"Эдгар Берроуз. Искусственные люди Марса (Серия Барсум #9)" - читать интересную книгу автора

к потолку и поймал почти у пола. Когда я поставил его на ноги, он с
удивлением смотрел на меня.
- Ты самый сильный в Морбусе! Я не знаю никого, кто мог бы справиться
с тобой. Я скажу Третьему джэду о тебе.
Затем мы расстались, и надежда пробудилась во мне. Самое большое, на
что я мог рассчитывать, так это на то, что Рас Тавас включит меня в отряд
хормадов для экзамена.
Рас Тавас назначил меня личным слугой Джона Картера, а так как он
постоянно работал с хирургом, то мы трое всегда были вместе. В присутствии
посторонних он обращался со мной, как с тупым, невежественным хормадом, но
когда мы были одни, держался со мной, как с равным. Оба они восхищались моей
необыкновенной силой, которую по чистой случайности получило новое тело
Тор-дур-бара. Мне казалось, что Рас Тавасу очень хочется отправить меня в
резервуар, чтобы постичь секрет производства таких сильных хормадов.
Джон Картер - это один из самых человечных людей, каких я только знал.
Он великий человек в полном смысле этого слова, государственный деятель,
воин, величайший воин из когда-либо живших на Земле и на Барсуме. К тому же
его никогда не покидало чувство юмора. Когда мы были одни, он постоянно
шутил по поводу моей вновь приобретенной внешности. Он буквально трясся от
смеха. И меня, когда я смотрел на себя в зеркало, разбирал смех, но потом
охватывал ужас. Представьте себе торс на непропорционально кротких ножках,
одна рука опускается ниже колен, другая едва достает до пояса...
- Но самое ценное твое приобретение, это лицо,- говорил Владыка.
Ни одна деталь лица не находилась там, где ей положено было быть, и все
они были лишены пропорций: одни слишком маленькие, другие чересчур большие.
Правый огромный глаз был у меня на лбу; левый, крошечный, находился рядом с
левым ухом. Рот начинался на подбородке и тянулся под углом к левому глазу.
Нос напоминал маленькую пуговку и располагался там, где должен был быть
левый глаз. Правое ухо было абсолютно бесформенно и свисало до плеча. Теперь
я был склонен считать, что симметрия человеческих тел вовсе не была делом
случая, как утверждал Рас Тавас.
Тор-дур-бар в своем новом обличии потребовал себе имя вместо номера, и
Джон Картер с Рас Тавасом окрестили его Тун Ганом - производное от имени
Ганн-Тун. Когда я рассказал им о встрече с Тиата-ов, они согласились, что я
должен оставить имя Тор-дур-бар. Рас Тавас сказал, что он сообщит Тун Гану о
том, что он вложил новый мозг хормада в его бывшее тело.
Вскоре после этих событий мы встретились с Тун Ганом в одном из
коридоров. Он посмотрел на меня, а затем остановил:
- Как твое имя?
- Тор-дур-бар.
- Ну ты и страшилище,- заметил он, а затем, не дожидаясь моего
ответа, сказал: - Постарайся не попадаться мне на глаза, если не хочешь
попасть в резервуар.
Когда я рассказал об этой встрече Джону Картеру и Рас Тавасу, они
рассмеялись, но для меня в этом не было ничего смешного. Впрочем, нам всем
было достаточно грустно: я беспокоился о Джанай, Рас Тавас хотел вернуть
свою лабораторию, а Джон Картер постоянно думал о судьбе своей принцессы.
Когда мы беседовали в кабинете Рас Таваса, объявили о приходе офицера.
Тот, не дожидаясь приглашения, вошел.
- Я пришел за хормадом по имени Тор-дур-бар. Пошли за ним немедленно.