Вильгельм Вульф ЗОДИАК И СВАСТИКА[1]

Вступление: зачем я написал эту книгу

Одна из странностей нацистского режима состояла в том, что, хотя он и преследовал астрологов, а кое-кого из них и сгубил в концентрационных лагерях, сам он тем не менее не гнушался их использовать в своих целях. Трагический пример тому судьба швейцарского астролога Эрнста Краффта. Большой оригинал и одаренный человек, он первым применил в астрологических исследованиях статистику, а в общем и целом был мистиком. В 1937 году он решился перебраться из Цюриха в южную Германию, в Шварцвальд, в основном потому, что в Швейцарии, как он полагал, его не оценили по достоинству. Он открыто восхищался нацистами и надеялся при них сделать карьеру.

Когда в сентябре 1939 года началась война, Краффт подумывал вернуться в Швейцарию, но все же остался в Германии. Он был знаком с одним из небольших чинов, служивших в штабе Гиммера. Этот человек работал в Отделе VII, который держал под присмотром группы, казавшиеся нацистам подозрительными: разного рода чудаки, религиозные секты, астрологи, оккультисты, бывшие франкмасоны и проч. Отдел VII завербовал Краффта внештатным сотрудником осенью 1939 года, а в самом начале 1940-го его по просьбе министра пропаганды доктора Геббельса доставили в Берлин, где ему предложили заняться пророчествами знаменитого французского предсказателя XVI столетия Мишеля Нострадамуса.

Очень скоро Краффт пожалел, что связался с Отделом VII и Министерством пропаганды. Весной он подыскал себе работу переводчика в правительственном агентстве новостей «Дойче нахрихтенбюро». В начале того же 1940 года о появлении Краффта в Берлине узнали англичане и сделали скоропалительный и совершенно неверный вывод, будто он непременно должен работать на Гитлера. Краффт никогда не встречался с Гитлером, хотя об этом только и мечтал, но он добился кратких встреч с двумя нацистскими бонами, — доктором Гансом Франком, генерал-губернатором Польши, и доктором Робертом Леем, лидером так называемого Трудового фронта.

В июне 1941 года, месяц спустя после драматического полета Рудольфа Гесса в Шотландию, Краффта арестовали вместе с сотнями других астрологов. Считалось, что на свой полет Гесс от кого-то получил астрологическое «добро». Гестапо получило приказ найти астролога, к которому мог обращаться Гесс, но эта таинственная личность так и не была найдена, возможно, потому, что ее не существовало. По прошествии нескольких недель или месяцев почти все астрологи были отпущены на свободу, но Краффта оставили в тюрьме; он умер в Бухенвальде в январе 1945 года. Я знал о его заключении, но предпринимавшиеся мной попытки освободить его оказались тщетными. Даже Гиммлер не решался этого сделать без одобрения Гитлера.

Как и всех моих собратьев по профессии, меня жестоко преследовали с 1933 по 1945 год. Еще до начала войны я испытал на себе все мерзости тюремных камер и допросов в гестапо, а после злосчастного полета Гесса в Шотландию мне пришлось разделить участь остальных немецких астрологов. Меня посадили в Фюльсбюттель, печально известную полицейскую тюрьму в Гамбурге. Лишь благодаря уловкам одного тщеславного фабриканта и ветерана нацистской партии, который сотрудничал с СС и пытался снискать расположение самого Гиммлера, я, тогда уже узник концлагеря, был вызволен из заключения и на завершающем этапе войны использовался в качестве астролога Гиммлером и его людьми. Хотя из тюрьмы меня выпустили, я был кем угодно, только не свободным человеком. Я по-прежнему был пленником, хотя и жил в поместье, принадлежавшем Керстену, массажисту Гиммлера. Поместье Гарцвальд представляло собой трудовой лагерь для разного рода специалистов, и в этом качестве оно было частью концлагеря Равенсбрюк. Физических страданий я больше не испытывал, но мне приходилось работать под страхом сурового наказания, если бы мои расчеты вдруг оказались неверными.

Было это в то время, когда перед нацистским режимом уже маячило поражение. Сегодня кому-то может показаться нелепым, что главари «господствующей расы», провозглашавшие веру в ее историческую миссию, вдруг все свои надежды возложили на астрологию, как будто она была неким секретным оружием, способным спасти их от гибели. И тем не менее описанные здесь события — неотъемлемая часть одной из самых мрачных глав в истории Германии.

Не просьбы друзей и не заинтересованность издателей, годами побуждавших взяться за перо, заставили меня наконец решиться поведать все это. Этому рассказу о жизни астролога и некоторых событиях недавней истории Германии читатель обязан прежде всего Хью Тревору-Роуперу.

В 1947 году Тревор-Роупер опубликовал в Лондоне книгу «Последние дни Гитлера». Переведенная на многие языки мира, вскоре книга разошлась по свету. В ней мое имя и моя работа, которую я выполнял для Генриха Гиммлера в конце войны, упоминаются не однажды и по разным поводам. В утверждениях Тревора-Роупера о моей деятельности столько фантастических измышлений, что я решился высказаться. Приведу всего один пример из книги Тревора-Роупера, на странице 93 он пишет:

«В Гамбурге он [Вальтер Шелленберг] обнаружил способного астролога по фамилии Вульф, знатока ядов, санскрита и прочих занятных вещей. Предсказания Вульфа, как выяснил Шелленберг, оказались на редкость точными. Он предсказал, что Гитлер останется жив после покушения 20 июля 1944 года, что он заболеет в ноябре 1944 года, а умрет таинственной смертью до 7 мая 1945 года. Предсказания Вульфа относительно Гиммлера были столь же впечатляющи при всех вполне понятных дипломатических умолчаниях. Шелленберг считал Вульфа человеком трезвомыслящим в политике, и потому он представил его Гиммлеру в качестве противовеса нетрезвомыслящему Кальтенбруннеру. Знакомство это оказалось столь удачным, что на закате Третьего рейха, по словам Шелленберга, Гиммлер редко предпринимал какие-либо шаги, предварительно не сверившись со своим гороскопом».

Всякий, прочитавший этот пассаж, будет вынужден заключить, что я не только трезвомыслящий нацист, но еще и выполнял некие особые функции в высших эшелонах власти, что позволяло мне противостоять такому человеку, как Кальтенбруннер. Настало время все расставить по своим местам.