"Эдгар Райс Берроуз. Возвращение в джунгли" - читать интересную книгу автора

- Владение довольно обширное, - подумала молодая женщина, и
любопытство разгорелось в ней еще сильней.
По дороге в курительную комнату, у самых дверей, Тарзан поравнялся с
двумя мужчинами, которые о чем-то оживленно шептались. Он не обратил бы на
них никакого внимания, если бы не виноватый взгляд, который один из них
бросил в его сторону. Они напомнили ему мелодраматических злодеев, которых
он видел на парижских сценах. Оба были смуглые, темноволосые, а взгляды,
которыми они обменивались исподтишка, видимо о чем-то сговариваясь, еще
более довершали сходство.
Тарзан вошел в курительную и разыскал себе кресло немного в стороне от
других. Ему не хотелось разговаривать, и, потягивая маленькими глотками
свой абсент, он с грустью мысленно возвращался к только что пережитым дням.
И снова и снова спрашивал себя - разумно ли он поступил, отказавшись от
своих прав в пользу человека, которому ничем не обязан. Не ради Вильяма
Сесиля Клейтона, лорда Грейстока, он отрекся от своего происхождения. А
ради женщины, которую любят они оба - и он, и Клейтон, и которая по
странному капризу судьбы досталась Клейтону, а не ему.
Она любит его, Тарзана, и поэтому примириться еще трудней, но все-таки
он знает, что не мог бы поступить иначе, чем поступил тогда, вечером, на
маленькой железнодорожной станции в глубине Висконсинских лесов. Важнее
всего для него - ее счастье, а из краткого своего знакомства с цивилизацией
и цивилизованными людьми он вынес убеждение, что без денег и известного
положения жизнь кажется большинству из них невыносимой.
У Джэн Портер с детства было и то, и другое, и если бы Тарзан отнял их
теперь у ее будущего мужа, она несомненно была бы несчастна. Тарзану ни на
минуту не приходила в голову мысль, что она могла бы отказаться от
Клейтона, если бы тот лишился титула и поместий. Верный и честный по
природе, он не сомневался в том, что и другим присущи эти качества. И в
данном случае он не ошибался. Ничто не могло бы связать сильнее Джэн Портер
с Клейтоном, как если бы на последнего обрушилось несчастье.
От прошлого мысли Тарзана обратились к будущему. Он старался с
удовольствием думать о возвращении в джунгли, где родился и вырос, - в
жестокие, коварные джунгли, в которых провел двадцать лет из двадцати двух.
Но кто будет рад ему там, когда он вернется? Никто. Разве Тантор-слон
останется ему другом. Все остальные будут убегать от него или преследовать
его, как делали когда-то.
Даже обезьяны его собственного племени вряд ли протянут ему руку
дружбы.
Цивилизация пока немного дала Тарзану, но она научила его искать
общества себе подобных и испытывать искреннее удовольствие от тепла
товарищеского общения. И жизнь, лишенная такого общения, уже казалась ему
страшной. Ему было трудно представить себе мир, в котором у него не было бы
ни единого друга, ни одного живого существа, говорящего на тех новых
языках, которые Тарзан так полюбил. Вот почему Тарзан не находил облегчения
в мыслях о том будущем, которое сам себе уготовил.
Погруженный в свои мысли, с папиросой в зубах, он сидел в своем углу,
как вдруг его взгляд упал на зеркало, висевшее напротив него и отражавшее
стол, за которым четверо мужчин играли в карты. В это время один из
играющих поднялся, собираясь уходить, и подошел другой, с вежливым
поклоном, по-видимому, предлагая занять освободившееся место, чтобы игра