"Воин" - читать интересную книгу автора (Джордан Николь)

Глава 2

Замок Кларедон, Англия

Апрель 1155 года

Когда Ранульф разглядел свою миловидную невесту на крепостной стене, он, прежде всего, насторожился, а сразу следом неприятно удивился. Эта высокая величественная красавица мало походила на простоватую тощую девочку, которую он помнил все эти почти пять лет.

Раны Господни! Возможно, последние сообщения о том, насколько очаровательной стала Ариана, и были несколько преувеличены, но ненамного, неохотно признал Ранульф. Заходящее солнце превратило ее заплетенные в косу волосы в бледное пламя, а тонкий изящный профиль казался вырезанным из алебастра.

Его чресла инстинктивно напряглись, но Ранульф немедленно подавил это возбуждение. Он никогда не оставался равнодушным к чарам привлекательных женщин, но сейчас не время вожделеть собственную невесту, особенно если она замышляет измену короне.

Ранульф негромко выругался, глядя из своего укромного уголка на Ариану. Последние несколько месяцев он подавлял сопротивление новому королю по всей Англии, но мятежа в этой местности не ожидал никто. Король Генрих считал Уолтера Кларедона одним из своих самых надежных сторонников, отчего его предательство оказалось особенно вероломным. Уолтер присоединился к мятежу Хью Мортимера в Бриджнорте, чем вызвал исключительный гнев Генриха. Ранульфа отправили в Кларедон, чтобы захватить земли изменника и взять в плен дочь Уолтера.

И вот сейчас она дерзко и хладнокровно стояла на крепостной стене, присматривая за въездными воротами и руководя подготовкой к обороне замка. Внизу все было сплошным хаосом, толпы людей и стада животных создавали невероятный шум: крики, грохот копыт, вопли, визг и рев скотины с ферм; все они вливались во внешний двор замка через подъемный мост. Невольники и крестьяне Кларедона искали убежища за толстыми каменными стенами, окружавшими замок; все они бежали от ярости Черного Дракона.

И никто из них не знал, что Черный Дракон собственной персоной вошел в ворота с первой волной беженцев уже несколько часов назад, а сейчас стоял в тени каменной ниши у крепостной стены, откуда до их госпожи рукой подать.

– Милорд? – шепнул у его плеча Берк, оруженосец. – Берем в плен демуазель прямо сейчас или подождем?

– Подождем.

Он хотел, чтобы его невеста подтвердила свои намерения. Ее отец выступил в мятеже против короля Генриха, что служило основанием задержать ее как политическую пленницу, но для нее будет лучше, если она осудит измену лорда Уолтера и добровольно сдаст замок. Вероятность, что так и произойдет, еще имелась, хотя пока ее действия говорили об обратном. Судя по всему, хозяйка Кларедона готовилась к сопротивлению.

Ранульф предпочел бы допросить ее немедленно, но он еще не решался подойти к своей невесте – пока не наступят сумерки и не послужат ему для маскировки. Монашеское одеяние с капюшоном скрывало его лицо и отсутствие тонзуры, но не огромный рост. Такую могучую фигуру было трудно спрятать. Ранульф ссутулился и привязал к животу подушку, чтобы казаться толще, – ему не хотелось, чтобы его узнали. Он совершенно не собирался с боем пробиваться сквозь эту пеструю толпу.

При виде рыцарей, закованных в доспехи, и лучников, выстроившихся на крепостной стене, незащищенная плоть между лопатками начинала зудеть. Облачаясь в грубое коричневое монашеское одеяние, Ранульф снял кольчугу и оставил меч, вооружившись одним лишь кинжалом. От оруженосца – парнишки, выбранного им за острый ум, – много пользы не будет, если войско Кларедона обнаружит врага. Он выбрал монашеское облачение, потому что оно вряд ли могло вызвать подозрения, а это давало ему замечательную возможность понаблюдать за невестой – и он окажется в лучшем положении для действия, если Ариана все же решит ослушаться приказа короля и запрет ворота.

Сузив глаза, Ранульф с невольным восхищением следил за Арианой. Высокая и грациозная, облаченная в ржаво-красное блио[1] с прошитым золотыми нитями кушаком, она выглядела стройной, как ива, и слишком хрупкой, чтобы возглавлять рыцарей и воинов в их неповиновении новому сеньору, королю Генриху. Однако она не первая и не последняя среди подданных Генриха, кто пытался сделать это. С той минуты как Генрих прибыл из Нормандии четыре месяца назад, он то и дело сталкивался с непокорными английскими баронами. После коронации он стал восстанавливать в Англии порядок, разрушая замки тех, кто не подчинился закону, подавляя мятежи и уничтожая всех сторонников Стефана, отказавшихся принести клятву верности новому правителю.

Это восстание возглавлял Хью Мортимер, стремившийся посадить на трон вместо Генриха незаконного сына Стефана, Уильяма. Король Генрих вел сейчас осаду замков Мортимера в Шропшире, а Ранульфа отправил в Беркшир, чтобы тот завладел там собственностью Уолтера Кларедона и разобрался с его дочерью.

В данный момент она казалась погруженной в глубокие размышления, что только усилило настороженность и недоверие Ранульфа. Исходя из собственного опыта он знал, что женщины благородного происхождения, слишком много думающие, склонны к интригам и часто причиняют неприятности.

Он увидел, как Ариана поднесла руку ко лбу и склонила голову. Плачет? Молится?

Не важно. Слезами его не проймешь. А Господь не убережет ее от его гнева, если она задумала предательство. Если она решила поддержать мятеж против законного короля Англии, то дорого заплатит за свою измену.

– Поднимать мост, миледи? – негромко спросил свою госпожу Саймон Креси. – Почти все селяне уже в Кларедоне.

– Подождем еще немного, – ответила Ариана. – Могут быть и другие, кто ищет защиты в замке.

Она почувствовала, как Саймон встал рядом с ней. Старший вассал ее отца и командир гарнизона в Кларедоне, Саймон остался в замке с отрядом рыцарей и воинов, когда Уолтер отправился к Хью Мортимеру. Ариана была ему благодарна – это помогало ей нести груз ответственности, который она взвалила на свои плечи.

– Саймон.

– Да, миледи?

– Ты молодец. Я расскажу отцу о твоей помощи. Украдкой взглянув на него, Ариана заметила, что он зарделся от ее похвалы.

Они занимали одинаковое положение, однако Саймон был старше ее на дюжину лет и куда опытнее как в политике, так и в военных вопросах. Ариана безоговорочно доверяла ему. Она частенько гадала, не попросил бы он ее руки, если бы у нее не было жениха.

«Мой вечный жених», – с горечью подумала она.

Ариана сжала кулаки, отгоняя прочь эти мысли. Она поклялась себе не думать об утраченных надеждах и исчезнувших мечтах.

Подняв голову, она взглянула через парапет на только что засеянные поля Кларедона, на сверкающую извилистую реку, стремившуюся к горизонту, золотую в последних лучах заката. Вид был таким мирным – но это всего лишь иллюзия.

Ариана никогда не знала настоящего мира. Она росла в один из самых беспокойных периодов в истории Англии, и хотя ее отец сумел с помощью стратегических сражений и рассудительного политического маневрирования уберечь свои земли от разорения, опустошившего во времена правления Стефана большую часть Англии, все же их жизнь не могла остаться безмятежной. В течение последних десяти, лет Уолтер потратил целое состояние, возводя новые каменные стены вокруг Кларедона вместо старых деревянных, но никакая стена не может протянуться достаточно далеко, чтобы уберечь окружающую местность от вторжения войск.

А его войско уже выступило в поход. Обезумевший гонец, прискакавший сегодня утром из Бриджнорта с невероятной новостью об измене ее отца, предупредил также о приближении войска Черного Дракона.

– Саймон? – дрожащим голосом произнесла Ариана. – Ты считаешь, мы поступаем правильно?

Саймон покачал темноволосой головой:

– Не знаю, миледи. И все же я верю, что именно этого хочет от нас лорд Уолтер. Вы знаете своего жениха лучше, чем я.

– Сомневаюсь. Я встречалась с ним лишь однажды и была тогда совсем девочкой. – Ее губы изогнулись в безрадостной улыбке, когда Ариана припомнила ту удивительную встречу с Ранульфом де Вернеем.

В тот миг она лишилась не только страха перед Ранульфом. Она лишилась своего сердца. Она решила, что лорд Верней – самый лучший искатель ее руки, воплощение всех девических мечтаний. И поклялась себе, что будет ему хорошей, верной женой.

Какой она была наивной!

– Я думала, что он добрый и нежный, – пробормотала Ариана, обращаясь к Саймону. – Представляешь, как я ошиблась?

– Я слышал, что о нем рассказывают ужасные вещи.

Она тоже слышала эти истории – о том, что Черный Дракон дерзок в сражении, о его безжалостной мстительности. Одно его имя, взятое с девиза на щите и знамени, вселяло страх в сердца других мужчин.

– Говорят, что де Верней – лучший военачальник Генриха, – пробормотал Саймон. – И его самый блестящий тактик. Он знаменит тем, что бросил вызов собственному отцу и победил его в битве. Более чем бессердечный сын.

Ариана молчала. Все эти истории о лорде Ранульфе потрясали. Рассказывали, что его мать взяла себе любовника из крестьян до рождения Ранульфа, поэтому он запросто мог быть отпрыском человека низкого происхождения. Конечно, благородный отец сомневался в своем отцовстве. Ив де Верней отказался признать Ранульфа своим наследником даже после смерти двух старших сыновей. Черный Дракон предъявил свои права на наследство с помощью меча.

– Мы справимся, – говорил между тем Саймон. – Наше войско на месте. Провианта у нас достаточно – благодаря вашим стараниям, миледи. Мы можем какое-то время продержаться в осаде.

– А ты пошлешь гонца к моему отцу в Бриджнорт.

– Двух разных гонцов, миледи, чтобы хоть один, да прорвался. Если лорд Уолтер свободен в своих передвижениях, он приедет.

Если он свободен.

Ариана тряхнула головой. Потрясение от недавнего поворота событий еще не прошло. Отца обвинили в величайшей измене – в заговоре с Хью Мортимером против короны. Она просто не могла поверить в его виновность – она слишком хорошо знала своего отца.

– Мост, миледи, – вежливо напомнил Саймон, прервав ее тревожные мысли. – Тянуть дальше опасно.

– Да. – Посмотрев вниз, на дорогу, ведущую в Кларедон, Ариана поняла, что последние путники уже вошли в замок. – Пора.

Саймон повернулся и крикнул вниз смотрителю. Почти тотчас же загремели и заскрежетали цепи, поднимая вверх огромный деревянный мост.

Как раз вовремя, потому что вдалеке, на горизонте, появились золотистые клубы пыли, вздымаемой вверх стремительно приближавшимся войском. Ариана почувствовала, что ее желудок сжался от страха.

Черный Дракон. Ее жених. Человек, который уже давно должен был стать ее мужем.

Воин, который так и не предъявил своих прав на невесту.

К тому времени как войско остановилось на безопасном расстоянии от стен замка, ее нервы, казалось, были изодраны в клочья и кровоточили. Солнце почти село, однако Ариана все еще могла разглядеть около двухсот сильных, зловещих нормандских рыцарей в конических стальных шлемах и длинных кольчугах, верхом на храпящих боевых конях, со сверкающими копьями и высокими щитами наготове. Остальные были лучники и пехотинцы в доспехах из бычьих шкур. Над войском развевалось знамя – черный дракон на алом фоне, стоявший на задних лапах.

Вскоре из рядов всадников выехал рыцарь и медленно направился в сторону замка, размахивая белым флагом, – парламентер.

Всадник остановился неподалеку от каменной стены и крикнул, обращаясь к защитникам замка:

– Именем Генриха, герцога Нормандского и законного короля Англии, приказываю вам открыть ворота!

Ариана глубоко вздохнула и ответила, хотя голос ее звучал не так уверенно и ясно, как бы ей хотелось:

– Скажите, добрый сэр, почему мы должны открывать ворота, если вы прибыли сюда, откровенно готовые к войне?

Рыцарь помолчал, словно вопрос его удивил.

– Потому что отказ означает измену. Король Генрих взял в плен Уолтера Кларедона, и теперь его земли и имущество передаются лорду Вернею, который и требует вашей немедленной капитуляции. У меня есть указ короля! – Он поднял вверх свиток, который держал в руке, одетой в кожаную рукавицу.

Ариана заставила себя разжать пальцы, сжатые в кулак.

– Я леди Кларедон. Я имею честь разговаривать с лордом Вернеем?

– Я вассал милорда, Пейн Фицосберн, леди. Лорд Ранульф поручил, мне договориться об условиях вашей капитуляции.

Ариана почувствовала, что напряжение слегка спало – это всего лишь посланец Черного Дракона.

– Ваш лорд не смог выделить времени и прибыть сюда сам? – спросила она.

– Миледи, он… он задерживается.

– В самом деле? – В ее голосе явственно слышалась ирония. – Да, я понимаю – пятилетнего срока недостаточно, чтобы вырваться с визитом к своей нареченной невесте.

Фицосберн помедлил, очевидно, подыскивая слова.

– Леди, вы откроете ворота?

– Я буду обсуждать это только с Ранульфом де Вернеем и больше ни с кем! Можете так ему и передать.

Молчание.

– Ему не понравится ваш ответ.

Ариана заставила себя холодно улыбнуться:

– Однако это единственный ответ, который вы ему и передадите.

Фицосберн крепче сжал древко белого флага рукой, одетой в кожаную рукавицу, явно неохотно принимая отказ.

Ариана смотрела на него до тех пор, пока он, наконец, не повернул своего гарцующего коня и не поехал обратно к войску лорда.

Она медленно выдохнула. Может быть, ей повезло, и она сумела выиграть какое-то время до начала осады – день или два, а любая отсрочка может оказаться жизненно важной для ее отца. До тех пор пока Кларедон принадлежит Уолтеру, он остается силой, с которой король Генрих вынужден будет считаться. Даже приговоренный изменник может воспользоваться своими богатыми угодьями, чтобы торговаться за жизнь.

Ариана утешила себя тем, что ее ответ не был прямым отказом повиноваться приказу короля. Однако она понимала: скоро ей придется принимать решение.

– Судя по их действиям, они разбивают лагерь, миледи, – заметил Саймон.

Ариана устало кивнула. В сгущающихся сумерках она видела, как рыцари спешиваются, их оруженосцы торопливо берут на себя заботу о конях и оружии, а лучники занимают оборонительную позицию напротив замка. Скоро они поставят палатки и разожгут костры, а Пейн Фицосберн пошлет гонца к своему сеньору. И тогда лорд Ранульф, вероятно, прибудет сам.

Ариана вздрогнула от вечернего ветерка. Она бы лучше имела дело с сотней его посланников, чем с самим лордом Вернеем.

– Вы замерзли, леди? Позвольте послать слуг в башню, чтобы он принес вашу накидку.

– Да, спасибо, Саймон. – В этом году в Англию пришла ранняя весна, но все-таки сырой воздух пощипывал даже сквозь шерстяное верхнее платье, нижнюю тунику и льняную рубашку. Ну и мрачные предчувствия наверняка усиливали озноб.

Пресвятая Мария, почему она не родилась мальчиком?! Какая свобода – быть рыцарем, который может поднять оружие для защиты своих земель, а не пешкой в мужских политических играх! Или того хуже – забытой невестой.

Так больно быть нежеланной. Слышать повсюду шепотки. Она забытая невеста, отвергнутая. «Что же во мне не так, если даже обещание большого богатства не смогло этого преодолеть?» Долгие годы она задавала себе этот вопрос, мучаясь из-за своей неполноценности. Пять долгих потерянных лет она ждала, тревожилась и томилась, пока, в конце концов, не утратила надежду и остались только гнев, горечь и отчаяние. А обида на Ранульфа отравляла ее душу, как отравленная рана – тело.

«Почему, Ранульф? Почему ты так и не приехал за мной?»

Сглотнув, Ариана сердито смахнула злые, слезы, обжигавшие глаза. Она не может позволить себе роскошь рыдать или потакать жалости к себе.

Она вызывающе вздернула подбородок. Пусть Ранульф де Верней приезжает в Кларедон. Она готова оборонять замок и людей от своего мстительного жениха, если это потребуется.

И она будет предана отцу, даже если за это ее обвинят в измене.

Скрываясь под одеянием монаха, Ранульф наблюдал за своей нареченной невестой со все возрастающим гневом и горьким разочарованием. В кольцо на парапете воткнули горящий факел, и он отбрасывал на нее ангельское сияние, пока она стояла там, в глубокой задумчивости. Невинный облик вводил в заблуждение, Ранульф не сомневался в этом. А также и складки усталости и озабоченности на ясном лбу. Это не сладкая покорная женщина. Ее коварная уловка стоит любого хитрого обмана придворных дам Нормандии – отказаться сдать замок Фицосберну, но при этом не объявить открыто о мятеже. Умно, но неправильно. Она не сумеет таким образом уклониться от гнева короля, пообещал себе Ранульф, и не избежит кары за неповиновение.

Ранульф прищурился, когда рыцарь по имени Саймон заботливо укутал ее плечи отороченной мехом накидкой. Между этими двумя очевидная близость и привязанность. Привязанность любовников? Неразумный укол ревности пронзил Ранульфа. Ариана Кларедон принадлежала ему, в точности, как и замок ее отца. Она его невеста, а скоро будет политической заложницей. Если она была неверна ему, изменяя с вассалом своего отца, то получит по заслугам. А еще Ариана заплатит, если решится бросить ему вызов.

Как будто проникнув в его мысли, Ариана медленно наклонила и слегка повернула голову. Ее встревоженные глаза вглядывались в тень, где стоял Ранульф.

Ранульф застыл и резко втянул в себя воздух при виде очаровательного зрелища, которое представляла собой освещенная факелом Ариана. Нет, сообщения ничего не преувеличили, подумал он, пронзенный поразительно сильным желанием. Когда-то в ней были одни глаза да кости, а сейчас – изящные округлости и глаза, в которых мерцают искры с медным отливом; они сверкают и полны жизни. Завораживающее, притягательное создание.

Ранульф не мог контролировать бурный отклик своего тела на мысль о том, что эта непокорная красавица окажется в его власти, но, не дожидаясь, пока шевеление в паху разрастется до неприличных размеров, он сжал челюсти и натянул капюшон своего монашеского одеяния пониже на лицо.

– С вами хочет поговорить монах, миледи, – произнес Саймон.

Ариана вздрогнула – голос вассала прервал ее размышления. Со вздохом повернулась она, чтобы поздороваться с подошедшим, и замерла на месте. Из тени выступила темная фигура… высокая, могучая…

Рука Арианы взметнулась к горлу. Ее сердце стукнуло уже дюжину раз, а она все не шевелилась. Ночные шумы замка исчезли. Было забыто все – воины, беженцы, угроза нападения вражеской армии. Осталась только высокая, неподвижная фигура, укутанная в покрывало из тьмы.

Вдоль позвоночника потек холодок страха – таинственная фигура угрожающе нависла над Арианой. Тени, которые отбрасывали факелы, словно накладывали чары, и Ариане казалось, что гигантский силуэт – это страшный дракон.

Это просто наваждение, с безысходным спокойствием убеждала она себя. Обманчивая игра света. Не желая выказывать свой страх, Ариана сделала нерешительный шажок вперед – и пугающий образ, к счастью, исчез. Свет едва лизнул края его одежды, и Ариана испустила вздох облегчения, узнав одеяние. Это просто монах. Никакой опасности.

Оцепенение прошло, но беспокойство осталось. Человек такого роста и сложения должен быть сильным и могучим, такой гигант скорее мог быть воином. Несмотря на разделявшее их расстояние, она ощущала его исключительную мужскую сущность.

Удивляясь странным ощущениям и дурному предчувствию, Ариана напомнила себе, что рядом ее люди и они защитят ее.

– Приветствую вас, демуазель, – негромко произнесла тень.

При звуке этого приглушенного низкого голоса в душе Арианы что-то шевельнулось. Она испытывала очень странное чувство… близости? Понимания?

Странные ощущения пронзали Ариану насквозь, и она по-прежнему не шевелилась.

– Я вас знаю, сэр монах?

– Не думаю, миледи.

Ариана заколебалась, раздираемая настороженностью и любопытством.

– Я хотел поблагодарить вас за то, что вы предложили приют бедному монаху. Я направлялся в монастырь во Фротаме, но мне преградили путь спасавшиеся бегством крестьяне, и я решил, что поступлю мудро, если вслед за ними укроюсь в вашем замке.

– Добро пожаловать в гостеприимный Кларедон, сэр монах. – Ариана вежливо ждала ответа, но, кинув на нее осторожный взгляд, Ранульф заметил, что ее ясные серые глаза полны настороженности и напряжения.

– Я тут подумал, миледи, – не могу ли я в эти трудные времена чем-нибудь вам помочь? Поскольку ваш благородный отец отсутствует, вы, возможно, нуждаетесь в помощи голов более мудрых.

Он увидел, как ее губы дернулись в подобии улыбки.

– Молитвы будут нелишними, добрый брат, но я предпочту положиться на советы вассалов моего отца.

– То есть вы хотите сказать, что решили объявить о сопротивлении лорду Вернею?

Ранульф заметил, что ее лицо стало холодным, однако она сумела не дать ему прямого ответа, а сказала только:

– Сожалею, что вы застрянете у нас, ибо я опасаюсь, что осада будет долгой. Я не решусь опустить мост ради того, чтобы вы могли покинуть Кларедон, но, если хотите, мы можем спустить вас вниз со стены, так что вы сумеете уйти отсюда.

«Осада будет долгой»? Так она не намерена впускать его?

– Вы не поняли меня, леди. Я тревожусь не о собственной безопасности, а обо всех добрых людях здесь. Разве не мудрее будет сдать замок лорду Вернею сразу же?

– Мудрее для кого?

– Для вас. Для ваших крестьян. – Увидев, что она нахмурилась, Ранульф быстро добавил: – Можете вверить мне свои страхи, благородное дитя.

– Утешительная мысль, – отозвалась Ариана с сомнительной искренностью. – Как неудачно, что я уже вверила все свои страхи Господу!

Он переступил границы, дозволенные даже духовному лицу, понял Ранульф. Взглянув на Саймона, он заметил, что рука рыцаря предусмотрительно сжимает рукоять меча.

– Простите, демуазель. Я не хотел обидеть вас своим любопытством. Я просто хотел предложить помощь.

Ранульф почувствовал, что ее настойчивый взгляд снова обшаривает монашеский клобук, словно она пытается прочесть выражение его скрытого тенью лица.

– Право же, я благодарна вам за ваш интерес, просто…

– Да, демуазель? Просто что?

Ариана отвернулась, всматриваясь в потемневшие окрестности, едва освещенные мерцающими кострами осаждавших.

– Я не привыкла обсуждать свои трудности ни с кем, кроме нашего священника, – ответила она, наконец.

– Похоже, в последнее время вам пришлось пережить много трудностей.

«Он подталкивает меня к ответу, – поняла Ариана, – с мягкой настойчивостью, которой я не в силах противостоять».

– Не больше, чем раньше.

– Но теперешний кризис… войско лорда Ранульфа у ваших ворот. Ведь он ваш жених?

– Да, – с горечью ответила она. – К сожалению.

– «К сожалению»? Вы не хотите выходить за него? – Ариана молчала, и монах задумчиво добавил: – Я удивлен, что вы вообще согласились на это обручение. Хотя многих невест вынуждали к этому, однако церковь требует получить согласие леди, прежде чем освятить брак.

– Когда-то у меня не было возражений против этого брака, – негромко произнесла Ариана. Ее надежды еще были так живы… когда-то. – Лорда Ранульфа избрал мне в супруги отец, и, честно говоря, я бы с радостью обвенчалась с рыцарем, у которого хватало сил, чтобы сохранить владения, которые я однажды унаследую. Женщине нужен муж, который в состоянии удержать власть и защитить земли. Иначе нет никакой уверенности.

– Очень рассудительно. Ваш отец сделал мудрый выбор.

– Когда-то я так и думала. Лорд Верней – один из самых могущественных баронов Нормандии… благодаря собственной беспощадности.

– Вы считаете его беспощадным? Он был недобр с нами?

– Нет. – И в самом деле, она помнила свое потрясение, когда такой свирепый воин, как лорд Ранульф, вдруг оказался добр и нежен с перепуганной юной девочкой.

– Так почему же вы сожалеете о помолвке?

– Потому что узнала правду о низости лорда Вернея, – горько прошептала Ариана.

– Правду?

– Он не настоящий рыцарь. Он алчный притворщик низкого происхождения… захватчик без чести и совести. Он предъявил свои права на собственность отца с помощью меча. Хотела бы я никогда не слышать его имени!

Ранульф почувствовал, что его руки с привычной яростью сжались в кулаки.

– Так вы не собираетесь впускать его? – сурово спросил он, забыв про свой маскарад.

– Отец доверил мне защищать Кларедон в свое отсутствие. Я не могу сдать замок, не узнав сначала, чего он хочет.

– Даже если Кларедон ему больше не принадлежит? Владения мятежников переходят короне, а говорят, что Уолтер Кларедон принял участие в мятеже баронов, в нападении на своего монарха.

Ее спина заметно напряглась, отметил Ранульф.

– Глупцы говорят много глупостей, сэр монах.

– Так Уолтер не присоединился к мятежу?

– Я не знаю, что произошло. Но когда он уезжал на север то не собирался выступать против короля.

– Возможно, он не посвятил вас в свои намерения.

– Потому что я всего лишь дочь? – Она вздернула подбородок. – Заверяю вас, мой отец непременно сообщил бы мне о любых планах, могущих иметь подобные последствия. И он не изменник.

– И все же Хью Мортимер поднял мятеж, а это делает вашего отца, как сторонника и вассала Мортимера, виновным в измене – если только он не отречется от своей клятвы верности.

Судя по серебристой вспышке гнева, мелькнувшей в ее глазах, Ариана намеревается сказать что-то едкое, подумал Ранульф, но она спрятала стиснутые кулачки в длинные и широкие рукава платья и произнесла с поразительным спокойствием:

– Я верна в первую очередь отцу и не сдам замок, пока не получу доказательств его вины. А теперь извините меня, сэр монах, у меня еще много дел.

Он низко поклонился, благословил ее, резко повернулся и молча пошел по стене, пока окончательно не растворился в ее тени.

После его ухода Ариана еще долго стояла на месте, не в силах избавиться от мрачных предчувствий. Этот монах затронул слишком много больных мест, а его дерзкие вопросы лишь добавили сумятицы и неуверенности в ее мысли. Неужели она выбрала неверный путь? Неужели сдать замок Черному Дракону – более мудрый выбор?

Пока она размышляла, Ранульф сделал знак своему оруженосцу идти следом и, сжав челюсти, пошел к воротам, ведущим во внутренний двор.

Он остановился у ворот и стоял там, дрожа, потому что темное облако гнева заволокло взгляд – черная ярость, слишком хорошо ему знакомая. Ранульф уже пережил это однажды, когда его отец отказал ему в законном наследстве. Обида по-прежнему оставалась свежей, не исцеленная рана отравляла ему душу в отличие от рубцов и шрамов на спине. Он сражался с собственным отцом, а сейчас придется сражаться с собственной невестой.

Преданность Арианы отцу заслуживает восхищения, не будь она столь безрассудной: Ариане грозило тюремное заключение и даже того хуже. Но только ли в преданности дело? Может быть, она просто защищает себя, не желая попасть в плен. Ариана не может не знать, что как политическая узница она будет лишена всех тех свобод и привилегий, которыми наслаждается сейчас. У дочери изменника прав будет меньше, чем у невольника в поле.

В одежде монаха в сопровождении оруженосца он вошел но внутренний двор и направился к внешней лестнице огромной каменной башни, а по ней на второй этаж, в большой зал, в котором сейчас царил полнейший хаос – вооруженные люди и слуги бегали туда-сюда.

Растворившись в толпе, Ранульф мрачно усмехнулся.

Они готовы начать сражение? Сражение, которое он очень скоро выиграет.