"Тайна фамильного портрета" - читать интересную книгу автора (Кин Кэролайн)

ПОТРЯСАЮЩЕЕ ОТКРЫТИЕ

Нэнси и ее друзья ожидали, что диктор подробнее остановится на обстоятельствах похищения картины, но на этом выпуск последних известий закончился. Брайен выключил радио.

— Брайен, где сейчас твой папа? Он дома? — встревоженно спросила Нэнси.

— Не знаю, где он. А что? — Брайен помолчал и добавил: — Неужели ты думаешь, что и на этот раз его заподозрят в краже картины?

— Надеюсь, что нет, но у меня есть предчувствие, что лейтенант Дюфор вот-вот появится на пороге.

Нэнси не ошиблась. Не прошло и полчаса, как лейтенант Дюфор явился в дом Ситона собственной персоной. Он тотчас же спросил Брайена, дома ли Бартоломью Ситон. Брайен ответил, что отца нет дома и где он — неизвестно. Тогда лейтенант заявил, что он, пожалуй, подождет.

— Мы по радио слышали, что из галереи украли картину, — обратилась к нему Нэнси. — Как это произошло?

— Вам, вероятно, уже известно, что картину выкрали из галереи Коха, — уточнил лейтенант Дюфор. — Это была одна из трех картин Болье, принадлежащих галерее. Помимо той, что украдена у Таилера.

— Да, вид города, — тихо произнесла Нэнси.

— Верно.

— Почему вы решили, что картину украл мистер Ситон?

— Вор оставил визитную карточку.

— Визитную карточку? — изумленно переспросила Нэнси.

— Живую летучую мышь.

— Что, что?! — воскликнула Бесс.

— Да, живую летучую мышь. Когда полиция прибыла в галерею, она летала вокруг пустого места, на котором была картина.

— Нэнси, расскажи лейтенанту Дюфору, что с тобой случилось, — посоветовала Джорджи.

— Нет, не стоит, — поспешил вмешаться Брайен. — чистое совпадение.

— Так что же все-таки случилось с Нэнси? — заинтересовался лейтенант Дюфор.

— Несколько часов назад она пошла к себе в комнату, и там была летучая мышь, самая настоящая, — сказала Бесс. — Нэнси чуть не умерла со страха.

— А где сейчас та летучая мышь? — спросил лейтенант Дюфор.

— Ее поймал Брайен и фазу же отпустил, — ответил Нед.

— Как правило, летучие мыши в дома не залетают, — с готовностью объяснил Брайен. — Но иногда бывает. Так что место, где мы живем, незря называется «Пещерой Летучей Мыши».

— Как вы считаете, между этими двумя происшествиями есть связь? — спросил у Нэнси лейтенант Дюфор. Нэнси задержала дыхание и, помолчав, сказала:

— Сомневаюсь. Во всяком случае к последней краже это не имеет отношения.

Брайен как-то странно на нее посмотрел, и Нэнси подумала: «Уж не решил ли он, что я подозреваю его отца?» Ей бы этого не хотелось.

В это время открылась входная дверь — домой вернулся Бартоломью Ситон. Взглянув на него, Нэнси обратила внимание на то, что одет он был по-спортивному, это было совсем не в его привычках. Вместо обычного делового костюма на нем были джинсы и темно-синий пуловер, а на ногах кроссовки. В такой одежде хорошо бегать, вернее, убегать, когда темно и ничего не видно.

— Какая милая, приятная компания, — произнес мистер Ситон. — И кого же я опять вижу в своем доме? Офицера полиции из Главного полицейского управления Нового Орлеана! Ну, так какое преступление я совершил на этот раз?

— Не могли бы вы мне сказать, где вы были последние два часа? — обратился лейтенант Дюфор суровым тоном к мистеру Ситону.

Мистер Ситон улыбнулся и отрицательно покачал головой.

— Увы, должен извиниться, но я не могу вам этого сказать. Ответ достойный тайного агента или еще какой-нибудь секретной службы, но придется вам его принять.

— В ваших интересах ответить на мой вопрос, — настаивал лейтенант Дюфор.

— Послушайте, сколько можно вам повторять, что я не имею никакого отношения к этой истории похищения картины из дома Тайлера?

— В данный момент я задаю вопрос по другому поводу. Сегодня вечером похищена картина из галереи Коха. Еще одна из недавно найденных работ Болье.

— И Фердинанд, конечно, обвинил меня. Что я должен делать? Разыгрывать удивление?

— Вас никто не обвинял, — отрезал лейтенант Дюфор. — Но в галерее нашли живую летучую мышь. Мы склонны считать, что это своеобразная визитная карточка вора. Вообще последнее время нам слишком часто попадаются разного рода летучие мыши. Выдумаете, это смешно, мистер Ситон?

— Ужасно смешно. Надо же, как мне не везет. Живу в «Пещере Летучей Мыши», на бал выезжаю в костюме летучей мыши! Кто виноват? Бинго! Хватай его!

— Мистер Ситон, от вас требуется только одно: чтобы вы сказали, где находились сегодня вечером. И больше никаких вопросов, — упорствовал лейтенант.

— Я был у людей, с которыми обсуждал возможность получения наличными суммы, которая требуется для выкупа «Грез Даниэль». Причем эти люди предпочли бы, чтобы их имена не оглашались.

— Почему? — спросил лейтенант Дюфор.

— Это их личное дело, — лаконично ответил мистер Ситон.

— Понимаю. Вы всегда ходите на деловые встречи в таком неформальном одеянии?

— Не понимаю, какое отношение имеет к делу мой выбор одежды.

— Мы должны все учитывать, — ответил лейтенант Дюфор.

— Могу представить, что и вам иногда надоедает ходить все время в костюме, который сейчас на вас. Мне просто хотелось расслабиться, чувствовать себя свободнее. Кроме того, в доме, где я был, меня не ждали в костюме и при галстуке.

Нэнси заметила, что лейтенанта раздражают ответы мистера Ситона. Ей казалось, что лейтенант с удовольствием препроводил бы его опять в полицейский участок, но она знала, что у полицейского не было для этого достаточно улик.

— Я всего-навсего выполняю свой долг, сэр, — коротко сказал лейтенант Дюфор. — Подумайте об этом. Если захотите мне что-нибудь сообщить, я готов выслушать вас в любую минуту. Спокойной ночи всем.

Когда лейтенант Дюфор вышел, Бартоломью Ситон обратился к Нэнси:

— Знаете, мне кажется, что пора поговорить с начальством этого господина, — сказал он. — По-моему, это не что иное, как вторжение в мою личную жизнь.

— Нет, нисколько, — возразила Нэнси, стараясь говорить как можно мягче, чтобы не рассердить мистера Ситона. — Ведь лейтенант Дюфор просто сказал, что обязан учитывать всякие мелочи. Жаль, конечно, что вы не можете ответить, где вы были, когда происходили все эти неприятные вещи.

— Да, жаль, я тоже так считаю. Но поверьте мне, я потерял бы доверие значительной части моих клиентов, если бы согласился ответить на этот вопрос. Есть тайна в моей деятельности, которую я не вправе разглашать.

— Возможно, так оно и есть, — ответила Нэнси. — Но иногда надо войти в положение полиции.

— Постараюсь, — бросил мистер Ситон. — А теперь мне необходимо принять душ, после чего я снова должен уехать из дома.

И мистер Ситон удалился. Некоторое время все молчали, не говоря ни слова. Видно было, что Брайен сильно огорчен. Неожиданно он поднялся и подошел к Нэнси.

— Извини, Нэнси, но ты так говорила с моим отцом, что мне показалось, будто ты и в самом деле считаешь его вором.

— Нет, Брайен, это неправда, — ответила Нэнси. — Но дело в том, что любой настоящий детектив должен быть беспристрастным, мыслить самостоятельно, принимать независимые решения. Я бы не увлекалась этой работой, если бы это было не так.

— А я бы не попросил тебя заниматься этим делом, если бы знал, что ты начнешь копать под моего отца.

— Я ни под кого не копаю, — сказала ему Нэнси. — И если ты сейчас мне не веришь, надеюсь, поверишь потом, когда все выяснится.

— Ничего не понимаю, — сказал Брайен и упрямо покачал головой. — Не понимаю, и все. Пойду поговорю с отцом, пока он не уехал.

Брайен выскочил из комнаты. Друзья молчали. Они слышали, как наверху хлопнула дверь.

— Я надеялась, что до этого не дойдет, — вздохнув, проговорила Нэнси.

— Ты ни при чем, — сказал Нед. — Просто он расстроен. Может, он исам не очень уверен в невиновности своего отца.

— Ты думаешь, он и в самом деле виновен в краже? — почти шепотом спросила у Нэнси Бесс.

— Может, и нет. Но я не могу быть в этом уверена на все сто процентов. Пока во всяком случае. В таких делах всегда существует логическая последовательность, которая и приводит к разгадке. В этом деле возникает сразу несколько логических цепей, и все они расходятся. И ничего не сходится. Это головоломка, в которой звенья никак не соединяются. Чего-то не хватает. А чего — пока не могу найти.

— Как раз той самой важной зацепки, — подсказал Нед.

Они продолжали обсуждать случившееся и наконец услышали, как наверху кто-то открыл, а потом закрыл дверь. Первым спустился мистер Ситон. На нем был костюм и галстук. За ним спустился Брайен. Мистер Ситон кратко попрощался с гостями и отбыл.

— Нэнси, извини меня, — сразу же обратился к ней Брайен. — Я был не в себе, плохо соображал. Но папа вправил мне мозги. И если он считает, что ты все делаешь правильно, то я тоже так думаю. Я сорвался только потому, что переживаю из-за случившегося.

— Не извиняйся, Брайен, — ответила Нэнси. — Я думаю, эта история нам всем действует на нервы.

— Ну, раз мы все помирились, как насчет поразвлечься сегодня вечером? — весело предложила Джорджи. — Лично я жажду веселья!

— Давайте опять погуляем по Французскому кварталу, — сказала Нэнси. — В прошлый раз я не успела его как следует оценить. Вы-то уже кое-что посмотрели в Новом Орлеане, но…

— Ну, конечно, ночью Французский квартал выглядит совершенно иначе, — подхватил Брайен. — Одно дело осмотреть его днем и совсем другое — поздно вечером или ночью, когда там кипит ночная жизнь. Даже самая обычная еда ночью кажется в тысячу раз вкуснее. И вообще за один раз и даже за два эту часть города не оценишь. А я знаю там одно местечко, где играет потрясающий джаз. И кафе, в котором отличный кофе и пирожные. Там много всего, туда тянет…

— Ой, пирожные, — перебила его Бесс. — Так что же мы медлим? Поехали!

— Брайен, я сяду за руль, не возражаешь? — предложил Нед, когда они вышли из дома. — До сих пор ты нас катал, а сегодня пусть у тебя будет выходной.

Брайен бросил Неду ключи от машины, и дружная компания залезла в голубой седан. Брайен показывал дорогу, Нед поворачивал руль. Но не успели они подъехать к Французскому кварталу, как попали в пробку. Тут Неду пришлось свернуть направо, потому что левый поворот был забит машинами. Но и на той улице, куда они свернули, тоже была пробка. Нед в бессильном гневе беспрестанно сигналил.

Нэнси сидела впереди рядом с Недом и поглядывала на него сбоку. У Неда было такое выражение лица, что она поняла — лучше его не трогать. Улица была битком забита не только машинами, но и людьми. Надрываясь, ревели сигналы машин, оглушительно играла музыка. Это был самый разгар карнавального праздника, который здесь назывался Мардц Гра, развеселого ночного гулянья.

Нэнси напряженно следила за Недом, он злился, потому что приходилось передвигаться рывками, все время сажать машину на тормоза. Наконец она устала и начала рассматривать толпу. Вдруг что-то привлекло ее внимание. Вглядевшись, она рванулась из машины и закричала:

— Стойте! Вон она! Я ее вижу!

Не успели друзья опомниться, как Нэнси, выскочив из машины, была уже в толпе и, энергично работая локтями, пробивалась все дальше и дальше. Нед притормозил, и все стали звать Нэнси, кричать ей вслед. Люди, ехавшие в машинах за ними, нетерпеливо жали на сигнал, подгоняя седан. Останавливаться было бессмысленно — к тому же след Нэнси уже простыл. Неду пришлось ехать дальше, подыскивая место, где можно было припарковать машину. Брайен, Бесс и Джорджи остались сидеть в ней.

— Какой толк, если мы все разбежимся? — разумно заметила Джорджи. — И как потом искать стоянку?

Тем временем Нэнси пробивалась сквозь толпу. Она шла по следу той самой загадочной женщины. Нэнси снова ее увидела и теперь не отставала. Женщина была в нескольких метрах от сыщицы. На ней были джинсы и свободный свитер в полоску. Голову ее покрывала косынка. Но Нэнси ошибиться не могла, хоть мельком, но она видела лицо женщины. Нэнси была уверена, что это Даниэль или очень на нее похожая женщина, и на этот раз решила не упустить возможности и поговорить с ней.

Нэнси толкали, оттирали в сторону, но она стремительно продвигалась к цели. Она слышала, как бешено колотилось ее сердце. Наконец она догнала женщину и положила ей руку на плечо.

— Прошу вас, — сказала Нэнси. — Можно поговорить с вами? Одну минутку!

Женщина остановилась и стала медленно поворачивать лицо к Нэнси. Сначала Нэнси увидела только левую половину ее лица и снова была потрясена красотой и тем особым выражением глаз, которое она не могла забыть, увидев его на портрете. Ошибки не было, женщина словно сошла с картины «Грезы Даниэль». Это была она! Но вот женщина повернула к ней все лицо, и Нэнси в ужасе попятилась. Вторая половина лица была чудовищно изуродована, изрыта рубцами. Такие страшные следы могли остаться только после ожога!