"Полярная звезда" - читать интересную книгу автора (Вивье Колет)

XII

Рассказать маме и папе о несчастном случае с Полем взялась мадемуазель Мерль; она сделала это на следующее утро, пока господин и госпожа Юло со своими ангелочками ещё не вышли из спальни. Мама долго плакала. Мыслимое ли дело: её сокровище чуть не утонуло, а она и не подозревала об этом! Пока он боролся с волнами, она, возможно, спокойно помешивала соус или болтала с соседкой! Почему ей не сообщили? Она усадила Поля на колени, она укачивала его, как младенца, а он не сопротивлялся, убаюканный её ласками. Несчастный случай, да, по правде говоря, он забыл о нём! С тех пор произошло столько всяких событий! Но ему было приятно, что мама огорчилась, что она так любит его.

Папа тоже разволновался. Конечно, он этого не показывал, но откашливался, словно прочищая горло, и не внушал маме: «Сделаешь ты из своего сыночка мокрую курицу!» Он спросил, кто спас Поля, и мадемуазель Мерль объяснила ему, что спаситель — какой-то портовый мальчишка, но он тут же скрылся.

— Портовый мальчишка? — вскричал папа. — Тогда ничего удивительного: все жители Дьепа — превосходные пловцы. Кто-кто, а я-то их знаю, сам ведь отсюда.

Мадемуазель Мерль заохала. Как, господин Товель из Дьепа? Почему же Поль не сказал ей?

— Да, в самом деле, Товель — распространённая фамилия в нашем краю, — добавила она.

— Точно. У меня здесь жил брат.

И он заговорил о дяде Анри, о прекрасном ресторане «Полярная звезда». Мадемуазель Мерль ещё пуще разохалась. Она частенько обедала в этом ресторане во времена своей молодости, когда ещё жила её мать. Такой обходительный человек был этот Анри Товель… К несчастью, он умер тридцати лет, а жена его вышла замуж вторично, да так неудачно! Банкротство, маленькая таверна…

— Что за маленькая таверна? — спросил папа.

Разве господин Товель не знает? Ресторана больше нет: Пьер Бланпэн ликвидировал дело и теперь содержит рыбацкую таверну на улице Вёле. Содержит — это только так говорится, потому что в довершение всех бед он в октябре прошлого года ушёл в море. В общем, какой-то сумасброд.

«О! А!» — восклицал папа. Жилы на шее у него вздулись, и он огромными шагами кружил по комнате.

— Ну, что я тебе говорил, Эдмея! — крикнул он. — Бездельник, вот он кто? Ничтожество этакое! О, я разгадал его с первого взгляда… Пустить на ветер такой ресторан! И удрать на пароходе! Какой позор для семьи!

— Не говоря уж о том, что дети остались без отца, — подлила масло в огонь мадемуазель Мерль.

— Дети?

— Да, старший — ваш племянник, и ещё двое — мальчик и девочка, от второго брака. Младшему мальчику ровно год. Надо сказать, очаровательный малыш!

— Бедная Мальвина! — вздохнула мама.

Выкатив глаза, папа повернулся к ней:

— И ты ещё жалеешь ее! Сама она виновата, надо было слушаться моих советов! Я говорил, я сто раз повторял ей, что её ничтожество всего лишь… ничтожество. Но женщины… Разумеется, я не говорю о присутствующих, мадемуазель, — продолжал он, вытирая лоб, — и вообще, извините меня, я вспылил, услышав всё это.

— Понимаю вас, сударь, — проникновенно сказала мадемуазель Мерль.

Поль украдкой проскользнул к двери.

— Ты куда? — окликнул его отец.

— Хочу немножко… пройтись, папа.

— Один? — воскликнула мама.

— Э, вот первое доказательство его самостоятельности; видно, ему пошло на пользу, что он не сидит привязанным к твоей юбке! Беги, зайчик, встретимся на пляже! Я подожду господина Юло.

Никогда ещё Поль не покрывал столь стремительно расстояние, отделявшее его от маленькой таверны. К счастью, в этот ранний час на улице было ещё мало народу, иначе мальчик непременно сбил бы кого-нибудь с ног, так он мчался. Как рассердился папа, узнав, что натворил господин Бланпэн! Но мама пожалела тётю Мальвину. Хорошо, что хоть у неё доброе сердце.

Николя, разодетый по-воскресному, грелся на солнышке, сидя вместе с Иветтой и Лулу у порога таверны.

— Вот здорово! — сказал он. — А я думал, ты сегодня не придёшь!

— Знал бы ты, что со мной случилось! — ответил Поль.

Он рассказал об уходе Марианны; без неё нет никакой возможности удирать с пляжа, тем более что, пока не найдут другой девушки, господин Юло, приехавший в отпуск, несомненно сам займётся детьми. Что делать? Как быть?

— Довольно-таки досадно, — согласился Ник. — Она могла бы подумать и о тебе, твоя Марианна, прежде чем сматывать удочки. Да, да…

— Ну само собой… Но помоги мне! Придумай какую-нибудь уловку, чтобы мы могли видеться. Говори скорей! — И Поль выжидающе уставился на своего двоюродного брата. Он-то, наверное, придумает выход.

Николя почесал затылок.

— Так, с бухты барахты, такие вещи не решаются, — степенно заявил он. — Дай мне время подумать… ну, скажем, до завтра.

— Ладно, приду завтра. А сейчас мне пора удирать.

— Уже?

— Да, знаешь ли, папа… Я сбежал, как только представился случай…

— Понятно, — с ужимкой сказал Николя. — Ну, ступай, да поторапливайся, деточка.

В его глазах снова блеснул насмешливый огонёк. «Почему „деточка“ и что я особенного сказал?» — недоумевал Поль на обратном пути. Ладно, главное сделано, ему незачем мучиться, раз Николя обещал помочь. Он со всех ног бросился на пляж; папа и господин Юло устроились в палатке на раскладных стульях. В белых полотняных брюках папа выглядел великолепно. Как видно, он был в прекрасном настроении. Маме пришлось остаться дома — надо помочь мадемуазель Мерль приготовить обед, объяснил он Полю. У бедной госпожи Юло страшная мигрень. Вот, можно сказать, не повезло!

— Ба-ба… мигрень! — проворчал господин Юло, барабаня пальцами по ручке кресла. — Между нами говоря, знаю я, что это такое, дорогой мой: ловкий способ избавиться от неприятных обязанностей. У меня прелестная жена, но она терпеть не может домашнего хозяйства. У каждого свои маленькие недостатки, не правда ли?

— Разумеется, — ответил папа.

Был час прилива, и ангелочки шлёпали по воде, поднимая фонтаны брызг. Папа предложил искупаться всем вместе, но господин Юло уклонился: поясница, проклятая поясница, он только что перенёс люмбаго. Нет, надо быть благоразумным.

— Ну, тогда пойдём вдвоём, зайчик, — сказал папа Полю. — Беги за купальником, а я тем временем возьму себе костюм на прокат в кабинках.

Поль не посмел отказаться, хотя купание отнюдь не прельщало его. Когда он в своём новом купальнике вернулся на берег, папа стоял уже у самой воды.

— Бр!.. Ну и холодище! — крикнул он ему. — Просто не верится, а? При таком солнце!

Он сделал шаг, второй, но, едва набежала волна, быстро отскочил назад.

— Входи, как я, постепенно, — посоветовал он Полю.

Но недаром Поль четыре недели ловил креветок и собирал ракушки — он закалился.

Смело вошёл он в воду и давай скакать, прыгать, разбрызгивать пену, к великой радости ангелочков, которые, глядя на него с берега, кричали: «Мы тоже, мы тоже!» Папа был потрясён.

— Молодец, здорово это у него получается! — заметил господин Юло.

— Да, недурно, — пробормотал папа. — Ну, раз, два, три, иду! Подожди, сейчас я тебя догоню!

Он нырнул головой в волну и вдруг выскочил прямо перед Полем. Вода потоками струилась с него.

— Теперь получше, — сказал он. — Конечно, за это время я чуточку сдал. Хороша вода, а?

Да, вода была хороша, и Поль с удовольствием купался. К несчастью, папе пришло в голову учить его плавать. «Направо, налево, выше нос, дыши… Да нет, вытяни ноги… Нет, отведи руки назад… Откуда взялся на мою голову такой тупица. Говорю, отведи руки назад!» Поль задыхался, поминутно глотал солёную воду и уже терял силы. Купание это напоминало ему всё, что он испытал, когда тонул.

— Начнём сначала, — сказал папа.

Внезапно бас господина Юло перекрыл шум прибоя:

— Стойте, мсьё Товель! Не займётесь ли вы чуточку с Тото! Ему до смерти хочется научиться плавать!

— Ну ладно! — буркнул папа.

И он пошёл за Тото, а Поль, избавившись наконец от урока, помчался на пляж обсохнуть. За Тото настала очередь Рири. Тот бесстрашно вошёл в воду, но едва очутился в руках этого высокого усатого господина, как разразился судорожными рыданиями, и плачущего мальчугана пришлось отнести к отцу. А с Фредом — другая история: того невозможно было вытащить из воды. «Ещё, ещё!» — вопил он, размахивая руками как одержимый. Бедный папа! Когда после четырёх следовавших один за другим уроков он наконец выбрался из воды на берег, у него зуб на зуб не попадал, хотя стояла страшная жара.

— А, что скажете? Отличный спортсмен мой Фред! — гордо заявил господин Юло. — Вы могли бы дать ему ещё немного побарахтаться, за него нечего бояться, он само здоровье!

— Неужели?… С вашего разрешения, пойду оденусь, — сказал папа.

После обеда он поделился своими впечатлениями с мамой. Ангелочки испортили ему всё купание; на месте господина Юло он бы вразумил их двумя-тремя хорошими затрещинами, но отец на всё смотрит их глазами… Мама не согласилась с ним, она находила, что ребятишки очаровательны, пожалуй, чуточку шумливы, но такие непосредственные! Зато жеманная госпожа Юло с её мигренями ей совсем не нравилась; вот мадемуазель Мерль, та ей больше по душе — милейший человек, сразу видно. А как она расхваливала, как расхваливала её Поля!..

— Куда мы пойдём после обеда? — поинтересовалась мама.

Все отправились ловить крабов, и на этот раз Поль снова удивил папу своей ловкостью. Он шарил под камнями, точно с самого рождения только этим и занимался. Достаточно было взглянуть на него, чтобы понять, что в его жилах течёт дьепская кровь. Мама вздыхала. Её Поль изменился; он всё такой же милый и нежный, но уже не так нуждается в ней, теперь он при трудных переходах брал её за руку со словами: «Не бойся, мама». Случалось, что Поль надолго умолкал, причём вид у него был такой, словно он грезил наяву. Вот, например, за завтраком: замер вдруг с вилкой в руках, не донеся её до рта, и так просидел больше минуты; когда же она спросила, о чём он задумался, мальчик вздрогнул, словно застигнутый на месте преступления, и ответил: «Ни о чём». Такова жизнь. Дети растут, а ты этого не замечаешь, и вдруг в один прекрасный день у них появляются свои тайны. Но Поль чувствует себя хорошо, это главное, и мама снова с восторгом смотрела на загорелое тело своего сыночка.

Солнце садилось, пляж пустел; вялые, изнемогающие от жары курортники медленно поднимались на набережную. Море превратилось в узкую, оттенённую синевой полоску, где замешкались ещё несколько одиноких лодок. Ангелочки еле волочили ноги, Рири, цепляясь за отца, просился на руки. Да, действительно, давно пора домой. Мужчины доставили госпожу Товель с тремя малышами на улицу Аиста и пошли выпить чего-нибудь прохладительного в кафе «Солёный источник». Какое наслаждение сидеть в холодке перед бокалом, запотевшим от льда! Ловля крабов доставила ему большое удовольствие, заявил господин Юло, но когда всю неделю гнёшь спину за письменным столом, то усталость быстро «даёт себя чувствовать».

И он заговорил о той счастливой поре, когда ему можно будет уйти в отставку. О чём он действительно мечтал, так это о домике с садом где-нибудь в тихом уголке; садоводство — его страсть, он накупил уже много книг по этому вопросу. Прививать черенками и глазком, подрезать растения — вот настоящий отдых от вечной писанины.

— А вы другого мнения, господин Товель?

— Э, — произнёс папа, — земля, знаете ли, меня не прельщает… Мне бы домик где-нибудь на побережье и море, чтобы можно было удить рыбу.

— С лодки, папа? — воскликнул Поль.

— Ну нет, зайчик, только не с лодки! Нет, на воде мои дела плохи… Знаете, когда я был мальчишкой, у моего старика дяди был парусник, назывался он «Полярная звезда» — теперь вам ясно, откуда название ресторана моего брата… Короче, старый Арсен постоянно твердил мне: «Пошли-ка ловить макрель, Жежен. Такой крепыш, как ты, просто создан быть матросом!» Да, хорош матрос! Не успело это чёртово судно покинуть гавань, как я уже забился в трюм чуть живой… Нет, что мне нужно, так это добрую рыболовную снасть; по крайней мере, спокойный вид спорта.

— И вы обосновались бы здесь, в Дьепе? — спросил господин Юло.

— Здесь? Но это невозможно из-за семейных распрей… я вам рассказывал… хотя мне бы очень хотелось. Ах, эта сумасшедшая Мальвина… Воображаю, что у неё за таверна!.. А где она, в самом деле, ютится? Ваша хозяйка говорила мне, но названия….

— На улице Вёле, — вырвалось у Поля.

— У тебя хорошая память! Ничего удивительного в твоём возрасте, зайчик… Улица Вёле — самый грязный закоулок порта! Ох, как подумаю…

— Пожалуй, нам пора ужинать, — вынимая часы, заметил господин Юло.

Хватит с него на сегодня разговоров о ссоре.