"Шепот фиалок" - читать интересную книгу автора (Мэдл Линда)5Лишь несколько одиноко мерцавших свечей рассеивали темноту пустой библиотеки. Николас тихонько закрыл за собой дверь, приглушив музыку и веселые голоса. Большой бал Торп-Холла был в самом разгаре. В начале вечера Николасу удалось добиться одного танца с Дориан. Чуть позже, перед самым ужином, он видел ее за карточным столом в гостиной, в компании Дэвиса и леди Элизабет. И это все. После осмотра оранжереи они больше не общались. Громадный стол в библиотеке был завален книгами и связками нотной бумаги, прикрытыми серым от пыли полотном. Мистер Хэдли сдержал свое обещание заняться материалами по музыке. Едва Николас успел сделать пару шагов к столу, как в библиотеку влетела запыхавшаяся Дориан. – Ага, вы уже здесь! – обвиняющим тоном произнесла она. Яркий луч из коридора высветил ее фигурку, и Николас в который раз за вечер с восхищением отметил изящество ее бирюзового с серебром наряда. Дориан закрыла дверь. – Так я и знала, что вы меня опередите! – Я только что пришел. – Ну конечно. – Дориан определенно доверяла ему не больше, чем он – ей. – Успели что-нибудь найти? – Пока нет. – Николас рассеянно перебирал книги в крайней стопке. – Откровенно говоря, я в музыке слабо разбираюсь, но даже на мой непросвещенный взгляд здесь нет ничего выдающегося. Пройдя к столу, Дориан быстро просмотрела соседнюю стопку книг. – Не могу не согласиться. Аромат ее духов витал вокруг и будоражил нервы Николаса, да так, что на секунду он даже забыл, зачем сюда пришел. В комнате повисло молчание. Какое-то время они работали бок о бок, не произнося ни слова. – По словам Сюзанны Санридж, языки сплетников сегодня заработали вовсю, – наконец произнесла Дориан. – А что такое сегодня случилось? – бросил Николас, переходя к следующей стопке книг. – Хорошенький вопрос – «что случилось»! Забыли про беседку? Скоро о нас заговорит весь Лондон! Нужно быть осторожнее! – Волнуетесь, как бы скандала не вышло? По-моему, поздновато, – усмехнулся Николас. В тишине раздался ее смех. Искренний, легкий, от которого у Николаса потеплело на сердце. Он прекрасно понимал, что Дэвис не одобрит их отношений, но за этот смех он готов был пойти на что угодно. – Пожалуй, тут вы правы. В самом деле – поздновато, – согласилась Дориан. Николас был рад, что мысль о возможном скандале ее не волнует. Сам он с наслаждением представлял, как вытянутся все эти благообразные лица, когда мельница слухов заработает на полную мощь. Уму непостижимо – Николас Сикум и Дориан Сент-Джон! Ручка двери угрожающе заскрипела. Снаружи раздался приглушенный шепот. Дориан окаменела. Николас понял, что нужно действовать немедленно. Даже при всей известной любви Дориан к музыке будет чертовски трудно объяснить кому-нибудь, что, собственно, они тут искали, копаясь в книгах графа. Николас схватил ее за руку и увлек вниз, под длинный стол, чуть ли не до полу закрытый скатертью. – Кажется, никого, – прошептал женский голос. – Отлично, значит, мы сможем спокойно поговорить, – отозвался мужской. По мраморному полу зацокали каблучки, а следом раздался стук мужских ботинок. Николас пригнул голову и опустил край скатерти. Щелкнул дверной замок – дверь за неизвестной парой закрылась. Дориан в ужасе закатила глаза. Николас и сам едва сдерживался – это ж надо так влипнуть! Но положение обязывало, и он прижал палец к губам, напоминая Дориан об осторожности. Кто знает – может, эти двое просто нашли укромное местечко и после одного-двух поцелуев исчезнут? Тишину библиотеки нарушали лишь шорох одежды и вздохи. А затем женщина застонала, всхлипнула… – Да-да, еще, еще, вот так… С каждым доносящимся до них звуком глаза Дориан распахивались все шире. Музыка любви была нова для девственницы. Николас подумал было о том, чтобы закрыть ей уши прежде, чем она услышит продолжение. Хриплый мужской стон эхом отозвался по гулкой комнате. – Все-все, хватит, – проговорила женщина. – Вы мне прическу испортите. Каблучки вновь зацокали по мраморным плитам. Партнерша, явно не доверяя темпераменту своего кавалера, шагнула в сторону. – Итак, Дэвис, о чем же вы собирались со мной поговорить? – В голосе леди зазвучали командные нотки. Глаза Дориан округлились. – Я решил, Элизабет… что… в общем, настало время открыть мои чувства к вам. Дориан, чтобы ненароком не выдать себя, прижала ладонь ко рту. Николас про себя крепко выругался. Мало им было испытаний во время этого приема, так недоставало еще стать невольными свидетелями объяснения Дэвиса с его избранницей! – И что же это за чувства? – спросила Элизабет. Николас решил, что для столь романтического объяснения ее голос звучит слишком холодно. Не может же она не понимать, о чем речь! – Мы встречаемся вот уже несколько месяцев… – раздался взволнованный голос Дэвиса. – …У меня было время понять, что я люблю вас. Надеюсь, что мое чувство взаимно… После этих слов Дэвиса наступила неловкая пауза. – Эти месяцы и мне доставили немало удовольствия, – произнесла наконец Элизабет. – Должна признаться, я к вам тоже при… вы мне тоже небезразличны, Дэвис. – Боже, как я счастлив слышать эти слова от вас, Элизабет! – В голосе Дэвиса зазвенело радостное облегчение. – Теперь я могу набраться смелости просить вас стать моей женой. Тишина, повисшая в гулком, полупустом помещении, казалась осязаемой. – Конечно, я понимаю… мое предложение так неожиданно… – поспешно забормотал Дэвис, словно тишина давила всей тяжестью и на его плечи. – Я должен обратиться к вашему отцу… И я это непременно сделаю. Я готов пойти на все, чтобы заслужить его согласие. Вы ведь не будете счастливы, Элизабет, без отцовского благословения… Дориан вся так и сникла на глазах у Николаса. Закрыв лицо ладонями, она замотала головой. – Да, Дэвис, признаюсь, ваше предложение застало меня врасплох, – произнесла Элизабет. – Боюсь, вы меня неправильно поняли. Я отношусь к вам с симпатией, верно, но выйти замуж… право, не знаю… Дориан отняла ладони от лица. Глаза ее блестели от слез сочувствия к брату. Николас стиснул зубы. Будь его воля, с каким наслаждением он бы сейчас схватил леди Элизабет за горло да встряхнул как следует! Если не ради Дэвиса, то хотя бы ради Дориан! Господи, неужели у этой дамочки совершенно нет сердца? – Разумеется, вам необходимо все обдумать. – Дэвис безуспешно пытался замаскировать обиду бесстрастным тоном. – Я и не ожидал от вас моментального ответа, Элизабет. – По-моему, самый лучший выход, Дэвис, – подождать с решением до конца сезона, – сказала Элизабет. Если ослепленный любовью Дэвис и поверил этому доводу, то для Николаса мотивы Элизабет были ясны как день. Она все еще не потеряла надежды найти себе мужа получше. Слезы градом катились по щекам Дориан, и она, как ребенок, вытирала их ладонями. Николас не сводил с нее глаз. Трудно себе представить, чтобы хладнокровная интриганка вот так плакала от жалости к брату. Дориан вдруг громко всхлипнула. Он поспешно сунул ей в руку платок. Их счастье, что Дэвис и Элизабет, захваченные разговором, не услышали этого горестного звука. – Что ж, пусть будет так, – согласился Дэвис. – По окончании сезона, когда мы оба проверим наши чувства, я вновь попрошу вас стать моей женой. А до тех пор буду жить надеждой. Верю, что каждый новый день будет приближать нас друг к другу. – Давайте вернемся в зал, не то папа начнет волноваться, – только и сказала Элизабет. Каблучки застучали по полу, дверь распахнулась, и ее шаги растворились в доносящемся из бального зала шуме. – Дьявольщина, – сквозь зубы процедил Дэвис. Дориан взялась за край скатерти, явно собираясь кинуться на помощь брату, но Николас, схватив ее за руку, молча покачал головой. – Ему плохо! – беззвучно шевельнулись губы Дориан. – Оставьте его, – точно так же одними губами ответил Николас. – Ему нужно побыть одному. Дориан упрямо свела брови, но осталась на месте. Спустя несколько мгновений шаги Дэвиса тоже затихли в конце коридора. Девушка сокрушенно вздохнула. – Бедный Дэвис. Он ведь говорил мне, что подождет с предложением до тех пор, когда будет уверен в чувствах Элизабет. – Разве может мужчина быть уверенным в чувствах женщины? Дориан изумленно уставилась на него. – Да вы просто циник, милорд! Разумеется, может, если только он прислушивается не к словам ее, а к сердцу. А Дэвис, боюсь, даже в своем собственном сердце разобраться не способен. Дэвис, Дэвис, ну что мне с тобой делать? – Мой вам совет – оставьте вы его в покое. Зализывать раны мужчина должен в одиночестве. – Николас откинул скатерть и выбрался из-под стола. – При всем уважении к вашему брату его личная жизнь меня сейчас заботит меньше всего. Подав руку Дориан, Николас помог выбраться и ей. К ее смятому платью прилипли стружки, голубые перышки, украшавшие прическу, сбились на сторону. Пушистые золотые волосы ореолом обрамляли девичье личико. Прелестное зрелище. У нее был такой вид, словно ее только что кружил водоворот страсти. Неожиданная мысль отозвалась в нем мгновенным желанием. – Уверяю вас, милорд, вам нет никакой нужды заботиться о моем брате. – Дориан наклонилась, чтобы стряхнуть стружки с подола, не подозревая, какое восхитительное зрелище открылось Николасу в вырезе платья. Когда она наконец выпрямилась, Николас не удержался и осторожно поправил перышки в ее волосах. – Боюсь, стоит вам появиться в обществе в таком виде – и сплетням не будет конца. – Ну вас-то сплетни, уверена, нисколько не волнуют. – К огорчению Николаса, Дориан отпрянула от него и попыталась сама придать прическе приличный вид. – Как теперь? Лучше? Она выглядела просто очаровательно – взъерошенная, раскрасневшаяся, и Николасу доставляло удовольствие обманывать самого себя – а лучше бы и остальных! – что именно он стал причиной этого растрепанного облика. – Намного, – без запинки солгал он. – Отлично. В таком случае займемся делом. Прошло еще часа два, прежде чем все бумаги были просмотрены, и даже проверены оставшиеся ящики с книгами – на всякий случай, чтобы убедиться, что мистер Хэдли распаковал всю литературу по музыке. – На мой взгляд, того, что мы ищем, здесь нет, – стряхивая с рук пыль, произнес Николас. – Полностью с вами согласна. – Дориан устало оперлась о стол и откинула голову назад, тщетно пытаясь сдуть со лба непокорное перышко. – Лорда Хэлторпа, полагаю, мы смело можем исключить из списка возможных владельцев партитуры. – Думаю, да, – снова кивнула Дориан. – Итак, кто же остается? Дориан ответила скептическим молчанием. – Я знаю, что вы так и не склонились к сотрудничеству со мной, – начал Николас. – Но посмотрите сами, как все превосходно получается. Вдвоем мы справились довольно быстро. Будь вы одна, проработали бы до рассвета – и все равно не сделали бы и половины. – Аргумент принят, – отозвалась Дориан, но по тону Николас понял, что ему не удалось убедить ее до конца. Он обошел стол и остановился у балкона, глядя вдаль, туда, где линия горизонта уже расцветилась предрассветными красками. – Я слышал, недели через две у лорда Тьюина намечен музыкальный вечер. – Вам-то откуда это известно?! – ахнула Дориан. – Там ведь будет очень узкий круг, в основном музыканты-любители. – Скажем так – узнав, что один из отрывков находится у вас, я занялся собственным расследованием, – ответил Николас. – Но как бы там ни было, наши семьи – моя и лорда Тьюина – никогда не поддерживали близких отношений, а следовательно, на сей раз я не могу рассчитывать на приглашение дяди Джорджа. Вы мне поможете? – Это даст новый повод для слухов, – возразила Дориан. – Вас такая мелочь когда-нибудь останавливала? – Вы прямо как Дэвис, – недовольно буркнула она. – Проблема в том, что у лорда Тьюина обстановка будет не так благоприятна для наших целей. – Иными словами, вы надеетесь именно там обнаружить то, что нам нужно? – Я этого не говорила, – нахмурилась Дориан. – И вот что: ваша идея сотрудничества меня не устраивает. Хотите попасть на музыкальный вечер лорда Тьюина – доставайте приглашение сами! – Та-ак… Судя по всему, Алджернона Хэлторпа там не будет. – На что это вы намекаете? – Да на то, что вы меня использовали, чтобы отвязаться от этого ухажера. А теперь, когда необходимость в моем обществе исчезла, хотите дать и мне отставку, – бесстрастно ответил Николас. – А если и так? Я считала вас истинным джентльменом и надеялась, что вам достанет благородства… – И вы не ошиблись. Однако я весьма разочарован тем, что вашей благодарности не хватает даже на то, чтобы воспользоваться влиянием в обществе… – Довольно! Ваша точка зрения вполне понятна. – Кроме того, мы так удачно поработали вместе, что я не вижу причин, почему бы нам и не продолжить сотрудничества. – Это мы еще посмотрим. – Дориан, как упрямый ребенок, оттопырила нижнюю губку. – Что же касается приглашения… я подумаю, что можно сделать. Николас потянулся было к ней, но она вновь отпрянула, подозрительно прищурившись. – Только без поцелуев. – Прошу прощения. Это был всего лишь жест благодарности… – разочарованный, но нисколько не удивленный, пробормотал Николас. – Приглашение у вас будет. – Еще раз огромное спасибо, – склонил голову Николас, пряча победную улыбку. На пути из Торп-Холла Дориан ни словом не обмолвилась о неудачном сватовстве Дэвиса, хотя эта тема не шла у нее из головы. Грубоватая откровенность совета Николаса удерживала ее от того, чтобы завести с братом разговор по душам. Пусть даже Дориан и не согласна была с формулировкой «зализывать раны в одиночестве», она все же понимала, что Дэвис сейчас ни от кого не примет сочувствия. Кроме того, ей вовсе не хотелось объяснять, каким образом она оказалась свидетельницей разговора брата с Элизабет. А потому она оставила при себе все свои вопросы, слова сочувствия и пожелания, признавшись в душе, что Элизабет никогда ей особенно не нравилась. Уж слишком расчетлива эта великосветская леди. «Если это и есть голубая кровь, то я вполне довольна своей менее древней родословной», – решила Дориан. Да и Дэвис заслуживает лучшей жены, чем изысканная, но совершенно бесчувственная герцогиня. Уже замелькали за окнами экипажа окрестности Лондона, а Дэвис по-прежнему хранил молчание. И что самое странное – не только о своем разговоре с Элизабет, но и об отношениях Дориан с Алджерноном Хэлторпом. Для Дориан подобное равнодушие брата было настоящим подарком судьбы. Сама она, разумеется, не собиралась упоминать ни Алджернона, ни Николаса, хотя образ графа Сикума все время стоял у нее перед глазами. Дориан никак не могла избавиться от мыслей о нем, и это ее страшно раздражало. Она злилась и на него, и на себя, и на весь белый свет. С какой это стати она должна помогать человеку, который ради собственных эгоистических целей готов завладеть тем, о чем так мечтает тетя Шарлотта? Но Николас своего добился – Дориан чувствовала себя неблагодарной. И ненавидела его за то, что он с такой легкостью манипулирует ею. Дома их встретила тетя Шарлотта, оживленная, в прекрасном расположении духа. Дориан не сомневалась, что, пока они отсутствовали, тетя большую часть времени проводила за роялем, вновь и вновь исполняя произведения Франца. На следующий же день Дориан принялась хлопотать по поводу приглашения на музыкальный вечер для графа Сикума. Вопрос был деликатный, а значит, нельзя было обойтись без двух-трех любезных строчек нескольким адресатам, пары визитов вежливости, брошенных тут и там нужных имен… К концу следующей недели на имя Дориан пришло письмо от графа Сикума. Дэвис, увидев на столике в холле конверт, мгновенно узнал родовой герб Деррингтонов. – С каких это пор тебе пишет Сикум? Что ему нужно? – позабыв про хорошие манеры, рявкнул он. Дориан невольно поежилась. Прием в Торп-Холле отразился не только на ее нервах. – Всего лишь дань вежливости, – как могла более беспечно отозвалась Дориан, сломав печать и пробежав глазами несколько строчек. – Он надеется тоже быть на музыкальном вечере у лорда Тьюина. – Нашел о чем сообщать. Его в последнее время что-то потянуло к светской жизни, – заметил Дэвис, перебирая корреспонденцию на серебряном подносе. – А почему бы и нет? – возразила Дориан. – В конце концов, он знатен, богат, он свободен, да и обвинений против него никто не выдвигал. После возвращения из Торп-Холла Дориан не поленилась съездить в библиотеку и провела несколько часов за старыми номерами газет и бульварных листков. Ей удалось узнать немало любопытного о Николасе Деррингтоне, капитане флота Его Величества. – А ты знал, что лорд Сикум и сэр Треффорд – друзья детства? – небрежно бросила она, делая вид, что читает очередное приглашение из полученной корреспондеции. – Гэвин как-то упоминал об этом. – Он был, кажется, капитаном «Неустрашимого», верно? – Понятия не имею, – рассеянно отозвался Дэвис, по-прежнему не отрывая глаз от писем. – Заголовки в газетах вовсю кричали о предательстве лорда Сикума, но офицеры с его корабля, да и все матросы, очень высоко о нем отзывались. Даже Дориан, как ни несведуща она была в этих делах, и то знала, что подобное отношение к капитану – большая редкость. В море на корабле существовал один бог – капитан, его власть не имела границ, и он мог распоряжаться ею, как ему заблагорассудится. Одно его слово – и матроса могли выпороть, а то и протащить в наказание под килем. А потому очень немногие капитаны, даже среди подчиненных адмирала Нельсона, добивались любви и уважения своей команды. – Просто Сикуму повезло с командой. Смотри только, чтобы он не слишком тебя отвлекал на приеме у Тьюина, не то отвадит подходящего кандидата на твою руку. – Подходящего? – Для Дориан осталось загадкой, откуда взялась у брата эта злость на Николаса. К тому же ее уже тошнило от бесконечных усилий Дэвиса пристроить ее замуж. – Смею тебе напомнить, что речь идет о графе с весьма значительным, если верить молве, состоянием. – Ну да, и о человеке с весьма сомнительной репутацией, – парировал Дэвис. – Кстати, Герби Дэшуорт тоже будет у Тьюина. Как это она сразу не догадалась о планах Дэвиса! – Он ведь всего лишь виконт Коривуд… – …и наследник герцогского титула. Дориан предпочла промолчать. И поспешно сменила тему: – А леди Элизабет будет? – Вот уж чего не знаю! – огрызнулся Дэвис и швырнул стопку писем обратно на поднос. У Дориан защемило сердце от жалости к брату, и она попыталась исправить свою оплошность. – А я очень надеюсь на встречу с Сюзанной Санридж. Она такая славная, веселая… Правда, забавно, что тебе тогда досталась ее туфелька? – Что? О ком ты? Ах, да… – Дэвис направился к библиотеке. – Ей бы что-нибудь сделать со своими волосами. Уж больно она рыжая, а это так вульгарно. Дэвис скрылся за дверью библиотеки. Дориан грустно вздохнула, провожая его взглядом. Кажется, Дэвис приглянулся Сюзанне. А вот он, к сожалению, едва помнит, кто она такая. Ясное дело – вдове мелкопоместного дворянина не нашлось места в идеальной картине мира Дэвиса Сент-Джона. Взгляд Дориан упал на письмо, и ее мысли вновь вернулись к Николасу. Как ни странно, она была рада скорой встрече с этим несносным человеком. В письме он не напоминал ей о своем предложении, но к этому времени Дориан и сама уже поняла справедливость его аргументов. В самом деле, хорошо, если ей повезет и она сама найдет недостающий кусочек. А если нет – что тогда? Николас, окажись он удачливее, ни за что не сообщит ей о своей находке. Впрочем, если они займутся поисками поодиночке, то он вовсе и не обязан будет ставить ее в известность о результатах… Следующий вопрос напрашивался сам собой – был ли Николас искренен, когда предлагал сотрудничество? Он ведь тоже наверняка опасается, что Дориан его опередит. И как он в этом случае поступит? Попробует выкупить ее находку, даже зная, что она ни за что не расстанется с дорогой для тети вещью? Или же попросту отберет? Дориан покачала головой. Она и прежде не слишком-то верила в обвинения против графа Сикума, а теперь они и вовсе казались ей нелепыми. Немыслимо, чтобы пэр Англии – и к тому же капитан королевского флота, так высоко чтимый моряками, – продался французам. Пусть так, но это не значит, что он уступит ей первенство в поисках… «Лучше всего, – решила наконец Дориан, – согласиться на вариант Николаса, но приложить все силы, чтобы первой найти драгоценный листок». Ну а если все-таки первым будет он… что ж, тогда придется искать другой выход. Николас пригубил янтарную жидкость и прикрыл глаза, наслаждаясь неповторимым ароматом и вкусом огненного напитка, предложенного Треффордом. Потрескивающие дрова в камине, бутылка доброго коньяка да верный друг рядом – что еще нужно человеку для счастья? Он и сам не осознавал, как недостает ему этих маленьких радостей жизни. – Н-да… – Дядя Джордж цокнул языком и поднес свой бокал к пламени свечи. Казалось, в хрустальном сосуде плещется жидкое золото. – Отличная штука. Молодец, что прихватил его с собой, Треффорд. – Рад стараться. – Гэвин устроился у камина напротив Николаса и тоже сделал глоток. – Вот вам одно из преимуществ жизни моряка. К его услугам щедрые дары заморских портов, которыми он может поделиться дома с друзьями. – И с женой. Как там Элеонор? Надеюсь, у нее все благополучно? – Николас старался избегать терзающих душу воспоминаний, и лишь вежливость заставила его задать этот вопрос. – Да, она в порядке, но предпочитает Лондону деревню. – Гэвин задумчиво покачал головой. – Ты все еще продолжаешь свои поиски? Что-нибудь узнал об источнике этих мерзких слухов? – Ничего определенного, – ответил Николас. – Однако события приняли совершенно неожиданный оборот. – И поэтому ты стал таким частым гостем на светских приемах? – Да-да, кто бы мог представить! – закивал дядя Джордж, вытягивая ноги к камину. – Николас Деррингтон – любитель светских вечеринок! У него уже и очередное приглашение в кармане. Куда отправляешься на сей раз, а, Ник? В Тьюк-Эбби? – Что? Ты получил приглашение от его светлости герцога Тьюина? Как тебе это удалось? – изумленно воскликнул Гэвин. – Да ты, похоже, взлетаешь все выше. Сдается мне, общество не принимает эти слухи всерьез, раз уж тебя приглашает сам герцог. Вот что, приятель, брось-ка ты затею с расследованием и живи в свое удовольствие. – Зато я сам принимаю всерьез любые обвинения в адрес Деррингтонов, – не глядя на друга, отозвался Николас. Еще в детстве Гэвин с легкостью забывал их мальчишеские раздоры, а вот он, Николас, терзался обидой неделями. – Если бы против меня было выдвинуто официальное обвинение, я хотя бы получил возможность доказать свою невиновность в суде. – Но даже и без суда ты твердо решил доказать свою невиновность, верно? – Для этого я и принял приглашение в Тьюк-Эбби. – Не верь ему, Треффорд. Не верь ни единому слову, – заявил дядя Джордж. – По мне, так Ник начинает входить во вкус светской жизни. Скажу больше – я подозреваю тут влияние некой леди из высшего общества. Гэвин остановил на друге пристальный взгляд. – У дяди Джорджа имеется собственное мнение относительно моей личной жизни – совершенно ошибочное, но он в него верит, – шепотом объяснил Николас. Гэвин ответил понимающей улыбкой и повернулся к дяде Джорджу: – Итак, что за общество ожидается на приеме в Тьюк-Эбби? – Я слышал, там будет Кэррингтон-Смит, – принялся перечислять дядя Джордж. – Затем очаровательная вдовушка Санридж, граф Сэддер с супругой, барон Ситон… Николас весь этот длинный список пропустил мимо ушей; главное, что на прием в Тьюк-Эбби приглашена Дориан. Правду сказать, он был немало удивлен, увидев в холле своего особняка личного лакея герцога Тьюина с приглашением на этот прием для узкого, избранного круга. До той минуты он не был уверен, что Дориан сдержит обещание. Николас сразу сел писать Дориан письмо с выражениями благодарности, да так и застыл, занеся перо над листком. Он вдруг понял, что безотчетное желание вновь увидеть Дориан преследовало его буквально с момента их расставания. И желание это вовсе не было связано с необходимостью найти рукопись Шамьера. Николасу нравилось общаться с Дориан, любоваться ее изящной фигуркой, да хотя бы просто смотреть, как загораются гневом ее фиалковые глаза в ответ на его поддразнивания. Признаться, роль защитника Дориан от чересчур назойливых воздыхателей – роль для Николаса совершенно неожиданная – пришлась ему по душе. Он наслаждался при виде разочарования и зависти на лицах мужчин, опасающихся заигрывать с Дориан в его присутствии, и был не прочь продолжить эту игру в Тьюк-Эбби. – …Мистер Сент-Джон с сестрой, мисс Дориан Сент-Джон… ну и еще кое-кто, – закончил наконец дядя Джордж. – Славная компания. Я так понял, там будут музицировать. – Опять музыкальные вечера? – удивился Гэвин. – Это что-то новое в твоей жизни, Ник. Николас закинул ногу на ногу, устроился в кресле поудобнее. Он еще не решил, стоит ли посвящать Гэвина во все подробности своих поисков. – Ты ведь тоже был на музыкальном вечере у Сент-Джонов? – Только чтобы не огорчать Дэвиса отказом, – пожал плечами Гэвин. – Но ты? Неужто в тебе открылся новый талант? – Ну это вряд ли… – протянул Николас. Какое-то безотчетное чувство удерживало его от откровенности даже со старым другом. – Однако почему бы и не расширить кругозор? Гэвин вновь обернулся к дяде Джорджу. – Думаю, вы правы, Джордж. Здесь явно замешана женщина. – Даст бог, я вычислю, кто это, – расцелую на радостях! – клятвенно провозгласил дядя Джордж. – Я так счастлив, что Ник отказался от своего затворничества. – Я еще здесь – не забыли? – Грозный тон Николаса смягчила улыбка. – Что это вы взялись меня обсуждать, словно я для вас пустое место? – А ты не забыл то время, когда нам казалось, что вместо тебя и впрямь пустое место, хоть ты и сидел здесь вместе с нами? – парировал Гэвин. – Хвала Всевышнему, это время уже позади, – поднимаясь с кресла, добавил дядя Джордж. – Прошу извинить старика, джентльмены, но после прекрасного коньяка, принесенного Треффордом, меня что-то клонит в сон. Пожалуй, отправлюсь-ка я на боковую. Спокойной ночи. Дядя Джордж поднялся к себе в спальню. Николас тоже встал, чтобы подбросить очередную порцию угля в камин. Гэвин без лишних слов плеснул еще коньяка в бокалы. – Значит, твои поиски продолжаются? – подождав, пока Николас вновь устроится в кресле, спросил он. – Мое имя опорочили. Кто восстановит справедливость, если не я? – Николас пожал плечами. – С другой стороны, жизнь идет вперед, несмотря ни на чью запятнанную репутацию. Проходят дни, недели, месяцы. – Это верно, – задумчиво протянул Гэвин. Поднес ко рту бокал, пригубил. – Мне тоже очень не хватает Джонатана. Но я рад, что ты наконец понял – сколько ни убивайся по погибшему другу, его все равно не вернешь. Тяжко было видеть, как ты два года подряд прячешься в своей раковине. К счастью, это время прошло. Ты не представляешь, как я рад за тебя. Надеюсь, и появление новой графини Сикум, а там, глядишь, и наследника, не за горами. – Это подождет. – Мысли Николаса вновь вернулись к Дориан. Ей каким-то образом удалось добиться для него приглашения в Тьюк-Эбби. Но как ему самому добиться от нее главного – отрывка партитуры романса Франца Шамьера? Странно, однако, что Гэвин завел разговор о женитьбе. Николас и сам с недавних пор об этом подумывал. Виной тому, видимо, неудачное сватовство Дэвиса и непреодолимое очарование Дориан. Посвятить эту девушку в тайны любви… о чем еще можно мечтать? Супружество обеспечило бы ему куда больше прав, чем тайный роман; будучи его женой, Дориан должна была бы поделиться c ним всем, что имеет, – в частности и своим отрывком рукописи. С другой стороны, отрывок принадлежит тете Шарлотте, и Дориан вполне могла бы, сославшись на этот факт, заявить, что не вправе им распоряжаться. Да и вообще – брак, пожалуй, мера крайняя… – Ник, где ты, черт возьми, витаешь? – Гэвин, наклонившись, заглянул другу в глаза. – В жизни не видел такой мечтательной улыбки у тебя на лице! – Извини. – Николас в один присест прикончил коньяк, пытаясь избавиться от волнующих его образов. – Я говорю, когда ты женишься… – Где ты видел родителей, готовых отдать дочь в жены предателю? – с горечью выпалил Николас. Когда он вспоминал о негодяе, распустившем подлые слухи, ярость закипала в нем с новой силой. Гэвин откинулся на спинку. – Так вот что тебя останавливает? Поверь мне, в свете найдется немало мамаш и девиц на выданье, которые в погоне за громким титулом с радостью закроют глаза на все эти грязные сплетни. Ты граф – вот что для них самое главное. Вот если б ты позволил себе заявиться на прием в костюме от захудалого портного – тогда, конечно, они немедленно вычеркнули бы тебя из списка достойных кандидатов. – Я не пойду под венец, пока останется хоть намек на сомнение в чести рода Деррингтонов, – мрачно поклялся Николас, про себя подумав, что женитьба – далеко не единственная и даже не самая важная причина его возмездия. – Очень благородно, Николас… – заметил Гэвин. – Но, я бы сказал, чересчур возвышенно. – Может быть, – повел плечом Николас. – В один прекрасный день какая-нибудь хорошенькая мисс завладеет твоим сердцем, и ты забудешь обо всех несчастьях. Они растворятся в прошлом. – Гэвин поднял бокал. – За даму сердца Николаса Деррингтона! – Не сомневайся – я доведу до конца то, что задумал. |
||
|