"Андрей Буровский. Величие и проклятие Петербурга (Вся правда о России)" - читать интересную книгу автора

Тут просто некому и негде помирать в былинном ко личестве "десятки
тысяч человек".
Всякий раз, когда у нас оказываются в руках кон кретные цифры, они
показывают очень небольшое чис ло умерших.
Скажем, по "доношению" У.С. Синявина от 6 июня 1712 года вытекает, что
послано в Петербург всего 2210 ремесленников, из которых 365 сбежали, 61
умер и 46 оказались "дряхлыми за старостью"[32].
Отмечу - число сбежавших много больше умер ших, а умерли эти 61
ремесленник до посылки в Петер бург (может, их и включили в списки мертвых,
чтобы отделаться и никого реально не слать?).
Вероятно, смертность среди строителей Петербурга была выше, чем в более
привычных городах и землях, но где же ужасы, живописанные Дубовым и Толстым?
Ужасы, на которые толсто намекают Пушкарев и Клю чевский? Их нет и в помине.
Причем заметим: добровольный труд в Петербур ге очень рано вытеснил
подневольный. Петр I выжигал самое слово "свобода", искоренял малейшую
возмож ность быть независимым от государства. Но независи мо от убеждений,
блажей или наклонностей Петра строительство еле продвигалось вперед. Как ни
пара доксально - но Петербург стал первой "зоной свобо ды" в России Петра и
его наследников. Потому что если Петр вообще хотел строить свой "парадиз" -
то приходилось строить его силами вольных людей.
Основная часть построек, возведенных до 1725 го да, появилась в
Петербурге между 1718 и 1724 годами, когда город и правда рос совершенно
стремительно.
Это было время, когда основной рабочей силой стали никакие не пленные
шведы (они, насколько известно, прорубили пару просек, и только) и не
"даточные лю ди", а главным образом оброчные крестьяне. Предъяв ляя
"покормежные письма" от помещиков, они совер шенно легально селились в
городе. Крестьяне-оброчни ки составили вторую по численности группу
населения в Петербурге изначальном - после солдат.
Второй группой строителей Петербурга стали ...бег лые. По всей
Российской империи ловили беглых кре стьян. Всякого помещика, кто принял их,
безжалостно пороли кнутом, ссылали в Сибирь, лишали имений. Но в Петербурге
власти, нарушая собственные законы, еще раз наступая на горло собственной
песне, "не замеча ли" беглых и фактически поощряли тех, кто давал им работу.
Волею судеб Петербург был первым городом, кото рый доказал Петру и его
сподвижникам выгоду свобод ного труда. Он стал городом, зримо опровергавшим
од ну из важнейших идей петровского правления.
Так что вот - если Петербургу и войти в русскую историю, как какой-то
особенный город, - то вовсе не как "город на костях", а как первая "зона
свободы". Ме сто, где жестокость и дурь крепостников поневоле долж ны были
отступить. Наконец, есть место и для лозунга: Петербург построен вольными
людьми!
Но интересное дело! Почему-то русское общество совершенно не заметило
этого. Не заметило во времена Петра. Не заметило в эпоху Екатерины и
Александра, когда реально был построен Петербург. Не замечало весь XIX и XX
века. Теперь, в XXI веке, тоже старается не замечать.
Вот идея "города на костях" - она очень по душе русскому обществу, и уж
ее-то муссируют третье сто летие. Этот миф очень дорог россиянину, и
особенно - коренному жителю Петербурга. При том, что живут-то петербуржцы
даже в зоне самой старой застройки - вовсе не в городе, который построил