чтения.
А в пять минут девятого все стало совсем не как обычно, потому что стул
Алексея Владимировича вдруг встал под углом к полу и к четырехугольнику
окна, сердце стиснула огромная рука, и сам собой вырвался болезненный крик,
полустон сквозь перехваченное горло. Вбежали на грохот, на крик. Алексей
Владимирович лежал под стенкой, нелепо загребая руками и ногами; его очки в
роговой оправе отлетели куда-то к окну, а из горла вместе с хрипом шла
какая-то розоватая пена.
Зять кинулся к телефону. Дочь бросилась к папе. Медленно-медленно
поднялись бескровные веки:
- Иру мне... Где Ира?..
Дочь рыдала. Зять кусал губы, рвал телефонный диск. Где-то мчалась
зареванная Ирка, где-то ехала "скорая помощь".
- Папа, что с вами?! Что надо делать?!
И еще раз открылись глаза, задвигались тонкие бескровные губы:
- Уйдите все... Ирку давайте... Не хочу смотреть на ваши морды.
И закрыл глаза старик, лег ждать. Ждал столько лет, уже недолго.
Примчалась Ирка, кинулась к деду, на ходу швырнула отцу с плаксивой злобой:
- Что, не могли на кровать?..
Слезы размывали макияж. Папа мялся, пожимая плечами, разводя руками.
Как ей объяснить, что нельзя страгивать с места, что как раз и нельзя на
кровать?..
А Ирка присела на пол, позвала тихо:
- Дедушка...
Улыбка тронула бледно-розовые губы:
- Дождался... Ирочка... Вон за портретом возьми ключ.
Ирка замерла, уставилась вовсю на деда. Чего угодно могла ждать, но
чтобы так...
- Ира... Ключ достань...
За портретом и правда был гвоздик, а на гвозде висел ключ: бороздки в
одну сторону, длинный стержень, кружок, чтобы удобнее держать.
- Внученька... Там богатство зарыто... Не один миллион старыми. Я был
начальник лагеря, скопил. Это все - в железном ящике, закопано... Лежит в
земле, в истоках Малой Речки в Саянах. Тридцать километров выше деревни
Малая Речка есть скала красного камня. Под ней бьет ключ. Десять кубических
саженей к северо-западу от ключа, на ровной площадке... Ирка, повтори, что я
сказал.
Внучка оглянулась, ища взглядом мать - отец мало что значил в семье.
Мать смотрела с оторопелым видом, и едва ли не впервые в жизни Ирка
пронзительно поняла - мать ей никак не помощник.
- Ира... - позвал дед, еле слышно, но очень настойчиво, - говорю -
повтори, что сказал. Это богатство, Ира... На золоте будешь есть, в
панбархате ходить...
Ирина честно повторила: где лежит, сколько саженей, в какую сторону...
Опять оглянулась.
Не сразу открыл глаза дед. Потому что сейчас перед ним были не дочь с