"Аргонавты Вселенной (с иллюстрациями)" - читать интересную книгу автора (Владко Владимир Николаевич)

ГЛАВА ВТОРАЯ,

Два человека в скафандрах с закругленными сверху прозрачными цилиндрическими шлемами вышли из наружного люка астроплана. Вслед за ними выдвинулась легкая металлическая лесенка — и люк тотчас же закрылся. Это были Рындин и Ван Лун: у первого был какой-то длинный, завернутый в ткань предмет, второй держал в руке короткую автоматическую винтовку, а на поясе его висела небольшая кирка.

Николай Петрович первым спрыгнул с лесенки на землю — землю Венеры, на которую еще никогда не ступала нога человека.

Странное, непривычное утро встречало их на чужой планете. Теплый, насыщенный влагой воздух напоминал оранжерею. Астроплан лежал в ущелье. Остроконечные скалы, огромные глыбы бурого камня вздымались справа и слева из густой оранжево-красной растительности. Высоко над скалами медленно плыли тяжелые серые тучи. Солнце, вероятно, никогда не пробивало своими прямыми лучами плотный облачный покров планеты. Но света было много, даже в этом глубоком ущелье.

Ван Лун внимательно осматривал скалы. После ночного приключения с неведомым животным он не доверял Венере. Кто знает, не высунется ли из-за любой скалы какое-нибудь чудище? Нужно быть готовым ко всему. Автоматическая винтовка на взводе, в ней тридцать надежных разрывных пуль; электрический пистолет на боку, под левой рукой; две атомитные гранаты на поясе; запасные обоймы с патронами для винтовки в кармане — что ж, Ван Лун готов к любой встрече!

Рындин смотрел на верхушки скал, на медленно плывущие в небе облака. Ван Лун услышал его взволнованный голос.

— Здравствуй, неведомый мир! — торжественно говорил академик, протянув вперед руки. — Здравствуй, Венера, планета тайн и неожиданностей. Мы пришли сюда — и мы откроем твои загадки, как бы негостеприимно ты ни встречала нас!

Он оглянулся. Его седая голова была хорошо видна в прозрачном шлеме; временами казалось, что и шлема-то никакого нет, а вокруг головы переливаются лишь светлые блики.

— Да, я взволнован, Ван, — произнес Рындин, видя, как внимательно смотрит на него Ван Лун. — Взволнован этой минутой, которой мы так долго ждали, к которой мы так упорно готовились годами. Мы с вами — первые люди на Венере! Ван, да выразите вы хоть чем-нибудь ваши чувства! Сейчас ваша сдержанность просто противоестественна! Ну, Ван!

Ван Лун смущенно развел руками:

— Не умею, Николай Петрович, — откровенно признался он. — Внутри очень много Снаружи ничего нет. Внутри кипит, снаружи — спокойно. Такой плохой характер, Николай Петрович, — улыбнулся Ван Лун, — даже отец и мать говорили. Но ничего, вы волнуйтесь, я буду спокойным. Вместе сложим, разделим на два, будет как раз, хорошо?

— Хорошо, хорошо, Ван! — смеясь, ответил Рындин. — Уже по вашему непривычно длинному монологу вижу, что и вы не так спокойны, как стараетесь казаться. Ладно, идем, друг мой. Вон та высокая скала, думается мне, лучше других подойдет для нас.

Быстрыми, легкими шагами Николай Петрович направился к скале. Ван Лун шел за ним, зорко осматриваясь по сторонам. Академик Рындин находился под надежной защитой!

…Вадим Сокол и Галя Рыжко следили за обоими исследователями через боковой иллюминатор каюты. Они искренне завидовали Рындину и Ван Луну, особенно Галя: ей так хотелось поскорее выйти из межпланетного корабля и оказаться на Венере, своими ногами ступить на почву планеты. Но девушка понимала, что именно Николаю Петровичу Рындину, руководителю экспедиции, принадлежит честь перрому начать изучение планеты. А Ван Лун обязан был сопровождать Рындина и охранять его. Конечно, на астроплане было три скафандра; но Галя понимала, что еще один участник первой вылазки в неведомый мир Венеры был бы лишней обузой для Ван Луна, которому пришлось бы охранять уже не одного, а двух товарищей. Вадиму и Гале оставалось только терпеливо ждать своей очереди, тем более что Рындин перед выходом из корабля обнадеживающе сказал:

— Вы сами понимаете, друзья, что корабль нельзя оставлять всем, даже если бы у нас было четыре исправных скафандра. Зато обещаю, что в следующий раз в астроплане останусь я сам, а вы все отправитесь путешествовать по Венере.

Это было сказано так по-дружески, тепло, что и Галя и Сокол примирились с необходимостью остаться в астроплане. И теперь они, не спуская глаз, следили за Рындиным и Ван Луном, поднимавшимися по склону ущелья.

Николай Петрович неожиданно остановился. Он нагнулся и с недоумением посмотрел себе под ноги.

— Вам приходилось видеть что-либо подобное? — изумленно спросил он.

— Нет, — коротко ответил Ван Лун, отступив на шаг.

Часть склона перед ними была покрыта мириадами насекомых. Существа самых разнообразных форм — длинные, короткие, круглые, плоские, с шестью, десятью и сотнями ног, разной величины, размером с муху и громадные, как исполинские жуки-рогачи, двигались одним сплошным потоком по ложбине, на краю которой оказались путешественники. Этот живой поток спускался с одного склона, пересекал ущелье и поднимался на другой склон. Насекомые передвигались несколькими слоями — один над другим, они спешили, перегоняли друг друга, будто их кто-то гнал. И ни одно из них не уклонялось в сторону, все держались в одном русле, наполненном до краев.

Ван Лун осторожно опустил ногу в резиновом сапоге скафандра в этот живой поток. Он ощутил, как под его подошвой захрустели сотни насекомых. Но поток не остановился, он обтекал ногу и продолжал свое движение.

— Странное явление, должен сказать, — с неприязнью процедил Ван Лун. — Однако можно идти дальше, Николай Петрович.

И он решительно перешел через живую реку, погружаясь в нее почти по колено. Рындин последовал за ним.

Группа высоких деревьев, напоминавших пальмы с широкими веерами длинных красных листьев, пересекала их путь. Николай Петрович указал на них Вая Луну:

— Как видите, Ван, Сокол был прав, когда уверял нас, что на Венере мы встретим растительность, похожую на флору нашего земного юрского периода. Эти деревья в самом деле очень похожи на растительность той эпохи.

— Насчет растений спорить не могу, хотя они и оранжево-красного цвета, — отозвался Ван Лун. — Зато животные здесь, замечу, другие. Не такие, каких нам обещал Вадим. Вот, обращу ваше внимание, чудный образчик!

Рука Ван Луна указывала куда-то между стволами деревьев. На толстых блестящих нитях огромной паутины, которая густой сеткой протянулась между двумя высокими деревьями, сидел большой, жирный, косматый паук. Он был величиной с голову человека, если не больше. Паук уже заметил приближавшихся людей, его маленькие глазки свирепо уставились на них, длинные кривые лапы возбужденно перебирали нити паутины, и нельзя было понять, то ли он хочет убежать, испуганный непривычными пришельцами, то ли, наоборот, готов на них броситься.

— Как вам это нравится? — спросил Ван Лун Рындина, вскинув на всякий случай винтовку.

— Довольно противное существо, — пробормотал Николай Петрович. — Впрочем, Ван, встреча с этим, как вы выразились, «чудным образчиком» вовсе не опровергает предположений Вадима. Вполне вероятно, что пауки существовали и среди земных юрских животных. Наши встречи еще не разбивают теории Сокола, знаете…

— Позволю спросить вас: а как с тем животным, которое заглядывало ночью в иллюминатор? — скромно, но с явной иронией спросил Ван Лун.

— А вот это пока загадка, — признал Рындин.

Действительно, ночной посетитель ничем не напоминал существ земного юрокого периода, даже сам Сокол согласился с этим.

— Смотрите — еще приятная компания! — воскликнул Ван Лун оглядываясь. — Нет, Николай Петрович, фауна здесь другая!

Из-за большой скалы навстречу им вылетела туча крылатых существ. Большие, с ладонь величиной, насекомые, пронзительно жужжа, облепили шлемы и скафандры путешественников. Ван Лун видел, как они извивались, цепляясь за скафандр и стараясь ужалить толстое стекло шлемов, видел, как изгибались острые жала, скользя по стеклу, как выступали из жал маленькие капельки мутной желтоватой жидкости.

Отмахиваясь от назойливых насекомых свободной рукой и винтовкой, Ван Лун выступил из тени, которую отбрасывала скала, на свет. И тотчас же насекомые отлетели от него. Заинтересованный этим явлением, Ван Лун снова вошел в тень скалы — и насекомые опять яростно на него накинулись.

— Николай Петрович, — крикнул Ван Лун Рындину, который все еще отмахивался от неугомонных крылатых врагов, — идите сюда, прошу! Они не любят света. Нападают только в тени!

Он продемонстрировал Рындину еще раз, как хищные насекомые облепливают его в тени и как немедленно исчезают, улетая из освещенного места.

— Интересный пример светобоязни у насекомых, — заключил Николай Петрович, стоя на свету. — Ладно, Ван, все это хорошо… Но все-таки как нам двигаться дальше? Тут, в проходе между скалами, эти яростные насекомые. Там, между деревьями, паук. А больше проходов вверх я не вижу.

— Совсем просто, Николай Петрович. Можно идти куда хотите. Насекомые — это не страшно. Можно не обращать внимания. Скафандры прочные. Но между деревьями — ближе. Думаю, сниму паука, и пойдем там.

Не откладывая дела в долгий ящик, он поднял автоматическую винтовку.

— Подождите минутку, Ван, — остановил его Рындин. — Это, может быть, редкий экземпляр. Лучше сначала сниму его я, а потом уж вы. Хорошо?

Он взял в руки маленький фотоаппарат, висевший на ремне, и сфотографировал огромного паука, который все еще беспокойно перебирал лапами.

— Теперь дело за вами, Ван!

Сухой звук выстрела разорвал воздух. Паук подскочил и упал на землю. Собственно говоря, упал уже не паук, а отдельные куски его тела. Ван Лун забыл, что его винтовка заряжена разрывными пулями. Сотрясение воздуха порвало паутину, и она длинными прядями свисала теперь с деревьев, открывая проход.

Дорога была свободна. Через несколько минут оба путешественника стояли на вершине скалы, которая с самого начала была избрана Николаем Петровичем.

Широкая панорама открылась перед их взором.

Межпланетный корабль лежал в узком и глубоком ущелье, напоминавшем русло некогда протекавшей тут реки; тут и там оно было усеяно крупными камнями, очевидно принесенными сюда водой. Но если здесь и протекала река, то это было, вероятно, очень давно, так как ущелье успело зарасти деревьями, похожими одновременно и на пальмы и на гигантские папоротники. Странные, необычные деревья! Некоторые из них на сорокпятьдесят метров вздымали к небу свои красные веероподобные кроны, другие, наоборот, были искривленными и приземистыми, будто ползли по почве, обвиваясь вокруг скал…

Николай Петрович Рындин сокрушенно покачал головой:

— В неудачное место попал наш астроплан. Ну как мы будем выбираться отсюда? Ведь корабль застрял так, что ему не помогут даже и колеса, — они не пойдут по огромным камням. А стартовать при помощи ракетных двигателей прямо из этого узкого ущелья тоже невозможно. Да, явно неудачное местечко выбрали мы для посадки.

— Простите, Николай Петрович, но я не помню, чтобы мы его очень выбирали, — невозмутимо отозвался Ван Лун. — Да и о старте с Венеры, пожалуй, думать еще рановато.

— Но думать об этом все же придется.

— Несомненно, Николай Петрович. Подумаем. Время есть.

— А как вы считаете, Ван, товарищи видят нас здесь?

Ван Лун усмехнулся:

— Мы видим астроплап. Значит, они тоже видят нас. — И он сделал приветственный жест рукой в сторону астроплана, тускло поблескивавшего в глубине ущелья.

Действительно, Вадим Сокол и Галя Рыжко видели все. Только на несколько минут Рындин и Ван Лун исчезли из их поля зрения — тогда, когда на людей в скафандрах в тени скал нападали ожесточенные хищные насекомые. Затем Сокол и Галя видели, как Ван Лун стрелял в какую-то цель.

— Вот Ван и получил долгожданное удовольствие, — весело, хотя и с ноткой зависти в голосе, сказал Вадим. — Уже охотится!

— Счастливый Ван, — отозвалась Галя, с жадностью смотревшая в иллюминатор. — А вдруг он подстрелил что-нибудь похожее на оленя или хотя бы зайца? Какой я тогда приготовлю вкусный обед! Ой, как надоели консервы и мороженое мясо!

— Не думаю, — пессимистически возразил Сокол. — Ни олень, ни заяц не встречались в фауне юрского периода. Вы это хорошо знаете, Галя.

— Ну пусть тогда будет молодой игуанодончик. Как вы говорили мне когда-то на Земле: «зажарим филе молодого игуанодона», помните?

Сокол отмахнулся:

— Вы еще долго будете напоминать мне то, что я говорил в шутку? Ну и характер у вас, Галя! Хотя… хотя, кто знает, может быть, игуанодоны и съедобны, этот вопрос палеонтологией не разрабатывался. Собственно говоря, тут нет ничего невероятного… Но они уже начали, Галя, смотрите!..

…Силуэты Рындина и Ван Луна, поднявшихся на самую вершину скалы, резко выделялись на светлом фоне неба. Ван Лун размахивал своей киркой, ударяя ею по скале, а Николай Петрович, стоя на коленях, делал руками какие-то странные движения. Через несколько минут на вершине скалы поднялся небольшой толстый стержень.

— Что они делают, Вадим Сергеевич? — нетерпеливо спросила Галя, прильнув к иллюминатору.

— А вы поглядите в бинокль, — посоветовал Сокол.

Двадцатикратный бинокль позволил Гале обойтись без дальнейших расспросов — вершина скалы, казалось, подступила прямо к стеклу иллюминатора; Николай Петрович, придерживая руками стержень, что-то оживленно говорил Ван Луну, а тот оттягивал от стержня тонкие металлические тросы, закрепляя их концы на вбитых в скалу блестящих костыльках.

Потом Галя с удивлением заметила, что металлический стержень вырос по меньшей мере вдвое. И снова Ван Лун подхватив спускавшиеся со стержня металлические тросы, начал растягивать их в стороны и укреплять…

Вертикальный стержень рос на глазах — он вытягивался вверх, как подзорная труба, одно колено за другим. Труба росла, поднималась вверх, становясь все тоньше и тоньше.

На какое-то мгновенье Галя перевела взгляд на темно-фиолетовую тучу, быстро заволакивавшую небо, и когда снова посмотрела на вершину скалы, то из груди ее вырвалось невольное восклицание. Над тонким стержнем будто трепетали два языка племени — это были ярко-красные флаги СССР и Китая!

Над ними плыли в небе чужие облака, вокруг разливалось оранжево-красное море причудливой растительности неведомой планеты, — но флаги победно реяли в этом новом мире, куда прилетели отважные посланцы Земли.

Торжественно и неподвижно, как в почетном карауле, застыли около флагов Родины Рындин и Ван Лун.

— Как хорошо, Вадим Сергеевич! — воскликнула Галя, схватив за руку Сокола. — Какое это счастье.

Сокол молча пожал ей руку. Галя поняла, что ей никогда не забыть этих торжественных, неповторимых минут.

Сокол первым нарушил молчание:

— Похоже, что начинается гроза. Смотрите, как потемнело!

И в самом деле, громадная фиолетовая туча закрыла уже почти все небо. Первые крупные капли скатились по стеклу иллюминатора, оставляя на нем широкие мокрые полосы. И почти сразу с низкого темного неба хлынули сплошные, неуемные потони. Бурные серые водопады ринулись со скалистых склонов ущелья.

— Этот страшный ливень может отрезать им дорогу! — взволнованно сказал Сокол, не отрываясь от иллюминатора.

Галя, не отвечая ему, прислушалась: ей показалось, будто она слышит, как открывается верхний шлюзовой люк.

— Идут, идут! — радостно закричала девушка.

Действительно, через несколько минут открылись двери каюты, и на пороге появились Ван Лун и Рындин. Галя бросилась к Николаю Петровичу и помогла ему снять шлем.

— А мы уже беспокоились тут, Николай Петрович! — возбужденно говорила она. — Такой ужасный дождь, я никогда не видела ничего подобного!

— Да, прямо тропический, — ответил ей, улыбаясь, Рындин. — Как ваше мнение, Ван?

— Думаю, даже сверхтропический. Считал, у нас, на юге Китая, сильные дожди. В Индокитае еще крепче. Этот ливень самый сильный. Хорошо, успели дойти, — ответил Ван Лун, поглядывая в иллюминатор. — Смотреть отсюда хорошо, идти там плохо.

Склоны ущелья превратились в сплошные кипящие водопады. Вместе с бешено мчавшейся водой, стремившейся вниз, неслись крупные камни, вывороченные с корнем деревья. По дну ущелья клокотала горная река, уже образовавшаяся за время ливня.

— Может быть, поток воды мог бы вынести нас отсюда? — проговорил задумчиво Рындин. Но тут же отверг это предположение: — Корабль зажат между скалами, да и весит он столько… Вот если бы вода заполнила все ущелье до краев…

Галя прильнула к толстому стеклу иллюминатора. Если даже Ван Лун, изъездивший полмира, не видал никогда раньше такого страшного ливня, то что же говорить о ней! Ни в тропиках, ни в субтропиках Галя Рыжко не бывала, если не считать Черноморского побережья Кавказа. Но разве там могло быть что-нибудь подобное! От одного вида этих непрерывных потоков клокочущей воды Гале стало холодно. Так холодно, что по спине забегали мурашки и даже начали леденеть кончики пальцев на ногах. Это, конечно, только кажется так, ведь в каюте по-прежнему тепло. Но почему так онемела левая нога, будто Галя ее отсидела?

Невольно она пощупала ногу около колена — и вскрикнула от неожиданности. Ее пальцы натолкнулись на какую-то шишку величиной с кулак.

— Что это? Товарищи, смотрите!

Девушка в страхе глядела на свою левую ногу. Ниже колена на ней сидело странное, несуразное существо. Оно было круглое, как булка, но темно-красного, даже вишневого цвета. Существо сидело неподвижно, его короткие толстые лапы впились в ткань спортивных шаровар. Она попробовала стряхнуть его, но отвратительное существо цепко держалось на ноге.

Товарищи окружили ее. Ван Лун взял шомпол, которым чистил винтовку, и попробовал сбросить неприятного гостя с ноги. Из этого ничего не вышло. Но Ван Лун успел рассмотреть шестиногого незнакомца.

— Считаю, это клещ, — проговорил он. — Насосался крови, очень раздулся. Галя, прошу, не волнуйтесь. Сейчас все сделаю.

Шомполом он подцепил и оторвал от ткани шаровар одну лапу клеща, затем вторую, третью, не давая им снова уцепиться. Наконец клещ упал на пол, беспомощно перебирая в воздухе лапами. Бледная как мел, Галя нервно и испуганно терла ногу обеими руками: как же она не почувствовала, когда клещ начал кусать ее?.. Ван Лун умелыми движениями закатал шаровары на левой ноге девушки. Вот она, маленькая ранка, около самого сгиба колена! Отсюда клещ сосал кровь.

— И вы ничего не чувствовали, Галя? — удивленно спросил Николай Петрович.

Галя сердито тряхнула головой. Зачем об этом спрашивать!

— Ничего нет удивительного, — успокоительно произнес Сокол. Он уже взял из аптечки дезинфицирующую жидкость и обмывал ею ранку на ноге Гали. — Вполне возможно, что эта порода клещей прежде всего выпускает какую-нибудь жидкость — выделение своих желез, которая анестезирует тело, делает его нечувствительным к укусу. Своего рода приспособление организма…

Он говорил веселым, жизнерадостным тоном, вероятно желая успокоить разволновавшуюся Галю. Девушка понимала это: конечно, Вадим Сергеевич, когда хочет, бывает очень заботливым и милым!

— Я бы и потом не заметила, — сказала она смущенно, — если бы не онемела нога. Только тогда я и обратила внимание… А он не ядовитый?

— Нет, нет, что вы! — успокоил ее Сокол, залепливая ранку пластырем. — Вот и все, для волнений нет причин. Конечно, клещ не ядовитый. В природе вообще не существует ядовитых клещей… На Земле, я имею в виду. Но и здесь, наверно, тоже так. А вот как эта погань попала в каюту?

— Возможно, пробралась через люк, когда мы с Ваном выходили или возвращались, — высказал предположение Рындин.

— Хм… трудно представить себе, ведь клещи очень малоподвижные существа, — возразил Сокол. — Ну, Галя, развеселитесь, милая! Ведь ничего особенного не случилось. Стоит ли обращать внимание на такие мелочи? Да я бы на вашем месте давно уже забыл об этом. Подумаешь, укусил какой-то ничтожный клещ! Ерунда!

— Позволю себе заметить: еще одна такая ерунда сидит на вашей собственной ноге, Вадим, — раздался невозмутимый голос Ван Луна, спокойно закуривавшего трубку, теперь уже без посторонней помощи.

— Где? Вот мерзость! — подскочил встревоженный Сокол. Он яростно ударил себя рукой по ноге. Лицо его перекосила гримаса отвращения: из-под руки брызнула кровь. Резкий удар раздавил клеща, сидевшего у него на ноге. Вадим засуетился: — Где дезинфицирующая жидкость? Скорее бы промыть! Черт его знает что это за клещи! В самом деле, ужасно неприятно…

— Думаю, не надо обращать внимания, друг, — невозмутимо попыхивая трубкой, говорил Ван Лун, явно копируя Сокола. — Ничего особенного не случилось. Не надо тратить внимания на такую мелочь. Совсем ерунда.

Сокол сердито глянул на Ван Луна, но промолчал. Зато Галя смеялась во весь голос. Она превосходно понимала, что не имеет права смеяться: ведь Вадим Сергеевич несколько минут назад хотел утешить ее, подбодрить… Но уж очень он переменился, когда дело коснулось его самого. А тут еще Ван Лун подтрунивает с таким серьезным видом… И хоть бы на минутку улыбнулся: как он может шутить — и глазом не моргнет!

— Клещ — не очень юрское животное, полагаю. Ничего, еще увидим много. Будем изучать. Два опыта есть: Галя и Вадим. Совсем хорошо, можно проверять впечатления, так, Вадим? Но, думаю, клещи не сами залезли к нам, Николай Петрович, да? — обратился Ван Лун в заключение к Рындину. — Скорее, мы принесли их сюда. Сейчас исследуем.

Внимательный осмотр скафандров показал, что Ван Лун был прав. На одном скафандре, притаившись, сидели три клеща, на втором — один. Они беспокойно шевелились, сухие и плоские, чуя запахи живых существ, кровью которых могли утолить голод. Непрощенные гости были немедленно уничтожены…

Ливень за иллюминатором утихал. Но о выходе из астроплана не могло быть и речи. Бурные потоки все еще неслись по склонам ущелья, хотя и не так безудержно; как раньше. Река, образовавшаяся внизу, наоборот, заметно увеличивалась, ее потоки перекатывали тяжелые камни и кружили их в водоворотах. Николай Петрович отошел от иллюминатора, пощипывая бородку, что всегда говорило о его озабоченности.

— Друзья мои, — сказал он, обращаясь Ко всем. — Нам следует многое обдумать. Прежде всего надо установить: сможем ли мы каким-либо образом высвободить наш астроплан, застрявший в этом ущелье? Условий для обратного старта нет. Но насколько прочно держат скалы астроплан? Не может ли поток воды, скажем, от такого ливня высвободить его, тем более что здесь проливные дожди бывают, очевидно, нередко. Разумеется, если мы примем некоторые меры. Это первая задача. Вторая задача — начать изучение ближайшего к нам района, его геологических особенностей, растительного и животного мира. Поэтому как только сойдет вода, Вадим и Ван Лун выйдут… да, да, и вы, Галя, можете отправиться с ними, — добавил Рындин, заметив, как насторожилась девушка. — Вы осмотрите астроплан, изучите его положение. Затем, если останется время, Вадим набросает приблизительную схему ущелья. С этого мы и начнем.

— Можно собираться, Николай Петрович? — с готовностью осведомилась Галя. Она уже сгорала от нетерпения.

Рындин невольно рассмеялся:

— Нет, Галя, не спешите. Я вижу, вы готовы выбежать прямо под ливень? Такая прогулка не даст нужных результатов.

— Да ведь ливень уже кончается, Николай Петрович, — умоляюще сказала Галя.

— Даже когда сойдет вся вода, и то надо будет повременить. Ведь мы еще не знаем точно, какова продолжительность дня на Венере. Или вы хотите отправиться в путешествие на ночь глядя, так сказать, на свидание с нашим ночным посетителем?

Конечно, Николай Петрович был прав. И дождь не перестал, и вода еще будет сходить долго, и, может быть, уже приближается таинственная ночь Венеры с ее удивительным фиолетовым полумраком, с блуждающими среди причудливых оранжевых и красных растений диковинными животными…

Галя Рыжко молча вздохнула. Приходилось ждать!