"Трагедия Икс" - читать интересную книгу автора (Квин Эллери)

Сцена 8 ОФИС ФИРМЫ «ДЕ ВИТТ И ЛОНГСТРИТ»

Суббота, 5 сентября, 9.00

Скрытое напряжение не вырвалось наружу, когда инспектор Тамм шел по филиалу фирмы «Де Витт и Лонгстрит» в субботу утром. Клерки и клиенты бросали на него удивленные взгляды, но бизнес, по-видимому, шел своим чередом. Прибывшие ранее подчиненные Тамма ни во что не вмешивались.

В кабинете, на двери которого висела табличка: «Джон де Витт», инспектор обнаружил всех приглашенных, ожидающих его под бдительным взором лейтенанта Пибоди. Большие голубые глаза сержанта Даффи были прикованы к стеклянной двери в соседний кабинет с надписью: «Харли Лонгстрит».

Проворчав приветствие, Тамм подозвал детектива Джонаса и вошел вместе с ним в кабинет Лонгстрита, где на краю стула нервно ерзала высокая молодая брюнетка, хорошенькая, но довольно вульгарная.

Тамм опустился во вращающееся кресло у большого письменного стола. Джонас сел в углу, держа наготове блокнот и карандаш.

— Очевидно, вы секретарша Лонгстрита? — спросил инспектор.

— Да, сэр. Я мисс Плэтт — Анна Плэтт. Уже четыре с половиной года я была доверенным секретарем мистера Лонгстрита. — Кончик прямого носа Анны Плэтт покраснел, а глаза были влажными. Она промокнула их носовым платком. — О, это ужасно!

— Еще бы, — невесело усмехнулся инспектор. — Перестаньте плакать, сестрица, и давайте перейдем к делу. Вы кажетесь девушкой, хорошо знающей бизнес своего босса и его личные дела. Скажите, Лонгстрит и де Витт ладили друг с другом?

— Нет. Они все время цапались.

— И кто одерживал верх в этих битвах?

— Мистер Лонгстрит. Мистер де Витт постоянно возражал, когда думал, что мистер Лонгстрит не прав, но в конце концов всегда уступал ему.

— А как Лонгстрит относился к де Витту?

— Полагаю, вам нужна правда… — Анна Плэтт сжимала и разжимала кулачок. — Мистер Лонгстрит вечно задирал мистера де Витта. Он знал, что мистер де Витт куда лучший бизнесмен, и ему это не нравилось. Поэтому он нападал на него и делал все по-своему, даже если был не прав, и это стоило фирме денег.

Взгляд инспектора скользнул по фигуре секретарши.

— Вы смышленая девушка, мисс Плэтт. Думаю, мы поладим. Скажите, де Витт ненавидел Лонгстрита?

Она скромно потупилась.

— Пожалуй. Думаю, я знаю почему. У мистера Лонгстрита была серьезная связь с миссис де Витт, и я уверена, что мистер де Витт знал о ней, хотя я никогда не слышала, чтобы он говорил об этом мистеру Лонгстриту или кому-либо еще.

— Лонгстрит был влюблен в жену де Витта? Каким же образом он обручился с мисс Браун?

— Мистер Лонгстрит не любил никого, кроме себя. Но у него всегда было множество связей с женщинами, и миссис де Витт была всего лишь одной из них. Очевидно, как все женщины, она думала, что он без ума от нее… Могу сказать вам еще кое-что, — продолжала секретарша таким тоном, как будто беседовала о погоде. — Вас это заинтересует, инспектор. Однажды мистер Лонгстрит делал авансы Жанне де Витт в этой самой комнате, и произошел жуткий скандал, так как вошел мистер Лорд и сбил мистера Лонгстрита с ног. Потом прибежал мистер де Витт и меня отослали. Не знаю, чем все закончилось, — вероятно, дело как-то уладили. Это случилось пару месяцев назад.

Такая свидетельница была по сердцу инспектору.

— Отлично, мисс Плэтт. Думаете, Лонгстрит имел какую-то власть над де Виттом?

Девушка заколебалась.

— Не уверена. Но я знаю, что мистер Лонгстрит несколько раз требовал у мистера де Витта крупные суммы денег — «на личные долги», говорил он, скверно усмехаясь, — и всегда получал их. Всего неделю назад он попросил у мистера де Витта в долг двадцать пять тысяч долларов. Я думала, мистера де Витта хватит удар…

— Меня бы это не удивило, — пробормотал Тамм.

— Они опять поссорились, но мистер де Витт, как всегда, уступил.

— Были угрозы?

— Ну, мистер де Витт сказал, что так не может продолжаться и что они должны прийти к взаимопониманию, иначе оба разорятся.

— Двадцать пять штук! — Инспектор присвистнул. — Господи, зачем Лонгстриту было столько денег? Наверняка только этот офис обеспечивал ему солидный доход.

Карие глаза Анны Плэтт блеснули.

— Мистер Лонгстрит тратил деньги с невероятной быстротой. Он жил на широкую ногу, играл на бегах и на бирже, и это съедало все его доходы. Когда он оставался на мели, то требовал у мистера де Витта денег в долг. Долг! Я уверена, что мистер Лонгстрит ни разу не вернул ему ни цента. Мне постоянно приходилось звонить в его банк и объясняться по поводу превышения кредита. Все свои ценные бумаги он давно обналичил. Держу пари, после себя он не оставил ни гроша.

Тамм задумчиво побарабанил по стеклу на столе.

— Значит, де Витт никогда не получал назад деньги, которые требовал у него Лонгстрит. Ну-ну! — Он посмотрел на девушку, и та смущенно опустила взгляд. — Мы с вами взрослые люди, мисс Плэтт, и не верим в истории об аисте, приносящем детей. Между вами и Лонгстритом что-нибудь было? Вы производите впечатление секретарши, которой чужды условности.

Она сердито вскочила со стула:

— Что вы имеете в виду?

— Сядьте, сестренка, — усмехнулся Тамм. — Сколько времени вы жили с ним?

— Я с ним не жила! — огрызнулась Анна. — Мы просто бывали с ним в разных местах года два. Неужели я должна сидеть здесь и выслушивать оскорбления только потому, что вы коп? Я респектабельная девушка!

— Разумеется, — успокаивающе произнес инспектор. — Вы живете с родителями?

— Мои родители живут на севере штата.

— Так я и думал. Полагаю, он обещал жениться, а потом бросил вас ради миссис де Витт, верно?

— Ну… — Она угрюмо уставилась на выложенный плитками пол. — Да.

— Но вы девушка толковая, — продолжал Тамм, снова окидывая одобрительным взглядом ее фигуру. — Связаться с типом вроде Лонгстрита, получить от ворот поворот, но сохранить работу — для этого нужен настоящий талант.

Анна Плэтт промолчала — если она и чувствовала, что Тамм пытается подловить ее, то была достаточно умна, чтобы не попасться на приманку. Инспектор внимательно изучал ее аккуратно подстриженные волосы, потом заговорил снова, сменив тон и тему. Он узнал от секретарши, что в пятницу во второй половине дня, прежде чем Лонгстрит ушел из офиса в апартаменты Черри Браун в отеле «Грант», Майкл Коллинз ворвался в кабинет, багровый от гнева, и обвинил Лонгстрита в обмане. Де Витта тогда не было. Основой для обвинения послужил совет Лонгстрита купить акции «Интернэшнл Металс». Коллинз осведомился, какой процент получил Лонгстрит с пятидесяти тысяч долларов, которые он, Коллинз, потерял на этих акциях. Лонгстрит выглядел раздосадованным, но успокоил ирландца, сказав ему: «Не волнуйся, Майкл, и предоставь все мне. Я позабочусь о том, чтобы де Витт все уладил». Коллинз потребовал, чтобы Лонгстрит занялся этим немедленно, но, так как де Витт куда-то вышел, Лонгстрит пригласил Коллинза на вечеринку по случаю помолвки, обещав при первой возможности поговорить там с де Виттом.

Инспектор отпустил Анну Плэтт и вызвал де Витта.

Де Витт был бледен, но спокоен.

— Я намерен повторить вопрос, который задавал вам вчера, — начал Тамм, — и хочу получить ответ. — Почему вы ненавидели вашего партнера?

— Я не позволю себя запугивать, инспектор Тамм.

— Значит, вы не хотите отвечать?

Де Витт плотно сжал губы.

— Ладно, де Витт, — сказал Тамм, — но вы совершаете величайшую ошибку в своей жизни… Как относились друг к другу миссис де Витт и Лонгстрит — они были добрыми друзьями?

— Да.

— А между вашей дочерью и Лонгстритом не происходило никаких… неприятностей?

— Вы ведете себя оскорбительно.

— Выходит, ваша семья и Лонгстрит отлично ладили?

— Слушайте! — Де Витт внезапно вскочил на ноги. — К чему, черт возьми, вы клоните?

Инспектор улыбнулся и подтолкнул ногой стул де Витта:

— Не волнуйтесь и сядьте.

Де Витт повиновался.

— Вы с Лонгстритом были равными партнерами?

— Да.

— И давно у вас совместный бизнес?

— Двенадцать лет.

— Каким образом вы объединились?

— Мы заработали наши состояния до войны на прииске в Южной Америке, вместе вернулись в Штаты и продолжили наше сотрудничество в брокерском бизнесе.

— И добились успеха?

— Да.

— Тогда почему, — продолжал инспектор тем же любезным тоном, — Лонгстрит постоянно занимал у вас деньги?

Де Витт застыл как вкопанный.

— Кто вам это сказал?

— Вопросы задаю я.

— Это нелепо. — Де Витт прикусил седой ус. — Иногда я одалживал ему незначительные суммы, на сугубо личные траты…

— Вы называете двадцать пять тысяч долларов незначительной суммой?

Маленький человечек ерзал на стуле, как на раскаленных углях.

— Ну… это не был заем. Речь шла о личном деле.

— Вы лжете мне в глаза, де Витт, — сказал инспектор Тамм. — Вы давали Лонгстриту крупные суммы и никогда не получали их назад — вероятно, даже не рассчитывали на это. Я хочу знать причину и узнаю ее.

Де Витт снова вскочил со стула. Его лицо исказилось.

— Вы превышаете ваши полномочия! Говорю вам, это не имеет никакого отношения к смерти Лонгстрита! Я…

— Не нужно мелодрамы. Подождите снаружи.

Де Витт не мог сразу остановиться и хватал ртом воздух. Но затем его гнев иссяк, плечи поникли, и он молча вышел. Тамм озадаченно смотрел ему вслед.

Потом он вызвал миссис Ферн де Витт.

Разговор с миссис де Витт был кратким и бесплодным. Поблекшая и озлобленная женщина вела себя так же странно, как ее муж. Казалось, она лелеет какую-то тайную эмоцию. Миссис де Витт заявила, что ее отношения с Лонгстритом были всего лишь дружескими. Она презрительно фыркнула в ответ на предположение, что Лонгстрит был увлечен Жанной де Витт, добавив, что его всегда интересовали более зрелые женщины. О Черри Браун миссис де Витт ничего не знала, кроме того, что она «дешевая хитрая актрисенка» и завлекла Лонгстрита «смазливой мордашкой». Подозревала ли она, что ее мужа, мистера де Витта, шантажировали? О нет! Как глупо…

Тамм выругался про себя. В жилах этой мегеры тек уксус вместо крови. Он переходил от лести к угрозам, но помимо того, что она и де Витт женаты шесть лет и что Жанна — дочь де Витта от первого брака, не узнал ровным счетом ничего.

Поднявшись, женщина достала из сумочки косметичку, открыла ее и начала припудривать и без того напудренное лицо. Ее рука дрогнула, зеркальце упало на пол и разлетелось на кусочки. Самообладание тотчас же покинуло миссис де Витт. Она побледнела под румянами, быстро перекрестилась и с ужасом в глазах пробормотала: «Madre de Dios!»,[17] виновато взглянула на инспектора Тамма и быстро вышла. Тамм засмеялся, подобрал осколки и бросил их на стол.

Подойдя к двери, он вызвал Франклина Эйхерна.

Эйхерн был крупным мужчиной с прямой осанкой, хорошо сохранившимся для своего возраста. Он добродушно улыбался, а в его глазах мелькали искорки юмора.

— Садитесь, мистер Эйхерн. Сколько времени вы знаете мистера де Витта?

— Дайте подумать… С тех пор, как я поселился в Уэст-Инглвуде. Шесть лет.

— Вы хорошо знали Лонгстрита?

— Нет, инспектор. Правда, мы все жили в одном районе, но я инженер на пенсии и не имел с ними никаких деловых связей. Но с де Виттом мы сразу почувствовали взаимную симпатию, а вот Лонгстрит мне не нравился. Внешне добродушный самец, а внутри весь прогнил. Не знаю, кто убил его, но уверен, что он получил по заслугам!

— Это к делу не относится, — сухо промолвил Тамм. — Что вы думаете об обвинении, сделанном Черри Браун вчера вечером?

— Сущая чепуха. — Эйхерн закинул ногу на ногу и посмотрел Тамму в глаза. — Только истеричка могла сказать такое. Я шесть лет знаю Джона де Витта — в нем нет ни капли злобы, он мягкий, великодушный человек и просто не способен на убийство. Думаю, лучше меня его знает только собственная семья. Мы играем в шахматы три-четыре раза в неделю…

— В шахматы? — Тамм выглядел заинтересованным. — Это уже что-то. Вы хороший шахматист?

Эйхерн усмехнулся:

— Неужели вы не читаете газеты, инспектор? Вы говорите с чемпионом здешних мест. Всего три недели назад я завоевал на открытом турнире звание чемпиона Атлантического побережья.

— Неужели? — воскликнул Тамм. — Рад познакомиться с чемпионом. Однажды я пожимал руку Джеку Демпси.[18] А как играет де Витт?

Эйхерн с энтузиазмом склонился вперед:

— Для любителя его игра просто поразительна, инспектор! Я годами убеждал его заняться шахматами всерьез и принять участие в турнире, но он слишком робок и скромен. Зато ум у него быстрый, как молния. Он играет почти инстинктивно и никогда подолгу не задумывается над ходом. У нас были интереснейшие партии.

— У него нервный характер?

— Очень. Он нуждается в отдыхе. Откровенно говоря, мне кажется, что Лонгстрит его здорово доставал, хотя мы никогда не обсуждали его бизнес. Уверен, что после смерти Лонгстрита де Витт станет другим человеком.

— Пожалуй, — согласился Тамм. — Это все, мистер Эйхерн.

Быстро поднявшись, Эйхерн посмотрел на большие серебряные часы.

— Господи, пора принимать таблетку! — Он улыбнулся инспектору. — У меня строптивый желудок. Я вегетарианец — результат каждодневного поедания консервированной говядины в молодости, когда я работал инженером. Всего хорошего, сэр.

Эйхерн вышел.

— Если у него больной желудок, то я президент Соединенных Штатов, — сказал Тамм Джонасу. — Он просто ипохондрик.

Подойдя к двери, инспектор вызвал Черри Браун.

Сегодня актриса выглядела совсем по-другому. Казалось, она вновь обрела природную бодрость духа, тщательно наложив макияж, подкрасив веки и облачившись в модное черное платье. Ее ответы были быстрыми и решительными. Она познакомилась с Лонгстритом на балу пять месяцев назад, он «приударял» за ней несколько месяцев, и они решили объявить о помолвке. Лонгстрит обещал сразу же изменить завещание в ее пользу. Похоже, Черри не сомневалась, что он был набобом и оставил миллионы.

Заметив осколки зеркала на столе, она отвернулась, слегка нахмурившись.

Черри признала, что ее обвинение в адрес де Витта вчера вечером было вызвано истерией. Нет, она ничего не заметила в трамвае и руководствовалась «женской интуицией».

— Но Харли часто говорил мне, что де Витт ненавидел его, — добавила Черри своим мелодичным голосом. На вопрос, почему она пожала плечами и удостоила инспектора кокетливым взглядом, когда он распахнул перед ней дверь.

Следующим в кабинет вошел Кристофер Лорд. Он подтвердил, что сбил Лонгстрита с ног и нисколько об этом не сожалеет — Лонгстрит был скотиной и получил по заслугам. После этого инцидента он подал де Витту, своему непосредственному начальнику, заявление об уходе, но де Витт убедил его остаться. Лорд согласился, так как ему нравился де Витт; к тому же он решил, что, продолжая приходить в офис, сможет лучше защитить Жанну, если Лонгстрит снова начнет приставать к ней.

— Настоящий лорд Фаунтлерой,[19] — усмехнулся Тамм. — Но де Витт кажется мне человеком с сильным характером. Почему же он так стремился замять дело, касающееся собственной дочери?

Лорд сунул руки в карманы.

— Будь я проклят, если знаю это, инспектор. Это совсем на него не похоже. Во всем, кроме отношений с Лонгстритом, де Витт был независимым и высокопринципиальным человеком. Он один из самых проницательных брокеров на Уолл-стрит и очень заботится о благе и репутации Жанны. Мне казалось, он должен был дать пощечину этому павиану за то, что тот осмелился прикоснуться к его дочери. Но… он этого не сделал.

— Значит, вы считаете, что отношение де Витта к Лонгстриту не соответствовало его характеру?

— Совершенно не соответствовало, инспектор.

Де Витт и Лонгстрит, продолжал Лорд, часто ссорились в своих кабинетах. Почему? Он пожал плечами. Миссис де Витт и Лонгстрит? Молодой блондин скромно отвел взгляд. Майкл Коллинз? Лорд ответил, что работает под началом де Витта и мало знает о контактах Лонгстрита. Возможно ли, что де Витт не знал о совете, который Лонгстрит дал Коллинзу? Судя по характеру Лонгстрита, это весьма вероятно.

Тамм присел на край стола.

— А Лонгстрит когда-либо пытался снова приставать к Жанне де Витт?

— Да, — мрачно ответил Лорд. — Меня тогда здесь не было, но мне рассказала Анна Плэтт. Вроде бы Жанна оттолкнула Лонгстрита и выбежала из кабинета.

— Вы что-нибудь сделали в связи с этим?

— А вы как думаете? Конечно, сделал. Пошел к Лонгстриту и выложил ему все, что о нем думаю.

— Вы поссорились?

— Ну… у нас вышел крупный разговор.

— Это все, — сказал Тамм. — Пришлите мисс де Витт.

Но Жанна де Витт не могла ничего добавить к показаниям, уже зафиксированным детективом Джонасом в его блокноте. Она энергично защищала своего отца. Тамм выслушал ее с мрачным видом и отослал в соседний кабинет.

— Мистер Эмпериаль!

Высокая широкоплечая фигура швейцарца заполнила дверной проем. Отвесив вежливый поклон Тамму, он заявил, что был добрым другом де Витта, с которым познакомился четыре года назад, когда тот путешествовал по Швейцарским Альпам.

— Мистер де Витт был очень любезен, — добавил Эмпериаль, продемонстрировав в улыбке безукоризненные зубы. — С тех пор я, все четыре раза приезжая в вашу страну по делам моей фирмы, был его гостем на весь период пребывания здесь.

— Как называется ваша фирма?

— «Швейцарская компания точных инструментов». Я генеральный менеджер.

— Понятно… Мистер Эмпериаль, вы можете предложить какое-нибудь объяснение этого преступления?

Эмпериаль развел холеными руками:

— Мне абсолютно нечего предложить, инспектор. Я был знаком с мистером Лонгстритом только поверхностно.

Тамм отпустил Эмпериаля. Когда швейцарец проходил через дверь, инспектор свирепо рявкнул:

— Коллинз!

Ирландец вошел в кабинет, недовольно надув полные губы. Его ответы на вопросы инспектора были краткими, резкими и ворчливыми. Тамм подошел к нему и схватил его за руку.

— Слушайте, вы, жирный политикан! Я отлично знаю, что вчера вечером вы пытались воспользоваться вашими связями, чтобы не приходить сюда сегодня и не давать показания. Но тем не менее вы здесь, не так ли? Ничего себе государственный чиновник! Вчера вечером вы заявили, что, когда приходили сюда требовать у Лонгстрита объяснений по поводу его совета купить убыточные акции, вы с ним не ссорились. Тогда я оставил это без внимания, но сейчас мне нужна правда. Выкладывайте, Коллинз!

Массивное тело ирландца дрожало от едва сдерживаемого гнева. Он вырвал руку из железных пальцев Тамма.

— Толковый коп, нечего сказать! — фыркнул он. — Что, по-вашему, я сделал — поцеловал его? Конечно, я обругал этого ублюдка на чем свет стоит — пускай его грязная душонка сгниет в аду! Он разорил меня!

Тамм усмехнулся.

— Все записали, Джонас? — Он повернулся к ирландцу. — У вас была веская причина отправить его на тот свет, не так ли?

— По-вашему, у меня была наготове эта пробка с иголками? Вы слишком тупы для вашей работы, Тамм.

Инспектор не стал протестовать.

— Как получилось, что де Витт не знал о совете, данном вам Лонгстритом?

— Я бы и сам хотел это знать, — отозвался Коллинз. — Что-то в этой конторе нечисто. Скажу вам одну вещь, Тамм. — Он склонился вперед, и вены на его шее побагровели. — Де Витт намерен извлечь из этого пользу!

— Запишите это, Джонас, — велел инспектор. — Этот тип затягивает петлю у себя на шее… Коллинз, мальчик мой, вы вложили пятьдесят штук в «Металс». Где вы взяли такие деньги? Едва ли из вашего убогого жалованья.

— Не лезьте не в свое дело, Тамм! Иначе я…

Ручища инспектора вцепилась в отворот пиджака Коллинза.

— А я сверну вам шею, если вы не будете разговаривать вежливо! Убирайтесь отсюда.

Он оттолкнул Коллинза, который, потеряв дар речи от злости, вышел из кабинета. Тамм крепко выругался и вызвал усатого Поллукса.

У актера было худощавое итальянское лицо, напоминающее волчью морду. Он нервно ерзал под раздраженным взглядом инспектора.

— Слушайте, вы! — Тамм ткнул ему пальцем в грудь. — Я не собираюсь тратить на вас много времени. Что вам известно об убийстве Лонгстрита?

— Ничего, — ответил Поллукс, косясь на осколки зеркала. Он боялся инспектора, но старался держаться воинственно. — У вас ничего нет ни против меня, ни против Черри.

— Значит, вы невинны, как младенец?

— Этот Лонгстрит получил по заслугам. Он сделал бы Черри несчастной. На Бродвее его знали как кровососа.

— Вы хорошо знаете Черри?

— Мы друзья.

— И вы бы все для нее сделали, верно?

— Что, черт возьми, вы имеете в виду?

— Только то, что сказал. Убирайтесь.

Поллукс вылетел из комнаты. Джонас встал и начал бродить по комнате. Тамм фыркнул, подошел к двери и окликнул:

— Де Витт! Еще на пару минут.

Де Витт был спокоен. Он вел себя так, словно ничего не произошло. Шагнув через порог, он устремил взгляд на осколки зеркала.

— Кто его разбил?

— Вы все замечаете, не так ли? Ваша жена.

Де Витт сел и вздохнул:

— Очень жаль. Теперь она все неприятности будет валить на разбитое зеркало.

— Ваша супруга суеверна?

— Ужасно. Она наполовину испанка, и, хотя ее отец был протестантом, кастильская мамаша умудрилась воспитать дочь католичкой, хотя сама сменила веру. Ферн иногда создает проблемы.

Тамм смахнул со стола щелчком один из осколков:

— Значит, вы не верите в приметы? Я слышал, де Витт, что вы крутой бизнесмен.

Де Витт смотрел на него с обезоруживающей прямотой:

— Вижу, мои друзья были разговорчивы. Нет, инспектор Тамм, я не верю в эту чепуху.

— Я вызвал вас, де Витт, чтобы получить согласие сотрудничать с моими людьми и следователями окружной прокуратуры.

— Об этом можете не беспокоиться.

— Нам придется изучить бизнес Лонгстрита и его личную корреспонденцию, банковские счета и все прочее. Проследите, чтобы моим оперативникам оказали содействие.

— Можете на меня положиться, инспектор.

— Вот и отлично.

Инспектор Тамм отпустил ожидающих в соседней комнате, дал краткие указания лейтенанту Пибоди и старательному на вид молодому человеку — одному из ассистентов окружного прокурора Бруно, — после чего покинул офис филиала фирмы «Де Витт и Лонгстрит».

Его лицо было печальным.