Похоже, самое страшное уже позади. Советская империя развалилась. Варшава имеет право почувствовать удовлетворение за столько лет поражений и унижений. Совершенно другое настроение царит в Москве. Москва до сих пор ничего не понимает. Сознание своей причастности к величию империи составляла смысл жизни для многих русских. У этих людей сейчас такое чувство, как будто им врезали палкой по лбу.
Как могла пасть такая «сверхдержава»? Ведь она казалась неуничтожимой! Выдержала нашествия Наполеона Бонапарта и Адольфа Гитлера. Из всех войн выходила с победой. Была так прекрасна! Все боялись Москву, даже президент Соединённых Штатов. И вдруг такая катастрофа. Москва не может поверить своим глазам.
Возможно ли, чтобы это была работа афганцев и поляков? Ведь жители этих стран спокойно уместились бы в тюрьмах Сибири. Однако, всё началось именно там — в Афганистане и в Польше. Афганцы нанесли России военное поражение. Их силой было нечто, чего не принимал во внимание ни один военный теоретик, а именно — невежество. Эти неграмотные горцы — единственные в мире — не знали, что Советская Армия непобедима. Это было причиной их массового сопротивления. Они стреляли в русских солдат с их современной техникой из винтовок, каждая из которых могла бы украсить музей оружия. Говорят, встречались партизаны с настоящими сагаласовками (охотничьё ружьё XVIII века — прим. перев.). Описание этого великолепного охотничьего ружья пера самого Мицкевича можно найти в «Пане Тадеуше».
Поляки изобрели совсем другой метод борьбы. Поляки бастовали на своих шахтах и фабриках, что само по себе ничем необычным не является. Необычным было только то, что забастовки эти происходили в социалистической стране, управляемой коммунистами. Насмешники — сегодня, много лет спустя — ехидничают, что эти шахты и фабрики и так сейчас ликвидируются, но тогда всё выглядело иначе. Был и ещё один метод борьбы — подпольная пресса. Революционеры печатали нелегальные газеты. Нынешние злые языки и над этим насмехаются, поскольку основным содержанием наших газет были описания преследований, которым подвергались те, кто их печатал и распространял. С точки зрения Москвы это был чистый абсурд и насмешка над политическим здравым умом.
А между тем оба эти метода — афганский и польский — оказались на удивление эффективны. Ядерная сверхдержава пала. Русские, ещё недавно гордившиеся мощью №своей» империи, чувствуют — почти физическую — боль. Эта боль — состояние, хорошо известное современным психологам и описанное в учебниках. Это так называемый когнитивный диссонанс. В учебниках психологии можно прочитать, что неожиданное открытие противоречия между убеждениями и реальным положением дел — это травмирующее переживание. Это тяжёлый удар по человеческой психике.
Представим себе, например, студента, убеждённого, что он юный гений. Все знакомые восхищаются его знаниями и умом, утверждая его веру в то, что он новый Эйнштейн. И вдруг он постыдно проваливается на экзамене во время сессии. Это же ужасно! Жертвы когнитивного диссонанса чувствуют себя уязвлёнными, как будто их постигла незаслуженная кара.
История двадцатого века знает несколько случаев, когда такое чувство уязвлённости повлияло на судьбы мира. Наихудший опыт был с Германией. Для них тяжким ударом оказалась проигранная Первая мировая война. Они должны были победить, а проиграли. Они героически сражались, одерживали великие победы, и вдруг какие-то предатели объявили капитуляцию. Это был удар по национальной гордости. Немцы эпохи императора Вильгельма были уверены в силе своего современного государства, и его падение стало для них весьма болезненным переживанием. Что в результате вышло из этой боли и унижения, все знают и помнят.
Немцы, впрочем, не единственный народ, с которым история обошлась «несправедливо». Нынешние граждане Англии и Франции после утраты колониальных империй тоже стали какие-то странные. К счастью, им пришло в голову начать строительство чего-то нового — Евросоюза. Европейцы натолкнулись на эту идею, можно сказать, в последнюю минут, поскольку уже появились симптомы депрессии и декадентства в общеконтинентальном масштабе.
Поляки, правда, не страдают от утраты империи, но у них свои фобии. У них ярко выраженный синдром побитой жертвы. этот синдром выражается в низкой самооценке, которая маскируется демонстративным высокомерием, а также в страхе перед миром, прикрываемом бессмысленной агрессией. Эти дефекты тягостны, прежде всего, самим полякам, поскольку мешают развитию. К счастью, это касается лишь некоей части соотечественников, и часть эта в наше время явно уменьшается. Во всяком случае, для поддержания психологического здоровья полякам будет полезно участие в великом предприятии, каким является строительство новой сверхдержавы. Я сразу должен предупредить, что для меня работа не закончилась в тот день, когда Польша вступила в ЕС. У меня припасена бутылка шампанского ко дню вступления Украины и Белоруссии. Это будет окончательная реализация великого политического плана (о, извините, я про Турцию забыл).
Следует признать, что проект задуман с размахом. В результате мы станем свидетелями возникновения биполярного геополитического расклада: Китай — Атлантический Союз. Этот Атлантический Союз — это, конечно, ЕС плюс США, союз, который уже сегодня представляет ошеломляющую мощь во всех областях жизни. Китай опасен миру прежде всего своей совершенно чуждой культурой, а также потенциальными возможностями, несмотря на то, что сегодня ему ещё далеко до уровня Европы и Америки. Так вот, Китай, как будущий противник атлантической цивилизации, должен быть окружён (на всякий случай) кордоном буферных государств. Эти государства, ясное дело, — Япония, Индия и Россия. В наших — атлантидов — интересах, поддерживать буферные государства в удовлетворительном состоянии, так что с нашей стороны России ничего не грозит. Мы только не желаем, чтобы Россия изображала из себя сверхдержаву и не устраивала тут нам глупые проказы.
К сожалению, этот грандиозный проект стабилизации геополитической стратегии не встретил понимания Москвы. У Москвы совершенно другие замыслы. Москва намерена вернуться к былому «великолепию», когда она могла навязывать свою волю немалой части света. Москва принялась воплощать в жизнь далеко идущий квазивоенный план. Я предостерегаю, что в области стратегических военных планов Москве нет равных. Это настоящие профессионалы с огромным опытом.
Дорогие читатели, смотрите и учитесь! Что следует делать в ситуации, которая выглядит безнадёжной? Во-первых, немедленно перестать делать глупости. Никакого запугивания противника криком, никакой ярости. Далее: употребить все доступные средства в виде дипломатии, денег, силы, а также заграничной агентуры. После этой подготовки приступают к стандартной военной процедуре, предусмотренной на случай отступления.
Пункт первый — ограничить потери. Удалось предотвратить отпадение очередных провинций от «метрополии». Удержали Армению, Белоруссию и Чечню. Остановили развитие демократии и свободы слова, а затем повернули вспять ход событий в этих областях.
Пункт второй — укрепиться на новых позициях. Установлены практически диктаторские режимы, которые вдобавок поддерживаются Православной Церковью. Справились с экономикой. Перестала разваливаться и даже начала развиваться. Завязали нормальные отношения с Америкой и ЕС, ранее главными врагами СССР.
Пункт третий — разработать план контрнаступления. Удалось организовать достаточно сильную агентуру, которая должна ослаблять общ6ественную сплочённость Америки и Европы. «Антиглобалистские» движения порождают смуту и сомнение в правильности либеральной демократии и рыночной экономике. «АнтиЕСовские» движения мешают интеграции, а также срывают строительство структур новой сверхдержавы. Идейные социалисты и националисты, занимающиеся этой деятельностью, наверняка, не осознают, что занимаются агентурной работой для России, но при этом они весьма полезны.
Другое дело — дипломатия. Российская дипломатия, не покладая рук разделяет Европу на части так, как это было решено в Ялте. Неслучайно у России прекрасные отношения с Западной Европой и препоганые с Восточной. Им надо, чтобы весь мир как следует отличал разумный и культурный Запад от скандального и придурковатого Востока. Это свидетельствует о подготовке почвы для реализации плана возрождения Советского Союза под новым названием (которое само за себя говорит) — ZBIR (Союз Белоруссии и России — прим. перев.).
Пункт четвёртый — ждать подходящего случая. Этим случаем может оказаться какой-нибудь конфликт где-то далеко, он отвлечёт внимание Европы и Америки. Это может быть паралич системы принятия решений, например, отсутствие европейской конституции. Это может быть успех на выборах американских изоляционистов, или европейских националистов, или что-то иное, что парализует атлантидов.
А тут-то и промах. Кремлёвское руководство оценило грузинский конфликт как подходящий случай. Чего они, собственно, хотели добиться? Что мир испугается и признает их грозной империей?
Это несколько напоминает советско-финскую войну зимы 1939 года. Только аргументация тогда была совсем другая. Советская пропаганда трубила на весь мир, что могучая и агрессивная империалистическая Финляндия напала на маленький, беззащитный, миролюбивый Советский Союзик. Эта пропаганда была настолько эффективна, что Адольф Гитлер, увы, поверил в эту беззащитность.
Нынешняя линия кремлёвской пропаганды совершенно противоположна. Российская власть старается убедить весь мир, что никто не может быть уверен в своей безопасности, потому что если кто-то не понравится Москве, то она так хлопнет, что мокрое место останется. Принесёт ли это желаемый результат? Видно же, что это мистификация. Хотя, с другой стороны, может, было бы лучше, если бы Европа хоть немного в эту агрессивную мощь поверила. Психологи открыли, что страх является просто оборотной стороной враждебности и может действовать мобилизующе. Строительство Евросоюза пошло бы несколько энергичнее, чем до сих пор.
Я думаю, дорогие читатели, что хватит уже этого запугивания. В конце я хочу написать кое-что утешительное. Мы, поляки, имеем одно преимущество перед всеми этими сумасшедшими империалистами, которые страдают из-за когнитивного диссонанса. Они больны и мучаются, поскольку до сих пор всё время побеждали. Мы гораздо здоровее их. У нас нет таких проблем. Мы же постоянно проигрывали.