"Голос в ночи" - читать интересную книгу автора (Голубев Глеб Николаевич)

Позорное изгнание

Проснулась я поздно, с тяжелой головой и каким-то чувством безотчетной тревоги.

«Хороша! — мысленно ругала себя я, поспешно причесываясь. — Пригласила гостя и бросила на произвол судьбы».

Розали сказала, что тетя еще не выходила, а господин инженер давно встал и гуляет в саду с доктором Ренаром.

Я поспешила к ним, опасаясь, как бы доктор Жакоб не выдал себя, увлекшись медицинскими разговорами со стариком.

Опасения мои оказались не напрасны. Сбегая по ступенькам террасы, я услышала голос Жакоба:

— Значит, вы ее гипнотизировали несколько раз?

— Да, — с гордостью ответил доктор Ренар. — И, представьте, весьма успешно. Всего восемь сеансов, и она бросила курить. Не курит по сей день. Отличные результаты, а?

— Неплохие результаты, — довольно мрачно ответил Жакоб.

Они медленно шли по аллее, но еще не видели меня.

— А скажите… — начал доктор Жакоб.

Чтобы помешать им вести опасную беседу дальше, я крикнула:

— Доброе утро! А я проспала.

Они остановились и непонимающе смотрели на меня.

— Доброе утро, Кло, — церемонно поклонился доктор Ренар. — Терять лучшие часы в вашем возрасте закономерно, хотя и не простительно. Что говорит народная мудрость? «Кто рано ложится и рано встает…»

— «…богатство и счастье себе наживет», — ироническим тоном подхватил Жакоб.

— Милый доктор Ренар, — сказала я, беря старика под руку и сердито посмотрев на Жакоба, — с возрастом я постараюсь стать благоразумной и всегда следовать вашим советам.

— Начинайте немедленно, — засмеялся Ренар. — Могу вам сказать, дорогая, что утренняя прогулка на свежем воздухе да еще в приятном обществе вполне компенсирует тот вред, который вы нанесли своему здоровью, проспав слишком долго. Займитесь этой приятной лечебной процедурой, я не стану вам мешать.

Приподняв шляпу, он учтиво поклонился доктору Жакобу и зашагал к дому.

Как только он отошел подальше, я спросила Жакоба:

— Что это вы устроили ему форменный допрос?

— Допрос?

— Я слышала, вы спрашивали, как он гипнотизировал тетку? Что в этом плохого? С помощью гипноза доктор Ренар действительно очень быстро отучил ее курить.

— Верю. И меня заинтересовало…

— Вы подозреваете в чем-то милого старика? Уж его-то я знаю не хуже, чем вы матушку Мари, — с детства. Он меня от дифтерита спас!

— Это, конечно, веское алиби, — сказал Жакоб и засмеялся. Но, видя, что я начинаю сердиться, поспешил добавить, беря меня под руку: — Не сердитесь. Поверьте, я в самом деле хочу вам помочь. Вам и вашей любимой тете. Я завел разговор с доктором Ренаром лишь потому, что он медик, к тому же человек весьма любознательный. Никто, кроме него, не может сообщить мне таких подробных и обстоятельных сведений о болезни вашей тетки, как он…

— Своими расспросами вы наверняка выдали себя. Он догадался, что вы тоже медик.

— Не думаю, я был осторожен. Просто выражал свое сочувствие на правах вашего старого друга…

— Благодарю вас! Представляю, что теперь доктор Ренар подумает о наших отношениях! Он и так уже все стремится оставить нас наедине.

— Но ведь эту маску — старого друга и талантливого инженера — вы для меня сами придумали. Ваше счастье, что я немножко разбираюсь и в технике, так что, кажется, старикан верит, будто я инженер.

— Ладно, пойдемте завтракать, а то тетя снова нас станет искать и тоже подумает, будто мы уединяемся, — сказала я.

Он смешно хмыкнул и с подчеркнутой покорностью зашагал рядом со мной к дому.

— Но только за завтраком не вздумайте допрашивать тетку! И доктора Ренара оставьте в покое, ладно?

— Хорошо. Мне только показалось, что все это весьма похоже на гипнотическое внушение.

— Что? — Я даже остановилась от неожиданности.

— То, что мы наблюдали вчера. Эта галлюцинация с явлением апостола.

— Вы хотите сказать, тетю кто-то загипнотизировал и внушил ей, будто она видит перед собой апостола? Но ведь перед этим она была совершенно нормальна. Кто же ее загипнотизировал? Доктор Ренар? Какая чепуха!

— Ей могли сделать внушение и раньше, до нашего приезда. Существуют так называемые постгипнотические явления. Человеку под гипнозом можно внушить, что через определенное время он должен что-то сделать. Или увидеть что-нибудь: скажем, цыгана с медведем, апостола Петра, волка. Человек пробуждается от гипнотического сна и ничего не помнит о сделанном внушении. Но точно в назначенное время он выполнит приказ гипнотизера. Так называемое внушение на определенный срок. Очень интересное явление, к сожалению еще плохо изученное.

Он посмотрел на меня. Я молчала.

— И всегда перед тем, как выполнить внушенное задание, человек становится рассеянным и словно пытается вспомнить, что же именно надо сделать, — добавил он многозначительно. — Это и не давало мне долго заснуть. Я думал, думал…

— И с утра поспешили уличить преступника, узнав, что доктор Ренар увлекается гипнозом? — перебила его я. — Неужели вы всерьез думаете, будто это он проделывает с тетей нелепые штуки?

— Успокойтесь, я вовсе не пытался его в чем-то уличать, этого забавного старичка. Я расспрашивал его лишь потому, что человек, подвергавшийся раньше гипнозу и поверивший в его целебную силу, как ваша тетя, значительно легче поддается новым гипнотическим внушениям.

— Ну, а кто же ими занимается? Признайтесь, вы все-таки грешите на доктора Ренара? Или вам кажется опасной наша кухарка Лина? За ужином вы так подозрительно на нее поглядывали.

— Пойдемте-ка лучше завтракать, — ответил он. — Я вам докажу, что целиком доверяю вашей чудесной кухарке. Или вы решили в отместку уморить меня голодом?

Но позавтракать нам не удалось.

Когда мы подошли к дому, на террасе нас поджидала тетя. Вид ее не предвещал ничего хорошего. Но то, что мы услышали, оказалось неожиданнее землетрясения или конца света.

— Жулик! — гневно выкрикнула вдруг тетя, грозя пальцем Жакобу. — Я знаю о вас все. Вы — наглый шарлатан, выдающий себя за ученого. Убирайтесь вон из моего дома! Я не желаю вас больше видеть.

Мы с доктором окаменели и замерли перед нею, словно две статуи.

Наконец я пробормотала:

— Но, тетя… Что случилось? Откуда ты взяла, будто тебя обманывают?

— Мне сказал голос. Он мне все объяснил, все ваши коварные планы, — ответила она и, нахмурившись, снова прикрикнула на Жакоба: — Что же вы ждете? Я же сказала ясно: убирайтесь. Вон!

Пожав плечами, мой неудачливый гость нерешительно направился к ступенькам, ведущим на террасу, стараясь обойти тетю подальше.

— Куда вы идете? — закричала она, преграждая ему дорогу. — Я не дам вам переступить порог моего дома!

— Но… мои вещи, — пробормотал Жакоб.

— Ваши вещи уже в машине. Все цело, можете проверить. У нас в доме жулья нет.

Посмотрев жалобно на меня и опять обескураженно пожав плечами, доктор Жакоб коротко поклонился тете, взиравшей на него с высоты террасы с непередаваемым отвращением и ненавистью, — словно боднул ее лобастой стриженой головой — и покорно поплелся к воротам.

Ужасно!

Щеки у меня горели. Я прикрыла их ладонями, но все равно жгучий пламень стыда вырывался наружу.

— Как ты могла, тетя! — сказала я. — Как ты посмела! Ты совсем…

— Я совершенно нормальна, — прервала она меня и пристально посмотрела мне в глаза. — Не как некоторые в этом доме. Или вы сговорились выдать меня за ненормальную и запрятать в сумасшедший дом?

Ужасный смысл этого намека тогда не дошел до меня…

Махнув рукой, я опрометью бросилась вслед за доктором Жакобом.

Он стоял уже возле своей машины и, склонив голову, слушал доктора Ренара, который говорил:

— Вы должны ее извинить. Ведь она больной человек, вы же видите сами.

— Конечно, она была сейчас совсем невменяемой, — подхватила я, подбегая к ним. — И мы сами виноваты: устроили этот спектакль, зачем-то обманули ее, выдавая вас за инженера…

Доктор Жакоб поднял голову и повернулся ко мне. Он улыбался.

Я думала найти его взбешенным, обиженным, мрачным. Он весело улыбался. И вовсе не притворялся: ему в самом деле почему-то стало весело. Странный человек! Ни капельки самолюбия…

— Чему вы радуетесь? — удивилась я.

Теперь он уже расхохотался:

— Очень забавно получилось. А вдобавок еще вы, похоже, хотите закатить мне сцену. Не слишком ли много для одного утра? Учтите: я так и не позавтракал.

— Тем более не понимаю вашего веселого настроения.

— Ну, хватит пикироваться, — остановил нас доктор Ренар. — Вы не дети. Получилось довольно глупо, но вы сами виноваты. Не надо было обманывать ее, хотя, я понимаю, преследовали вы лучшие намерения. Сегодня утром я начал кое-что подозревать: уж больно вы дотошно расспрашивали меня о сеансах гипноза, уважаемый коллега. Показали хорошую осведомленность, весьма странную для инженера. Еще несколько таких бесед, и я бы вас раскусил, можете не сомневаться. У меня глаз наметанный.

— Но откуда же тетя узнала? — пробормотала я.

— Вы же слышали: ей сказал об этом голос, — серьезно ответил Жакоб.

— И вы верите? — опешила я.

— «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам», — торжественно процитировал доктор Ренар, наставительно подняв палец.

— Мы с доктором — материалисты и верим только фактам, — почтительно склонив голову, словно перед этими самыми фактами, ответил Жакоб. — Раз она слышит голос, да еще такой всеведущий, мы должны ей верить.

— Ничего не понимаю. Вы меняетесь, как хамелеон, — поразилась я. — И взгляды ваши меняются с каждым часом. То видите в этом загадочное преступление, то начинаете всерьез уверять меня в реальности «небесных голосов». Что вы за человек? Ладно, бог с вами. Скажите: это излечимо? Ей можно помочь?

— Безусловно. Мы обязаны ей помочь.

— Мне очень нравится ваш оптимизм, дорогой коллега, — вздохнул доктор Ренар. — И поверьте, я высоко ценю ваши труды, — мы здесь, в деревенской глуши, следим за наукой. Знакомство с вами для меня большая честь, и я надеюсь, что мы еще побеседуем о научных проблемах подробнее в нормальной обстановке, когда нам никто не будет мешать. Во всяком случае, двери моего скромного дома всегда открыты для вас. — Он церемонно поклонился; доктор Жакоб ответил ему тем же. — Но, боюсь, данный случай слишком сложен, слишком сложен, коллега. Поверьте мне, старику. Я ведь наблюдаю за ее заболеванием давно, с самого начала. Очень любопытно, но совершенно загадочно и непонятно. Все темно, все.

— Ничего, попробуем разобраться, — бодро ответил доктор Жакоб. — Вы правы: дело действительно темное. Но мне кажется, кое-какой свет уже забрезжил… — Повернувшись ко мне, он ласково взял меня за руки и добавил: — Мы спасем вашу тетю. Верьте мне. Я уезжаю, но докопаюсь до истины. До свидания! Я буду вам звонить. А вы ни на минуту не оставляйте тетю одну. Ни на минуту!