"Рассказы" - читать интересную книгу автора (Аверченко Аркадий Тимофеевич)Октябрист ЧикалкинК октябристу Чикалкину явился околоточный надзиратель и объявил, что предполагавшееся им, Чикалкиным, собрание в городе Битюге, с целью сообщения избирателям результатов о деятельности его, Чикалкина, в Думе, не может быть разрешено. – Почему? – спросил изумленный Чикалкин. – Потому. Неразрешенные собрания воспрещаются! – Так вы бы и разрешили! Околоточный снисходительно усмехнулся: – Как же это можно: разрешить неразрешенное собрание. Это противозаконно. – Но ведь, если вы разрешите, оно уже перестанет быть неразрешенным, – сказал, подумавши немного, Чикалкин. – Так-то оно так, – ответил околоточный, еще раз усмехнувшись бестолковости Чикалкина. – Да как же его разрешить, если оно пока что неразрешенное? Посудите сами. – Хорошо, – сказал зловеще спокойным тоном Чикалкин. – Мы внесем об этом в Думе запрос. – Распишитесь, что приняли к сведению, – хладнокровно кивнул головой околоточный. Когда октябрист Чикалкин остался один, он долго, взволнованный и возмущенный до глубины души, шагал по комнате… – Вы у меня узнаете, как не разрешать! Ладно! Запрос надо формулировать так: «Известно ли… и тому подобное, что администрация города Битюга своими незакономер…» Чикалкин вздохнул и потер бритую щеку. – Гм. Резковато. За версту кадетом несет… Может, так: «Известно ли и тому подобное, что ошибочные действия администр…» А что такое ошибочные? Ошибка – не вина. Тот не ошибается, кто ничего не делает. Да что ж я, в самом деле, дурак… Запрос! Запрос! Не буду же я один его вносить. А фракция – вдруг скажет: несвоевременно! Ну конечно, скажет… Такие штуки всегда несвоевременны. Запрос! Эх, Чикалка! Тебе, брат, нужно просто министру пожаловаться, а ты… Право! Напишу министру этакое официальное письмецо… Октябрист Чикалкин сел за стол. «Ваше высокопревосходительство! Сим довожу до вашего сведения, что произвол властей…» Перо Чикалкина застыло в воздухе. В столовой гулко пробило два часа. «… что произвол властей…» В столовой гулко пробило половину третьего. «…что произвол властей, которые…» Рука онемела. В столовой гулко пробило пять. «…что произвол властей, которые…» Стало смеркаться. «Которые… произвол, котор…» И вдруг Чикалкину ударило в голову: «А что, если…» Он схватил начатое письмо и изорвал его в клочья. – Положим… Не может быть!.. А вдруг! Октябрист Чикалкин долго ходил по комнате и, наконец, всплеснув руками, сказал: – Ну конечно! Просто нужно поехать к исправнику и спросить о причине неразрешения. В крайнем случае – припугнуть. Чикалкин оделся и вышел на улицу. – Извозчик! К исправнику! Знаешь? – Господи! – с суеверным ужасом сказал извозчик. – Да как же не знать-то! Еще позавчерась оны меня обстраховали за езду. Такого, можно сказать, человека, да не знать. Скажут такое. – Что же он – строгий? – спросил Чикалкин, усаживаясь в пролетку. – Он-то? Страсть. Он, ваше высокоблагородие, будем прямо говорить – строгий человек. И-и! Порох! Чиновник мне один анадысь сказывал… Ему – слово, а он сейчас ножками туп-туп да голосом: «В Сибирь, говорит, вас всех!! Начальство не уважаете!!» – Что ж он – всех так? – дрогнувшим голосом спросил Чикалкин. – Да уж такие господа… Строгие. Если что – не помилуют. Октябрист Чикалкин помолчал. – Ты меня куда везешь-то? – неожиданно спросил он извозчика. – Дык сказывали – к господину исправнику… – Дык сказывали! – передразнил его Чикалкин. – А ты слушай ухом, а не брюхом. Кто тебе сказывал? Я тебе, дураку, говорю – вези меня в полицейское управление, а ты к самому исправнику!.. Мало штрафуют вас, чертей. Заворачивай! – Да, брат, – заговорил Чикалкин, немного успокоившись. – В полицейское управление мне надо. Хе-хе! Чудаки эти извозчики, ему говоришь туда, а он тебя везет сюда. Так-то, брат. А мне в полицейское управление и надо-то было. Собрание, вишь ты, мне не разрешили. Да как же! Я им такое неразрешение покажу! Сейчас же проберу их хорошенько, выясню, как и что. Попляшут они у меня! Это уж такая у нас полиция – ей бы только придраться. Уже… приехали?.. Что так скоро? – Старался, как лучше. – Могу я видеть пристава? – спросил Чикалкин, входя. – То есть… господина пристава… можно видеть? – Пожалуйте. – Что нужно? – поднялся навстречу Чикалкину грузный человек с сердитым лицом и длинными рыжими усами. – Я хотел бы этого… спросить вас… Могу ли я здесь получить значок для моей собачки на предмет уплаты городского налога. – Э, черт! – отрывисто вскричал пристав. – Шляются тут по пустякам! В городской управе нужно получать, а не здесь. Герасимов, дубина стоеросовая! Проводи. |
||
|