"Остров Весёлых Робинзонов" - читать интересную книгу автора (Санин Владимир Маркович)

КОНЦЕРТ ДЛЯ КОРОВЫ С ОРКЕСТРОМ

Дежурные дровосеки Антон и Михаил, воспользовавшись преступной халатностью дежурного пастуха Машеньки, привязали корову Глюкозу к дереву и науськали на нее собаку Шницеля.

В результате перепуганная корова вышла из строя: перестала доиться.

Приказываю:

1) Антону и Михаилу объявить строгое общественное порицание.

2) На неделю лишить хулиганов компота и обязать раз в три дня до блеска чистить козла Мармелада.

3) Машеньке за попытку помешать ходу следствия поставить на вид.

Председатель коммуны Б. Травкин.

— Я тоже не буду пить компот, — самоотверженно заявила Машенька.

— Помолчите уж, — сердито сказал Борис и, потрясая приказом, прогремел: — Пусть земля горит под ногами у хулиганов!

В то же мгновенье под скамейкой подсудимых, на которой сидели Машенька, Антон и я, раздался взрыв. Мы испуганно вскочили: внизу дымилась трава.

Присутствующие в зале заседаний встретили приговор одобрительными аплодисментами.

Слово взял Потапыч.

— У нас на флоте, — гневно заявил он, — месяц бы гальюн чистили! Салаки короткохвостые! Что вам Глюкоза — трактор?

Из хлева слышалось тревожное прерывистое мычание.

— Она даже заикаться стала от испуга, — подлил масла в огонь Шурик.

— Эх, мается, сердешная, — расстроился Потапыч. — У-у, швабры пресноводные!

И старик, сокрушенно махнув рукой, поплелся на скотный двор.

— Наделали делов, — озабоченно сказал Игорь Тарасович. — С точки зрения…

— …исторической науки, — шепнул Юрик.

— …здравого смысла, — сердито погрозив озорнику, продолжил Ладья, — нам нужно что-то придумать, успокоить корову. Она просто ужасно нервничает!

— От нервов очень полезны общие оздоровительные процедуры, — прогудел Раков. — Например…

— …воздушные ванны, — не унимался Юрик.

— И гантельная гимнастика, — дополнял Шурик.

— Просто кошмар. — Ксения Авдеевна вздохнула. — Бедная Глюкозочка…

Вернулся мрачный Потапыч.

— Близко не подпускает, — пожаловался он.

— Как же быть? — забеспокоился Раков. — Мне утром необходима простокваша.

— Разрешите высказаться? — умильным голосом примерного школьника произнес Антон. — Я полагаю, что Глюкозу можно выдоить силой.

— Силой… — проворчал Потапыч. — Так ногой двинет, что за месяц не очухаешься…

— Пока товарищ председатель зачитывал приказ о нашем проступке, — скороговоркой продолжал Антон, — я набросал чертежик любопытного приспособления.

Мы обступили изобретателя.

— Разработанный мною доильный станок, — пояснил Антон, водя пальцем по листку бумаги, — представляет собой оригинальные козлы вроде применяемых дровосеками, только больших размеров. Корова ложится на козлы, и дежурный ее доит, разрешая тем самым проблему столь необходимой Илье Лукичу простокваши. Разумеется, от вознаграждения за рацпредложение я отказываюсь.

— Фарадей! — восхитился Борис. — Значит, берешь Глюкозочку на ручки и кладешь на козлы?

— Зачем на ручки? — Антон пожал плечами. — Корову можно поднять при помощи несложной системы блоков. Минутное дело.

«Му-у!» — послышалось из хлева.

— Высечь бы тебя на этих козлах! — вскипел Потапыч.

— Необходимо, чтобы Глюкоза забыла это кошмарное происшествие, — задумчиво сказала Машенька. — Ее нервная система примитивнее, чем у человека, и поэтому задача представляется мне выполнимой.

— На меня после нервных потрясений хорошо действовали сероводородные и родоновые ванны, — сообщил Раков.

— Глюкозу нужно срочно отправить в Кисловодск! — взволнованно воскликнул Юрик.

— Стойте! — Лев Иванович поднял руку, требуя внимания. — Мне пришла в голову действительно интересная мысль. Друзья, я вам уже рассказывал, что одно время пропадал в зоопарке, собирая материал для «Первобытной симфонии». Так вот, однажды с Аполлоном, прелестным юношей леопардом, случилась беда. Как потом выяснилось, у бедняги заболел зуб.

— Пломба выпала, — предположил Шурик.

— Возможно. Кстати, леопард, хоть он и дикий зверь, не перебивает старших по возрасту. Аполлон так скандалил, что всполошил весь зоопарк. Антилопы, жирафы и зебры метались в своих загонах и буквально лезли на стенку. Зверю подмешали в воду сонный порошок, но он отказался пить. И тогда я предложил свои услуги. Со мною была вот эта губная гармоника. Я стал у клетки и начал играть. Сначала Аполлон не обращал на мелодию никакого внимания, но потом начал прислушиваться, а вскоре, к общему восторгу, лег и мечтательно смотрел в небо! Я не раз замечал впоследствии, что музыка оказывает на зверей облагораживающее действие, но этот леопард меня просто умилил!

— А что вы ему играли? — полюбопытствовал Зайчик.

— Не помню. Кажется, что-то из Дебюсси. Но вот что самое удивительное! С тех пор Аполлон…

— Все ясно, — нетерпеливо прервал Ладья. — Леопард зачастил в консерваторию и даже окончил ее по классу профессора Черемушкина. Что мы тратим время на какие-то фантастические прожекты?

— Мне кажется, — робко заметил Зайчик, — что следует принять предложение Льва Ивановича.

— Решено, — Борис ударил по столу ладонью, — пошли!

Глюкозу мы застали на скотном дворе в состоянии сильного возбуждения. Увидев людей, она взбрыкнула передними копытами и выставила вперед рога.

— Играйте! — нетерпеливо потребовал Борис.

— С чего бы начать? — Лев Иванович задумался.

— Сыграй, Левушка, свой шестой прелюд, — посоветовала Ксения Авдеевна. — Он у тебя такой простой, что и корова разберется.

Ладья удовлетворенно хмыкнул и раскрыл было рот, чтобы сострить, но ничего не придумал.

— Спасибо, — обиженно проворчал профессор. — Моя музыка, как ты отлично знаешь, достаточно высокой сложности.

— Да, конечно, — быстро поправилась Ксения Авдеевна. — Даже сам Ростропович как-то говорил, что он не вполне понимает твою вторую сонату. Это очень сложное произведение.

— Ну! — торопил Борис.

— Начну с импровизации, — решил профессор, поднося к губам гармошку. — Следите за реакцией животного.

— Концерт для коровы с оркестром, — шепнул мне Антон. — Сочинение Людвига ван Черемушкина.

Музыкальный коктейль, которым профессор угостил Глюкозу, успеха не имел. Весьма холодно была принята и классика. Тогда Лев Иванович решил ознакомить аудиторию с произведениями современной абстрактной музыки, что едва не окончилось трагически. Сначала Глюкоза, насупившись, слушала, а затем без всяких предупреждений бросилась на исполнителя, норовя подцепить его рогами. Мы потом замерили высоту ограды, через которую скакнул профессор: в ней было один метр сорок пять сантиметров — норма ГТО второй ступени. И это с первой попытки! Но Антон утверждал, что спортсмен взял высоту со значительным запасом, и высказал мнение, что если профессор будет тренироваться серьезно, то наверняка перепрыгнет всех композиторов в мире.

— К черту! — отдышавшись, раздраженно заявил Лев Иванович. — «Чижика» ей нужно, этой принцессе!

— Раз нужно — значит нужно, — солидно сказал Раков.

— Позвольте! — высокомерно произнес профессор. — Я не стану осквернять гармонику пошлой мелодией!

— Лев Иванович, миленький, — умоляющим голосом проговорила Машенька. — Ну, пожалуйста, сыграйте ей «Чижика»!

Мы обступили профессора и начали хором его уговаривать, чтобы он ради общего блага успокоил мятежную душу коровы.

— Хорошо, — сдаваясь, заявил профессор, — но пусть Станислав Сергеевич мне подпевает!

Мы дружно навалились на Прыг-скока. Он пытался бежать, отбивался и кричал, что не знает слов, но Антон напомнил ему одну старую строфу и тут же сочинил новую. Прыг-скок сдался, и над скотным двором поплыла бессмертная мелодия, сопровождаемая могучим баритоном:

Раков бурно негодовал, но никто не обращал на него внимания: все смотрели на Глюкозу. Корова воскресала на глазах! Она весело помахивала хвостом и слушала с необычайным интересом. Не теряя времени, Потапыч схватил ведро и начал доить. Под звуки волшебного «Чижика» в ведро ударили струйки молока.

— Ура! Ура! — воскликнули мы.

Так Глюкоза вернулась в строй. Все разошлись на послеобеденный сон, а мы с Антоном, проклиная цепную память Бориса, отправились чистить грязного до невозможности козла Мармелада.