"Искатели ветра" - читать интересную книгу автора (Пехов Алексей Юрьевич)

ГЛАВА 4

Вжжжжиг… вжжжжиг… вжжжжиг.

Точильный камень, словно заговоренный, ползал по лезвию ножа. Кнут смотрел на ежедневный ритуал Гнуса без должного понимания. Считал, что подобное занятие себя не оправдывает, и низкорослый убийца лишь зря расходует силы и время.

— Тебе не надоело?

— А что? Думаешь, уже острый?

— Острый?! — возмутился Кнут. — Да ты всю дорогу от Альсгары только этим и занимаешься. Скоро камни, как масло, начнешь резать.

— Разве это плохо? К тому же ты, как всегда, привираешь. Им даже бриться тяжело. Вот, смотри.

В доказательство Гнус попробовал кинжалом прядь собственных волос. Та мгновенно уменьшилась на дюйм.

— М-да, — протянул человечек, с огорчением поглядывая на свое отражение в клинке. — Кажется, и вправду, достаточно.

С улицы вошел Шен. Гнус, увидев его, заворчал и, немного подумав, вновь достал из-за пояса точильный камень. Нехорошо посматривая на молодого ставленника Молса, он, к вящему раздражению Кнута, вновь начал елозить ножом и противно вжикать.

— Где потерял Бамута?

— Он следит за нашим другом, пока Гнус занимается ерундой.

— Странно, что ты его оставил. Скучно стало, малыш? — спросил коротышка, и Кнут нахмурился.

Эти двое и не думают успокаиваться. Он старался не ставить их в пару, но теперь-то что делать? Разводить по разным концам деревни? Ай, спасибо, Молс! Удружил, ничего не скажешь!

— Хватит! — теряя терпение, зарычал Кнут. — Я вам вчера говорил: если решите пустить друг другу кровь — только после задания.

— Задание мы вроде выполнили вчера, — не спуская глаз с Гнуса, процедил Шен.

— Это мне решать, что мы выполнили, а что нет. Гнус, поднимай задницу и топай к Бамуту. Считай, что началась твоя смена. А ты садись и жри.

— Вы меня невзлюбили с первого взгляда. Скажешь, не так? — произнес Шен, усаживаясь на лавку.

Кнут дождался, когда ему принесут шаф, сделал глоток и только после этого ответил:

— Что же, парень, буду откровенным. Ты лишний в нашей сработанной тройке. Пятое колесо в телеге. Я не знаю, с какого ляду Молс тебя с нами отправил. И что хуже всего — я не знаю, каков ты в деле. На что мы можем рассчитывать и что от тебя ждать.

— А ты меня испытай, — потянулся голубоглазый.

— Делать мне нечего. До тех пор пока тебя нельзя будет проверить на задании, я, Гнус и даже добряк Бамут будем считать тебя обузой.

Шен нахмурился, затем расхохотался:

— Воля твоя! Если считаешь, что мне приятно находиться в вашей компании, то глубоко заблуждаешься. Шляться по периферии Империи, кормить комаров и общаться с угрюмыми старыми дураками — не большое удовольствие!

Кнут нисколько не обиделся на «дураков».

— Да ты ученый, Шен. Слова-то какие знаешь. «Периферия»!

Тот, поняв, что сболтнул лишнее, громко фыркнул и занялся едой. Командир отряда насмешливо за ним наблюдал. Это не первая оговорка «малыша». Он и раньше вворачивал в речь крайне странные для выходца из городского дна словечки. Парень неплохо «играет», но опыта ему явно не хватает. Впрочем, у Молса наверняка была причина отправить Шена с ними.

— Не цапайся с Гнусом. Это мой тебе совет. Дружеский. И не корчи такую рожу, ты еще щенок, чтобы с ним тягаться. Гнус тебя прожует и выплюнет. Не лезь к нему, еще раз говорю.

— Да дался мне этот недомерок! — разрезая свиную колбасу, отозвался Шен. — Он мне даром не нужен. Лучше скажи, долго мы еще здесь будем торчать?

— Мы только вчера приехали, а ты уже соскучился по дому.

— Представь себе. Так сколько?

— Сейчас время работает не на нашего друга. Он не дурак, должен понимать, что если его смогли найти мы, то найдут и другие. День, может, два, и он с подружкой отправится в бега.

— И?..

— Как я уже говорил, Серый — умный парень. Понимает, что спрятаться будет тяжело. Когда за голову назначена такая награда, за тобой спустятся даже в Бездну. Можно оттянуть свидание со смертью, сбежав на край Обжитых земель. Можно забраться в болота блазгов, в гнезда йе-арре или леса Высокородных, но рано или поздно тебя найдут. Десять тысяч соренов на дороге не валяются. Охотники найдутся, можешь мне поверить. Тут только один вариант — чтобы тебя оставили в покое, надо вынуть душу из заказчика.

— То есть ты считаешь, что Йох обречен?

— Скажем так. Я предполагаю, что у него есть все шансы не увидеть следующий праздник Имени.

— Печально. Говорят, он оплачивает все городские праздники. Альсгара много потеряет с его смертью.

— Как и Наместник. Его лапа также любит получать оплату. Он служит и нашим и вашим. Я еще не видал задницы, которая так легко могла усидеть на трех стульях. Император, Ходящие и личные интересы. Ха! Порой я начинаю подумывать, что быть Наместником не так уж и плохо.

— Прибыльная работенка. И не пыльная. Только и знай, пиши указы, отчитывайся перед столицей да пляши с посольствами Набатора и Золотой Марки. Ну и денежки лопатой в карман сгребай.

— Соображаешь, — крякнул Кнут. В его голосе проскользнула нотка уважения. — Кстати, давно ты в гильдии? Раньше я о тебе ничего не слышал.

— А кто тебе сказал, что я из гильдии? — неожиданно улыбнулся Шен.

Кнут прищурил глаза:

— Молс сказал, что ты поедешь с нами…

— Но разве он что-то говорил о том, что я вхож в ваш союз?

Нет. Ничего он такого не говорил. Просто приказал Кнуту взять молодого человека с собой и не задавать вопросов.

— Я задолжал ему услугу, вот он меня и попросил прогуляться с вами.

— Угу.

Все не так просто. Чтобы Молс, да вдруг отправил с ними совершенно чужого человека без видимой причины… Просто «прогуляться»?! Кнут дураком не был и в подобную чушь не верил. Шен это понял, но переубеждать командира не стал:

— Не знаю, стоит ли говорить об этом твоим друзьям.

— Не стоит. Они и так тебя не слишком любят. Значит, ты нам не помощник?

— Если рассчитываешь, что я буду бегать по деревне с удавкой или метательными звездами, вынужден тебя разочаровать. Кстати говоря, зачем тебе нужны помощники? Награда за Серого и его подругу просится в руки?

— Нет. Молс таких распоряжений не отдавал.

— При чем тут Молс? С десятью тысячами соренов можно наплевать на гильдию. Начать новую жизнь, а? Неужели ни разу не думал о том, чтобы рискнуть?

Кнут ничего не сказал, но по тому, как напряглись его руки, Шен понял, что оказался прав.

— Неважно, о чем я думал, а о чем нет. Важно то, что я в итоге сделаю. С Серым и Лаэн без приказа Молса связываться не буду.

— Они так опасны?

— Причина не только в этом. Я никогда не пойду поперек полученного заказа. Какие бы деньги ни лежали на кону. Тебе не понять.

Шен пожал плечами, показывая, что за такую сумму лично он враз забыл бы о всяких глупостях.

— Что до Серого, — продолжил командир, — он, действительно, опасен. Знаешь его историю?

— Нет. Только то, что вы говорили между собой.

— Он пришел в Альсгару десять лет назад. Откуда-то с юго-востока. Вроде бы до этого отстреливал Высокородных в Сандоне. С луком был на «ты», и не только с ним. Очень быстро поднялся. Стал забирать самые сложные и высокооплачиваемые заказы. Некоторым из гильдии, не самым последним людям в нашем ремесле, это не понравилось. Их нашли в один из дней в выгребной яме. Мертвыми. Гнус, кстати, тоже был в числе недовольных. Но вовремя остановился. Не то что его дружки. В общем, после этого случая к Нэссу не лезли. Да и Молс взял парня под крыло. Я с Серым работал один раз. Могу сказать, что он вполне заслуживает уважения. Лучший стрелок из известных мне.

— Что же он забрался в такую глушь при таких-то успехах?

— Никто не знает. Разве только Молс. Я могу только догадываться.

— Очень интересно послушать.

Кнут внимательно изучил физиономию Шена. Не насмехается ли? Но молодой человек оставался бесстрастен.

— Пора сходить, проведать Бамута. — Командир встал с лавки. — Идешь?

— Да. Так что насчет догадок?

— Зачем тебе?

— Должен же я знать, чего мне от него ждать. Молс ничего не сказал.

— Хм… — Кнут вновь испытующе посмотрел на собеседника. — До того как Йох не объявил награду за голову Серого, я считал его и Лаэн мертвыми. Семь лет назад в их берлоге нашли два обгоревших тела. Все, в том числе и я, решили, что Нэсса все же смогли достать какие-то прыткие ребята. А теперь… Теперь я начинаю думать, что он сделал все правильно. В то время, когда якобы умер наш друг, произошло одно громкое убийство. Цель уничтожили стрелой. Мастерский выстрел. Идеальный. Лучник находился в таком месте, что попасть можно было, только если твою руку направляет сам Мелот. Я знал лишь одного такого стрелка — Нэсса.

— То есть Серый убрал цель, надул всех, подхватил подружку и смылся?

— Вот-вот. Именно, что надул. Кстати, с подружкой они работали в паре.

— Слушай, а мне показалось или вы в самом деле боитесь ее куда больше вашего чудо-стрелка?

Кнут недовольно поморщился. Гнус прав. Этот парень порой раздражает до умопомрачения.

— Она может вскипятить мозги, прежде чем ты вытащишь из ножен меч.

— Это умеют делать все женщины, — хохотнул Шен.

— Я серьезно. Она — единственная в нашем деле, кто обладает Даром. Все думают, что Лаэн только говорить может, не открывая рта, но когда я с Серым работал в связке — видел, как девчонка взорвала одному парню голову.

— Так что же? Она Ходящая, что ли? — пробормотал его собеседник.

— Нет.

— Огонек?

— Что ты пристал? Никто не знает. У нее есть Дар, и все. А кто она, какая разница? Хватит разглагольствовать. Нас ждут.

Выйдя на улицу, они пошли в сторону дома Нэсса. Шен задумчиво молчал, и Кнут начал жалеть, что не сдержал язык за зубами.

— А кто был целью?

Командир непонимающе посмотрел на спутника.

— Кого прихлопнул Нэсс, если ему пришлось так быстро делать ноги?

— Ходящую, — сухо сказал убийца и, не обращая внимания на изумленно раззявившего рот подчиненного, пошел дальше.

Порк плелся по лесу и с наслаждением грыз медовый пряник. Карманы его порванных штанов были забиты сладостями. Дурачок купил угощение на деньги, которые подарил ему добрый дяденька. Тот, который на лошади рыцаря, но не рыцарь. Но хороший. И лошадь у него хорошая. И меч тоже. А еще он приятель Порка. Ага. Они с ним самые большие друзья. Порк этому дядьке что хошь сделает. Даже пряником угостит. Надкусанным. Или нет! Даже целым! Пусть деревенские ребята не говорят, что он жадный и глупый. Вранье! Все вранье! Они вечно насмехаются! За это он не даст им ничего вкусненького. Никогда! А чего со злюками делиться? Опять рубаху ему испачкают, грязью начнут кидаться. И играть в рыцарей не берут. Вот когда Порк убежит из дома и станет рыцарем, он всем покажет. Обзавидуются!

Сейчас он шел на любимую поляну. Там, рядом с быстрой речкой, можно в тишине и покое съесть всякие вкусности, не опасаясь, что кто-нибудь заметит. А то соберутся и начнут клянчить: «Порк, дай попробовать! Ну кусочек, Порк, а? Ты же добрый!»

У! Приставучие пиявки!

Дурачок с досадой пнул подвернувшийся под ногу гриб. Его шляпка взмыла в воздух и, ударившись о древесный ствол, разлетелась на множество кусочков.

— Ух! — с восторгом произнес Порк.

Он и не догадывался, что грибы умеют так здорово летать и разбиваться. Куда лучше, чем брюква старой рози. Дурак покрутил головой, выискивая в траве приметные красные шляпки, но ничего такого поблизости больше не было. Разочарованно вздохнув, он вышел на поляну и тут же отступил обратно. Под прикрытие деревьев.

Недовольно выпятил губу. Гадость какая! Его любимое место уже было занято! Возле старого дуба стояла жена плотника Анн. Что она здесь делает? Вот сейчас он дожует еще один пряник, а потом выйдет и скажет, что это его полянка! Пусть уходит.

Пока Порк догрызал пряник, ему пришла в голову еще одна идея. А вдруг Анн перестанет сверлить глазами это глупое дерево и решит искупаться в реке? А что? Сейчас время жаркое, может, и захочет. А он тут тихонько посидит и посмотрит. Увидит ее голой, да. Порк уже однажды видел голых девушек, они купались у Черного Омута в ночь на летнее солнцестояние. Правда, деревенские парни тогда заметили прятавшегося в кустах дурачка и крепко его отделали. Чуть все кости не поломали.

И тут Порк едва не подавился. Ствол дуба раскололся, словно по нему разом ударила топорами сотня злобных дровосеков. Все внимание пастуха оказалось приковано к дереву, поэтому он не сразу увидел, что с противоположной стороны поляны, из леса, вышли вооруженные люди…

Старый Морген — кузнец — встретил меня приветливо. Пригласил в дом, усадил за стол. Обижать его не хотелось, так что мы неспешно обсудили погоду, будущий урожай и соседей. Наконец пришло время перейти к делам:

— За мной должок был за инструменты. — Я положил на стол шесть солов.

— Не к спеху. Терпит, — пробасил кузнец.

— Деньги никогда лишними не бывают, — не согласился я. — К тому же, слышал, ты сватов для сына засылал. Так теперь каждый медяк на счету будет.

— Твоя правда, — широко улыбнулся Морген. — Что это ты с долгами стал рассчитываться? Никак уезжать собрался?

— Придется. По делам.

— Дела — это хорошо, — крякнул кузнец. — Это куда лучше, чем штаны протирать. Когда вернешься?

Я усмехнулся:

— Потому и пришел к тебе. Не вернемся мы. Дом продавать не хочу. Да и времени уже на это нет. Говорят, твоему Рену жену привести некуда. Стройку ты только месяц назад затеял. Долго ждать. Забирай дом. Пусть живут у нас. Хочешь — насовсем, хочешь — пока свою избу не справите.

Его такое щедрое предложение ошеломило. Он опять крякнул, откинулся на стуле, задумчиво нахмурив брови.

— Неожиданно. Мелот свидетель, очень неожиданно. Все же ты странный человек, Парс. Хозяйство вот так запросто даришь.

— Я щедрый. — При всем моем старании улыбка все равно вышла кислой. — Если уж отдавать добро, то в хорошие руки. Так берешь или нет?

— Беру, конечно. Дураком буду, если не возьму. Только за так брать что-то неловко. Люди говорить начнут…

— Люди всегда говорят, дай им только волю.

— Давай хоть часть денег выплачу. Бедствовать не будете.

Ответить я не успел. В голове огненной каплей взорвалось:

«Помоги!»

«Картина», пришедшая от Лаэн, показала мне поляну, где были спрятаны деньги, полученные нами за убийство Ходящей. Я, не попрощавшись, выскочил из дома порядком удивленного кузнеца и бросился на помощь. Бежал и безостановочно пытался «звать» ее. Тщетно. Лаэн, впервые на моей памяти, «молчала». В свете последних событий, предполагать можно было самое худшее. Я уже пять раз проклял себя за то, что позволил ей заниматься этим делом в одиночку.

Из оружия у меня с собой был только метательный топорик. Полезная вещь в лесу или на охоте, да и для убийства сойдет, но не против хорошо вооруженного противника.

Я пролетел через растущие вдоль реки заросли бредняка и сразу увидел, что происходит на поляне. Шагах в двадцати от меня в землю было воткнуто короткое копье. Рядом тело мужчины. Еще один труп — недалеко от кромки леса. На противоположном краю поляны лежала Лаэн.

Над ней стояли трое. Они смеялись и шутили, нисколько не переживая по поводу гибели своих товарищей. Один из них как раз спускал штаны.

Размытый круг рассек воздух, и метательный топорик с мерзким звуком угодил в затылок неудавшемуся насильнику. Он взмахнул руками и, обливаясь кровью, упал. Я выскочил на поляну и бросился в сторону двоих уцелевших.

Один из них начал поднимать арбалет, второй потянулся за мечом. Меня это не испугало. Я лишь оскалился да прибавил ходу. В тот момент, когда мерзавец нажал на спусковой крючок, я прыгнул. Арбалетный болт просвистел рядом, не причинив вреда. Я приземлился на руки, гася скорость, перекатился через голову. Вскочил рядом с копьем. На ходу подхватил его и швырнул в меченосца. Копье угодило ему в живот, отшвырнуло назад и пришпилило к дереву. Наемный убийца закричал и вцепился в окровавленное древко руками.

Оставшийся противник, сжимая в зубах болт, лихорадочно пытался еще раз взвести арбалет. Я не дал ему такой возможности. Оказавшись рядом, упал на колени, пропуская над собой оружие, которым он пытался размозжить мне голову. Вкручивая кулак, ударил под колено. Тот вскрикнул, потеряв устойчивость, упал.

Я откатился в сторону, оказался рядом с трупом, в голове которого застрял мой топорик. Вырвал оружие, подскочил к начавшему вставать противнику. От души пнул ногой в лицо, ломая нос. А затем нанес два быстрых сильных удара, раскроив череп. К этому времени пронзенный копьем перестал корчиться и испустил дух.

Все было кончено.

Я бросился к жене. С облегчением увидел, что она жива и всего лишь без сознания. На левом виске надувалась огромная шишка. Кожа была содрана, и на щеку стекала кровь.

За спиной оглушительно щелкнула тетива, свистнул болт, послышался вскрик. Из кустов вылез Бамут с разряженным арбалетом. За ним появились Кнут и щенок, имени которого я так и не удосужился узнать.

— С почином тебя. Быстро они вас нашли, — крикнул Кнут.

При всем своем дружелюбии он не спускал глаз с моего у-така.[18] Я, стараясь не упускать их из виду, скосил глаза и увидел человека, в которого попал Бамут. Во время боя один из жаждущих легких деньжат отсиживался в укрытии. Когда я отвлекся на Лаэн, парень решил попытать счастья и получить награду. Что же. У него это едва не получилось.

Теряю хватку.

— Эта… Что бы ты делал, если бы мы не подоспели?

— Справился бы сам, — хмуро ответил я.

Бамут к этому времени ловко перезарядил оружие и положил его на локтевой сгиб. Мне не понравилось то, как он на меня смотрел. Похоже, он тоже захотел заработать легкие деньги, поэтому бросил быстрый взгляд в сторону командира, ища одобрения. Кнут на невысказанный вопрос едва заметно покачал головой. Бамут улыбнулся, пожал плечами и забросил оружие за спину, а затем, перестав обращать внимание на присутствующих, начал потрошить карманы мертвецов.

Напряжение немного спало, но все старались не делать резких движений. Я по-прежнему стоял между Лаэн и людьми Молса. Их мирные намерения меня ни в чем не убедили.

— Что с ней? — осторожно поинтересовался Кнут.

Я не ответил, лишь подозрительно прищурился. Оставалось только догадываться, что на уме у этой троицы.

— Если бы мы захотели, ты бы уже был покойником.

Я презрительно скривил губы и вновь промолчал.

— Лаэн надо помочь. — Кнут не унимался.

— Как вы нас нашли?

— Шли за тобой.

— Скорее бежали, — поправил командира молодой. Он с интересом изучал труп, пришпиленный копьем к дереву:

— Ловко ты его.

— Вы решили взять на себя обязанности телохранителей? — Я, поколебавшись, убрал топорик за пояс. — Не слишком ли резкая смена работы?

— Судя по всему, мы поменяли ее очень вовремя. Незнакомые морды. — Кнут скучающе пошевелил носком сапога одно из тел. — Не из наших. Залетные. Так что с Лаэн?

— Жива.

— Я могу подойти к ней? — неожиданно спросил молодой и тут же наткнулся на мой колючий взгляд. — Ей сейчас требуется помощь.

— Я сам в состоянии помочь, — отрезал я.

Не собираюсь подпускать к своей женщине никого из этих господ.

— Я лекарь.

— С каких пор их в гильдии держат?

— Я не из гильдии. Кнут может подтвердить.

Кнут замешкался, но кивнул. Врут или нет? Бамут не удержался:

— Кнут, чего Шен заливает?

Кнут поморщился и перевел разговор на другую тему:

— Что с теми жмуриками?

— У обоих лица сожжены, — ответил Бамут. — Я и не знал, что Лаэн так умеет. Теперь не поймешь, кто это. Эта… Так он чего, и вправду болячки лечит? Может, Молс с нами еще и лавку аптекаря пошлет в следующий раз? — Бамут хохотнул, но его шутку никто не поддержал.

— Так могу посмотреть? — спросил Шен.

— Ладно. — Я неохотно отошел в сторону. — Но учти…

— Не надо угроз! — Он зло сверкнул глазами.

Я встал так, чтобы одновременно видеть и лекаря и Бамута.

В лесу послышались испуганные крики. Появился Гнус. А я все беспокоился, где прячется этот крысеныш? Он тащил за шиворот упирающегося и вопящего Порка. Этот-то что здесь забыл?!

Рядом с маленьким убийцей дурачок казался великаном. Впрочем, Гнуса это обстоятельство ничуть не смущало.

— Глупая сволочь обделалась.

— Где ты его нашел?

— Ясное дело — в кустах. Подглядывал. А может, с этими был. Там, недалече, семь лошадей. Убить его?

Услышав последние слова, Порк взвыл. Захлебываясь в рыданиях и мольбах, он на коленях пополз к Кнуту. Я только и смог разобрать, что «не виноват» и «думал, голую тетю, а тут эти злые».

— Я ничего-о-о-о! Мне коро-о-ов пасти-и-и. Я пря-я-я-яники отдам!

— Успокойся, приятель. И пряник свой убери. Тебя никто не собирается убивать.

Лаэн застонала, я тотчас забыл о дурачке и бросился к ней. Рыкнул, и Шен предусмотрительно отошел в сторону.

Мое солнце открыла глаза.

«Спокойно. Они мертвы. Я успел».

«Что эти здесь делают?»

«Шли за мной. Было не до того, чтобы еще и за хвостами приглядывать».

«Я слишком слаба. Сейчас справлюсь только с одним».

Я увидел, как в синих глазах начинает зарождаться магическая буря, и поспешно «сказал»:

«Стоп! Не стоит. Кажется, сегодня мы сможем разойтись мирно».

И вслух:

— Как ты себя чувствуешь?

— Голова трещит. — Она осторожно дотронулась до шишки на виске. Поморщилась.

— Идти сможешь?

— Незачем, — подошел Кнут. — Гнус отправился за лошадьми. До деревни есть дорога?

— Есть. За рощей.

— Мы вас проводим. Я поговорил с дураком. Утверждает, что нападающих было больше, чем сейчас трупов. Считать не умеет, но, судя по количеству лошадей, — семеро. И один с крыльями, как у птицы.

— Да. Йе-арре, будь он неладен! — Выругалась Лаэн, с моей помощью вставая на ноги. — Его я встретить не ожидала. Подлетел со спины. Хорошо, что не убил.

— Интересно, где он может быть? — Шен перенес внимание на окрестные деревья.

Бамут взял арбалет на изготовку.

— Не суетитесь. Теперь уже не поймаешь. Смылась пташка. Эй, приятель! Хватит рыдать. Проваливай. Да, да. Ты! Дуй к своим коровам!

Дважды Порка упрашивать не пришлось. Он вскочил и, забыв о разбросанных на траве пряниках, бросился к лесу. Ну вот. Теперь растреплет по всей деревне, что здесь произошло.

— Ого! Что это?

Шен заглянул в чрево расколотого дуба и выудил оттуда мешок.

— Увесистый.

Я, ничего не говоря, протянул руку к находке. Парень от такой наглости опешил, хотел возмутиться, но увидел в моих глазах угрозу и отдал.

— Это ваше? — полюбопытствовал Кнут.

— Наше, — ровным голосом ответил я ему. Больше они вопросов не задавали.