Глава 1. Игра Ублюдков

Когда Снейп аппарировал в круг Вольдеморта, действительно удивился. Даже при том, что он должен был пересечь антиаппарационную границу Хогвартса, он был одним из первых Пожирателей Смерти, прибывших этим днем.

Были только Эйвери и Роум, молодой человек из Франции, новый последователь «Тёмных Искусств» – как он любил использовать это выражение. Снейп усмехнулся. Он не мог не подумать о том, что все это уничтожение и терроризирование, которое они осуществляли, было вовсе не «Искусством». Он не подумал об этом в самом начале… Однако, он не знал, было ли начало всего это. Тёмная Магия всегда присутствовала в его жизни с самого раннего детства. Он всегда тянулся к этому, как почти каждый член его семейства, кроме Квайетуса, который… Нет. Он не хотел думать о нём. Не здесь. Не сейчас.

Вместо этого, он должен вычислить, почему снова был вызван. Это должно было быть что-то важное, и, конечно, не что-нибудь, что нужно сделать с зельями. Вчера вечером он получил список зелий, которые должен был приготовить в течение следующих недель. Если бы Тёмному Лорду понадобилось другое срочное зелье, он просто послал бы сову и все. Так что эта встреча была бы о чем-то более темном и ужасном, чем зелья для убийства и мучений.

Внезапно он заметил других Пожирателей Смерти, появившихся в близлежащем лесу, рядом с Поместьем Кошмара, где на сей раз должна была состояться встреча.

Быть Пожирателем Смерти означало, что он никогда не знал, куда аппартирует, будучи вызванным Тёмным Лордом. Когда он чувствовал вызов и аппартировал, он всегда оказывался в круге, не зная место заранее. Это было очень полезно Волдеморту против случайных шпионов среди его последователей, которые, таким образом, не могли сообщить министерству или другим авторитетным магам, подобным Дамблдору, или аврорам о скрытых местах встречи. Теперь местом встречи было Поместье Кошмара, одно из наиболее скрытых убежищ темных волшебников. Снейп точно не знал, где оно находится, хотя бывал там много раз. Это, должно быть, где-то в Северной Англии или Шотландии. Он и Дамблдор много раз безнадежно пытались найти поместье в течение последних 14 лет, но их исследования были неудачными, хотя знание точного места было бы очень важно по многим причинам. Поместье Кошмара было главной тюрьмой Вольдеморта, и все враги, которых он не хотел убить немедленно, доставлялись сюда, чтобы с некоторой садистской забавой замучить их.

Снейп был уверен, что после того, как маленький Поттер победил Тёмного Лорда 14 лет назад, много людей остались в Поместье Кошмара и беспомощно умерли там, даже при том, что не было никого, чтобы мучить или убивать их. Они остались там, потому что никто не был способен найти это место.

Место страха, боли, плача, крика, дрожи и смерти. Место самых ужасных пыток, которые когда-либо существовали в мире.

Он ненавидел это место. Он ненавидел его до глубины сердца, ненавидел больше, чем любое другое место. Он ненавидел его больше, чем темницы министерства, место мучения «Света», больше чем… «Остановись, – сказал он себе, – Достаточно».

В целом, это, возможно, означало, что эта встреча будет одной из сессий пытки, и Снейп сильно надеялся, что сможет убежать прежде, чем она начнётся. Он не хотел участвовать в этом. Он терпеть не мог и боялся этого, и, к счастью, его обычно не заставляли участвовать в этом по различным причинам. Одной из них было то, что он был личным мастером зельеварения Тёмного Лорда, и, в общем, этого было достаточно для возможности избежать.

Были времена, когда даже он был вынужден присоединяться к этим «играм». Всякий раз, когда Вольдеморт решал проверить их преданность или когда жертва была высокопоставленным лицом. Его преданность, однако, была уже проверена (он не позволял себе вспоминать то испытание); так что сегодня, скорее всего, он должен был оказаться перед важным врагом тёмной стороны. Кто на земле мог быть настолько важен? Он должен предупредить Дамблдора, как только вернётся в Хогвартс.

Через десять минут весь внутренний круг (почти 20 человек) был на месте. Каждый стоял на месте, ожидая, пока Тёмный Лорд не пригласит их в здание. «Очень странно, почему полный круг? Вольдеморт захватил Дамблдора?» – задавался вопросом Снейп. Нет, невозможно. Когда он покинул Хогвартс, Дамблдор все еще был там, невредимый. Тогда снова… кто на земле был тогда захвачен? Идиот Фадж? Или какой-нибудь важный аврор? Возможно, Моуди?

О, это была бы забава. Он мог бы послать несколько противных заклинаний на мужчину после всего того, что тот ему сделал. Испытания в здании Министерства… сессии пыток «Светлых Искусств» Моуди… принудительный Веритасерум, проклятия Тормента (светлая версия Круциатуса, простительная, да, но нисколько не лучше, чем его непростительный близнец, мучающее проклятие Круциатус) наложенное на него, потому что его не считали человеком, только грязным Пожирателем Смерти… Те дни и ночи без сна, только чтобы сломать его, а после этого – те шесть месяцев в Азкабане… Шесть! Они показались целой жизнью. После этого он не мог чувствовать ничего. Ничего. Его чувства оставили его там, возможно, навсегда. Моуди сделал это с ним, параноидальный старый,

ублюдок. Он задрожал. Если бы новым заключенным был действительно Моуди, он не проявил бы к нему милосердия. Нет. Никогда.

Когда он увидел его в прошлом сентябре, входящим в дверь Большого Зала, он чуть не потерял сознание. Нет, Альбус не мог быть настолько бессердечен, чтобы позволить аврору находиться в том же самом здании, где и он!

Он снова вздрогнул. Нет. Это был Барти, а не старый ублюдок. Да, ублюдок, но не старый. Молодая и темная версия ублюдка, теперь хуже, чем мертвая. Поцелованный дементором. Скверный способ умереть.

И об ублюдках: теперь его ждал Самый Большой Ублюдок нынешнего мира, чтобы представить нового пленника своим преданным слугам-ублюдкам.

Да, он тоже был ублюдком. Каждый на этой земле был ублюдком, кроме Дамблдора.

Так пусть начнется Игра Ублюдков!

**************************************************************************

В этот момент Волдеморт вышел из Поместья и приблизился к терпеливо ждущим его служащим.

– Пойдёмте. Присоединитесь ко мне в Главном Зале! – театрально завопил он. – Наш гость уже ждет всех вас!

Что-то в воздухе было таким холодным… Северус плотнее обернул вокруг себя плащ и вздрогнул. Большие черные открытые ворота Поместья походили на огромный рот, старающийся проглотить что угодно и кого угодно, попадающее в них. Больше всего Северус хотел оказаться дома.

Их невыразительные маски мерцали в свете факелов, когда они, наконец, вошли в Главный Зал.

В центре огромной комнаты был ребенок. Весьма маленький ребенок с тонкими, грязными темными волосами и круглыми очками.

Снейп застыл в дверном проёме.

Нет. Ребенок. Нет. Он ненавидел мучить ребенка. На занятиях – да. Со словами, сарказмом, отработками, снятием очков с факультетов – почему нет? Но физически? Или с проклятиями? От простой мысли его желудок сжался в тревоге, и он также должен был бороться с подступившими воспоминаниями.

В то же мгновение он понял, что все остальные уже стояли вокруг мальчика, а он был единственным, отсутствующим в круге, поскольку он стоял, застыв в открытой двери. Он глубоко вздохнул и приблизился к кругу ровным шагом. Когда он встал на место, мальчик поднял голову.

Снейп снова застыл.

Нет. Это не могло быть правдой!

Мальчик был Гарри Поттером.

**************************************************************************

Проклятье!

Как?

Почему?

Что?

Проклятье! Чёрт, чёрт… Что, черт возьми, мальчик делает здесь? Он должен быть дома с семьёй, смотреть телевизор или играть в идиотские игры с друзьями или что-нибудь ещё… Он уставился на того в полном недоумении, мысли метались у него в голове.

«Это не может быть правдой. Просто не может. Я грежу. Я проснусь через десять минут, крича, в моих подземельях, и могу взять стакан виски, чтобы успокоиться после этого кошмара…» – он надеялся, когда повторял это снова и снова. Стакан виски? Нет. Это было бы недостаточно. Он выпил бы целую бутылку после того, как проснется!

Но пробуждение не желало наступать.

На мгновение он подумал, что мальчик узнал его, когда их глаза встретились. Но, мгновение спустя, мальчик отвернул лицо от него к Волдеморту.

Снейп был слегка удивлен. Он не увидел в этих зеленых глазах страха. Он не увидел ужаса. Он мог видеть только боль и отвагу.

Он был потрясен. Он не понимал того, что происходило. Мальчик был захвачен Волдемортом или его Пожирателями Смерти, это было ясно. Но как? Когда? И почему Альбус не знал об этом?

Что он мог сделать в этой ситуации? Как он мог спасти мальчика? Вокруг Поместья Кошмара также были антиаппарационные барьеры. Он не мог просто схватить мальчика и аппарировать. Это было невозможно. Но он должен был сделать хоть что-нибудь, чтобы спасти этого глупого ребенка, который снова впутался в безвыходную ситуацию.

Он вздохнул. Независимо от того, что он сделал бы, его роль в качестве шпиона была бы закончена. Эта мысль внезапно принесла ему большое облегчение. Он сразу почувствовал себя свободным. Но что он мог сделать со вновь обретенной свободой в этой проклятой ситуации? Для них вообще не было никакой надежды.

Возможно, он оставил бы мальчика, который будет замучен и убит. Если бы он ввязался в неприятности, они вместе погибли бы без всякой пользы. Если бы он ничего не сделал, он смог бы сохранить свою роль и помочь Светлой Стороне и Дамблдору.

Для Светлой стороны не было бы никакой надежды, если бы Поттер умер. Нет, Поттер должен жить. Лили … и его клятва ей… и имя Квайетуса… Все это означало, что он должен помочь маленькому ублюдку. Да. Поттер тоже был ублюдком, потому что ввязался в эту проклятую ситуацию. Было довольно трудно поддерживать репутацию преданного Пожирателя Смерти без слишком больших угрызений совести, а теперь…

В целом это означало, что время шпионажа для него должно было бы закончиться. Но он должен был быть благоразумен. Поттер должен остаться в живых. Поэтому он должен был спасти его, найти способ вытащить его за антиаппарационный барьер Поместья и также позаботиться о себе. Мальчик не умел аппарировать. Он нуждался в нем.

Глаза Снейпа начали осматривать Зал: окна и двери. Он довольно хорошо знал здание, и у него была небольшая комната для изготовления зелий. Его лаборатория была не в подземельях, а на третьем этаже – как нелепо. Он – и третий этаж! Здесь подземелья были тюрьмой.

Тюрьма. Самая ненавидимая тюрьма в мире. Или, по крайней мере, одна из них. Камеры и пыточные комнаты с бесконечной болью. Он знал их. Знал, как выглядит заключенный через несколько недель, проведенных здесь. Жизнь здесь была как длительное заклятие Круцио. Если Волдеморту нравилось пытать там кого-нибудь в течение долгих месяцев, он это делал. Он любил ломать людей перед тем, как убить их. Его не беспокоило, много ли времени это займет. Казалось, что Темный Лорд всегда имеет много времени.

Но как он мог спасти Поттера из этого проклятого здания?

Внезапно он понял, что Волдеморт что-то говорит и заметил, что ноги мальчика связаны. Он не мог убежать, как сделал это на кладбище месяц назад, когда сбежал от Темного Лорда после его «возрождения». Его палочка также отсутствовала.

И сейчас Поттер просто стоял там, как ягненок, ожидающий заклания, и, казалось, смирился с судьбой. Снейп видел в его глазах, опять встретившихся с его, боль, в этих зеленых глазах была только боль, ничего больше. Боль. Боль, как и в тех черных глазах… Боль в этих зеленых глазах… Только боль…

Как будто бы это были те же самые глаза. Но как? Как могла пара зеленых глаз выглядеть так же, как пара черных? Тем не менее, они… казались одинаковыми, или, по крайней мере, их выражение было одинаковым.

Он был испуган. Мальчик чувствовал только боль.

Сходство… стоящий в круге без страха, смотрящий на него с бесконечной болью, вызванной не пыткой, а разочарованием… Снейп хотел закричать, когда вспомнил другого.

Мальчика, стоявшего на этом самом месте, в центре круга, без страха и слабости. Только с болью…это было так давно…но это было так ясно…те черные глаза… Он никогда не мог забыть их. «Никогда», – сказал ворон в его голове. Никогда.

Но Самый Большой Ублюдок все еще говорил.

– У вас три раунда, чтобы позабавиться с ним. А после того я убью его. Я сам. Так что вы должны быть очень осторожны, чтобы не убить его прежде, чем придет моя очередь! – сказал змееподобный монстр с удовлетворенной ухмылкой.

«Три раунда. Это, по крайней мере, два часа, насколько я знаю их», – подумал Снейп. Он увидел, что Волдеморт отошел, чтобы сесть в свое темное кресло, похожее на трон.

– Пусть шоу начнется! – крикнул он своим Пожирателям Смерти.

И шоу началось.

***************************************************************************

Снейп отчаянно пытался найти какой-нибудь способ спасти мальчика, но минуты шли, а он не мог ничего придумать. Совсем ничего. Мальчик умрет, и он тоже умрет. Снова появилось искушение. Он мог оставить мальчика, чтобы его убили. Так или иначе, у него нет другого выбора: либо мальчик умрет один, либо они умрут вместе. Но последнее бессмысленно. Альбус и Орден нуждались в нем.

Но они нуждаются и в мальчике. И он дал клятву той проклятой девчонке!

Что за неприятность… Что за проклятая ситуация! Хуже ночных кошмаров, в которых он оказывался почти каждую ночь в течение почти двух десятилетий. Он не поверил бы, что могло быть и хуже. Никогда. А сейчас ситуация была хуже, чем любая другая ситуация или ночной кошмар, в которых он когда-либо оказывался в жизни!

Он почти дрожал, смотря шоу. Множество криков на латыни: Секо! Франго! Контундо! Флагелло! Диффринго! Уро! сопровождавшиеся дополнениями, определяющими часть тела, которую они хотели повредить.

Поттер кричал, корчился, вопил и дрожал, у него были только короткие паузы, которые давали ему Пожиратели Смерти. Его полный боли голос, казалось, заполнил все здание. Это был только первый раунд… И будет второй, раунд физического истязания. Одна мысль сделала Снейпа больным.

Его очередь приближалась. Его очередь пытать мальчишку, которого он ненавидел много лет, идиота, которого он оскорблял, высмеивал и стыдил перед одноклассниками. Мальчишку, которого он пытался исключить из школы всеми возможными способами, которые знал.

Мальчика, которого он защищал без раздумий, которому он помогал выжить каждый год в этой чертовой школе, потому что тот был мальчишкой, о котором он поклялся заботиться. Наверное, это была не слишком охотная забота, но, однако, самая лучшая, на которую он был способен.

В тот момент, когда пришла его очередь, он обнаружил, что окаменел, неспособный поднять палочку, говорить, открыть рот. Неспособный двигаться. Дышать.

Мальчик лежал на окровавленном полу. Страдая. Но он не плакал. Не просил пощады. Он выглядел истощенным, но не сломленным. Внезапно Снейп почувствовал уважение к мальчику. Он был уверен, что Поттер сломается. Он был всего лишь 14-ти или 15-летним мальчиком, не так ли? Ожидалось, что подобные ему мальчишки сломаются, сдадутся. Но Поттер не сломался. По крайней мере, пока. А его пристальный взгляд… Мастер зельеварения вздрогнул. Этот взгляд был ему слишком знаком. Он видел этот взгляд много лет назад… На глазах у него выступили слезы.

Что он предполагал сделать сейчас? Ему отчаянно нужно время. Если он действительно хочет что-то придумать, он должен послать проклятие в Поттера. Сейчас. Немедленно.

Снейп повернул голову и прошептал «Торменто», направив палочку на мальчика.

– Хорошая мысль использовать проклятья Светлой стороны, – засмеялся Волдеморт, – покажи мистеру Поттеру, как выглядит Светлая сессия пыток!

Снейп ненавидел самого себя. Чувства душили его.

Крики мальчика заполнили Зал. Снова и снова. Снейп хотел умереть, здесь и сейчас. Нет, он не будет делать это во второй раз. Нет. Невозможно.

Он точно знал, какая боль наполнила тело мальчика.

Когда он опустил палочку, крик затих. Он повернул голову к мальчику, и их взгляды снова встретились. И чертов идиот кивнул. Сердце Снейпа упало. Теперь он был абсолютно уверен, что мальчик узнал его. Осознание этого сделало его больным: он почувствовал головокружение и тошноту. Он не хотел, чтобы мальчик умер с мыслью, что он предал его.

Да. Он действительно ненавидел маленького идиота. Раньше, в школе. Но за минуты пытки и криков его ненависть растаяла и ушла навсегда. Он больше был не способен ненавидеть его.

Он очень хотел громко закричать, когда пытки продолжились.

Второй раунд… Удары хлыстом, ногами, кулаками… После первых десяти Пожирателей Смерти он с трудом мог узнать мальчика. Ушибы, раны, кровь, сломанные кости, – только зеленые глаза, смотревшие в его черные глаза после каждой смены, показывали ему, что мальчик все еще в сознании, все еще жив. Почему Поттер делал то же самое, что и тот черноглазый мальчик много лет назад? Почему?

Почему мальчик снова и снова смотрел ему в глаза? Он не просил пощады, жалости или заботы. Тем не менее, казалось, он искал глаза Снейпа. Так же как… НЕТ!

Снейп отчаянно хотел, чтобы вся эта игра ублюдков закончилась, хотел пойти домой, закрыться в своих комнатах и напиться виски до потери сознания, а потом – десять литров зелья сна без сновидений и спать, спать, спать и больше не просыпаться. Никогда.

Он хотел убежать. Но…но…

Что он сказал бы Дамблдору? Как он мог бы зайти в кабинет директора и сказать правду? Он должен был бы извиниться: «Поттер умер, а я был одним из его мучителей, его убийц, мне очень жаль». Он сказал бы Альбусу: «Я применял только простительные заклятия Светлой стороны, подобные Тормента»?

Как он мог бы продолжать жить после этого? Как он мог бы учить других детей? Он всегда был с ними ужасным, невыносимым мерзавцем и настоящим ублюдком, но хотя бы терпимым. Если бы Поттер умер, он стал бы в тысячу раз хуже. Как он смог бы учить Уизли и Грейнджер? Как он смог бы смотреть им в глаза?

Что сделала бы с ним нарушенная клятва? Смог бы он спать? Есть? Дышать? Думать?

Он никогда не мог убежать от своего прошлого. Почти двадцать лет было недостаточно, чтобы раскаяться в том, что он совершил в прошлом. Если бы он позволил Поттеру умереть, то никогда не смог бы жить. Он был уверен.

Снова подошла его очередь. Мальчишка, невыносимый, проклятый маленький мальчишка снова искал его взгляд; хотя Снейп и не был уверен, мог ли Поттер еще видеть.

Он опустил голову и достал из кармана маленькую бутылочку. К счастью, от него не ожидали применения кулаков, ног или розог, плетей, ножа, бритвы или палки для нанесения физического ущерба. Скорее от него ожидали показа интересного зелья, но это должно было быть нечто захватывающее, так как за шоу следил сам Темный Лорд. Игра ублюдков. И Волдеморт хотел увидеть боль, причиненную этим.

На мгновение Снейп подумал, что скорее сам выпьет зелье, чем даст его Поттеру. Это было новое и исключительно болезненное зелье. Он всегда носил мучающие зелья с собой для таких случаев. Но никогда не хотел, чтобы мальчик перенес это. Но ему необходимо время больше, чем что-либо другое, поэтому он должен был сделать это.

Он подошел к мальчику, встал на колени и левой рукой открыл ему рот. Правой он неожиданно влил содержимое бутылочки в рот мальчика, заставил его проглотить, и вернулся на свое место в круге.

Минуту стояла полная тишина. Потом глаза мальчика расширились от крайне резкой боли, и он закричал так громко, что все должны были заткнуть уши.

Зелье игры с костями. В тот момент Снейп ненавидел себя больше, чем когда-либо в жизни. И это не было легкое чувство, учитывая тот факт, что он всегда глубоко ненавидел себя.

Зелье игры с костями было естественной частью Игры ублюдков. Оно ломало все кости жертвы на крошечные кусочки, вызывая невыносимую боль при каждом легчайшем движении, подобно дыханию, а потом возвращало их в нормальное состояние с помощью специально болезненного и быстрого Скелероста. Оно не причиняло непоправимого вреда, но было таким же болезненным, как Круциатус. Снейп знал это. Он сам пробовал его.

Мальчик никогда не поверил бы ему после этого. Но времени, чтобы простить и забыть, или для извинений не было. Поттер умер бы. И он, Северус Нобилус Снейп, умер бы вместе с ним. Это было бы весьма удивительное и захватывающее зрелище, в котором он сыграл бы роль «плохого парня», а Поттер – «хорошего парня». Но это не имело бы значения. Вовсе нет.

Когда крики в зале прекратились, глаза мальчика остались плотно закрытыми. Только грудь показывала, что он все еще жив.

– Замечательно, профессор, я поражен! – глаза Волдеморта блестели от удовольствия. – Я не могу поверить, что твое воображение столь развилось за годы, проведенные с этим магглолюбивым старым дураком.

В один короткий миг Снейп был уверен, что наставит палочку на ублюдка и убьет немедленно его. Нет! Но прежде, чем он успел поднести руку к поясу, шоу продолжилось.

Подошел третий раунд. А Снейп все еще не знал, что же ему делать, как спасти измученного ребенка.

И должен был подумать о следующем проклятии для пытки. Темный Лорд наказал бы его сильнейшим Круциатусом, если бы он снова использовал то же самое проклятье, он не любил надоевшего. Но что же использовать? Он не хотел больше травмировать мальчика. Но он должен был сказать что-то. Может, проклятье ножа? Оно причиняло сильные повреждения, но его эффекты были непродолжительными. Десять секунд, не более. Самое большее, двадцать.

Снова была его очередь.

– Калтер, – сказал он, опять отводя взгляд от мальчика, палочка дрожала в его руке.

Крики были еще громче, чем раньше. Они длились почти минуту. Как? Почему? ЧТО, К ЧЕРТУ, происходило? Он попытался остановить проклятие, но не смог. А потом вспомнил, что заклятие ножа вместе с ломающим кости проклятием, использованным Ноттом раньше, могло вызвать серьезные последействия в течение многих часов. Мерлин, он не мог больше делать этого! Он хотел умереть от стыда. Прямо здесь. В этот же момент. Он чувствовал, что умирает каждую миллисекунду бесконечного крика.

– Снейп! Ты действительно … превосходен сегодня! – услышал он слова Волдеморта сквозь все еще громкие крики. – Лучше, чем когда-либо.

Он кивнул, уставившись на маленькое тело, корчащееся перед ним.

Неожиданно голос мальчика затих. Поттер не двигался.

– О, нет, – прошептал Снейп, когда следующий Пожиратель Смерти поднял палочку.

– Стоп! – закричал Волдеморт. – Я хочу убить его, – добавил он, встав и шагнув вперед.

В этот момент Снейп был в абсолютном отчаянии. Волдеморт убил бы мальчика, он знал это, и не мог этого позволить.

Волдеморт остановился рядом с безжизненным телом и пинком перевернул Поттера на спину.

– Энервейт, – направил он палочку на мальчика.

Тот не шевельнулся. Снейп застыл. Что он с ним сделал?

– Я знаю, что ты в сознании, Поттер, – сказал Волдеморт холодным, безжалостным голосом. – И я хочу немного побеседовать с тобой, прежде чем убью.

Мальчик открыл глаза. На секунду Снейп тотчас же почувствовал облегчение. Он был жив!

– Но я не собираюсь слушать тебя, Том. Меня не волнует то, что ты хочешь сказать. Нисколько. Убей меня и закончи это шоу.

Снейп едва расслышал слова мальчика. Голос Поттера после двух часов крика полностью охрип. Он был слабым. Но мальчик – не был!

– Как хочешь, – Волдеморт зло улыбнулся и поднял палочку. Но Снейп был быстрее.

– Ступефай! – закричал он, направив палочку на Темного Лорда, и подошел поближе к мальчику, чтобы как можно быстрее помочь ему встать.

Но заклятие было блокировано щитом Темного Лорда. Щит? Снейп застыл. ЩИТ? О, нет…

В следующее мгновение он лежал на полу, оглушенный своими экс-товарищами.

– Так, профессор Снейп! Какой ожидаемый сюрприз! – Самый большой ублюдок злобно ухмыльнулся с жестоким мерцанием в глазах. – Наконец, я нашел утечку – тебя, как я и подозревал. Не так ли, Люциус?

Один из Пожирателей Смерти кивнул, и Волдеморт продолжил:

– Я подозревал, что это был ты, верный слуга любителя грязнокровок Дамблдора, глупый последователь Светлой стороны после небольшой пытки аврорами и шести месяцев в Азкабане… Я не могу тебя понять. – Волдеморт отвел взгляд от него и задумался. – Ты всегда был таким сильным. И, однако, ты предал меня. Я поражен. Сегодня короткое время я был уверен, что неправ. Те проклятия и зелье! Ты наслаждался ими, Поттер? – перевел он взгляд на мальчика.

Поттер, казалось, не услышал его слов, и, когда мастер зельеварения посмотрел на ребенка, их взгляды снова встретились. Мужчина почувствовал внезапное желание сказать что-нибудь мальчику перед смертью. Он поднял руку к лицу и снял маску. Они долгие мгновения просто смотрели друг на друга без слов. Снейп слышал слова Волдеморта, но не мог понять их.

Он просто смотрел на мальчика, и его глаза были полны явной боли.

Мальчик умрет, Снейп был в этом уверен. И он умрет рядом с Поттером, с Мальчиком-Которого-Он-Ненавидел-Долгие-Годы. А сейчас он не мог понять свои прежние чувства. Почему он ненавидел его, как он мог ненавидеть этого мальчика? Как он мог быть таким упрямым, проклятым идиотом, чтобы ненавидеть его только из-за нескольких давних идиотских шуток его отца и его друзей? Его мертвого отца. Который спас ему жизнь. Да, он спасал и самого себя тогда, но все-таки много лет назад Джеймс Поттер спас ему жизнь. А Лили… Он четыре года ненавидел сына Лили. Почему? Как? Он не мог ответить на свои собственные вопросы.

Он смотрел на мальчика, измученного, умирающего мальчика, и чувствовал себя виноватым. Пыточные проклятия, использованные им… зелье игры с костями… но Поттер, казалось, не злился на него. Он, казалось, смирился с ним, как смирился со своей судьбой, с надвигающейся смертью.

Снейп не мог не протянуть руку и не коснуться осторожно лица мальчика пальцами.

– Простите… простите… за все, – сказал он.

Гарри на мгновение закрыл глаза.

– Спасибо, – пробормотал он.

Тонкие шнуры вырвались из палочки Волдеморта, и в следующий момент Снейп был связан.

– Снейп, твое время прошло. Думаю, теперь ваша очередь, мистер Поттер, – сказал Темный Лорд и пробормотал другую команду. – Эректо.

В следующий момент Гарри стоял на ногах, немного пошатываясь, лицом к лицу с Волдемортом.

***************************************************************************

Снейп просто смотрел на мальчика, спокойно и без страха стоящего перед своим врагом. Волдеморт разъярился, когда разглядел, что молодой человек смотрит на него без ужаса, смирения или просьб о милосердии. Не показывая слабости!

Да, мальчик не был сломлен. Его пытали и увечили, но душа осталась прежней, когда он смирился с тем фактом, что умрет.

Снейп опять почувствовал вину. Мальчик был очень смелым. Таким же смелым, каким был и его отец. Таким же смелым, как и тот черноглазый мальчик, стоявший на этом же самом месте. Более смелым, чем он сам когда-либо был в возрасте Поттера.

– Я думаю, настало время убить меня, не так ли, Том? – неожиданно спросил он твердым, но тихим голосом. – Ты, наконец, сможешь закончить дело, в котором потерпел неудачу 14 лет назад. Теперь здесь нет никакой слабой маглорожденной женщины, чтобы помешать тебе сделать это.

Тишина опустилась на зал. Гнев в воздухе Темного Лорда стал почти материальным, но мальчик не испугался.

Затем Волдеморт внезапно успокоился. На его лице появилась злая усмешка.

– Очень смело, мистер Поттер. Действительно, ты – настоящий гриффиндорец. Но теперь я не убью тебя. Нет, у меня есть другая идея насчет того, как ты умрешь. Более длительный способ умереть. У меня есть время. Я подожду, пока ты не попросишь убить тебя без глупых замечаний. Или… возможно, я дам тебе другой выбор, шанс выжить, а не умереть. Я дам тебе время и возможность подумать об этом. И, естественно, я… своим способом помогу тебе принять правильное решение.

– Я никогда не буду торговать своей душой, Том, – твердо ответил Гарри. Но Волдеморт не обратил внимания на его слова.

– Увидим, мистер Поттер, – он развернулся и посмотрел на Снейпа. – Что же мне делать с тобой, мой дорогой профессор? Если я правильно помню, ты не столь смел, как этот молодой человек рядом с тобой, не так ли? Как насчет присоединиться к нему на некоторое время? На две-три недели, а может, и больше? Это зависит от… ты знаешь, от чего. Возможно, ты сможешь убедить мистера Поттера, что настоящее благоразумие – сдаться.

Глаза Снейпа расширились.

– Подземелья…

– Точно, профессор. И, – он поднял глаза на своих последователей, – думаю, можно начинать, но будьте осторожны! Не убейте их. Только когда я разрешу, – Волдеморт усмехнулся, развернулся и вышел из комнаты.

Круг Пожирателей Смерти сжался вокруг них. Мальчик упал рядом со Снейпом, когда действие Эректо закончилось. Снейп не мог поймать его из-за веревок. Они лежали беспомощные. И Снейп знал, что это было только началом.

Когда с него сняли путы, он проверил Поттера. Тот снова был без сознания. Итак, пришел его черед. Наверняка это будет дольше и тяжелее, чем у мальчика. Ведь он, в конце концов, был предателем.

К сожалению, ему потребовалось полтора часа, чтобы потерять сознание. Его экс-товарищи были действительно осторожны.

**************************************************************************

– Вернон, мальчик все еще не вернулся! – нервно сказала Петуния мужу.

Они смотрели телевизор после обеда.

– Мммм… – промычал Вернон, его глаза были прикованы к экрану.

– Вернон! – повторила Петуния.

– Ну… а что я тогда должен делать? Он вернется в середине ночи, я уверен. Ему стыдно, – ответил Вернон спокойно. – Или его ненормальные друзья снова его забрали. К счастью. О, посмотри на эту собаку! – показал он на экран, – она точно такая же, как у Мардж!

Петуния вздрогнула. Она ненавидела животных, а особенно – старую, уродливую, противную собаку Мардж. И она волновалась.

– Вернон, каждый раз, когда они забирали его, то всегда сообщали нам об этом… как-нибудь. Но сегодня… Уже полночь и…

– И?.. – Вернон разозлился. Его не интересовали глупые исчезновения мальчишки. – Если он захотел уйти, то сделал это. А я хочу посмотреть фильм.

– Но мы – его опекуны, Вернон. Если с ним что-нибудь случится, они накажут нас! – она громко прокричала последнее слово.

Вернон дернулся и вздохнул.

– Верно. Но я не хочу идти искать его по всему городу. Ты можешь сделать это, если хочешь, но я не буду!

– Я думаю, мы должны вызвать полицию, – прошептала Петуния.

– О! Хорошая идея! – сказал Вернон, усмехаясь. – Я надеюсь, что, если они найдут его, то задержат на несколько дней, да?

– Я не знаю, – ответила она нерешительно.

– В чем дело? – неожиданно спросил Вернон, заметив странный тон Петунии.

– Я не знаю, – сказала она снова, но через некоторое время добавила: – У меня странное предчувствие. Знаешь, очень плохое предчувствие… Я чувствовала это давно…

Вернон уставился на нее. Она была вне себя, ее руки тряслись, лицо побледнело.

– Что… с тобой все в порядке? – осторожно спросил Вернон.

Петуния покачала головой.

– Нет, что-то случилось. Что-то такое, как в тот день, когда я впервые пошла с тобой в кино…

Голос Вернона задрожал, когда он смог заговорить:

– Ты…ты думаешь, что?..

Петуния кивнула.

Долгое молчание опустилось на комнату. Они с ужасом смотрели друг на друга. Наконец, Вернон встал.

– Я вызову полицию. Сейчас же.