"Карусель любви" - читать интересную книгу автора (Адамс Кейси)

Глава 5

Вытерев капли пота со лба, Энди встала, чтобы посмотреть, как натянут центр. Все получалось идеально.

Примерно после недели работы к карусели стало возвращаться прежнее изящество, и Энди обнаружила, что ее все больше и больше завораживает волшебное очарование искусства резьбы по дереву.

Она усмехнулась и обратилась к рабочим:

— Отличная работа, парни. Вы все заслуживаете самых высоких слов благодарности за сегодняшнюю работу. У нас большой прогресс.

— Я бы не отказался от холодного пива, — откликнулся один из них.

Его предложение с энтузиазмом было поддержано всеми остальными.

— Вы получите свое пиво. Без проблем! — ответила Энди. — Никуда не уходите. Я скоро буду.

Две упаковки пива, которые она через некоторое время привезла рабочим, исчезли моментально. Энди еще раз поблагодарила их.

— Не знаю, что бы я делала без вас.

Джо, светловолосый бригадир, ответил за всех:

— Спасибо. Нам приятно слышать ваши слова. Ну и сами вы работаете… Вы же могли погибнуть в первый день, когда пытались передвинуть эти самые вырезанные штуки… а мы… нам очень хорошо платят за работу.

— Верно. Я это знаю, — ответила Энди. — Но вы же много работаете и соблюдаете все меры безопасности. Я благодарю вас за все и, кстати, думаю, что вы считаете меня немного сумасшедшей.

Один из самых молодых рабочих при этих ее словах поперхнулся пивом, и его товарищам пришлось постучать по его спине.

— Видите, — улыбнулась Энди, — я права.

— Вы сумасшедшая, но милая, — возразил Джо. — Скажу вам честно, что мы больше работаем для вас, чем для большого босса. Похоже, вы умеете обращаться с ним.

— Я в выгодном положении, — ответила Энди, думая о собственных глупых угрозах разоблачить его настоящее имя.

После сказанного Энди послышались возгласы.

— Нет, нет. Совсем не то, что вы подумали. Я просто имела в виду…

— Вам не нужно ничего нам объяснять, Энди, — сказал покрасневший Джо. — Что бы ни происходило между вами и мистером Форрестером, нас не касается. — Он пристально посмотрел на остальных. — Верно, ребята?

— Все в порядке. — Энди протянула Джо руку, в то время как остальные возвращались к работе. — Мистер Форрестер очень честный бизнесмен. И он прежде всего бизнесмен, а потом уже человек, и именно это делает его тяжелым в общении. Наши отношения носят исключительно профессиональный характер.

«К сожалению», — добавила она про себя.

— Вы ему нравитесь, это точно, — возразил Джо. — Каждый раз, когда он приходит, то скорее кричит на нас, чем проверяет вашу работу.

Энди была не согласна с тем, что Керк не смотрит на ее работу. Он часто приходил и наблюдал, но затем она вспомнила те несколько комментариев, которые он бросил в ее сторону. Ей тут же стало понятно, что вряд ли его интересовали она сама или ее карусель, скорее то, что он в эту карусель вложил деньги.

— Как продвигается ваша работа на складе? — спросила она бригадира.

— Слишком медленно, по мнению мистера Форрестера. Он думал, что мы сделаем все намного быстрее.

— Но он же понимает, что это все из-за того, что вы проводите очень много времени, работая над каруселью. — Энди почувствовала ответственность за подобные сложности в работе Керка. — Я поговорю с ним. Как ваш сын? Он уже поправился?

— О, спасибо. Он скоро будет совсем здоров. Жена уже смогла выйти на работу, хвала небесам. Ведь нам обоим нужно работать.

— Верно, — серьезно сказала Энди, — я знаю, как тяжело сейчас жить. Не могу ничего обещать, но обязательно поговорю с Керком о премиях для всех вас. Вы их заслужили.

— Спасибо за все. И за пиво. — Он бросил пустую банку в урну, стоящую рядом с каруселью. — Как вы думаете, сколько еще нам предстоит работать?

— Три или четыре полных дня. Я набросала схему электроуправления, органный валик уже на месте. Еще мы добавим колесницы, лошадей и остальные вздымающиеся и закругленные подмостки. Тогда я закончу с работой, для которой мне нужны мускулы и физическая сила.

Джо бросил взгляд на часы.

— О, уже почти конец рабочего дня… Моя жена всегда готовит потрясающие блюда на ужин. Хотите присоединиться к нам?

— Благодарю вас, но я хочу остаться и поработать еще со сценой, у меня появились некоторые идеи. — Она улыбнулась и посмотрела на карусель. — Я бы хотела, чтобы вы привели свою семью сюда, когда карусель будет закончена. И все остальные тоже. Ваши дети вдоволь смогут накататься — до тех пор, пока мы снова ее не разберем.

— Простите меня, но вы же могли купить эту карусель еще в коробках и таким образом спасти и свое время, и свои деньги?

— К сожалению, нет. — Энди, улыбнувшись, отрицательно покачала головой. — Вы же знаете нашего мистера Форрестера. Он всегда должен представлять, что имеет, прежде чем обсуждать продажу этого.

— И это вас совсем не беспокоит?

— Разумеется, беспокоит, — ответила она, — это беспокоит меня больше, чем вы думаете.

Жара была ужасающей, и Энди решила, что открытая дверь склада и вентиляция просто жизненно необходимы для работы в здешнем климате и на этом складе.

Кроме того, помещение склада наводило на нее ужас, она боялась оставаться здесь одна.

Энди стала думать о том, что произойдет, когда карусель будет закончена…

Она улыбнулась, когда воображение нарисовало ей Керка, продавшего карусель по очень низкой цене. Он был такой красивый, добрый и на все согласный там, в ее мечтах.

Она представила его, медленно приближающегося к ней. Он протягивает руки, она бежит к нему навстречу, все ближе и ближе, до тех пор, пока не падает в его объятия. Его сильные руки обнимают ее. Она принадлежит ему в своих фантазиях. И он любит ее, действительно любит.

От этой мысли на душе стало радостно и легко, а сердце сладко заныло. Дед был совершенно прав, когда рассказывал ей о любви. Он просто забыл упомянуть, что же делать, если ее собственные чувства не будут взаимными.

Вдруг она почувствовала, что в здании еще кто-то есть. Испугавшись, Энди прислушалась. В здании была мертвая тишина, но она ощущала чье-то присутствие. Ее пульс участился, она подняла тяжелую металлическую балку, готовая защитить себя во что бы то ни стало.

В тени, отбрасываемой каруселью, кто-то двигался.

— Эй! Не бойтесь. Это я.

С маленьким коричневым чемоданчиком для бумаг Керк появился из темноты. Сердце Энди продолжало сильно биться. Ее страх исчез, но появилось что-то более неопределенное.

Керк был одет не в своем обычном стиле. Джинсы и черная футболка необыкновенно шли ему и совершенно изменили его внешность. Она даже не могла представить себе, какая у него фигура…

— Вы до смерти напугали меня, Керк! Что вы здесь делаете?

— Одна молодая девушка обещала мне не работать слишком много, если я дам ей ключи от склада. Я выполнил свое обещание, и посмотрите, что произошло… Кроме того, вы забыли закрыть дверь.

— Я первый раз задержалась так долго.

— В таком случае, — Керк сделал обиженное лицо, — это значит, что вы где-то развлекались каждый вечер. Я звонил в ваш номер в течение трех последних дней, и вас там не было.

— Вы… вы звонили мне?

— Да, звонил. Я хотел пригласить вас сходить куда-нибудь со мной вечером. К сожалению, кто-то другой все время опережал меня.

— Никто другой не опережал вас, — ответила Энди. — Я ни с кем не встречалась. Честно говоря, я работала допоздна каждый день.

— Правда? — Странная интонация появилась в его голосе.

— Абсолютно честно!

— А как же блондин с фигурой Аполлона?

— У него есть жена и сын. Вообще-то он пригласил меня поужинать с его семьей, но я предпочла остаться поработать.

— Может быть, мне тоже лучше уйти?

— О нет, ни в коем случае. Мне понадобится ваша помощь с одним из этих больших ящиков. Он уже доставил мне много проблем, и я бы хотела наконец открыть его. Думаю, что там находится колесница. — Она указала на один из деревянных ящиков.

— Я привез вам содовой, Энди, — сказал Керк, положив чемоданчик на соседний ящик. — Обычно я беру шампанское, когда встречаюсь с девушкой. Но, зная вашу ужасную репутацию, связанную с алкоголем, я решил не подвергать себя риску и принести вам колы.

— Думаю, мне стоит поблагодарить вас, — улыбнулась Энди. Керк был так близко, что ей приходилось бороться с собственными желаниями. Ей так хотелось, чтобы он обнял ее, почувствовать на своем теле его руки, прижаться к его мускулистым плечам…

— Ну и как вам это нравится? — заметив, что она рассматривает его, спросил Керк.

— А? Я… Что вы сказали?

— Мой внешний вид. Моя сегодняшняя одежда. Видите? — Он покрутился перед ней, заставив сразу подскочить температуру ее тела.

— А, это. — Энди едва справилась с собой. — Очень стильно.

— Вы покраснели, — довольно заметил Керк, — это ведь мою одежду вы так внимательно рассматривали?

— Конечно, — слишком быстро согласилась она.

— Почему, Энди, вы говорите, что вам нравится то, что вы видите, когда смотрите на меня? Не нужно.

— Обещаю, что не буду.

«Но это же будет ложь, — сказала она себе. — Мне нравится то, что я вижу, Керк Форрестер, и вы это знаете!»

Положив руки ей на плечи, он позволил своим черным глазам встретиться с ее глубокими синими.

— Когда я смотрю на вас, Энди, то вижу женщину, которая очень красива как внутри, так и снаружи. Вы особенная.

Тот момент, о котором она мечтала в своих фантазиях, наступил, стал реальностью, теперь он должен поцеловать ее нежно и чувственно.

— Я испытываю то же самое, когда смотрю на вас, — прошептала она, — вы особенный человек для меня.

Керк колебался. Сказать ей, что она красива, — это одно, совсем другое — примириться с ее открытым обожанием. Конечно, она имела в виду именно то, что сказала. В этом вся проблема. Он должен решить, может ли он принять и честно ответить тем же, прежде чем что-либо произойдет.

Осознав, что она в его объятиях, Керк переключил свое внимание на ящик, который она хотела открыть.

— Вы сказали, что вам требуется помощь с этим ящиком?

«Это может подождать, — подумала Энди. — Почему же ты отталкиваешь меня? Что не так? Что я такого сказала? Что я сделала не так?»

Керк подошел к ящику и достал из него последнее из содержащегося в нем.

Как только он это сделал, у Энди перехватило дыхание.

— Господи, Керк, смотрите.

Отступив назад, он наблюдал за ее реакцией. И ему было совершенно не нужно участвовать в ее чувстве благодарности к деду за созданное им.

Он почувствовал, что Энди должна пережить это мгновение одна. Сначала она напала на след карусели, затем направила всю свою энергию на ее реконструкцию в надежде на группу инвесторов, которых она едва знала. Единственный знакомый ей человек был тот самый Роберт Майлз. Керк надеялся, что этот человек привил Энди большую любовь к искусству. В противном случае она могла здорово разочароваться.

Тем временем Энди протянула руки к карусели, трогая резьбу и стирая пыль с сидений.

— Это именно то, что я искала, — сказала она, — колесница влюбленных. Бьюсь об заклад, если бы она могла говорить, то рассказала бы много историй.

— Возможно, — согласился Керк, — хотя я сомневаюсь, что люди раньше были совсем другие, не похожие на сегодняшних.

— Думаю, вы правы, — согласилась Энди. — Люди так же влюблялись, как и мы сегодня.

— Мы? — тихо переспросил он, подойдя к ней вплотную. Внутренняя борьба Керка с самим собой закончилась. Какую бы эмоциональную жертву ни приносила Энди, она заслуживает уважения, пусть даже это будет стоить ему его гордости.

— Ну… я имела в виду… я совсем не хотела сказать… О черт… — Отвернувшись, она спрятала лицо.

— Успокойтесь, Энди. — Он коснулся ее плеча. — Это специфика нашего языка. У некоторых слов есть несколько значений.

— Вы все время вынуждаете меня говорить не то, что я хочу сказать, и вытаскиваете из меня все самое плохое…

— Это смешно, — обняв ее и прижав к своей груди, сказал Керк, — потому что вы вынуждаете меня говорить именно то, что я хочу сказать, и вытаскиваете из меня все самое хорошее… — Он погладил ее по голове. — Когда я с вами, то чувствую что-то особенное.

Она сцепила его руки со своими и придвинулась еще ближе.

— А я все равно думаю по-своему.

Медленно повернув Энди лицом к себе, Керк поцеловал ее. Стремительность его поцелуя ошеломила Энди и разбудила в ней бурю эмоций.

— Вы смотрите на меня с таким же выражением лица, с каким смотрели на карусель, — прошептал Керк.

Энди не смогла бы описать, что она чувствовала, но одно она знала точно. Она в объятиях Керка! Но чувство юмора ей никогда не изменяло.

— Знаете, — сказала она, — в моем сердце есть немного места для антикварных вещей.

— Да? Что вы говорите! — Его губы растянулись в сардонической усмешке. — Вы считаете, что тридцать два — это уже антиквариат?

— Ну… — протянула она, радуясь, что он перестал быть таким серьезным, — некоторые антикварные вещи… просто лучше сохраняются.

— Все части моего организма действительно прекрасно сохранились. Хотите проверить?

— Нет!

— Лгунья, — мягко сказал Керк. Сняв рубашку через голову, он бросил ее на сиденье.

Глаза Энди широко раскрылись. Но не только потому, что его обнаженный торс был намного сексуальнее, чем она могла себе представить, а потому, что на груди была маленькая татуировка, частично скрытая под темными волосами.

Она позволила себе слегка погладить татуировку.

— Что это?

— Я уже говорил вам, что у меня не было игрушек в детстве, — объяснил он, — однажды мои армейские товарищи и я праздновали что-то, много выпили, и они уговорили меня сделать это.

— Это похоже на…

— Да, — ответил Керк, слегка улыбаясь. — Теперь у меня всегда есть мой собственный игрушечный мишка.

Энди закрыла рот ладонью, чтобы скрыть нервный смех.

— О Боже мой, Хьюберт.

Керк взял ее за руки.

— Теперь вы знаете другой мой секрет. Я его старался скрыть. Не думаю, что кто-либо другой еще знает их оба: мое настоящее имя и тату-медвежонка.

Энди посмотрела ему прямо в глаза.

— И вы открыли свой секрет мне. Но почему?

— Потому что вы мне очень дороги. Я никогда не встречал никого, кому мог бы доверять так, как могу доверять вам.

— О, Керк… — Она вздохнула полной грудью и нежно поцеловала татуировку-медвежонка. — Мне нравятся все части вашего организма. Вы действительно не представляете антикварной ценности, но зато вы, несомненно, единственный и уникальный.

— Мы только начали, — заметил он.

Энди обняла его. Она хотела отдать ему все: свою любовь, свое доверие, всю себя…

Колесница влюбленных манила ее, предлагая лучшее из возможных убежище для влюбленных посреди загроможденного вещами склада. Почему бы нет, подумала она. Из всей ее жизни это две самые важные вещи: карусель и Керк. Надо объединить их вместе.

Отступив назад, она протянула руку и увлекла его за собой в центр карусели…