"Спекулянтъ" - читать интересную книгу автора (Самохин Валерий Геннадьевич)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Тусклый свет керосиновой лампы с трудом отгонял угрожающие тени, чьи бесплотные лапы жадно тянулись к столу. Волчий вой, прилетевший вместе с ветром из-за городских окраин, вызвал в ответ яростный лай дворовых собак. Монотонный шум дождя на мгновенье прервался раскатами грома. Яркая вспышка молнии, осветив на секунду кабинет, добавила красок к картине " Дележ добычи после разбойничьего набега". Именно такое чувство рисовало воображение при виде двух мужчин, подводящих итоги биржевой спекуляции.

- Итак, батя, давай считать.

Денис выкладывал на полированную поверхность стола плотные пачки ассигнаций.

- Может, в банк сдадим, под охрану? - неуверенно спросил Иван Кузьмич. - Ведь страсть, какие деньжищи!

Он испуганным взглядом смотрел на растущую гору.

- Чтобы каждая собака в городе знала, сколько у тебя денег неизвестно откуда взялось?

- И то верно. Да, чуть не забыл! - Купец хлопнул себя по лбу. - Дядька Архип, городовой наш, низкий поклон тебе передавал.

Денис удовлетворенно хмыкнул:

- Значит, послушался совета. Ну и славно - хорошим людям всегда приятно помочь.

С сомненьем, повертев в руке массивную ручку, он обмакнул ее в чернильницу. Перо неуверенно заскрипело по желтоватой бумаге, оставляя за собой небольшие кляксы.

- Что у нас получается. Пять тысяч собственного капитала и двадцать - заемного. Средний ценник покупки около двадцати копеек за акцию. Средний ценник продажи, почти рубль сорок. Все это - за вычетом маклерского процента. Общий итог: сто семьдесят пять тысяч, как одна копеечка.

- До сих пор не могу поверить, сынок, что ты смог такое удумать. Такие капиталы даже удачливые купцы долгие годы зарабатывают! - с явной гордостью за сына произнес купец.

Денис откинулся на спинку кресла и с хрустом размял затекшую спину.

- Минусуем двадцать тысяч заемных, пятьдесят тысяч на выкуп закладных, и...под какой процент была взята ссуда?

- Под десять, чтоб им пусто было!

Купец звонко хлопнул ладонью по столу. Несколько пачек ассигнаций подпрыгнув скатились на пол.

- Значит еще минус пять. Итого: в чистом остатке сто тысяч. Неплохо, за неделю работы!

Перо вонзилось под расчетами завершающей кляксой.

- А что дальше будешь делать, сынок? - осторожно спросил Иван Кузьмич. - Дело свое будешь открывать, али как?

- Дело?..

О дальнейшем Бесяев еще не задумывался. Можно было с комфортом устроиться и в этом мире. Уехать за границу, чтобы вдали пережить все потрясения, ожидающие его родную страну. Жениться, воспитывать детей и наслаждаться жизнью.

Имея стартовый капитал и зная ключевые моменты истории, обеспечить безбедное существование себе и потомкам. И в старческой ностальгии жестоко сожалеть о том, что когда-то в жизни была возможность изменить историю. Но, будет уже поздно. А чтобы иметь возможность влияния, нужны деньги. Очень большие деньги. И на бирже их не заработаешь.

Дениса всегда смешила фэнтэзи, в которой главный герой, оказавшись в прошлом, зарабатывает состояния биржевой игрой, используя котировки будущего. Даже самый тупой маркет-мейкер сожрет с потрохами любого дилетанта, владеющего хорошими суммами.

Вспомнился хрестоматийный пример восьмидесятых, когда индекс доу-джонса рухнул без всяких видимых причин. Ни тогда, ни позже, внятных объяснений этому не последовало. Но, по рынку бродили упорные слухи: один из Центробанков решил поиграться. И был жестоко наказан - чтобы другим неповадно было.

Даже имея котировки на двести лет вперед, дилетант имеет шансы мизера с тремя тузами в прикупе... А если суммы очень хорошие, то тут уже нарисуется уже настоящий кукловод. Сказки про Сороса и Баффета хороши на обывательском уровне. Важно, кто стоит за ними. А стоят Ротшильды, Морганы, Рокфеллеры, Гольдманы... Правильные пацаны - как метко окрестил их один из экономистов будущего.

Эти пацаны могут поставить президентом крупнейшего государства конченного олигофрена. Или лицо чернокожей национальности. На их деньги развязывались войны, совершались революции и строились сталинские пятилетки. И выиграть у них практически невозможно. Даже обладая их же оружием. Оружием, которое они еще не изобрели...

- Давай лучше вот о чем, - оторвался от воспоминаний Денис. - Виды, какие на урожай?

- Так, засуха же. Дождей не было совсем. А осенью еще и мороз озимые прихватил. Недород, скорее всего, будет - требования на товарный хлеб большие ожидаются.

- А как купцы урожай скупают?

Денис взял в руки кувшин. Полюбившаяся вишневая наливка замерцала гранатовым отблеском в неровном свете лампы. Купец нахмурился, но продолжил:

- Знамо как. Покупщики, либо мельничные, либо от торговых домов, покупают на хлебных базарах, иногда - прямо у окраины города, чтоб крестьяне цену не узнали. Крупные латифундии сами на биржу выходят или в хлебные конторы при железных дорогах сдают. Есть и те, кто не продает, а на вино пережигает...

Рассуждая о привычных для него делах, он преобразился. От неуверенности последних дней не осталось и следа.

- А есть хорошие знакомцы в другом банке, не местном?

- Фрол Спиридонович, дядька по матушкиной линии, в Самаре главным будет. В Крестьянском поземельном банке.

Денис поднял фужер, покрутил его в руке и с наслаждением вдохнул вкус молодого вина.

- А что ж ты к нему не обратился, когда прижало?

- Так он лечиться всегда в это время уезжает. На воды. Сейчас, аккурат, должен был вернуться.

Иван Кузьмич посмотрел на сына, с блаженством потягивающего напиток, и потянулся к графинчику.

- Да ты спекуляцию хлебную никак затеял?

- Ее, родимую, ее, - задумчиво почесал нос Денис - А про фьючерсный контракт ты, батя, конечно же, не слышал?

Купец обреченно вздохнул - о спокойных днях можно было и не мечтать.

- И большую ссуду хочешь взять, сынок?

Денис внимательно посмотрел на отца. На его лице не дрогнул ни один мускул.

- Миллионов десять.

- Да куда такие-то деньжищи?! - ошеломленно выдохнул Иван Кузьмич.

- Знаешь, отец, есть у меня одна мечта. Точнее их у меня много Но, это - первая.

- Ты про эту девушку? - догадливо оживился купец.

Денис с усмешкой пригубил вино и сказал:

- Нет. Не про девушку...Через несколько лет один немецкий банк даст тридцать миллионов долларов японскому правительству. На эти деньги Япония начнет войну с Россией. И я очень не хочу, чтобы это произошло.

- Какой банк?! Какие доллары?!

Ответ последовал невпопад:

- А может... и про девушку...

В летние каникулы курсистки аристократического заведения княжны Оболенской вмешалась любовь. Юлия Рябушинская последние дни жила как во сне. Она понимала, что увлечена сыном провинциального купца, но ничего поделать с собой уже не могла. И не хотела.

После смерти отца опеку над богатой наследницей взял ее родной дядя - Павел Михайлович. Молодая, красивая и прекрасно образованная девушка была лакомым кусочком для донжуанов всех мастей и сословий. Постоянно окруженная назойливым вниманием светской молодежи Петербурга, Юлия попросту сбежала в российскую глубинку, воспользовавшись неоднократными приглашениями погостить от дальнего родственника, уфимского заводчика Ногарева.

Первое время она просто наслаждалась неторопливой скукой южно-уральской губернии. Даже неуклюжие ухаживания ее кузена не могли нарушить умиротворенного состояния. Малоприятный тип. Девушка засмеялась - вспомнилась фраза Дениса, когда она вслух отслеживала родственную связь со своим кузеном. Как он сказал? Двоюродный шакал троюродного верблюда? Смешной он. И милый...

Юлия уже в который раз подергала за рукав своего молчаливого кавалера.

- Смотри - звезда падает!

- Надо желание загадать.

Третья фраза за вечер.

- Я загадала!.. Еще одна! Теперь твоя очередь...

- Не молчи! Когда ты молчишь - мне грустно...

От молчаливого нежного ответа зеленых глаз перехватило дыхание.

- А эта звезда как называется? Ты про нее пел?..

- Завтра уедешь, и целый месяц мы не увидимся...

- Ты опять молчишь!..

Когда ее кузен набросился на Дениса, она испугалась. Но, даже тогда успела заметить его необычную пластику. Что-то в ней было от балета. В прошлом году столичные подружки завлекли Юлию на новую спортивную забаву: английский бокс. Крепкие молодые люди, одетые в цирковое трико, неуклюже прыгали друг перед другом, смешно задирая вверх подбородок. Подружки были в восторге, но ей не понравилось.

Денис боксировал по-другому - красиво. И слово красивое. У него много интересных выражений. И сам он необычный. Правда, очень застенчивый...

- Не вернешься через месяц - я уеду!

- Куда?

- В Петербург. Осенью экзамены.

- Я приеду к тебе.

- Поклянись!

- Клянусь.

- Не так!

- Чтоб я лопнул!

- Не надо... не лопайся...

- Ты опять молчишь?!..

Сегодня подружка увлекла их в модный салон. Было чудесно. Пили шампанское, танцевали, играли в фанты и музицировали. Говорят, в этом салоне частенько пел сам Шаляпин. Юлия тоже исполнила свой любимый романс. Интересно, он догадался, что она пела для него? А потом ему достался фант: рассказать смешной стих.

Но Денис почему-то отказался. Она сделала вид, что обиделась на него. Тогда он попросил гитару. И спел. Какая красивая песня! Правда, о таком композиторе - Ди Милано - никто почему-то не слышал. Но итальянцы всегда были прекрасными музыкантами...

- Тебя, в самом деле, молнией ударило?!

- Да...

- Бедненький!.. А что потом?

- Ты появилась.

- Не смейся надо мной!.. Лучше спой еще что-нибудь...

- Ты опять молчишь!..

Ласковое прикосновение к щеке и грустная, милая улыбка...

- Напиши мне.

- Я не умею.

- Ты опять смеешься?!..

- Мне пора.

- Приезжай поскорей!..

Огромная зловещая луна мрачно повисла над пустынной улицей, заливая мертвенно-бледным светом ночной пейзаж. Неясный силуэт в темном окне обернулся и прощально помахал рукой. Сердце забилось в радостном томлении. Забравшись в холодную постель, Юлия свернулась котенком под пуховым одеялом и тихонько запела:  

Ну, когда же он приедет?!..  

- Документы готовы? - спросил Денис, пробегая глазами по списку.

- Губернская канцелярия печать поставила.

- Что еще забыли?

- Да вроде, ничего, - пожал плечами Иван Кузьмич...

Подготовка к вояжу в Самару заняла несколько дней. Во-первых, нужно было зарегистрировать новую компанию - третья гильдия купца не дозволяла заниматься оптовыми сделками. За небольшие подношения регистрацию провели в считанные дни. Назвали незатейливо: торговый дом "Черников и сын"...

- За сколько доберемся?

- Почти двое суток плыть.

Купец отправил в рот очередной кусочек севрюжьего балыка и расплылся в довольной улыбке. Отрезав толстый ломоть от пшеничного батона он узватил крынуку с парным молоком.

- Перекусил бы на дорожку.

- Спасибо, батя, не хочется.

В дверь залетел взъерошенный Федька, едва не споткнувшись об порог. Негромко выругавшись, он торопливо доложил:

- Барин, там костюмы принесли.

Денис привычно показал ему кулак. Сорванец ухмыльнулся и понятливо закивал головой...

Гардероб обновился кардинально. Современная мода - кургузые пиджаки и зауженные, в обтяжку брючки - вызывала нездоровый смех. После долгих споров и нескольких поправок в эскизах - обнаружилась неожиданная способность к рисованию - местный портной взялся за дело. На примерке портной опять бурчал, но - уже одобрительно.

Требовалось также подобрать новых работников для предстоящей комбинации. Имеющихся в наличии у купца явно не хватало. Решили привлечь и Федьку - юный по годам сорванец отличался смекалкой и взрослой рассудительностью.

- Федор, купонные книжки отпечатали?

- Через два дня обещали, Денис Иванович.

- Ты хоть пирожок скушай, - опять вмешался отец. - С печенкой заячьей. Пальчики оближешь!

Купец стукнул ложкой по руке Федьку, потянувшегося к блюду с выпечкой. Деревянный стук по столу возвестил о неудавшейся попытке - сорванец радостно заталкивал в рот горячую сдобу.

- Прибью! - пригрозил ему Денис. - С артельными старшинами связался?

- С местными договорились. Оренбург на себя Мишка возьмет. В Самарскую губернию через три дня выедем.

Федька торопливо дожевал пирожок и потянулся за следующим.

- Смотри, без покупщиков вся затея коту под хвост пойдет.

- Не переживайте, барин, дело знакомое.

Поймав вопросительный взгляд сына, купец подтвердил:

- Они у меня третий год зерном занимаются. Каждую мелочь изучили.

Еще раз просмотрев список, Денис предложил:

- Ну, что присядем на дорожку?..

Меланхолично наблюдая за пенной струей за бортом теплохода, он обдумывал еще одну возникшую проблему. С какого бока к ней подступиться? Или оставить все, как есть? И плыть по течению... Юлия... Денис не ожидал от себя столь пылкой влюбленности. ТАМ отношения были другие. Украл, выпил - в тюрьму. Выпил, потанцевал - в постель. И забыл. Только номер в записной книжке телефона. Девушка не танцует? Миль пардон - ищем дальше... Танцующих хватало...

Удивляло и другое. Собственное косноязычие. ТЕ слова, привычные, сложившиеся, в этом времени казались неуместными.