"Крадущийся в тени" - читать интересную книгу автора (Пехов Алексей)

Глава 3 Заказ

Возле трактира, купаясь в густых, как сливки, сумерках, стояла большая дорогая карета, в которую была запряжена четверка лошадей пепельно-серой доралисской масти. Лошади косились на стоявших вокруг них стражников огромными бархатными глазами и нервно фыркали. Не только люди хотят провести эту летнюю ночь под защитой надежных стен. Окна кареты были забиты толстыми досками.

— Это для того, чтобы я не сбежал? — буркнул я, забираясь в экипаж и садясь на мягкую скамейку, обитую красным бархатом.

Дорогая карета. Не каждый мог позволить себе такую. Да и четверка доралисских лошадок стоила больших денег.

— Это для того, чтобы тебя в темноте кто-нибудь не выдернул из окна. Кто-то очень голодный, — ответил Фраго, севший напротив меня.

Карета тронулась по ночным улицам, я сидел на скамейке, подпрыгивая, когда колесо наезжало на особенно выступающий из мостовой булыжник. Барон молчал, иногда бросая на меня хмурые взгляды, и мне оставалось только вслушиваться в цокот копыт лошадей стражников, которые сопровождали нас верхом, и думать: куда же меня везут?

Может, это ловушка? Но тогда зачем весь этот маскарад? Барон с тем же успехом мог меня связать и доставить в его обожаемые Серые камни. Тем более я сам виноват. Очень уж расслабился за последние два дня. Был плохого мнения о страже, и надо же такому случиться, что буквально через несколько минут эта стража оказалась прямо передо мной. Быстро меня нашли… Или кто-то по доброте душевной успел предупредить?

Что за человек хочет со мной встретиться? Видно сразу, что он наделен большим влиянием, если сам Фраго Лантэн приехал за моей скромной персоной. Интересно, что этому незнакомцу от меня понадобилось? Отплатить за причиненные когда-нибудь неудобства? Надеюсь, что этот человек не из магов. Не хотелось бы провести остаток своей жизни в шкуре жабы или доралиссца. Я тихонько хихикнул себе под нос, привлекая хмурый взгляд барона. Неизвестно, что лучше, тело жабы или козлочеловека. Я бы, наверное, выбрал жабу, потому как доралиссцев в Авендуме любили меньше жаб. Лучше быть маленькой и зеленой жабой, чем большим и тупым козлом. Ой, что-то ты развеселился, Гаррет! Не к добру. Хотя почему не к добру? Арбалет и нож у меня не отняли, жаль, что магические артефакты я оставил дома, в тайнике. Ладно. Мы еще повоюем.

Внезапно возница остановил карету, и парочка ретивых стражников распахнула дверь экипажа. В лицо мне дохнула холодная июньская ночь. Она незаметно подкралась к нам, пока мы сидели в карете с заколоченными окнами. Даже летом в Авендуме довольно прохладно — сказывается близость к Безлюдным землям, — и лишь к августу на город падает благословенная жара, да и то на пару недель, а затем ветра с Холодного моря приносят дожди. Валиостр самое северное королевство Сиалы, поэтому с погодой тут дело туго.

Возле дверцы кареты стояли двое стражников с факелами в руках, остальные, целая дюжина, сидели на лошадях, внимательно осматривая пустынную ночную улицу.

— Вылазь, вор. — От одного из стражников несло крепким чесночным духом, и я невольно поморщился.

— Это что? Такая увеселительная прогулка? — стараясь не терять присутствия духа, спросил я у барона.

— Хватит пререкаться, Гаррет. Делай, что тебе сказано, и у нас будет мир и любовь.

Я многозначительно пожал плечами, показывая что любовь барона во всех ее проявлениях нужна мне, как доралиссцу зубочистка, хмыкнул и спрыгнул на каменную мостовую, оглядывая окрестности. Улочка была пустой, темные дома нависли над нами как Зам-да-Морт. По другой стороне улицы тянулась высокая беловатая стена. Так. Значит, мы где-то возле Внутреннего города.

Из городской канализации уже появились тоненькие и робкие язычки серо-желтого тумана. Он еще стелился, низко прижимаясь к мостовой, и не решался подняться выше. Но не пройдет и несколько часов, и туман вновь, как и каждую июньскую ночь, накроет город густым покрывалом, которое до самого утра будет гасить звуки ночи.

В этот раз на улице стояла непроглядная темень, облака закрыли пушистыми тушами луну и звезды, и свет лился только с факелов стражи и масляных фонарей, висящих на карете.

— Не двигайся, вор, — со скрытой угрозой в голосе произнес чесночный приятель, а затем стал тщательно обыскивать меня.

Вот в подставленную другим стражником суму лег арбалет, затем чехол с арбалетными болтами, затем нож. Рука Чесночника было потянулась к кошельку с монетами, но барон цыкнул из кареты, и стражник торопливо отдернул руку.

— Кошелек оставь, морда, — произнес барон. — Чист? Оружия нет?

Стражник еще раз торопливо ощупал меня, достал из потайного кармана на поясе отмычки, из-за голенища сапога тонкую бритву и кивнул.

— Чист, ваша милость. Как доралиссец, возвращающийся после сделки с карликом.

Стражники на лошадях заржали. Барон опять на них цыкнул, и по ночной улице вновь растеклась тишина. Где-то возле стены дома промелькнула тень одинокой крысы, выбравшейся искать пропитание для своих крысят, и один из стражников запустил в нее факелом, шепча проклятия слугам Неназываемого. Факел, естественно, пролетел мимо, ударился о стену и выплеснул сноп кружащихся в ночи искр, устремившихся в облачное небо. Крыса пискнула и исчезла во тьме.

— Хватит там! — рявкнул раздраженный Лантэн. — Повязку — и в путь.

Чесночник достал из кармана темную плотную полоску ткани и завязал мне глаза. Тьма стала непроницаемой. Клянусь Саготом, я ничего не видел. Стражники взяли меня за руки, запихнули внутрь экипажа, захлопнули дверь, и карета снова тронулась. Я поднял руки, чтобы немного ослабить давящую на глаза повязку.

— Я бы на твоем месте этого не делал, Гаррет, — крайне вежливо произнес барон у меня над ухом.

— Куда вы везете меня, ваша милость? Или это тайна?

— Можешь считать, что государственная. А теперь помолчи и наберись терпения. Не зли меня.

— Прошу прощения, ваша милость, а что будет, если я разозлю? — Темнота сделала меня разговорчивым и ехидным.

— Если ты не договоришься с тем человеком, к которому мы едем, то попадешь ко мне… Злому.

Я счел, что лучше набраться терпения и немного помолчать. Для меня не было проблемой выскочить из несущегося по ночным улицам экипажа и попытаться скрыться в тени. Стражники едут на лошадях, они расслаблены, и у меня будет несколько драгоценных мгновений, прежде чем они сообразят, что случилось. Но что-то удерживало меня от таких действий. Любопытство или боязнь неудачи? Думаю, немного и того и другого.

Тем временем экипаж быстро катил по городу. Меня иногда трясло и подбрасывало на сиденье. Скорость была приличной, видно, возница был умелым и не жалел ни кареты, ни лошадей, ни пассажиров. Но барон не жаловался. Значит, такая спешка была необходима, и я стиснул зубы, стараясь сидеть ровно, когда карету заносило на поворотах. Правда, я не отказал себе в удовольствии один раз все же не удержаться и по инерции упасть на барона, незаметно сняв с его пояса кошелек. Надо сказать, что было там не густо, но я не мог удержаться, чтобы не проучить Фраго.

В конце концов мы все же приехали. Меня выгрузили двое стражников, передали на руки каким-то людям, крепко взявшим меня под локти. Затем мы куда-то пошли. Я автоматически переставлял ноги, спотыкаясь, когда попадались очередные ступеньки. За спиной неотрывно сопел барон. Коридоры, лестницы. Коридоры. Звуки. Мои ноги шли по глухому каменному полу, выбивали гулкое и звонкое эхо из мраморных исилийских плит, топали по скрипящему деревянному полу. Я давно сбился со счета от количества ступенек у лестниц и поворотов многочисленных коридоров огромного здания, по которому меня вели, как слепого гоблина в лесном лабиринте орков. Трещали факелы над ухом, иногда нам кто-то встречался на пути, но, как я слышал, поспешно отходил в сторону, давая нам пройти.

Наконец открылась какая-то дверь, и сквозь подошвы сапог я почувствовал густой ворс ковра. Не видя ковра, я ничего не мог сказать, но, скорее всего, это ковер из Султаната, а такой стоит больших денег. Вполне можно взять за такой коврик парочку лошадок доралисской породы. И притом не самых плохих.

— Можете снять повязку.

Я было дернулся, но стоявший сзади Фраго подошел ко мне и снял проклятую тряпку. Я на миг зажмурился от яркого света, исходящего от камина, десятка свечей и факелов, которые горели в маленькой комнатке, наполняя и топя ее в ярком дневном свете. Профессиональным взглядом окинул помещение, мельком оценив султанатские ковры, подсвечники, дорогую мебель из дерева, которое встречается в лесах И'альяла, возле самого Хребта мира, полный рыцарский доспех работы мастеров-карликов, стоявший в дальнем углу комнаты, и это не говоря о кубках и посуде, которая, кажется, вся была из золота. Мда. Вот бы где мне развернуться и похозяйничать хотя бы пяток минут.

Ну что же. Теперь надобно познакомиться с хозяином всего этого великолепия, который так вежливо и настойчиво пригласил меня на огонек. Я огляделся. Вместо одного человека я увидел сразу пятерых, если не считать меня и барона.

В кресле рядом с очагом сидел, кутаясь в толстое шерстяное одеяло и держа в правой руке посох, прекрасно инкрустированный серебром, древний старик. Маг, насколько я мог судить. Даже архимаг, если учесть то, что на посохе было четыре серебристые полоски ранга[7]. Даже магистр — на посохе у старика вместо пресловутого камня черная птичка.

Старичок казался маленьким и дохленьким. Он был похож на старый хрупкий лесной орех. Дед недовольно ежился, как будто жар очага, горевшего рядом, не мог согреть его древние кости. Казалось, ткни мага пальцем или подуй на него сильный ветер, и человек просто развалится. Это впечатление было обманчивым. Осмелившегося ткнуть главу Ордена магов, архимага и магистра Арцивуса пальцем ждал не очень приятный конец. Этот человек был одной из самых влиятельных фигур королевства и первым советником короля, хоть у многих, впервые увидевших тщедушного старичка, могли возникнуть сомнения насчет трезвости его рассудка. Однако на моей памяти сказавших о предполагаемом маразме старика вслух не было.

В кресле напротив Арцивуса с бокалом белого вина сидела женщина в дорогом и изящном голубом платье жительниц Миранграда[8]. Довольно рискованный выбор одежды в нашем королевстве, особенно когда война с Мирануэхом так и не затихла. Уснула на время, пока стороны приходят в себя после кровопролитных боев, прекратившихся около пяти лет назад, но никак не затихла. Мирануэхцев у нас любят не больше чем Неназываемого, но леди, как я вижу, это не заботило.

На лицо незнакомки была наброшена вуаль, полностью скрывающая его от моих пытливых взглядов. С другой неизвестной миледи я уже встречался два дня назад, в ту памятную ночь, когда у меня было небольшое дело в усадьбе милорда Патийского. Именно она проезжала мимо меня в окружении личной гвардии короля, когда я стоял, спрятавшись в тени. Жаль, что не видно ее лица, незнакомка меня заинтриговала.

Мой взгляд метнулся к третьему человеку, который стоял, прислонившись к стене и положив правую руку на изящную рукоять батарного меча[9] канийской ковки. Он с брезгливым любопытством изучал мою скромную персону, как будто перед ним была по меньшей мере крыса. Хотя именно этот человек сам был Крысой. Так называли его враги. Граф Алистан Маркауз, начальник личной гвардии его величества Сталкона Девятого, избрал своим гербом обычную серую крысу. Его всегда можно было узнать по тяжелому рыцарскому доспеху с выгравированной крысой на грудных пластинах и шлему, который был отлит в виде крысиной головы. Как говаривали злые языки, Крыса даже спал и мылся в доспехах, но не думаю, что это утверждение было верным.

Алистан был первым мечником королевства и опорой нашего дражайшего короля. Он руководил службой безопасности, был человеком своей, только ему понятной чести, уничтожал и ненавидел всех, кто злоумышлял против его славного господина. Военная рутина, стычки с ограми и великанами возле Одинокого Великана, война с орками Заграбы, пара пограничных войн с Мирануэхом, когда тамошнему королю после войны с западными кланами заграбских орков захотелось размять кости. Он пробовал на зуб и своего северо-восточного соседа, пытаясь отгрызть небольшой кусочек Спорных земель, расположенных между двумя государствами на самой границе с лесами Заграбы. Выйдя живым из всех этих стычек, милорд Алистан Маркауз стал тем, кем и был в данный момент, — правой рукой короля и опорой трона. Воин смотрел на меня стальными серыми глазами, покусывая пышные, свисающие до груди, по моде жителей Низины, усы. Я ответил на его прищур кислым взглядом и стал изучать четвертого человека.

Ну, с человеком я, конечно, загнул. Арктически-голубыми глазами, которые сильно контрастировали с зеленой кожей, на меня смотрел гоблин. Всамделишный гоблин, один из тех, кто обитает где-то в лесах Заграбы, по соседству с орками и эльфами.

Гоблины — несчастный и забитый народец. Ростом они не выше самого маленького гнома. То есть мне где-то по пупок, не больше. С самой зари времен люди, как всегда все перепутав и посчитав, что гоблины являются союзниками орков, принялись из века в век изничтожать это несчастное и забитое всеми расами Сиалы племя. Каких только страшных сказок не ходило в те времена о гоблинах! Что это ужасные и хитрые людоеды, которые, дай им волю, уничтожат все человечество. Что они поклоняются тьме и проводят в полнолуние кровавые обряды, где мучают девственниц, зажаривая их на медленном огне и обмазывая кровавыми мозгами летучих мышей. И тому подобные страшные и безумные сказки. Мне ли вам рассказывать, на какие истории способны испуганные и невежественные люди?

Несколько веков происходило планомерное уничтожение расы гоблинов, на которых в лесах Заграбы, презрев опасность нарваться на орков, устраивали настоящие облавы. Доловились до того, что некогда многочисленный мирный народец, который страдал не только от ятаганов орков, но и от мечей и пик людей, был почти полностью истреблен. А когда наконец разобрались (то есть проглотили гордость и спросили у эльфов, хотя в итоге им не поверили), то осталось всего лишь несколько небольших племен, которые прятались в самой глухой чаще Заграбы от людей и орков с помощью магии своих шаманов. В конце концов недоразумение было исправлено (кто-то еще спустя четыре века все-таки решил разобраться, почему ужасные зеленые карлики не бросаются, оскалив зубы, на людские мечи, а в ужасе убегают в лесную чащобу), и коротышек-гоблинов оставили в покое, а лет сто назад даже стали нанимать на службу. Как оказалось, они были очень умны, находчивы, остры на свой бордовый язык, проворны, а потому как нельзя лучше подходили для службы посыльными и шпионами. Также Орден магов очень интересовался гоблинским шаманством, берущим начало от обрядов шаманов орков и темных эльфов.

Шаманство было самым древним колдовством в этом мире. Оно первым появилось в Сиале вместе с ограми — самой древней расой Сиалы, а потому маги питали к этому колдовству огромный интерес как к изначальному первоисточнику, которое у огров переняли орки, затем эльфы, а потом и гоблины.

Гоблин оказался шутом. Об этом говорил и его колпак с колокольчиками, и шутовское трико, раскрашенное в красно-синие квадраты, и шутовской жезл, который он сжимал зеленой рукой. Гоблин расположился прямо на ковре, скрестив коротенькие смешные ножки и иногда вращая головой, из-за чего его бубенчики издавали веселый и мелодичный тренькающий звук. Заметив, что я с изумлением его изучаю, гоблин усмехнулся мне, показывая ряд острых как иглы зубов. Шмыгнул длинным крючковатым носом, подмигнул голубым глазом и показал мне бордовый язык. Великолепно! Шут за работой!

Я перевел взгляд на последнего незнакомца в комнате, перед креслом которого и сидел гоблин. Внешне человек был похож на преуспевающего трактирщика. Такой же толстенький, маленький, с плешивой головой и аккуратными руками. И одежда была более чем скромной. Простой толстый свитер из овечьей шерсти. Такие свитера вяжут крестьяне, живущие под боком у Одинокого Великана, они прекрасно защищают человека в январские морозы. Интересно, ему в нем не жарко? Коричневые просторные брюки, которые носят обычные стражники. Абсолютно серенький и незаметный человечек, если не обращать внимания на толстое золотое кольцо с огромным рубином на правой руке и глаза. В этих карих глазах жил ум, сталь и власть. Власть короля.

Я низко поклонился и замер.

— Так, так, — пробасил Сталкон Девятый.

Именно его голос я слышал, когда меня ввели в комнату.

— Это и есть знаменитый на весь Авендум вор? Гаррет-тень?

— Именно так, ваше величество, — подобострастно произнес стоявший рядом со мной барон Лантэн.

— Ну что ж. — Король погладил сидящего шута по голове, и тот замурлыкал от удовольствия, копируя кошку. — Ты быстро нашел его, Фраго. Намного быстрее, чем я рассчитывал. Благодарю тебя.

Барон сдержанно поклонился, прижав руку к сердцу, хотя и шуту было видно, что он несказанно рад похвале.

— Подождите за дверью барон, будьте так любезны, — прокашлял из своего кресла архимаг Арцивус.

Барон еще раз поклонился и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

— Так, значит, ты Гаррет? — Король внимательно посмотрел мне в глаза.

— Не думал, что ваше величество наслышано обо мне. — Я еще раз поклонился, чувствуя себя неловко в окружении первых лиц государства.

— А он смел, — пискляво провозгласил шут и состроил мне очередную рожу, сведя глаза к переносице.

— И не дурак. — Это уже произнесла таинственная женщина, водя пальчиком в перчатке по краю хрустального бокала.

Я был в роли коровы на рынке, которую обсуждает парочка крестьян-покупателей.

— Присаживайся, Гаррет, — милостиво махнул в мою сторону король, и я сел в кресло с высокой резной спинкой, изображавшее что-то из битвы, произошедшей на поле Сорна.

Кресло каким-то чудом оказалось за моей спиной, хотя, когда я входил, его вроде как и не было. Впрочем, я могу ошибаться, так как ничего не видел, когда меня ввели сюда.

Сложив на животе руки, сплетя пальцы в замок, я ожидал, что же будет дальше.

— Ты позволишь? — небрежно спросил король, беря со столика, стоявшего рядом с креслом, мой арбалет.

Клинок, отмычки и бритва лежали там же, но Сталкон выбрал именно арбалет.

— Карлики делали?

Не давая мне времени даже кивнуть, король направил арбалет на стоявший в дальнем углу комнаты стародавний доспех и нажал на спусковой крючок. Щелкнула тетива, арбалетный болт взвизгнул и четко вошел в смотровую щель рыцарского шлема. Шут карикатурно захлопал в ладоши. Король умел стрелять. Вообще-то он многое умел делать. И делал это хорошо. Короля любил простой народ, хотя он и держал королевство в кулаке, жестоко подавляя бунты, которые пару раз случались во время весеннего голода. Просто его величество получил в наследство кроме короны знания от отца, деда и прадеда. Великий ум всей династии Сталконов, о котором ходили в стране легенды.

Король не завышал налоги, но и не делал их мизерными, он ослабил поводок торговцам и купцам, но сделал так, чтобы они платили подать, если хотели торговать в Валиостре, а также брал деньги с гильдии воров и убийц, не ссорился с магами, прислушиваясь к их советам, но в итоге делая то, что считал нужным. Он не притеснял другие дружественные людям расы, и те платили королю если не дружбой, то терпимостью к людям и подчинялись законам королевства. Единственной ошибкой короля, о которой шептались его враги, была идея союза с гномами, после заключения которого карлики рассорились с Валиостром и заперлись в своих горах, лишь изредка поддерживая отношения с Филандом и вольным Загорьем. Конечно, небольшая община карликов осталась в Авендуме, в основном самые жадные, хотевшие загрести еще немного золотишка с продажи дорогих поделок, хотя и они не одобряли того, что люди сговорились с врагами всех карликов — гномами. Правда, тут я был на стороне короля. Если выбирать между мечами, которые делают карлики самым богатым жителям королевства, и пушками, которые делают гномы, естественно, нужно выбирать то, что более эффективно в бою и дешевле стоит, — пушки.

— Интересная игрушка. Но речь сейчас пойдет не о твоем арбалете, — произнес король, кладя разряженное оружие обратно на столик. — Не мог бы ты мне сказать, вор, как к тебе попала эта вещь?

На моих глазах довольный шут достал откуда-то из-за кресла короля золотую статуэтку собаки и показал ее мне. В один миг моя спина покрылась липким и холодным потом. Хоть у меня на лице и нельзя было ничего прочесть — маска невозмутимости, по счастью, не пропала, — но в голове звенела паника. Та самая статуэтка из дома герцога Патийского, украденная мной в ночь, когда милорда кронгерцога убило Нечто. Так вот кому понес ее человек Гозмо! Ай да Гозмо! Если нам доведется встретиться, его ждет не самый приятный разговор!

А теперь выходит, что все улики показывают на меня. Это же преступление против короны! Четвертование, которое ко мне применят, будет считаться еще благодатью богов и милостью королевского суда. Как бы чего похуже со мной не сделали! Я решил, что лучше помолчать и послушать.

— А он и вправду не дурак, — вновь произнесла женщина, разглядывая меня из-под плотной вуали.

Шут тихонько хихикнул только ему понятной шутке и прошелся по комнате колесом. Потом, все так же сжимая в руках статуэтку, встал рядом с Алистаном, скопировав его позу, серьезное лицо, и замер, положив руку на голову золотого пса, превратив его в импровизированный меч. Я чуть не расхохотался. Действительно похоже на Крысу и очень смешно. Гоблин не зря получал деньги.

— Это по нашему заданию ты, Гаррет, попал в дом к моему дражайшему покойному кузену. Прежде чем решить, подходишь ли ты для дела, тебя надо было испытать. А идеальнее усадьбы двоюродного братца со свободно гуляющим по ночам гарринчем просто не придумать. Согласись?

— Еще идеальнее — это королевская сокровищница, — ляпнул я.

Терять Гаррету было уже нечего. Чувствую, что утром мне предстоит путешествие в Серые камни. На всякий случай я отложил еще одну зарубку поговорить с Гозмо, подсунувшим мне этот Заказ.

— Ого! А у Гаррета-тени губа не дура! — пискнул гоблин.

Я ожег его взглядом, но он только ехидно ухмыльнулся мне и показал язык.

— Сам знаю, Кли-кли, — ответил Сталкон шуту, затем взял в руки мой клинок, вынул его из ножен и, изучая, небрежно спросил: — Что случилось ночью в доме? Как он умер?

Я проглотил ставшую вязкой слюну и под присмотром пяти пар внимательных глаз начал свой рассказ. Я рассказал о той страшной ночи, об усадьбе, о ночном разговоре герцога с существом ночи, которое пришло от неизвестного Хозяина. Никто меня не перебивал, архимаг Арцивус, казалось, дремал в кресле, а физиономия гоблина, на удивление, была задумчивой и встревоженной. Когда я закончил историю, в комнате повисла гнетущая тишина, лишь огонь в камине тихонько потрескивал.

— Говорил же я вам, ваше величество, не доверять кузену, — зло бросил Алистан. Он почему-то сразу поверил моему рассказу, и теперь его глаза гневно сверкали. — Я усилю охрану вдвое.

Король задумчиво поглаживал подбородок, внимательно изучая меня. Он молчал, что-то обдумывая. Затем резко кивнул головой, решившись.

— О моей безопасности поговорим позже, дружище Алистан. Намного позже. А пока у меня дело к нашему гостю. Гаррет, ты знаешь, кто такой Неназываемый? — неожиданно спросил у меня король.

— Он зло и тьма. — Вопрос поставил меня в тупик.

Неназываемый и Неназываемый. Тот, чьим именем пугают вас в далеком детстве, когда вы не хотите спать.

Алистан фыркнул, как бы говоря, что от вора он ничего большего и не ожидал.

— Смотря как это понимать, — произнес монарх. — Зло. А знаешь ли ты, что Неназываемый известен, кроме Валиостра, только в Пограничном королевстве, да и то только потому, что орки атакуют эти земли с именем Неназываемого на устах? Ну, может быть, он известен еще в Исилии, частью в Мирануэхе, но там Неназываемый только легенда, страшная сказка. Он ведь не черное зло и отнюдь не тьма, просто очень сильный волшебник, который засел в Безлюдных землях и вот уже сколько времени мечтает увидеть Валиостр разрушенным.

— Позвольте… — вклинился в разговор архимаг, доселе молчавший. — Я расскажу вам, молодой человек, легенду. Правда, никакая это не легенда… Когда еще наше королевство не было таким великим и могучим, лет пятьсот назад в Авендуме жили два брата. Один из них был великолепным полководцем, другой — талантливым магом, изучавшим проблематику шаманства. Тогда эта магия была для людей еще загадочным искусством, она постоянно совершенствовалась, люди набирались ума, перенимая опыт шаманов орков, гоблинов и темных эльфов, а также светлых эльфийских волшебников. Далее мы добавляли своего и получали то, что имеем теперь. К сожалению, магия камня гномов и карликов нам не дана. Гм… Но я отвлекся… Дело было в последний год Тихих времен, как называют это время сейчас. Грок, полководец, надеюсь, тебе известно это имя?

Я кивнул. Все знали площадь Грока и памятник ему. Старик удовлетворенно покряхтел, ерзая и поудобнее устраиваясь в кресле, а затем продолжил свой рассказ:

— В последний год Тихих времен армия орков напала на город и попыталась взять ее приступом. Тогда еще не было знаменитых стен Авендума, и Грок, командуя всего лишь несколькими тысячами уставших солдат, оставшихся в живых после ряда сражений, сдерживал натиск врага, вышедшего из лесов Заграбы. Мда… Брат не пришел ему на помощь. Не знаю почему, об этом, к сожалению, история умалчивает. Ссора, зависть, болезнь, нелепая случайность — в итоге самый сильный маг того времени не пришел на помощь оборонявшимся воинам. Но Грок и его люди выстояли. Они продержались до прихода армии темных эльфов. В конце концов от армии Валиостра осталась тысяча, а затем всего неполных четыре сотни. После победы маг был схвачен и казнен…

Старик замолчал и уставился на огонь своими слезящимися глазами.

— Как звали того мага? — не удержался я.

— Его звали так же, как и брата-близнеца, — Гроком. Это был позор для Ордена магов. Страшный позор. Мы стерли имя этого брата из всех анналов. С тех пор он стал называться Неназываемым. Но Неназываемый выжил. Точнее, выжил его дух, Неназываемый еще при жизни изучал Кронк-а-мор, запретное колдовство огров. С помощью этого вида шаманства дух умершего может жить некоторое время без телесной оболочки, а затем вселиться в другое тело. Неназываемый вселился в чье-то тело, ушел на север, в тундру, далеко-далеко в Безлюдные земли, вынашивая планы мести. Сила Кронк-а-Мора была такой, что огры, великаны и часть орков признали Неназываемого своим господином и повелителем. Хотя насчет орков я сомневаюсь. Эта раса слишком умна и независима, скорее всего, им просто удобно изображать из себя жестоких варваров и нападать на врагов, прикрываясь именем Неназываемого. Как говорят эльфийские дома — большая политика! Что же до огров, великанов и отдельных людишек, то они преданы Неназываемому и душой и телом. Эти враги Валиостра уже давно бы покинули свои земли и пошли войной, если бы их не сдерживал Одинокий Великан. А Неназываемый, хоть он и получил вечную жизнь, до сегодняшнего момента не решался вторгнуться в Валиостр. Мы сдерживали его силу до настоящего момента, пока равновесие не пошатнулось не в нашу пользу.

— Ну хорошо, — что-то у меня не складывалось в голове. — Огры, орки, великаны. А те твари, которые ночами охотятся на улицах столицы? Они тоже подчиняются Неназываемому? А этот таинственный Хозяин?

— Не знаю. — Маг разочарованно покачал головой. — Может, это слуги Неназываемого, еще чьи-то, может, вырвались из каких-то глубин, когда равновесие в магическом источнике пошатнулось.

— Кстати, — перебил старика король. — Долго мои подданные будут страдать от этих тварей?

— Совет делает все возможное и невозможное, ваше величество. Мы подготовили заклинание, и к концу недели ни одно дитя ночи не сможет проникнуть в наш город. По крайней мере, я надеюсь на это.

— Почему же Совет магов не уничтожит Неназываемого? — спросил я, возвращая разговор к первоначальной теме.

— Кронк-а-Мор надежно защищает отступника. Мы, к сожалению, ничего не понимаем в шаманстве огров. Да и вряд ли теперь когда-нибудь научимся.

— Неназываемый ждал века, набираясь сил и собирая армию. Лишь Рог Радуги, великий артефакт прошлого, который эльфы подарили Гроку, отняв его у огров еще в те давние времена, сдерживал Неназываемого и его армию за горами Отчаяния. Только благодаря Рогу Неназываемый не решался выступить против нас войной. Рог каким-то образом полностью нейтрализовал его магию. Как говорят эльфы, огры сами создали этот Рог в противовес своей магии, чтобы нейтрализовать ее, если Кронк-а-Мор вдруг вырвется из-под их контроля. Пока Рог имеет силу, Неназываемый не осмеливается пройти Одинокого Великана. Что он может без своей магии? Не надо причислять этого волшебника к тьме. Просто он хороший и талантливый маг, который удачно использовал свои знания и теперь хочет отомстить за то, что его наказали. Считай его немного свихнувшимся на почве ненависти. И теперь, когда сила Рога ослабла за века и не может нейтрализовать его магию, Неназываемый поднимает голову. И клянусь всеми богами Сиалы, Неназываемый скоро нанесет удар по нашему королевству — ведь оно находится ближе всего к его владениям.

— Он почти нанес удар, — тихо сказал король. — Эльфы-разведчики докладывают, что Неназываемый готовит армию к походу. По всем Безлюдным землям собираются тысячи великанов, огров и других тварей. В Рачьем герцогстве без остановки куют оружие. К маю следующего года, может быть раньше, Неназываемый и его армия будут под стенами города. Одинокий Великан не выстоит, а я даже не могу послать им подкрепления. Сразу прознают орки и нападут с тыла, да и Мирануэх не очень-то сейчас спокоен. А нашему королевству помощи ждать неоткуда. Разве что темные эльфы и Пограничное королевство нам помогут, правда, насчет последних не уверен. Если орки решатся напасть, то они нападут и на Пограничье. В другие земли Неназываемый вряд ли пойдет, поэтому ни Гаррак, ни Империя, ни Филанд нам тут не помощники. Исилия, как всегда, соблюдает нейтралитет и отсидится в сторонке. Мирануэх только злорадно потрет руки. С Неназываемым нам придется бороться самим. Да и не только Неназываемый оживился. Орки поднимают головы в лесах Заграбы, тролли в горах стали нападать на поселения карликов, на южных границах видели дракона. Дракона! Больше двухсот лет ни один не подлетал к границам нашего королевства. Мир завис на грани войны. Страшной войны. Я начал собирать армию. Надеюсь успеть к концу года выставить против Неназываемого хотя бы пятьдесят из семидесяти тысяч солдат. Какую-то часть придется оставить на границах с Заграбой и Мирануэхом. Плюс ополчение. Но это так, жест отчаяния. Нужно объявить набор, хотя я и боюсь, что начнется паника, цены на товары подскочат до небес, беженцы, наконец. Слава богу, что эльфы Темных домов на нашей стороне, плюс еще и гномы с пушками.

— Прошу прощения, ваше величество, — осмелился я. — Насчет гномов я не сомневаюсь, им мешок золотых отсыпать — так они на родную бабку войной пойдут, а вот эльфы… Вы в них уверены?

— Нам нет нужды врать, — произнесла женщина, откидывая вуаль. — Я сама видела готовящуюся к войне армию Неназываемого за Иглами Стужи.

На меня смотрела эльфийка. Настоящая темная эльфийка.

Очарование эльфов… Его придумал тот же самый сказочник, который сочинил кровожадность гоблинов. Только в сказках эльфы очаровательны, только в сказках они бессмертны, только в сказках у них золотистые волосы, зеленые глаза, мелодичные голоса и легкая поступь. Только в сказках эльфы мудры, правильны, справедливы и великодушны. А в жизни… В жизни неподготовленный человек может принять обыкновенного эльфа из домов Заграбы и И'альяла за орка. Потому как на самом деле сказочной красоты эльфов, раздутой до небес пьяными рассказами в тавернах, просто нет. Ну, да… Есть привлекательные лица и у этой расы, но что они — не эталон красоты, это уж точно. Эльфы похожи на людей, если не считать их смуглой кожи, желтых глаз, черных губ и пепельно-серых волос. А уж торчащие из-под нижней губы клыки совсем пугают сиволапого обывателя и знатока бабушкиных сказок. Не верьте в доброту эльфов, просто, если вам не повезет, поприсутствуйте на эльфийской пытке, когда они устраивают Зеленый Лист своим ближайшим родственникам оркам. Да-да. Орки и эльфы появились на Сиале в один и тот же год. Перворожденные. Хотя орки оказались здесь немного раньше эльфов, и пепельноволосые никак не могут им простить этого. И эльфы и орки были первыми, кого боги привели в Сиалу, если не считать огров. Раса орков получила гордость и ярость, эльфов — хитрость и коварство. Но те и другие получили еще один дар — ненависть. Они и до сегодняшнего дня воюют, истребляя друг друга в кровавых схватках, которые тысячами происходят в бескрайних лесах Заграбы. Это потом появились гномы и карлики, доралиссцы и люди, кентавры и великаны, а также множество других рас, населяющих Сиалу. А первыми, первыми были неудачные дети — орки и эльфы. Это уже потом эльфы разделились на темных и светлых, хотя разница между ними только в том, что темные обращаются к шаманству, а светлые — к волшебству. Темные и светлые не враждуют между собой, они просто относятся друг к другу с небольшой долей пренебрежения. До сих пор темные эльфы не могут понять своих сородичей, пользующихся чужой, не исконной для этой расы магией. Около двух тысяч лет назад темные и светлые все же не смогли жить вместе и разделились. Темные остались в лесах Заграбы, а светлые ушли жить в леса И'альяла, что находятся возле самого Хребта мира.

— Познакомься, Гаррет, — сказал король, указывая на эльфийку. — Это леди Миралисса из дома Черной луны.

Я сдержанно поклонился, отвечая на приветственный блеск пятисантиметровых клыков. Окончание имени «сса» означало, что эльфийка из Верховной семьи дома. Попросту принцесса.

— Очень приятно, миледи.

— И мне, — проворковала эльфийка.

Выйди она в город в вуали, никто и не заподозрил бы в этой женщине эльфа.

— Любезности потом! — произнес король. — У нас мало времени, и ты, Гаррет, должен нам помочь.

— Остановить Неназываемого? — скептически сказал я.

Если это так, то король или его советники точно выжили из ума.

— Да, — произнес архимаг.

Ну точно, в этой комнате ненормальные! Алистан внимательно смотрел на меня, стараясь обнаружить след насмешки над его королем. Я сдержался. С трудом, но сдержался. Но не Кли-кли. Гоблин захохотал и, упав на ковер, схватился за живот.

— Жизнь королевства в руках вора! Как бы он его не спер!

Я лично не находил в этом ничего смешного, как и все остальные. Только на черных губах эльфийки промелькнула вежливая тень улыбки, оценившей хорошую шутку, но решившей, что этикет дворца в данном случае лучше не нарушать.

— Помолчи, Кли-кли, — сурово произнес Алистан, не сводя с меня внимательных глаз.

— Все, замолкаю, каюсь, умираю! — Гоблин трагически развел зелененькими ручками. — Если Крыса осталась серьезной после моей шутки, то пора увольнять меня с должности придворного шута. Придется снова мне, бедному и несчастному, уходить в родные леса и ждать, пока особо ретивый орк не позавтракает моими бедными косточками или не запустит в лабиринт.

Шут трагически, как актер на подмостках рыночной площади, вздохнул, а затем взглянул по сторонам и, заметив, что на нею никто не обращает внимания, весело подмигнул мне.

— Я, конечно, польщен такой честью, — осторожно произнес я. — Но не кажется ли вам, что сил и опыта у меня поменьше, чем у Ордена и Диких Сердец, и остановить волшебника в одиночку будет сложновато?

Гоблин прыснул и вновь шлепнулся на ковер. Видно, моя личность его уж очень сильно забавляла. А вот меня этот маленький зеленый негодяй начинал раздражать.

— Ох Гаррет! — Шут вытирал с глаз неподдельные слезы. — Ты не только умен и смел, но еще и самоуверен.

— Так в чем моя задача, ваше величество? — Я продолжал ломать комедию, дожидаясь момента, когда меня, может быть, отпустят.

Вот тогда я сделаю ноги. И плевать куда, хоть в сам Султанат, но так далеко, как только можно. В те земли, где нет безумных королей, ненормальных шутов и впавших в старческий маразм волшебников.

— Нам нужен Рог Радуги, — произнесла эльфийка. — Только он сможет остановить Неназываемого, потому что, боюсь, даже армия не устоит против всей рати Безлюдных земель.

— Рог Радуги? — тупо переспросил я. — А при чем здесь он?

— Я же уже объяснил, — раздраженно нахмурился Арцивус. — Ты что, стал плохо слышать со страха?

— И думать, — вставил свое веское слово Кли-кли.

Я ожег шута очередным взглядом, чем еще больше его развеселил.

— Пойми, Гаррет. Магия огров не идеальна и во многом топорна, как говорят люди, хотя мощна необычайно, но закон равновесия… — Эльфийка кисло поджала черные губы, еще сильнее обнажив клыки.

Я невольно подумал, что она вполне может пойти в рукопашную, скорее ротопашную, если враг отнимет у нее оружие. Такими зубками только шеи вспарывать.

— В итоге Рог со временем теряет свои магические свойства. Его нужно…

— Активировать, — подсказал архимаг, неотрывно смотря в огонь, который весело поедал дрова в очаге.

— Да. Магически подзаряжать через определенное время. Иначе все его свойства сойдут на нет. Сейчас Рог как раз слабеет, потому Неназываемый и зашевелился за Иглами Стужи. Нам нужно, чтобы ты достал этот Рог для Ордена.

— А он что, не у вас? — опешил я, даже приподнимаясь с кресла.

В голове у меня крутилась сказка о том, как один солдат по своей глупости отдал самое ценное — свой меч — в руки врагу. Конечно же мне моя голова дороже, и я про эту сказку промолчал, хотя думаю, что гоблина она бы позабавила.

— В том-то и дело, что нет, — зло произнес Крыса. — А все по глупости Ордена.

— Орден сделал это из лучших побуждений! — резко вскинулся архимаг.

— То-то мы их и расхлебываем!

— Ваше дело, милорд Алистан, защищать жизнь короля и махать железякой, а не лезть в дела Ордена! — Старик просто кипел от возмущения. Его трясущаяся борода напомнила мне бороду доралиссца, у которого украли его самую любимую лошадь.

— Хватит! Мне еще ссор тут не хватало! — рассвирепел король. Теперь он нисколько не походил на добродушного трактирщика. — Объясните вору его задачу.

— Около трехсот лет назад, — глухо начал Арцивус, бросив недобрый взгляд из-под седых бровей в сторону капитана гвардии, который никак не прореагировал на него, — Совет Ордена решил воспользоваться Рогом Радуги и уничтожить Кронк-а-Мор, который связывает Неназываемого с этим миром. У нас… У нас немного не получилось…

Алистан громко фыркнул.

— Вас, ваше магичество, только дипломатом в Мирануэх отправлять! Авось и Спорные земли получим! Немного… — хихикнул шут, смакуя это слово, но, встретив свирепый взгляд мага, заткнулся.

— Да… Так о чем это я? А! Так вот, ничегошеньки из нашей попытки не вышло. Мы пытались управлять магией огров, которую совершенно не знали. Где-то не там замкнули силовой поток или переместили опейрон на несколько градусов относительно пятой астральной позиции… Мда… — Арцивус понял, что стал заходить в никому, кроме него, не понятные дебри. — Все вышло из-под контроля, и магический всплеск ударил по Авендуму. Точнее, по его части. Запретной части. Или Закрытой теперь территории.

— Так вот каким образом она появилась… — протянул я.

— Понимаешь, как были бы благодарны жители славной столицы Валиостра, если бы они узнали, благодаря кому они получили Закрытую территорию? — Гоблин сделал большие глаза, превратив их в два голубых озерца.

Архимаг тяжело вздохнул — видно, шут успел достать не только меня — и продолжил:

— Орден решил от греха подальше спрятать Рог. Его зарядили (по подсчетам магов того времени, он должен был профункционировать еще лет триста — как раз до сегодняшних дней), а потом отнесли Рог Радуги к усыпальнице Грока, да там его и оставили. Вот, собственно, и вся история. — Архимаг вновь стал смотреть слезящимися глазами в пламя очага.

— И вы хотите, чтобы я добыл Рог из могилы? — удивленно спросил я. — Но зачем вам именно я? С этой работенкой справится любой грабитель могил! И кстати, где похоронен Грок?

В маленькой комнатке повисла напряженная и гнетущая тишина. Эльфийка и Арцивус даже изумленно переглянулись между собой. Граф Крыса криво улыбался, как бы говоря, что от вора он ничего больше не ожидал. Про шута и его отвисшую челюсть я вежливо промолчу. Лишь король все так же задумчиво крутил в руках мой нож, иногда бросая взгляд на меня, как бы прикидывая, не ломаю ли я комедию.

— Гм-гм. Молодой человек, а вы вообще историю знаете? — осторожно спросил маг.

— Да на кой Х'сан'кор она мне сдалась?! Я же вор, а не ученая дева!!! — Мне хотелось что-нибудь разгромить.

Эти ребята знают, как достать человека, и я сорвался на грубость. Никто этого не заметил. Или сделали вид, что не заметили.

— Да он вообще и читать-то, наверное, не умеет, — с важным видом изрек гоблин.

Я проигнорировал этот очередной выпад.

— Рог похоронен вместе с Гроком в Костяных дворцах, Гаррет, — тихо произнесла эльфийка, поеживаясь, как будто ее смуглой кожи коснулся холодный ветерок, пришедший из-за гор Отчаяния.

И тут я рассмеялся, поняв, что эта сумасшедшая пятерка чудаков либо меня разыгрывает, либо просто проверяет перед каким-то важным делом. К примеру: «Сопри ночной горшок у короля Мирануэха, когда он будет мучиться кровавым поносом».

— Свихнулся. — Шут в ответ на мой смех обреченно покачал зеленой головой, и колокольчики на колпаке грустно звякнули.

— Они шутят, ваше величество? Ведь правда? А почему Храд Спайн? Может быть, проще составить новую вастарскую сделку и пригласить драконов для защиты любимой родины? Или приручить для вас Х'сан'кора? Поверьте, с этим я справлюсь проще и быстрее, чем с путешествием в Храд Спайн!

— Они не шутят. — Король просто буравил меня серьезными глазами, и новый позыв смеха застрял где-то у меня в горле. Они действительно не шутили. Я внутренне похолодел. Спуститься в Храд Спайн за какой-то дурацкой волшебной дудкой… Это не укладывалось в голове.

— Нам нужен этот Рог, мастер Гаррет. — Эльфийка разговаривала со мной ласково, как с маленьким и капризным ребенком. — И нужен срочно. До наступления зимы, когда Неназываемый предпримет свою атаку.

— Но почему я?!

— Потому, что только хитрый и изворотливый человек пройдет там, где завязнет большой отряд воинов или магов. Например, лучший вор королевства. Да, да. Не скромничай. О тебе известно намного больше, чем ты думаешь.

— Значит ли это, что достать Рог уже пытались? — Я старался как можно дольше оттянуть время своего отказа.

— Сто тысяч демонов! Да! Неужели ты думаешь, что мы обратились бы к вору, не будь больше никакого способа проникнуть в проклятые катакомбы? — Алистан несколько раз сжал, а затем разжал кулаки. — Первую экспедицию мы отправили еще зимой. Никто из тех, кто спустился в подземелье, не вернулся, а тех, кто остался на земле, посекли орки. Второй отряд ушел ранней весной. Мы, учитывая неудачу первой экспедиции, отправили в поход более ста человек. Опытные солдаты, восемь магов Ордена, поддержка темных эльфов, выступавших нашими проводниками в лесах Заграбы… И ничего, демон меня подери! Восемьдесят человек ушли в могильники, а вернулся только один, седой, как снежная сова, и полностью лишенный разума. Остатки второй экспедиции пришли в Авендум неделю назад. Все восемь магов так и остались под землей. Как и семьдесят два человека, больше половины из которых были моими солдатами!

Я потрясенно слушал. Восемь магов, и, наверное, не последних, как и несколько десятков солдат отборной гвардии короля, ушли в неизвестность, в темную дыру под зелеными сводами лесов Заграбы, и не вернулись…

— И теперь вы решили, что вор сделает то, что не сделала сотня, — констатировал я.

Интересно, в чью светлую голову пришла такая идея, а главное, почему? Что будет, если я не соглашусь?

— А если я откажусь? — Это был вопрос чистой риторики, как говаривает брат Фор.

— Барон Лантэн все еще за дверью. Прогуляешься с ним до Серых камней, — усмехнулся Алистан.

Понятно. Значит, вот как. Либо суй голову в Храд Спайн, либо подыхай в Серых камнях, и еще неизвестно, что лучше. Будь моя воля, я бы выбрал Камни, но тут, пожалуй, можно рискнуть и обмануть весь этот безумный Совет.

— Согласен, — кивнул я и встал с кресла. — Теперь я могу идти?

Что же, я получил реальный шанс дать деру, пока совсем не запахло жареным.

— Конечно. — Король вяло махнул рукой, и его огромный перстень сверкнул в пламени свечи. — Значит, ты принимаешь Заказ?

Вот тут-то я сел обратно в кресло. Хотел обмануть всех, посчитав себя самым изворотливым угрем, а обманули в итоге меня. Да-а, правду говорит молва — во Внутреннем городе водится много щук, способных одним движением заглотнуть угря.

Заказ. Когда мастер-вор идет на задание клиента, то он принимает Заказ. Заказ, который скрепляет сделку вора и заказчика покрепче золота. Беря Заказ, вор обязуется исполнить его, а в случае неудачи вернуть задаток с процентами от общей суммы сделки, а клиент обязательно заплатит после выполнения Заказа. Заказ — нерушимый договор мастера-вора и заказчика. И нарушить, порвать, вильнуть в сторону без соглашения обеих сторон невозможно. Сагот четко следит за исполнением договора. Как говорят мастера, можно обмануть тьму и расторгнуть сделку даже с ней, но не с Саготом. Наказание последует незамедлительно. Ну, вроде попадания в цепкие руки стражи на месте преступления или заключения в тюрьму; удача может отвернуться от ночного охотника, или он наткнется на нож в темном и таком безопасном ранее переулке. Да и заказчику не поздоровится, если он без всяких причин откажется платить. Покровитель воров закрывает глаза на мелких воришек и обычное ворье, но не на мастеров-воров, работающих по выгодным наводкам.

Как вы поняли, я влип. В который раз за несколько дней!

Отказаться от Заказа — это значит расписаться в своей недавней лжи о согласии сотрудничать и отправиться в самую некомфортабельную камеру Серых камней с видом на Холодное море. Согласиться — значит уже не сбежать, потому как Заказ меня будет крепко держать. От него уже не отступишь, разве что король вдруг передумает, чтобы я искал этот проклятый Неназываемым Рог. Эх, прощайте ночные улицы Авендума и сундуки мирно спящих богатеев! Придется соглашаться.

— Какие условия? — обреченно спросил я у Сталкона.

— До начала января ты должен доставить в столицу Рог Радуги.

— Плата?

— Пятьдесят тысяч золотом.

— Задаток? — Я постарался, чтобы мой голос не дрожал.

Пятьдесят тысяч… Конечно, не половина королевства и не рука принцессы из сказки, но есть где развернуться… На такие деньги можно безбедно жить нескольким поколениям. Состояние некоторых баронов и графов будет втрое меньше названной суммы.

— Сколько нужно?

Я на миг задумался, заколебавшись. Все равно постоянно таскать с собой больше трехсот золотых — это надорвать пупок.

— Двести. Скуплю весь инвентарь магических лавок города. Нужно основательно подготовиться, прежде чем класть голову в пасть огру.

— Получишь деньги при выходе из дворца. Кстати, не забудь свои игрушки. Это все?

— Прошу вас сказать официальную фразу, если она, конечно, знакома вашему величеству.

— Я прошу принять Гаррета-тень мой Заказ, — произнес король официальную формулировку договора вора и заказчика.

— Я принимаю Заказ, — вздохнул я.

— Услышано. — Эльфийка сверкнула клыками и накинула на лицо вуаль.

Не было ни громов, ни молний. Просто где-то там Сагот запомнил и теперь будет внимательно следить за исполнением условий сделки. Или не он, а его слуги. Самое главное, что Заказ придется исполнить. Костьми лечь, но исполнить, потому что от судьбы не убежишь. И не исполнить его совсем невозможно. Нельзя уйти в Храд Спайн, притаиться у выхода, а потом сказать: извините, не вышло, хоть и пытался. Не зря говорили, что Сталкон умен. Он закрыл все щелочки и лазейки, назвав огромную сумму. И если у меня ничего не получится, я должен буду вернуть задаток и огромнейший процент от основной суммы. А таких денег у меня нет. Выходит, что Заказ будет нарушен.

— Пряздрявлям, Гаррет! — Кли-кли отвесил мне изящный поклон и подергал ножками, видимо пытаясь скопировать какой-то жест из неизвестного мне придворного этикета. Смешно, не скрою, но мне сейчас не до смеха. — Теперь ты человек короля.

Я не знаю, чего он ко мне привязался. Может, моя рожа приглянулась? Кто поймет этих безумных гоблинов?

— У меня вопросы.

Все «ваши величества» были отложены на потом. Сейчас был только заказчик, мастер-вор и Сагот, следивший за нами с небес или где он там живет.

— Да?

— Я отправляюсь один?

У меня промелькнула мыслишка, что если поеду один, то точно не доеду. Или заблужусь в лесах Заграбы, или попросту не доеду — пристукнут где-нибудь по дороге.

— Нет. Но мы решили, что в этот раз отряд должен быть маленьким и двигаться надо скрытно. Чьи-то глаза следили за первыми экспедициями. Слуги Неназываемого, может кто-то еще, мы не знаем.

— Насколько небольшой отряд? — нахмурился я.

— Леди Миралисса и два ее соотечественника будут проводниками в лесу и прикроют вас магически.

— Стоп! — Я даже не обратил внимания, что перебил самого короля. Алистан нахмурился, но мне на это было плевать. Перед Заказом все равны. — Вы сказали — магически… А сколько магов поедет с нами?

— Ни одного, — отрезал очнувшийся от созерцания огня Арцивус.

Я немного помолчал, нервным жестом взлохматил волосы и произнес:

— Мне только что послышалось, будто вы сказали…

— Ни одного, — так же твердо произнес архимаг. — Мы и так потеряли в этих проклятых Костяных дворцах восьмерых лучших. Все маги понадобятся на стенах города, если ваше предприятие окончится неудачно.

Час от часу не легче. Проще скинуть нас всех в лабиринт орков. Меньше трепыхаться будем. Без хорошего мага в лесах Заграбы, а тем более в Храд Спайне делать нечего.

— Кроме троих эльфов с вами отправятся десять Диких Сердец, которые сопровождали леди Миралиссу от Одинокого Великана. И еще милорд Алистан. Он будет командовать вашим отрядом.

Алистан бросил на меня кислый взгляд. Видно, ему не улыбалось путешествовать в компании вора. Крыса и Дикие составят небольшой кулак, которым можно будет отбиться от маленького отряда нападающих, если такие встретятся на пути. Так сколько же нас? Выходило, что пятнадцать. Хотя какое мне до них дело? Мне бы выполнить свою работу.

— Хорошо. Когда выступаем?

— Чем скорее, тем лучше.

— Тогда к концу недели, — посчитав дни, сказал я.

— Что?! — Алистан сделал шаг в мою сторону. — Ты издеваешься?!

— Я? Нисколько. — Я покачал головой, давая понять рыцарю, что у меня и в мыслях не было насмехаться. — Мне нужно купить снаряжение, основательно подготовиться к походу. Я лично хочу вернуться из Храд Спайна живым. Месяц, может, два скачки до лесов Заграбы, пусть приблизительно и с огромным запасом, месяц в Храд Спайне и столько же назад, до Авендума. Вполне успеем вернуться к ноябрю — декабрю. С учетом отсутствия неприятностей, естественно. Ваше величество, мне нужен доступ в Королевскую библиотеку.

Шут сказал глупость. Я прекрасно умею читать.

— Это еще зачем? — удивился старик-маг.

— Не хочу в Храд Спайне бродить заблудившимся идиотом. Там и Неназываемый ногу сломит. Мне нужны планы и старые карты. Хотя бы той части, которую называют людской. Грок ведь похоронен не на нижних ярусах?

— Нет. Его могила на восьмом ярусе. — Архимаг покачал головой.

Про себя я облегченно вздохнул. Хоть какая-то хорошая новость. Пускай и маленькая. Лезть в ярусы огров — самоубийство. Я до них бы просто не добрался живым. Сожрали бы по дороге. А до восьмого можно рискнуть.

— Это хорошо. Думаю, в библиотеке есть старые планы'

— Есть. — Арцивус кивнул, а затем, поколебавшись, изрек: — Только могилы Грока на них нет, я уверен.

— Почему? — изумилась Миралисса, отвлекшись от созерцания хрупкого фужера с вином.

— Маги Ордена хорошо спрятали ее. Восьмой ярус хоть и не двадцать восьмой, но построен не людьми. Кто знает, кто там живет и какие ловушки ждут нашего вора?

— Не думаю, чтобы маги Ордена не оставили записей о могиле Грока и ловушках Храд Спайна. — Я тихо-тихо стал закипать. — Они ведь где-то есть?

— Есть. — Старик кивнул и еще сильней закутался в шерстяное одеяло.

— И где?

Ну надо же! Требуют выполнить Заказ и еще сопротивляются, удерживая какие-то там свои тайны.

— В старой башне Ордена.

— А где старая башня Ордена? — Из старика нужно было вытягивать все калеными щипцами.

— Где-то в Закрытой части города.

Вот тут-то я окончательно понял, что влип под трубы королевских глашатаев.