"Жнецы ветра" - читать интересную книгу автора (Пехов Алексей Юрьевич)

Глава 13

Лужи, оставшиеся после вчерашнего дождя, начали покрываться льдом по краям и отражали небо. Висящая в парке тишина давила на нервы не хуже, чем сорвавшийся с цепи голодный мертвец. Казалось, даже воздух звенел от опасности. Шерсть на загривке у Юми встала дыбом. Он не расставался с костяной трубкой. Гбабак вооружился секирой, выглядевшей в его лапищах игрушкой.

— Нет смысла прятаться. Вероятно, нас уже заметили. — Тиф, спрыгнув с козел, придирчиво изучила возвышавшийся над нами горящий шпиль. — Держитесь рядом со мной.

Пустая площадка с беседкой, заваленной листьями, неработающий фонтан и две взмыленные лошади. В ветвях хрипло каркнул ворон, и все, включая блазга, вздрогнули и посмотрели в ту сторону.

— Это всего лишь птица, — произнес квагер.

Его ядовитый гребень горел алым.

— Возможно, что и так, — прищурившись, сказала Тиф, но в ее голосе сквозила неуверенность.

Юми уже был возле входа и осторожно нюхал воздух:

— Вот так, собака!

— Он сквазать, что они пройти здесь.

— Ясное дело, что здесь, — проворчала Тиф, зло посмотрев на лошадей, словно те были виноваты в случившемся. — Кто-то из наших горячих нетерпеливых друзей выбил дверь.

— Где мы сейчас находимся?

— На наше счастье, девчонка растеряла во время скачки не все мозги, — презрительно ответила Проклятая. — Это самая старая часть долины. Если идти по дороге, то еще минок десять до ворот Южного креста. А здесь все заброшено еще в эпоху моей юности. Обжитые залы на противоположной стороне.

— То есть ты здесь не была? — Я закончил натягивать тетиву на лук, хотя в помещении от него нет особого толку.

— Верно. В Долине столько коридоров, что сам Мелот ногу сломит. Их расположение наизусть помнил разве что Скульптор. Кроме того, я здесь все-таки пятьсот лет отсутствовала.

— Не хотелось бы заблудиться.

— Не заблудишься. — Тиф решительным шагом направилась к зданию. — Я с тобой. Гораздо сложнее найти наших умников. Они могут быть где угодно.

— Вот так, собака! — не согласился Юми.

— Он найдет их. По запаху, — перевел блазг.

— Не шумите, — попросила Тиф, пропуская вейю вперед.

В разных концах большого, дымчатого от пыли холла оказались три узкие лестницы, ведущие в три совершенно одинаковых коридора.

— Вот так, собака. — Маленький следопыт направился прямо, проворно взобрался по сердоликовым ступеням, подождал нас и, то и дело нюхая воздух, начал осторожно красться вдоль стены.

Сразу за ним следовала Тиф. Потом я. Замыкал шествие Гбабак.

— Куда мы придем? — поинтересовался я.

— Если не сворачивать, то рано или поздно окажемся в Звездчатом зале. От него до главных покоев минок пятнадцать. Там уже обжитые помещения. Зал Тысячи лестниц, а затем и Тигриная тропа…

Мне эти названия ничего не говорили.

— А место-то совсем опаршивело, — задумчиво произнесла Проклятая, проведя рукой по картинной раме и посмотрев на пыль, оставшуюся на пальцах. — Все в запустении. Смотри, какая паутина на потолке.

— Меня больше волнует, что нашло на Рону, — ответил я.

— Она ненормальная. Ее разум все еще нестабилен.

— Я так не думаю.

— Она поступить квак все. Если твой видеть, что твой дом гореть, ты бежать, спасать. Она побежать.

— А Целитель, конечно же, бросился за ней. Звезда Хары! Как это все не вовремя! Чему ты ухмыляешься, Нэсс?

— Ты полезла в осиный улей, хотя полнара назад тебя сюда было не затащить.

— Полагаю, объяснение, что мой ученик в беде, тебя не устроит, — недовольно буркнула она, внимательно вглядываясь в бесконечный коридор.

— Конечно, нет. Не смеши Мелота. Ты ищешь только свою выгоду.

— И между тем, как только мы найдем этих умников, я их свяжу и вытащу отсюда, чего бы мне это ни стоило.

— Что тут произойти? — спросил Гбабак.

Тиа заглянула в боковой проем и, не найдя ничего интересного, поспешила за Юми:

— Либо Ходящие сдурели настолько, что начали цапаться друг с другом, либо… сюда наведался кто-то еще.

— Например, кто-то из твоих друзей.

— Возможно, — уклончиво ответила она и неожиданно нервно облизала губы. — Поэтому забудь о луке и берись за зубочистку. От нее в любом случае будет больше толку. Пришли.

Мы миновали шесть разветвлений и два перекрестка, а также без счета лестниц, уводящих наверх. И если в коридорах, которые мы прошли, царило запустение, то в зале, напоминавшем по форме восьмиконечную звезду, была настоящая разруха. Кажется, кто-то хорошо покидался магией.

— Никваквих тел. — Блазг вперевалочку прошелся по помещению и даже заглянул за колонну.

— Вот так, собака! — Юми с повисшими ушами в нерешительности стоял у начала лестницы, ведущей на второй этаж.

— Потерял след? — понял я.

Тиф выругалась сквозь зубы, впрочем, не глядя на нас и не спуская взгляда с выхода.

— Юми говорить, что запах разделяться. Один идти вверх, другой низом.

— Зачем им разделяться? — недоуменно прошептала Тиф, пятясь от выхода.

— Шен потерял девчонку! — озарило меня, и я обратился к вейе: — Как пошел Целитель?

— Вот так, собака!

— Внизу.

— Нам тоже придется разделиться. Найдите Рону. Уговорите ее пойти с вами. Встретимся здесь же. В случае опасности — уходите прочь. К лесу.

— Вот так, собака!

— Юми прав. А если она не захотеть идти?

— Тогда оставайтесь с ней, — буркнула Проклятая. — Мы вас отыщем. Идем!

Мы с Тиф вышли из зала.

— Зачем тебе эта Ходящая? — поинтересовалась Проклятая. — Думаешь, мальчик без нее не проживет?

— Думаю, что тебе ни к чему об этом думать. Ты что-нибудь чувствуешь? — Я обнажил «Гаситель Дара».

Она с сомнением посмотрела на нож:

— Нет. Никто поблизости не пользуется Даром, если ты об этом. Я очень надеюсь, что наши детки тоже не станут касаться «искр». Иначе их могут обнаружить раньше, чем это сделаем мы.

— Лучше придумай, что мы скажем Ходящим, когда на них наткнемся.

— Ты хотел сказать — если мы на них наткнемся. Не думаю, что пожар в башне произошел оттого, что какая-то старая дура забыла затушить свечу.

Я тоже был склонен предполагать самое худшее.

Теперь первой шла Тиф, а я следовал в пяти шагах за ней, то и дело оглядываясь. Череда залов поражала запустением и заброшенностью. Столь унылого зрелища я не видел даже на кладбище. Толстый слой пыли на полу, где были прекрасно видны отпечатки следов Шена, говорил о том, что здесь не ходили несколько десятилетий. На потолке и окнах висела паутина. Однажды мимо меня пролетела бледная моль.

Двери были заперты, многие оказались рассохшимися. Немногочисленные картины на стенах потемнели настолько, что уже невозможно было различить, что на них изображено.

— Какой-то клоповник, — разочарованно пробормотал я. — В моем сарае и то чище было.

Тиа понимающе хохотнула, но ее смех нельзя было назвать счастливым:

— Магия вырождается. Все приходит в упадок. Но глупцы не желают этого понять.

— Если ты вдруг решила оправдаться за все свои прегрешения, то несколько поздно. Не находишь? — с иронией спросил я у нее.

— Нас есть за что винить. Но мы хотя бы сохранили Дар, а у них осталась лишь спесь и пыль, — сухо ответила Тиф.

— На мой взгляд, у Ходящих еще есть зубы.

— Не буду спорить, — согласилась она, задрав голову к потолку и осматривая верхние галереи. — Но, как видишь, южан это обстоятельство не слишком остановило. К весне набаторцы будут за Лестницей. Если уже не там.

— Проказа мертва. Она держала вас вместе. И лишь благодаря ей вы были сильны.

— Ох, не мели чепуху, Серый! — Проклятая, склонив голову, прислушалась: — Здесь, в Империи, Тальки уделяют слишком много внимания. Думаю, мы справимся и без нее. Уже справляемся.

— Незаметно, чтобы ты интересовалась войной.

— Ну сейчас я больше заинтересована собой, — усмехнулась она, мельком взглянув на меня. Тиф пыталась казаться беззаботной, но глаза у нее были настороженными. Как у кошки, попавшей на спящую псарню. — Я, видишь ли, желаю упиваться местью. Все остальное может и подождать. Они справятся без меня.

Я поднял брови:

— Ты уверена, что тебя будут ждать? И ты сможешь вернуться?

— Не знаю. Все зависит от того, кто шлепнул Тальки. Слышишь?!

Она остановилась, подняв вверх палец.

— Рона! — едва слышно долетело до нас.

— И как этот парень дожил до своих лет? — раздраженно произнесла Тиа. — На его вопли сейчас сбежится вся округа. Я была права — Мелот действительно обделил его мозгами!

Проклятая рванула вперед, и я бросился следом за ней.

Мы вихрем пронеслись сквозь череду заброшенных комнат. Тиф несколько раз поворачивала. Судя по усиливающемуся жалостливому блеянию Целителя, двигались мы правильно. Я тешил себя надеждой, что его вопли слышим только мы.

Если прикинуть, какое расстояние нам пришлось пробежать, звук здесь подчинялся несколько иным законам, чем обычно. До Шена получилось неблизко. Я немного запыхался — проклятый лук оказался тяжеленной сволочью.

Наконец мы нырнули в какой-то узкий коридор, через который пришлось протискиваться боком.

— Ты куда меня завела?

— Это короткий путь. Шен прямо над нами. В Двенадцатой библиотеке. — Проклятая тоже хватала ртом воздух и поэтому глотала окончания слов. — Если идти обычной дорогой, мы потеряем еще минок пять. Теперь направо. Не спи!

Комнатка с низким потолком была завалена какой-то несусветной дрянью, и я не сразу заметил кованую винтовую лесенку. В два счета мы оказались наверху. Если эти залы и были раньше библиотекой, то теперь все стеллажи оказались пустыми.

— Куда эти идиотки выбросили книги?! — сдавленно прошипела Тиф.

Кажется, увиденное возмутило ее до глубины души.

— Рона!

Я дернулся, но Тиф поймала меня за руку и предостерегающе покачала головой. Ее радужка казалась золотистой. Мне понадобилась уна, чтобы сообразить, что она коснулась «искры».

Мы шли вдоль стеллажей, наставленных здесь в совершенно произвольном порядке. Во всяком случае, мне так показалось. Перед нами был настоящий лабиринт, и если бы не Убийца Сориты, обладающая просто потрясающей памятью, мне бы потребовалась куча времени, чтобы выбраться из этого унылого мрачноватого местечка.

Она в очередной раз повернула и тут же прижалась к стене, отпрянув в полумрак между двумя шкафами. Я сделал то же самое. Мимо нас крадучись прошел человек в белой мантии.

Я покосился на Тиф, но она не слишком удивилась появлению Белого, словно знала о нем. Что же. Значит, все происходящее здесь — не заурядный пожар. Сдисцы добрались до долины. Весь вопрос как? Со стороны Лоска? Или же от Альсгары, по побережью? На том тракте, где мы ехали, о них не было ни слуху, ни духу.

— Рона-а-а!!

Я мысленно застонал и, не дожидаясь Проклятой, неслышно двинулся вперед. Было понятно, что некромант, как и мы, услышав вопли, решил проверить, кому здесь так неймется.

Шен стоял в заставленной столами круглой куполообразной комнате с яркими витражными стеклами и неуверенно озирался. Ему не хватило догадливости просто обернуться, чтобы увидеть некроманта, стоящего в сорока шагах от него.

Я не стал дожидаться, чем все это закончится, когда обалдевший колдун придет в себя от такого нахальства. Поэтому совершенно нагло подошел к некроманту сзади и, прежде чем тот успел опомниться, воткнул «Гаситель Дара» ему в шею. На мгновение все помещение залило светом.

Белый рухнул мне под ноги, а Шен развернулся и, не раздумывая, жахнул чем-то из своего арсенала. Я даже опомниться не успел. Быть бы мне покойником, если бы не Тиф. Воздух передо мной загустел, и серебристый поток, вылетевший из ладоней Целителя, разбился о преграду и рассыпался по полу быстро тающими кристаллами неизвестного мне металла.

— Спасибо, малыш, — ядовито сказал я. — Очень рад, что тебе удалось попрактиковаться в волшебстве.

— Вот тьма! Послушай! Прости! Я не хотел!

— Тебе едва не представилась возможность сказать это моим останкам.

— Звезда Хары! Какие же вы идиоты! — Проклятая не дала мне насладиться виной Шена. — Какой Бездны ты полез первым, светловолосый придурок?!

— Мне не хотелось отскребать его от стенки, — раздраженно ответил я ей.

— Уходим отсюда! Живо!

Ничего не объясняя и не дожидаясь нас, она бросилась прочь. Мы с Шеном переглянулись и поспешили следом.

— Мне надо найти Рону! — крикнул Целитель.

— И поэтому ты так вопил, что тебя услышали на другом конце Радужной долины? — обернулась она.

— К чему такая спешка, Проклятая? Некромант мертв!

— Тиа! — огрызнулась она на ходу. — Вбей себе это в тупую голову! Меня зовут Тиа! Мы торопимся, потому что Нэсс шлепнул Избранного, хотя умнее было бы его просто оглушить. И потому что ты, идиот, использовал «искру». На нее сбегутся все шакалы!

Мы выскользнули в коридор, нырнули в противоположную дверь. Проклятая перешла на быстрый шаг:

— Опытный носитель Дара чувствует смерть. И он поймет, кто умер. А поняв, заинтересуется и придет посмотреть. Надо быть полной бездарностью, чтобы упустить из виду волшебство, которое тут только что произошло. Теперь они точно знают, что мы здесь. Нас будут искать.

— Я не брошу Рону!

— И как я этого сама не поняла?! — фыркнула Проклятая. — Хорошо. Давай найдем твою дуреху, раз ты без нее жить не можешь! Хотя я бы с радостью оставила ее здесь. Чтобы неповадно было носиться сломя голову куда не следует!

— Она расстроилась! Шпили…

— Да. Да. Да, — устало отмахнулась от него Убийца Сориты. — Представь себе, я тоже заметила, что с ними что-то не так.

— Долина для Роны была единственным домом. Когда твой дом…

— Очень трогательно! — перебила Тиф. — А теперь давай ты начнешь думать головой и слушать меня. Во-первых… Так. Стойте. Кажется, я немного заплутала. Назад и налево. Да. Правильно. Сюда. Во-первых, вспомни защитные плетения. Ты их, надеюсь, знаешь?

— Основные. Те, которым учат всех Ходящих.

— Как убого! Так ты долго не проживешь. Я думала, жена Нэсса тебя хоть чему-то научила.

— Она не успела.

— Ладно. Смотри сюда. Вот это присоединишь к тому плетению, что я тебе вчера показывала. — Тиа нарисовала в воздухе какую-то невидимую мне фигуру. Но, Шен, как видно понял, о чем идет речь, потому что кивнул. — И добавишь два волокна вот этого.

Вновь ее палец вывел замысловатую фигуру.

— Это спасет твою прекрасную задницу. Смотри в оба. Прикрывай и себя, и Нэсса. Если получится атаковать — не мешкай. Чую, мне будет не до вас.

Мы шли, постоянно оглядываясь. По-моему, Тиф пыталась вывести нас на обратную дорогу, но у нее это не слишком хорошо получалось.

— Проще добраться до зала Тысячи лестниц! — наконец не выдержал Шен. — Отсюда до него рукой подать. Вон по тому коридору, один пролет вверх. Сразу за Янтарными покоями и балконами, выводящими в Цветочные апартаменты. Оттуда идти быстрее и легче.

Убийца Сориты, ничего не отвечая, развернулась и пошла в указанном направлении. Все ее движения были решительны и четки. Левую руку Проклятая держала за спиной, словно что-то пряча, пальцы на правой все время шевелились, будто она сплетала невидимые нити.

Мы оказались в большом круглом зале, и сердце у меня неприятно кольнуло. Я уже был здесь в своем сне. Множество лестниц, купол разрушен, весь пол покрыт осколками стекла. Судя по всему, побоище тут было грандиозным. На стенах не было живого места от копоти и сажи. Один участок полностью выгорел, несколько лестниц разрушено. В пол было вплавлено тело некроманта. Недалеко от него лежала мертвая Ходящая.

— Знаешь ее? — спросила Тиф, подойдя поближе.

— Да, — сглотнул Шен. — Это госпожа Галир. Она руководит… руководила Школой.

— Достойная смерть. Некоторые из вас, как оказалось, что-то могут. Судя по остаткам плетений, она была здесь одна и устроила Избранным хорошую трепку. Право, жаль, что ее убили.

Я с удивлением заметил на лице Тиф уважение к покойной.

— Хочешь сказать, что ты бы ее не уничтожила? — зло цедя слова, поинтересовался Шен.

— Какой толк рассуждать о том, что бы сделала я? — удивилась Проклятая. — Да и жалею я не старуху, а ее Дар. С каждым годом Ходящих, которые все-таки что-то умеют, остается все меньше и меньше.

Мы одновременно услышали топот сапог и, не мешкая, бросились к ближайшей лестнице.

В зал вбежали солдаты в уже знакомых мне мундирах.

— Именем Набатора! — заорал офицер. — Стойте, если хотите жить!

Тиф тут же свернула ему шею невидимыми руками, оживила и направила в толпу соотечественников. Кто-то из рядовых все-таки успел лупануть по нам из арбалета, но болт завяз в щите, воздвигнутом Шеном.

— Это плетение жрет слишком много Дара! — возмутился Целитель. — Я так долго не продержусь.

— Захочешь жить — продержишься! — процедила Тиф. — Учись разумно распределять силы, данные тебе природой.

За спиной грохнуло. Я обернулся. Это оказалась одна из хрустальных, похожих на корабль люстр. За ней с потолка упала следующая.

— Это ты делаешь? — спросил я у Проклятой.

— Нет! Твой приятель Юми! — ядовито ответила мне она. — Разумеется я! Здесь набаторцы больше не пройдут. И надеюсь, заблудятся в поисках обходного пути.

Этот ярус был не чета тому, по которому нам пришлось бродить прежде. Чисто, ярко, светло, аккуратно и красиво. Прямо как в Башне Альсгары. Но Тиа отнеслась к красоте без всякого почтения. Мановением руки вышибла двустворчатые двери. Вошла в зал. Огляделась.

— Ты был здесь? Нам надо вернуться туда, откуда мы начинали.

— Прямо, — немного подумав, ответил Целитель.

Пол завибрировал. Отражаясь от стен, загуляло эхо отдаленного взрыва.

— Рона! — ахнул Шен.

— Да, «искра» светлая, — согласилась Убийца Сориты.

— Это где-то рядом с башней Зимородка! — крикнул Шен, когда от грохота задребезжали стекла.

Что-то протяжно выло и стонало. С потолка сыпалась синеватая штукатурка. Сухой треск, и вновь грохот, от которого содрогнулись стены.

— А девочка-то сил не жалеет. Судя по всему, там жарко.

— Не успеем! — Целитель был бледен. — Слишком далеко!

Мой взгляд упал на перпендикулярный коридор, и я вздрогнул. Именно по нему я шел за Гарретом.

— Туда! — сказал я, подчиняясь какому-то наитию.

— Это неверное решение, — возразила Проклятая. — Путь приведет на нижний сектор башни Пророчеств.

— Нет! Он прав! — воскликнул Шен. — Башня Пророчеств стоит почти вплотную к башне Зимородка. Мы перепрыгнем!

— Что?!

— Когда мы были на первой ступени, постоянно так делали. Это легко! Вот увидите!

Он бросился по коридору, Тиф, выругавшись, последовала за ним. Довольно быстро мы оказались в уже знакомой мне комнате, выходящей на балкон. Шен оперся на перила, присмотрелся куда-то влево и прыгнул. Я выскочил за ним и тоже быстро огляделся.

Обе башни стояли настолько близко друг к другу, что перепрыгнуть на находящийся чуть ниже балкон не составляло большого труда.

Целитель уже махал нам оттуда рукой. Убийца Сориты вновь выругалась, ловко вскочила на перила и, сиганув вниз, спустя уну оказалась уже на той стороне. Я сделал то же самое.

В момент моего приземления балкон заходил под ногами ходуном.

— Это на этаж ниже!

Проклятая грубо оттолкнула Шена, буркнув:

— Не лезь!

Спуск мы нашли довольно быстро. Пыль от раздробленной стены висела плотным занавесом. Дышать было тяжело, и я закрыл нос рукавом. Впереди показалась какая-то тень, Тиф взмахнула руками, кто-то вскрикнул. Зеленый луч прошел рядом с моей головой и разбился о щит Шена. От удара тот едва не упал.

Проклятая хладнокровно атаковала, переступила через расползающиеся смрадным бульоном тела в мантиях и гаркнула:

— Рона! Это мы!

— Вот так, собака! — пискнули в ответ.

В дверном проеме показалась массивная фигура Гбабака:

— Квалдуны нас прижать. Вы вовремя.

Ходящая была бледна, ее немного пошатывало. Шен тут же оказался рядом, поддержав девушку под локоть.

— Я убила одного. Но эти двое…

— Были тебе не по зубам, — безжалостно заключила Тиф. — Я не буду спрашивать, что дернуло тебя сюда лезть. У нас нет на это времени. Приближаются по крайней мере девять Избранных, и я не желаю влезать в поединок.

— Нет! — воскликнула девчонка. — Возможно, кто-то из Ходящих уцелел.

— Все мертвы, Рона. Южане не берут пленников. Им это ни к чему, — веско сказал я. — Радужная долина потеряна. Проклятая, как это ни прискорбно, сейчас права.

Она выслушала меня, посмотрела на Шена, ожидая поддержки, но, поняв, что тот на моей стороне, неохотно кивнула. В глазах Ходящей стояли слезы:

— Выход есть в каждой башне. Нам вниз. Еще два пролета.

— Вот так, собака! — пискнул Юми.

Ему, как и мне, не терпелось убраться отсюда как можно дальше.

Вокруг выло и трещало. Воздух сыпал искрами, дрожал, словно нагретый солнцем, и лизал холодом кожу на лице. Перламутровый свет, который окружал меня словно мыльный пузырь, остановил уже четыре смертельных удара, но благодаря Шену, прикрывающему меня и ослабевшую Рону, все еще оставался надежной защитой. Гбабак поначалу пер вперед, словно таран, раскидывая попавших ему под руку набаторцев, будто те были тряпичными куклами, но в конце концов перестал рисковать и теперь разумно держался у меня за спиной, посадив на закорки притихшего Юми.

Некроманты взяли нас в оборот, когда мы оказались в длинном, обнесенном по кругу колоннами зале. Четверо перекрыли выход, еще пятеро тут же вошли следом за нами. Все дальнейшее больше напоминало шторм. И я находился в его центре.

Гремело, грохотало, сверкало. Я оглох, ослеп и потерял обоняние от разливающейся по помещению вони магии. Трое колдунов были мертвы, Шен отделался опаленными бровями и ресницами, я — легким испугом.

Основной боевой силой у нас была Проклятая. Шен и Рона оказались на подхвате. Я, блазг и вейя играли роль бесполезного груза и старались им не мешать. Колонны покрывались трещинами, крошились, рушились, разлетались раскаленной каменной крошкой, кнутом хлеща по стенам и пробивая в них дыры. Дымные следы от этих снарядов медленно таяли в воздухе.

Ледяные и стальные кристаллы хрустели под ногами, выпущенные из хилссов, пурпурные черепа визжали где-то под потолком, то и дело пикируя на нас с высоты. Еще двое некромантов отправились к праотцам, и оставшиеся, дрогнув, отступили, жахнув по нам напоследок чем-то таким, что Шен застонал и схватился за виски. Щит побледнел, стал тусклым и задрожал.

— Тиа! — заорал я.

— Вижу! — Она подняла с земли сразу два хиллса. — Держи!

Целитель поймал посохи и, едва скрывая отвращение, возмутился:

— Я не умею этим пользоваться!

— Самое время научиться!

Гбабак, не спрашивая ни у кого разрешения, подхватил ослабевшую Рону на руки. Она вяло пыталась возражать.

Один колдун был где-то впереди. Еще трое — сзади. Об этом не забывал ни я, ни остальные мои товарищи. За спиной послышались крики. Я обернулся и обомлел.

К нам стремительной походкой шла серебровласая женщина с маской на лице. По обе стороны от нее, припадая к земле, двигались существа, больше всего похожие на собак, но их пластика была совершенно кошачьей.

Вскинув в их сторону лук, я выстрелил, и одно из существ взвизгнуло. Я и сам не ожидал, что у меня получится. Кажется, Проклятая тоже этого не ждала… Тварь билась в агонии, я собирался умереть в следующую уну, но Оспе помешали Шен и Рона. Оба ударили по Аленари, у обоих заклинания пропали впустую, но это отвлекло ведьму от меня.

Наш общий щит исчез, словно его не бывало. Осталась лишь сиреневая дымка вокруг Тиф. Однако никто из нас не отправился в Счастливые сады. Тиа со злостью вырвала у мальчишки из рук хилссы и вбила оба посоха в пол, словно тот был не из мрамора, а из мягкой глины…

Мне показалось, что раскололось небо. Сверху рухнула огромная глыба, упав между нами и Оспой. Удар был таким сильным, что мы не устояли на ногах.

Тиф обрушила потолок, устроив грандиозный завал. Поднявшаяся пыль драла горло. Я беспрерывно кашлял и двигался на ощупь, пока не выбрался из облака. Сразу за мной появился Гбабак с Юми на загривке и Роной на руках. У девушки из носа текла кровь, и мне почудилось, что она вот-вот потеряет сознание.

Шен чувствовал себя не намного лучше, но на ногах еще держался. Мы все были серыми от покрывавшей нас пыли.

— Я задержала ее на какое-то время. Ей придется найти другую дорогу.

— Как насчет того, чтобы сразиться с ней? — поинтересовался Шен.

Проклятая ожгла его взглядом:

— Вот ты и сражайся. С ней не справиться! Нам надо уходить! Немедленно!

— И как ты это собираешься провернуть? — мрачно поинтересовался я. — Без лошадей не вырваться. А они тьма знает где. Сколько мы до них будем бежать?!

— Простите. Это я во всем виновата. — Рона тщетно пыталась остановить кровь.

Тиф презрительно скривилась, но промолчала. Она тоже устала. Ее лицо было влажным от пота. А я ведь думал, что Проклятые двужильны.

— Вот так, собака!

— Юми говорить, что нет причин винить себя, квагда надо спасаться. Твой может заняться этим позже.

— Обойдемся без лошадей. Постараемся выбраться через парк. Он большой. Нас могут потерять. За парком город.

Мы побежали по череде закрытых галерей. По широкой лестнице спустились вниз.

— Вот дверь, — слабо сказала Ходящая.

Гбабак свободной лапищей ткнул в доски, одним ударом снеся преграду вместе с дверной коробкой. Мы оказались на улице, рядом с полукруглым основанием башни. Вокруг росли все еще не потерявшие листву кусты боярышника. Вечерело, небо затянули дождливые облака.

Прямо перед нами раскинулся парк. Мимо клумб к красновато-золотистым деревьям вела выложенная камнями дорожка.

Не сговариваясь, мы бросились под прикрытие каштанов.

— Держитесь дороги! — приказала нам Проклятая.

— Они нас легко найдут! — возразил я.

— Свернем у павильона. Делайте, что я говорю!

Мы бежали до тех пор, пока позади что-то сухо не треснуло. Меня ударило в спину, и, пролетев ярд, я рухнул в колючий кустарник. На мою спину, словно мяч, с писком шлепнулся Юми.

Я оглушенно тряс головой, глаза заливала кровь. Зеленые молнии веером пронеслись над дорогой, поджигая каштаны и клены. Рядом зашипело, и мне на кожу попали редкие, все еще горячие водяные капли.

Я попытался нашарить лук, одновременно вытирая с расцарапанной колючками морды кровь. Юми потерял сознание. Я осторожно взял его на руки.

Скоротечный бой уже закончился. На дымящейся земле лежали скрюченные, окостеневшие тела двух некромантов.

Тиф стояла над ними, всем весом опираясь на хиллс. Ее ощутимо пошатывало. Шен суетился вокруг Роны, Гбабак оглушено тряс головой. На его плечах были многочисленные порезы. Я отстраненно отметил, что кровь у блазга такая же красная, как и у меня.

— Далеко мы не убежим, — сказал Шен. — Давайте к павильону.

— Мы окажемся в ловушке! — возразила Рона.

— Его стены сдержат часть магии, а в лесу нас раскатают в лепешку! — В его голосе мне послышалась безысходность.

— Далеко до твоего павильона? — Я посмотрел одним, не залитым кровью глазом, на дорогу.

Капли противно стекали по щеке и шее, капали с подбородка на одежду.

— Ярдов шестьдесят еще. Бездна! Ты ранен!

— Оставь! — отмахнулся я от него. — Не до этого.

— Что с Юми? — Гбабак с беспокойством посмотрел на комок серо-зеленого меха на моих руках.

— Жив. Возьмешь Рону?

— Да. Осторожнее с ним, — попросил он.

Я кивнул.

Шестьдесят ярдов мы преодолели, словно команда инвалидов, решивших поиграть в догонялки друг с другом. Юми порядком оттягивал руки, он, несмотря на свои размеры, оказался удивительно тяжелым.

От павильона осталось лишь одно название. Две стены и полукруглая колоннада со все еще держащимися тонкими арками. Прекрасная лестница, уходящая в небо, обрывалась на высоте двух человеческих ростов.

— И это, по-вашему, крепость?! — зарычал я. — Да здесь невозможно держать оборону!

— Магия в камнях еще есть, — пробормотала Тиф. — Лепестки Пути раньше старались хорошо защищать.

Гбабак уже внимательно осматривал находящиеся за колоннами семь бирюзовых каменных клыков. Они были значительно больше, чем те, что я видел раньше. Мозаика пола вокруг Лепестков потускнела и была засыпана алыми, точно кровь, листьями.

Я внес Юми внутрь, положив его рядом с одним из клыков. Глаза вейи были по-прежнему закрыты, бока тяжело вздымались. Ему крепко досталось. Шен на минку оставил Рону, полез ко мне, но я отмахнулся и ткнул пальцем в маленького следопыта.

Кровь из моих царапин все еще текла, но гораздо меньше. Рона сняла с шеи тонкий цветной платок и протянула мне. Я не стал отказываться, быстро соорудил повязку, разом став похожим на морского разбойника.

— Все заходите внутрь! — приказала Проклятая. — Щит нас на время прикроет.

Никто не стал спрашивать, что случится после этого. Не надо быть большим умником, чтобы понять.

— Договориться не получится? — спросил я, вглядываясь в пустую дорогу.

— После того как ты пристрелил уйга Аленари?! Она сейчас в бешенстве и вряд ли готова к переговорам, — устало отозвалась Тиф. — Если кому и повезет, то лишь мне. Да и то не знаю — на какой срок.

— Неужели ты не сможешь справиться с ней?! — Шен сжал кулаки.

— Не в моем состоянии. Она выматывает меня схватками с Избранными. Рона, что с твоей «искрой»?

— Я пуста, — глухо сказала бледная Ходящая. — Еще одно плетение, и, боюсь, меня «выжжет».

— Шен?

— Голова кружится, но я в порядке.

— Хорошо. Импровизируй.

— Что?!

— У тебя это отлично получается. Я не понимаю, по какому принципу ты строишь плетения, но когда ты действуешь не по правилам — выходит гораздо эффективнее. «Искра» может подсказать тебе, что делать. Хм… ну это будет легко.

На дорожке появилась дюжина всадников, которые скакали в нашу сторону. Тиф убила одну из лошадей и тут же заставила ее подняться. Чудовище с горящими изумрудными глазами посеяло ужас среди животных. Те сразу стали неуправляемыми. Часть из них скинула наездников, часть бросилась прочь с дороги.

До нас долетали крики ужаса и проклятия. Мертвая лошадь рванулась следом за беглецами. В отдалении слышалась перекличка тех, кого отправили прочесывать парк.

Тиф довольно улыбалась. Заметив, что я смотрю на нее, пояснила:

— Почему-то на людей это действует лучше всего. Стоит показать лишь одного живого покойника, и все бросаются врассыпную.

— Я буду сражаться, — сказал блазг, выпуская из складок кожи костяные гребни.

— Не стоит, — попросила Рона. — Против колдунов не спасет даже твоя сила.

— Я квагер! Я рос для того, чтобы драться! Я не буду прятаться за спины! — грозно квакнул Гбабак.

Возразить никто не успел. Вокруг нас вспыхнул радужный купол. Это подоспевшие некроманты попробовали нашу цитадель на зуб. Щит каждый раз отражал удар за ударом, а Тиф и Шен пытались прибить Белых.

Пока результат был ничейным. Все оставались живы. Эти некроманты с синими кушаками были не чета предыдущим и не умирали столь легко, как прежние. Я заметил, что на хилссах у них по семь позвонков. Против Проклятой выступили высшие Круги колдунов Сдиса.

На дорогу упала огненная капля, мгновенно превратив все окрестности в настоящую топку. Спустя несколько ун пламя ударило по нам. Купол вновь выдержал, огонь исчез, и схватка продолжилась. На земле остался лишь один обожженный труп.

Три мои стрелы рассыпались в воздухе, четвертая ранила сдисца, отвлекшегося на атаку Шена.

То, что творилось вокруг нас, невозможно описать словами. Казалось, горело само небо. И это пламя было черным. Лишь изредка его пронзали яркие вспышки магии Целителя. В радиусе двухсот ярдов вокруг павильона от деревьев не осталось ничего, кроме обугленных пней. Каштаны, находящиеся на границе поля битвы, чадили синим и лиловым дымом, который смешивался с нависшими над нами, вот-вот готовыми разразиться ливнем темными тучами.

Картина была столь же грандиозная, сколько нереальная и ужасная. Казалось, что даже свет стал неприятного зеленого оттенка. Он, падая на кожу, делал нас похожими на живых мертвецов.

Впрочем, так оно и было.

Гбабак наблюдал за сражением и издавал сдавленное глубокое горловое бульканье. Он понимал, сколь бесполезны сейчас все его воинские умения. Я тоже перестал тратить стрелы. Мои муравьиные укусы никому не были нужны.

С гибелью каждого некроманта Тиф победно хохотала, и казалось, что к ней возвращается какая-то часть ее силы. Она словно оживала и с новой яростью бросалась в бой. В конце концов хилсс в ее руках не выдержал таких магических нагрузок. Череп пронзительно вскрикнул от боли, и посох, как тогда, у Шена, рассыпался черными хлопьями, тут же подхваченными налетевшим горячим ветром.

Когда умер последний колдун, радужный купол исчез, издав звук, словно лопнула струна.

— Все! Я выкачала из камней последнюю магию, — устало сказала Проклятая, сев на нижнюю ступеньку обломанной лестницы.

— О, спаси нас Мелот! — сказала Рона.

Она обняла руками один из бирюзовых клыков, рывком встала, завороженно глядя на дорогу. Я же смотрел на Тиф.

— Ты сможешь мне помочь? Сможешь лишить ее защиты?

— Без толку, — мрачно ответила Убийца Сориты. — Все мои силы будут заняты этим. Я не смогу атаковать.

— Тебе и не нужно сражаться, — сказал я, вынимая из колчана стрелу с белым наконечником.

— Звезда Хары! — отшатнулась она. — Откуда это?!

Вместо ответа я кивнул в сторону Оспы, несущейся к нам на лошади:

— Сделай, что нужно.

Она, прищурившись, посмотрела на всадницу и покачала головой:

— Слишком крепкие плетения. Она знает, кто я. Я выжата. Шен. Давай вместе. Помнишь рисунок?

Тот кивнул, осознал, что она не смотрит на него, и сказал:

— Да.

— Тогда по моей команде. Когда тебе нужно?

— Ярдов сто восемьдесят, — ответил я.

— Учти. Защиты у нас нет. Я не смогу развеять даже самое простое плетение.

Я пожал плечами. Как решит судьба, так и будет. Или мы, или она.

Я ждал, опустив лук с наложенной на тетиву стрелою.

Во мне поселилось какое-то странное спокойствие. Время растянулось, словно густая патока, которой торгуют на южных рынках во время празднеств. Сердце билось так медленно, что мне показалось, будто оно остановилось.

Я видел только ее. Скачущую к нам. Прижимающуюся к черной гриве. С развевающимися серебряными волосами. Собранную. Решительную. Карающую.

Во всем мире остались только я и она.

Безликая маска. Гладкая. Белая. С темными прорезями глаз.

Она смотрела только на меня. И пила, пила, пила мою душу. С каждым бесконечным мгновеньем приближаясь.

— Вот она! — выкрикнула Тиа, вставая рядом. — Стреляй!

— Давай! — крикнул я в ответ, натягивая тетиву.

Все последующее произошло за долю уны.

Вокруг Оспы мигнуло, и она, забыв обо мне, вздрогнула, понимая, что ее щит пропал. А я так некстати вспомнил один из своих кошмаров.

— Вот она! — внезапно выкрикнула Проклятая, появляясь рядом со мной. — Стреляй!

Стрела сорвалась с тетивы и, оставляя за собой лиловый росчерк, понеслась над полынным полем. Ее наконечник сиял, словно северная звезда.

Прямо на меня летел всадник. Женщина, лицо которой было скрыто под серебряной маской. Я попал ей прямо в сердце. Всадница медленно, словно нехотя, начала заваливаться набок. И упала с лошади всего лишь в пяти шагах от меня. Я не сразу осознал, что убил Оспу.

Она лежала на спине, раскинув руки. Собранные в косу прекрасные волосы казались живым серебром. Проклятая не шевелилась и не дышала. Великолепное черное платье для конной езды скрывало кровь.

Терзаемый любопытством, я встал перед Аленари на колени и снял с ее лица маску, сделанную из бесценного гроганского металла.

Мертвыми, остекленевшими глазами на меня смотрела Лаэн.

Моя рука дрогнула, и вырвавшаяся на свободу стрела лиловой кометой пронеслась над выжженной землей. Она разминулась с Проклятой не больше чем на четверть пальца. Та осадила лошадь и недоуменно проводила взглядом несостоявшуюся смерть.

Кто-то за моей спиной обреченно ахнул.

Оспа взмахнула рукой, черпая из туч осязаемую тьму и собираясь уничтожить всех нас.

И тут Лепестки Пути издали хрустальный, переливчатый звон. Клыки, казалось, сжались у нас над головами, словно захлопнулась чья-то зубастая пасть. А потом улетели в семи разных направлениях на тысячу лиг, погрузив мир в ночь, и вновь приблизились, бирюзовыми росчерками засияв во мраке…

Мне в глаза бил яркий свет. Я зажмурился, но через несколько мгновений понял, что это всего лишь вечернее солнце. Лучи оказались неожиданно теплыми и окрашивали мир в приятные оранжевые оттенки. Небо было высоким, все еще ярким, с редкими перистыми, уже ставшими розовыми, облаками.

Прямо перед нами виднелись невысокие лесистые горы. Лепестки Пути находились на своем прежнем месте. Черные, с золотыми прожилками. Вокруг них росли стройные сосны, и стояла такая тишина, что я слышал, как бьется сердце вцепившейся мне в плечо Роны.

Никакой Оспы поблизости не было.

Я повернулся за объяснениями к Тиф. Та хватала ртом воздух, словно выволоченная на берег рыбина. Целитель, зеленый, словно его вот-вот стошнит, сидел, прислонившись к одному из клыков, и, запрокинув голову, пытался остановить кровь из носа.

— Мальчик… Малыш… Шен, — голос у обретшей дар речи Проклятой дрожал от безумного восторга и безграничного удивления. — Ты, кажется… ты, кажется, только что пробудил Лепестки!