"Контракт на Фараоне" - читать интересную книгу автора (Олдридж Рэй)

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Кореана любовалась своим беспилотным кораблем, пока он охлаждался на посадочном круге. «Синвергуэнца» мог похвастаться неплохим автономным мозгом, наследником знаменитого Банш-Пилота. Для своих размеров корабль был весьма маневренным, все системы дублировались, изящный темно-лиловый корпус покрывала отличная броня.

После прохождения через орбитальные системы безопасности звездолет находился в прекрасном состоянии. Индикаторы показывали полную загрузку живого товара. Были задействованы все саркофаги. Придется, конечно, провести выбраковку, но это неизбежно.

Все будет в порядке. Кореана ненавидела любые отступления от размеренного течения жизни. Пусть другие ищут приключений в опасном ремесле работорговца или наслаждаются властью над человеческими существами.

Она занялась этим промыслом, потому что он был наиболее выгодным и доступным для человека с ее биографией. Богатство защищало от ужасов прошлого, а их в жизни промывщицы с шахты Добравит хватало. Теперь Кореана только смутно вспоминала свои мечты о вкусной еде, крыше над головой, о том, чтобы за спиной не стояли надсмотрщики.

Тем больше наслаждалась она своим нынешним благополучием. Над лицом Кореаны работали лучшие врачи, теперь оно сияло неземной красотой. Ее безопасность обеспечивал свирепый раб Мока, охранник и воин. Она владела прекрасными невольниками, замечательными поварами. Существовали и другие источники удовольствия: разнообразные вина, легкие наркотики, курения, тонкие психостимуляторы, собранные в джунглях Поссета. Немало приятных часов проводила она и в спальне. Апартаменты Кореаны здесь, на Сууке, были выдолблены в глубине скалы, составлявшей основание планеты. Ее соседи и товарищи по профессии опасности не представляли. Пунг, хозяин квартиры, знал, как поддерживать порядок. Скромный бизнес позволял удовлетворять почти все ее потребности.

Юркий кораблик в очередной раз благополучно вернулся с богатым грузом. Когда партия рабов будет продана, денег станет еще больше.

Кореана поднялась и сладко потянулась, потом взглянула на экран. К остывающему корпусу корабля осторожно приближалось полдюжины охранников-пунгов, готовых отступить при малейшем признаке опасности. Кореана усмехнулась. Неприятные сюрпризы подстерегали только слабаков или неудачников. Она не относилась ни к тем ни к другим.

— Пошли, Мармо, пора подвести итог, — сказала Кореана.

Адъютант встрепенулся и завис над креслом на своей воздушной подушке. Он жил и действовал, благодаря многочисленным протезам устаревшей конструкции. Это делало его похожим на неуклюжего киборга с небрежными заплатками из человеческой плоти. Он был не только главным помощником Кореаны, но и чем-то вроде друга, поэтому она не настаивала, чтобы Мармо сменил облик на более приятный.

На выходе из центра управления сзади пристроился раб-охранник. Он, как всегда, молчал, только страшные когти царапали металлический пол.

Руиз Ав приходил в себя с трудом. Наконец восстановилось зрение, и он смог рассмотреть окружающую обстановку. Руиз лежал в глубоком металлическом корыте, напоминающем стол в морге. Широкая полоса монопласта, охватившая грудь, не позволяла приподняться. Боковые стены контейнера были такими высокими, что ему были видны только осветительные полоски на потолке. Саркофаг для перевозки рабов покрывала сеть из сверхпрочного монолина. Ее внутренняя сторона была снабжена очистными трубами и датчиками. Тишину нарушало только монотонное жужжание вентилятора.

Постепенно восстанавливалась способность владеть своим телом. Пора было обдумать ситуацию. Руиз перечислил про себя положительные стороны: он не погиб, не попал в камеру пыток, представилась наконец возможность ближе познакомиться с загадочными браконьерами. Однако список отрицательных сторон явно перевешивал: дорогостоящие мозговые имплантанты не смогли погасить воздействие парализующего поля. В голове засело беспокойное ощущение, что он успел что-то натворить до того, как окончательно потерял сознание. Это напоминало чувство, которое он испытывал после редких, но памятных гулянок в молодости: нечто, что он должен был помнить, но забыл, а вот окружающие наверняка запомнят надолго. Руиз напрягся, но память отказывалась служить.

По обеим сторонам контейнера послышались слабые вздохи и стоны товарищей по несчастью. Они, в отличие от Руиза, не старались сохранить спокойствие, когда обнаружили, где находятся. Хор воплей и проклятий становился все громче. Новое окружение ни в малейшей степени не соответствовало представлениям жителей Фараона о райских кущах, где все они надеялись оказаться после успешного завершения мистерии. Неужели боги сперва сделали их пленниками в собственных телах, а затем в стальных гробах? Разве в раю пахнет мочой и рвотой?

Некоторые пробовали молиться, но через некоторое время ругательства и богохульства явно возобладали над молитвами.

Руиз присоединился к общему хору, не желая, чтобы его неестественное спокойствие заметили, если грузовой трюм находился под наблюдением. Он извивался и метался, имитируя панику, насколько позволяли затекшие мускулы. Это занятие настолько захватило его, что первое дуновение наркотического газа осталось незамеченным. Потом Руиз постарался расслабиться и застыть в безвольной позе, хотя газ был слишком слабым, чтобы совладать с имплантантами. Однако ему удалось повлиять на настроение пленника. Руизу пришлось прилагать усилия, чтобы сохранить выражение подобающей мрачности и подавленности. Вскоре трюм вновь затих.

Саркофаг Руиза слегка вздрогнул и двинулся вперед, затем наклонился, и пленника швырнуло на эластичную монолиновую сетку. Он понял, что его саркофаг был частью большого контейнера, содержавшего еще десяток подобных ячеек. По другую сторону прохода виднелось еще несколько саркофагов в горизонтальном положении. Другие рабы также при-иалились к сетке и корчили Руизу веселые рожи. Он ответил тем же и стал ждать развития событий.

Скрипнула крышка люка. Давление возросло, когда в трюм проник более плотный воздух снаружи. Послышались шаги. Через секунду появилась инспекционная комиссия. Во главе шагала женщина, затем мужчина и раб-охранник с Морассара. При виде Мока надежда на немедленное освобождение и бегство погасла. Страж был необычайно огромен, даже для морассарца, украшенные эмалью хватательные щупальца свидетельствовали о солидном возрасте и высоком происхождении. На это насекомообразное существо напялили замызганную ливрею елизаветинских времен, подогнанную под его тело с шестью конечностями. Когда-то ткань явно поражала роскошью. Средние манипуляторы Мока были снабжены встроенными энергоизлучателями. Вонял он, как целая бочка тараканов.

Мужчина больше напоминал киборга. Безногий торс покоился на воздушной подушке, одну руку заменяла многоцелевая оружейная установка, другая рука сжимала нейронный кнут. Череп заканчивался металлическим куполом, только ниже носа лицо оставалось человеческим. Шею заменял сегментированный воротник. Киборг выглядел слишком колоритно, чтобы быть настоящим, и больше всего смахивал на пирата из голодрамы. Однако кнутом он размахивал весьма уверенно.

Но именно женщина приковала к себе внимание Руиза. Она обладала неоригинальным совершенством форм, доступным любому мало-мальски обеспеченному жителю пангалактики: высокий рост, пышная грудь, пропорциональное сложение. Волосы для удобства просто заплетены в длинную черную косу, кожа цвета старой слоновой кости. Но лицо! Такое лицо трудно забыть, увидев хоть раз. Руиз узнал руку Арле-на-младшего, очень дорогого мастера пластической хирургии.

Блеклые голубые глаза, темные брови вразлет, пухлые коралловые губы. Столь неоригинальные черты послужили основой для создания истинного шедевра. На лице были написаны сила и властность. Властность неукрощенная, незнакомая с нежными чувствами. Сила служила оправданием сама себе. Это было лицо, которое требовало поклонения, и Руиз почувствовал в паху внезапное жжение. Подобную реакцию следовало погасить как можно скорее, поскольку она могла продемонстрировать его невосприимчивость к наркотическому газу. Руиз постарался силой воли усмирить бунтующую плоть.

Его саркофаг находился возле дальнего конца контейнера, так что у Руиза была возможность понаблюдать за троицей, пока она медленно шествовала по проходу, разглядывая других рабов.

Голос женщины напоминал нежнейший колокольчик. Она говорила на торговом пангалактическом наречии со следами добравитского акцента.

— Мармо, — обратилась она к киборгу-пирату. — Тебе придется еще раз продумать механизм захватывающего поля. Оно забирает слишком много посторонних. Лига никогда не бывает столь неаккуратной. Не хотим же мы положить начало новым религиозным течениям. Скоро все деревенские дураки полезут па сцену, надеясь попасть в рай, а у нас начнутся перегрузки. Кроме того, зачем подбирать мусор?

Она остановилась перед лежащим в саркофаге простолюдином с татуировками каменотеса.

— На кой черт мне вот этот? Наша специализация — изысканный товар. Этот тип не окупит даже затраты на переработку.

Крестьянин улыбнулся пьяной улыбкой и попытался схватить женщину.

Она бесстрастно изучала его. Потом откинула крышку предохранителя и нажала на кнопку. Внутренняя сторона саркофага вспыхнула белым огнем. Секунду спустя пепел исчез в решетке пола.

— Я обязательно займусь решением этого вопроса, Кореана, как только мы распределим их по баракам, — ответил пират рокочущим басом.

Женщина поморщилась и передвинула пластинку на его панели управления. Когда он вновь заговорил, голос звучал значительно тише:

— Банш-мозг отказывается производить селекцию — ты же знаешь, как он иногда упрямится. Придется прогонять алгоритм через вспомогательные системы. Но если купол сделать слишком маленьким, мы рискуем потерять часть труппы или их оборудования.

— Постарайся что-нибудь придумать, — попросила Кореана.

Мармо задумчиво потер подбородок тыльной стороной человеческой руки.

— Может быть, — медленно проговорил он, — мне удастся разработать утилиты, распознающие узоры татуировки. У нас ведь довольно обширная база данных. Тогда селекция будет производиться до того, как купол сомкнётся.

Женщина одобрительно кивнула.

Еще двое сгорели в своих саркофагах. Руиз понял, что ему все труднее становится сохранять маску простодушного олуха на лице. Пахло горелым человеческим мясом, рвотой, мочой, отвратительный запах исходил от охранника. Но приторный аромат духов Кореаны, казалось, преобладал над прочими запахами. Этот запах стал для Руиза воплощением смерти, причем смерти жестокой, несправедливой и абсолютно бессмысленной. Он понимал, что в данной ситуации ничего не может сделать, но все его существо отчаянно рвалось на свободу. К тому времени, как троица подошла к его контейнеру, Руиз был почти парализован страхом, но изо всех сил стремился принять вид человека, находящегося под действием наркотика.

На прекрасном лице женщины мелькнули отвращение и досада, затем их вытеснила какая-то другая мысль.

— Еще один для отбраковки, — сказал Мармо, берясь за крышку предохранителя. — Судя по татуировкам, торговец змеиным маслом. Наверняка он давно уже сжег себе мозги.

Кореана без малейшего усилия откинула прочь его руку. Это произошло так быстро, что Руиз даже не успел испугаться. Она долго смотрела на пленника с выражением странной заинтересованности на лице и наконец произнесла, обращаясь к своей свите:

— Этого отметь для моего личного пользования. Возможно, мы сделаем из него раба для наслаждений. Очень уж необычное лицо. Во всяком случае, продать его будет нетрудно, или я ничего не понимаю в невольниках. По крайней мере возместим транспортные расходы.

Женщина просунула изящную руку под сеть и поставила на плечо мнимого фараонца голубую точку.

Руиз с облегчением позволил себе расслабиться. Все еще жив… Смертная сеть не сработает, пока в нем не опознают агента Лиги. Он может жить, бороться, добывать информацию.

Однако эйфория продолжалась недолго. С дальнего конца трюма послышался взрыв цветистых ругательств на жаргоне рудокопов Добравита. Ругалась женщина. Руиз повернул голову, пытаясь понять, что же произошло. Вся компания остановилась у последнего в ряду контейнера. Агент видел только прижатое к сетке красивое женское колено. Почему-то оно воскресило в памяти беспокойство, которое он почувство-нал при пробуждении.

— Это еще что такое? — прошипела Кореана, возвращаясь к пангалактическому наречию.

— Медицинская прилипала, как мне кажется, — неуверенным тоном пояснил пират.

— Без тебя знаю. Что она делает на моем корабле, эта пангалактическая штуковина? Как она оказалась на шее у какой-то фараонской шлюхи?!

Руиз окончательно уверился в том, что совершил страшную, непоправимую ошибку во время путешествия в куполе. Вспомнить бы, какую… Все-таки наркотический газ изрядно повлиял на мозги…

Пират никак не отреагировал на риторический вопрос Кореаны.

— Ну! — рявкнула она. — Спроси корабль, идиот! Он защелкал кнопками на пульте воздушной подушки, потом поднял глаза и произнес:

— Корабль ничего не знает, Кореана. Когда он рассортировывал добычу из купола, женщина выглядела так же. Ее жизненные функции были почти на нуле, однако корабль решил, что стоит попробовать оставить на ней прилипалу.

— Он врет, Мармо? Пират пожал плечами.

— Ну… трудно сказать. Банш так хорошо защищен, что я счел бы его вполне способным на эту ложь. Он был, надо сказать, страшным бабником, а женщина очень привлекательна. Может, он сам прицепил прилипалу. Но я понятия не имею, где он мог раздобыть такую штуку.

Кореана окинула киборга холодным взглядом.

— Тут что-то нечисто, надо выяснить, в чем дело. Разберись, Мармо.

Кореана нажала на панель управления, и сетка исчезла. В поле зрения Руиза снова появилась рука хозяйки с зажатой в ней прилипалой. Щупальца прибора, испачканные красным, отчаянно извивались. Колено прекрасной пленницы вздрогнуло, потом опустилось. Руиз сам не мог понять, почему так сжалось его сердце.

— Проведи тщательное расследование, Мармо. И прекрати сжигать излишки, пока мы не узнаем, кто прицепил на нее эту штуку. Женщину отправь в общий барак. Для фараонки она очень ничего, мы найдем ей применение.

Кореана швырнула прилипалу на палубу и раздавила каблуком. Раздалось короткое траурное жужжание, и прибора не стало.

Руиз поспешно отвернулся, чтобы работорговцы не заметили его интереса к происходящему.

Контейнер снова пришел в движение. Руиз успел увидеть, как новая порция саркофагов стала на ребро, давая возможность рассмотреть добычу.

Кореана выглядела обеспокоенной:

— Это тот продавец змеиного масла. У него опасная физиономия.

— Я его немедленно убью, — с готовностью предложил киборг.

— Идиот! А если он агент Лиги? На нем может быть смертная сеть.

— Давай погрузим его в анабиоз.

— Нет. Нужно разобраться. Возьми его под наблюдение.

Посадочную площадку окружала железобетонная стена. Мощные голубые лучи прожекторов слепили глаза. Крыша напоминала лепестки темного металлического цветка. Корабль окружали десятки страж-пиков: маленькие гуманоидные существа с сероватой кожей. Руиз никогда раньше не сталкивался с подобной расой. На плоских головах гуманоидов покачивались пучки красных перьев. Лохмотья мундиров с свидетельствовали о былом великолепии. Все тело покрывали бородавки и кожистые складки. Держались существа весьма настороженно. Руиз покопался в памяти. Пунги? Кажется, они назывались именно так, но больше он ничего не мог вспомнить.

На шею Руизу нацепили нейронный воротник, на руке появился временный номер. После этого его мы пустили из транспортного контейнера и заставили войти в лифт, который рухнул вниз, прямо в высеченную в скале камеру-одиночку.

Дверь заменяла кристаллическая пластинка, раздражающая непрерывным гудением. Инфразвук затруднял подход к двери, а прикосновение к кристаллической пластинке причиняло страшную боль. Побег из такой камеры был почти невозможен. К своей досаде, Руиз почувствовал определенное профессиональное уважение к тюремщикам.

Обстановку камеры составляли кровать из камня-пуховика, кран питательной системы, и сток для нечистот в одном из углов. Одежда пленникам не полагалась, но в помещении было достаточно тепло.

По мере того как ослабевало действие газа, память Руиза прояснялась. Его охватила паника: «Надо же было так сглупить! — мысленно восклицал он. — Зачем мне понадобилось оживлять Феникс?!»

Наконец он взял себя в руки и постарался успокоиться. Захватчики не могли связать ожившую девушку с продавцом змеиного масла. Прочее оборудование и маскировка, придуманная Лигой, выдержат любое расследование. Приборы даже стирали оставленные на них отпечатки пальцев. Вероятно, это сработало, иначе он давно бы уже попал в камеру пыток. А если в нем распознают жителя пангалактики, можно прикинуться мелким работорговцем, действующим на свой страх и риск. В арсенале Руиза была маска-личина, способная устоять перед мощным детектором лжи.

Конечно, если браконьеры догадаются о его связи с Лигой, он немедленно погибнет. Но об этом и думать не хотелось. Остается только выкинуть ненужные мысли из головы и действовать так, как если бы он имел неплохие шансы выбраться отсюда. Жаль, конечно, что нельзя воспользоваться обычным оружием, но могло быть и хуже.

Пока приходилось ждать. Спустя час Руиз почувствовал скуку и задумался над судьбой товарищей по несчастью.

Он стоял настолько близко к двери, насколько позволяло защитное поле. Иногда его фазы совпадали с фазами противоположной двери, и Руиз видел старшего из фокусников, выступавших в Биддеруме. Его черные глаза сверкали такой злобой, что мнимый торговец отодвинулся подальше, избегая взгляда соседа.

Руиз предполагал, что за ними ведется наблюдение. Приходилось играть роль простого фараонца. Но ему вовсе не хотелось, чтобы его признали необучаемым или слишком диким. Легкость, с которой Кореана производила выбраковку рабов, произвела на Руиза сильное впечатление.

В пангалактике действовало огромное количество работорговцев. Но немногие из них могли позволить себе услуги такого дорогого пластического хирурга, какого наняла его новая хозяйка. И только поистине огромные деньги или власть сподвигли бы великого мастера на нелегальную деятельность. А эта работа, безусловно, не была зарегистрирована, что настораживало больше всего.

Когда двое охранников-пунгов вошли в камеру, Руиз притворился спящим. Он услышал, как щелк- [уло и задребезжало защитное поле, потом открылась щерь. По каменному полу прошелестели осторожные шаги солдат. От них исходил слабый запах рыбьего лира.

— Дрыхнет, скотина, — пробормотал один из них | м нангалактическом торговом наречии.

— А что ему остается, если ты его сюда засунул, — огрызнулся второй. — Наша сука приказала: голубой так—в камеру-одиночку, остальных—в бывшие казармы Старого Трари Три. Попробуй еше раз так промахнуться, она тебе голову откусит и жабры выдерет, ощипанная ты башка.

Руиз услышал обиженное шипение. Он слегка приоткрыл один глаз и увидел надувшийся от возмущения горловой мешок первого охранника.

— Я ощипанная башка?! — провизжал тот. — С моими-то перьями все в порядке! У него на плече голубой знак. Просто сучка передумала. И все равно ничего плохого не случилось. До тех пор, пока часть стада рассажена по камерам-одиночкам, все в порядке. Вот если бы я ошибся так, как ты в последний ветродень, стоило бы побеспокоиться.

— Да откуда мне было знать, что этот безобидный головастик — людоед?

Руиз сделал вид, что просыпается, и ссора прекратилась.

— Демоны!!! — завопил он по-фараонски. Потом отскочил в угол и, дрожа, приник к камню.

Охранники выкатили друг на друга и без того выпученные глаза. Более крупный выхватил сеть и оскалил зубы, пытаясь, видимо, принять ободряющий вид.

— Топай-ка вперед, длиннолапое чучело, — сказал он, показывая на дверь.

Руиз заметил, что между нитями сетки проскакивали и шипели искры. Не желая, чтобы его оглушили, он оторвался от стены, собрался с духом и покинул камеру.

Они прошли через длинные подземные коридоры и оказались в узком проходе, огороженном высокими стенами. Сверху его прикрывали жужжащие защитные поля, но сквозь них проникал солнечный свет. Руиз поднял голову, чтобы погреть лицо. Тысяча мелких деталей: температура воздуха, земное притяжение, насыщенность атмосферы, запах соли и невидимых пока растений — говорили о том, что это Суук. Планета была печально известным прибежищем пиратов и работорговцев. Руиз вздрогнул от страшных предчувствий.

Если бы он мог сбежать и отправить информационную торпеду на Дильвермун, в штаб-квартиру Лиги, задание было бы выполнено, а смертная сеть автоматически рассосалась. Но вероятнее всего, в ближайшее время сети придется вступить в действие и погубить своего хозяина.