"Любимый плут" - читать интересную книгу автора (Джеймс Дина)

Глава пятая

В висках Мелиссы стучало, словно по ее голове бил кузнечный молот. Мучительно болели глаза. Открывать их было бесполезно – она, наверное, ослепла. Она беспомощно застонала и попыталась сглотнуть. Ее рот так пересох, что в горле, кажется, все слиплось.

Несмотря на боль, Мелисса открыла глаза. Вокруг не было ничего, кроме непроницаемой мглы. Мелисса не могла различить ни очертаний, ни отдельных цветов. Ничего.

Она попыталась о чем-нибудь подумать или вспомнить что-нибудь. Превозмогая бессилие, попыталась повернуть голову. Ее замутило.

Она закрыла глаза и постаралась сосредоточиться на своих движениях. Что-то на конце ее руки наверное, было ладонью. Если она сможет поднести ее к голове, то, возможно, удастся потереть виски, чтобы облегчить эту ужасную головную боль.

Мелисса послала руке приказ. Долгое время ничего не происходило. Девушка не чувствовала своих пальцев. Возможно, подумала она, у нее уже нет пальцев.

Всплеск страха прорвался сквозь боль. Неужели она умерла? Неужели эта безумная боль никогда не пройдет? Паника мгновенно восстановила ее способность мыслить. С ней что-то случилось, но что?

Где она оказалась? Сестра… ее сестра всегда умела расставить все по местам. Мелисса попыталась позвать ее.

– Мария…

Вышедший из горла звук не был похож на имя сестры. Он даже не был похож ни на какое другое слово. Это был сухой хрип, шепот, умерший на непослушных губах.

Почему она не может говорить?

– Мария… – уже лучше. – Мария…

Уже совсем хорошо. Собрав всю волю, Мелисса снова послала приказ пальцам. В их кончиках закололо иголочками, но они лежали, словно колышки, придавленные мертвым грузом ее ладони. Мелисса попыталась представить себе, как она шевелит ими.

Звук. Рокочущий, словно кто-то разговаривал рядом с ней.

– Она проснулась.

– В чем дело?

– Позовите леди Гермиону.

– Лучше подождать. Может быть, она снова потеряет сознание.

Значит, она уже теряла сознание?!

– Она шевелится. Видишь?

Мелисса слышала голоса. Она понимала их.

– В-воды, – простонала она.

Кто-то прикоснулся к ее голове, подсовывая руку ей под затылок. Она пронзительно вскрикнула сухим, скрипучим криком. Ее чувства провалились во тьму, но боль, вспыхнувшая красным огнем, вытащила их обратно. Около ее губ оказался стакан, затем рот наполнился водой. Она глотала ее, давилась, но глотала.

– Тише. Не пей так быстро, а то захлебнешься, – предупредил хриплый голос.

Мелисса снова открыла глаза. Перед одним ее глазом тьма немного рассеялась. Над ней нависло лицо женщины, соответствующее этому голосу. Воду убрали.

Мелисса пошарила рукой и отыскала запястье женщины.

– Еще, – прошептала она. – Пожалуйста…

– Ох, сколько угодно. Можешь пить, сколько хочешь. Сколько угодно, лишь бы не захлебнулась, – в голосе женщины слышалась горечь. – Возьми, пей сама.

Мелисса почувствовала, что в ее ладони оказался стакан, ее пальцы охватили его.

– Взяла? – спросила женщина.

Мелисса попыталась кивнуть. Боль заставила ее застонать.

– Да.

– Только держи голову твердо. Поддерживающая рука выскользнула из-под ее затылка. Мелисса кое-как заставила себя держать голову прямо и поднесла стакан к губам. Когда ей удалось влить в себя воду и проглотить ее, она почувствовала небесное блаженство.

Раздался щелчок дверной задвижки.

Мелисса открыла глаза, мигнула раз, другой. Знакомое лицо выплыло из дымки в футе от кровати.

– Итак, ты проснулась, – сказала миссис Гермиона Бьюфорти.

Глаза Мелиссы стали закрываться, приступ головокружения не давал сфокусировать зрение. Она заставила себя держать глаза открытыми.

– Я заболела?

– Ох, надеюсь, что нет, – гулко прозвучал ответ. – Терри это совсем не понравится.

– Терри? – Мелисса уставилась в лицо миссис Бьюфорти.

– Лорд Теренс Монтегю, – с дребезжащим смешком объявила женщина. – Твой хозяин.

За ее спиной беспокойно зашевелилась хрупкая женщина в черном.

Лицо этой женщины было набелено до мертвенного оттенка. Ее начерненые брови дугами изгибались высоко на лбу и словно крашеные крылья разлетались в стороны, доходя до блестящих, эбеново-черных волос. Ее ресницы, тоже выкрашенные дочерна, были остроконечными и невозможно длинными. В нижней части ее лица свежей раной алел рот. Глаза Мелиссы потрясенно расширились.

Заметив реакцию Мелиссы, алый рот искривился в презрительной усмешке. Полные губы выдохнули мерзкое шипение:

– Можете быть уверены, она у меня станет душкой.

Гермиона улыбнулась и уселась на обитый зеленым плюшем стул в стиле Морриса, стоящий у кровати.

– Выйди, Кэйт. Кажется, ты напугала нашу милую девочку.

Снова раздалось мерзкое шипение, а затем женщина по имени Кэйт развернулась на острых каблуках и направилась к двери.

Присмотревшись к уходящей женщине, Мелисса увидела, что та была одета в черный халат из полупрозрачной ткани и кружев. Из-под него явственно просвечивали черные туфли, черные чулки, черный корсет, укороченный сзади почти до талии, а ниже его шокирующе белели ляжки.

У двери Кэйт обернулась снова. Черное кружево ее халата распахнулось. Ее резко белеющие ляжки разделялись надвое черными резинками, идущими к чулкам от корсета.

Шокированный взгляд Мелиссы метнулся на лицо миссис Бьюфорти. Та склонила голову набок и обаятельно улыбнулась:

– Она выглядит мило, правда? Тебе будет нужен такой же костюм, дорогая.

Желудок Мелиссы больше не мог выдерживать. С ужасным стоном она заставила себя повернуться набок, и ее вырвало.

Гермиона оказалась нерасторопной. Подол ее дорогого пурпурного платья был запачкан вонючей дрянью.

– Проклятье! – она вскочила на ноги, опрокинув стул. – Геката!

Женщина в черном издала противный, сухой смешок. Отскочив на безопасное расстояние, Гермиона уставилась на кислую массу, испортившую ее платье.

– Ты сделала это нарочно! Кэйт пожала хрупкими плечами.

– Я? Это не я облевала пол.

– Ты сделала это нарочно.

– Это не я дала ей слишком много.

– Ты… ты сука! Ты злобная, мерзкая… – зашипела на нее Гермиона. Ее лицо приняло ледяное выражение, но желваки, вздувшиеся на челюстях, выдавали ее злобу. Замахнувшись, она отвесила Кэйт такую пощечину, что та ударилась затылком о дверную панель.

Кэйт не выказала никаких чувств. Только яркое пятно на щеке свидетельствовало, что ее ударили.

– Почему бы вам не заставить ее все вычистить? Я не горничная.

– Ты будешь тем, чем я прикажу тебе быть, – раздался гневный ответ.

– Я никогда не забываю, кто я. Ни на минуту. И я никогда не забываю, кто вы.

– Хватит, – леди Гермиона злобным жестом указала на кровать. – Вычисти все, пока я переоденусь.

Поддерживая на отлете испорченную юбку, она направилась к двери, но Кэйт еще не закончила говорить:

– По воле Всевышнего вы привели ее сюда. С нее не будет прибыли, из-за нее будут неприятности. Вы вели себя так, словно он…

– Его распоряжение будет выполнено.

– Почему бы вам не заставить ее все вычистить? Боитесь, что ее драгоценные ручки станут слишком грубыми для этого проклятого бабника – его светлости?

Рука Гермионы снова мелькнула в воздухе и ударила ее по другой щеке. Новый приступ тошноты.

За спинами обеих женщин Мелиссу вырвало снова. Комната завертелась перед ней, в глазах потемнело. Голоса женщин спорили и пререкались, все неразборчивее, а затем и вовсе исчезли, потому что она потеряла сознание.

– Вот ты и очнулась.

Мелисса подняла голову. Выровняв ослабевшее дыхание, она поднялась с койки и осторожно прислонилась к стене.

– Да. Я отравлена?

– В некотором смысле – да. Берт держал твой рот открытым, а леди Гермиона открыла бутылочку и вылила туда ее содержимое. Был случай, когда одна девушка так и не проснулась. Бывает, они ничего не помнят, как ты сейчас.

– Ох, извините, – прошептала Мелисса, схватившись рукой за живот.

– Пусть тебя стошнит, если тебе хочется. Мелисса скорчилась в судороге. Пара слезинок скатилась по ее щекам.

– Кажется, никак, – покачала она наконец головой.

– Хорошо, – женщина в черном отделилась от двери и подошла к ней. – Меня зовут Кэйт. Идем со мной, – встряхнула она черными локонами. Ее пылавшие щеки все еще напоминали о пощечинах, полученных ею.

Мелисса догадалась, что была без сознания несколько минут, не больше.

– Зачем?

– Незачем, если тебе нравится дышать этой вонью, от которой на каждом вдохе перехватывает горло. Я позвала Несси для уборки здесь. Можешь, конечно, остаться и посмотреть, – она распахнула дверь. По щелчку ее пальцев в дверь протиснулась коротенькая, очень тучная особа. Кэйт взглянула на Мелиссу и подняла брови. – Идем, если хочешь.

Мелисса уставилась в лунообразное лицо существа с ведром и шваброй. Она не могла с уверенностью сказать, мужчина это или женщина. Туловище Несси опоясывал огромный передник, ниже, на толстых ногах-подпорках, красовались серые чулки, сползающие на грубые, разношенные башмаки. Бурые от грязи рукава были закатаны выше толстых, безволосых запястий, темные глаза косили из-под опухших век.

Глаза соскользнули с лица Мелиссы на лужу рвоты на полу. – Гря-а-зно.

Кэйт подняла бровь, уголок ее ярко-алого рта изогнулся.

Мелисса придерживаясь за стену, миновала гороподобную Несси и проскочила в дверь. Кэйт вышла за ней.

Обе девушки оказались в длинном коридоре. У каждой двери с шипением мерцали газовые рожки, бросая желтые лужи света на толстую красную ковровую дорожку.

Мелисса оглядела мрачное помещение, затем взглянула на свою компаньонку, которая, закинув голову назад, встряхнула длинными черными волосами. Тяжелые и густые, они змеились по ее плечам. Кэйт встретила взгляд Мелиссы издевательской усмешкой.

Выйдя из транса, Мелисса потянулась к руке Кэйт:

– Где я?

Усмешка исчезла. Кэйт уставилась на протянутую к ней руку.

– Не прикасайся ко мне.

– Извините, – Мелисса мгновенно отдернула руку. – Пожалуйста, пожалуйста, скажите мне, где я?

Кэйт скрестила руки под грудью, тесно прижав их к черному кружеву.

– Это «Лордс Дрим».[4]

Мелисса изумленно взглянула на ее белую кожу и темно-розовые выделяющиеся соски.

– Не отель?

– Не отель, – снова усмехнулась Кэйт. – Тебе оказали честь, дорогая. Ты – новая голубка в клетке леди Гермионы.

Мелисса покачнулась. Ее голова еще болела, пустой желудок вызывал обморочную слабость.

– Э-это дом…

– Терпимости.

Мелисса прислонилась к стене и встряхнула головой, пытаясь справиться со слабостью.

– Я не могу оставаться здесь.

– Ох, еще как ты здесь останешься, – Кэйт привалилась плечом к противоположной стене. Они стояли лицом друг к другу, темная и светлая, брюнетка и блондинка, девка и девственница. Золотое пятно света окружало их. – Даже если ты выберешься отсюда, то никому уже не понадобишься, по крайней мере, приличным людям.

– Моя сестра выручит меня, – Мелисса почувствовала навертывающиеся на глаза слезы. – Моя сестра встревожится до смерти. Она разыщет меня.

– Но не здесь, – презрительно сказала Кэйт. – Никто не будет искать тебя здесь – ни сестра, ни полиция. Ты теперь падшая. Ты теперь никому не нужна – вот что означает «падшая».

– Моя сестра не посмотрит на то, что я падшая, – со спокойной уверенностью возразила Мелисса.

Кэйт сунула белую руку в атласный карман своей накидки, достала серебряную коробочку и вынула оттуда длинную, тонкую черную сигарку. Встав на цыпочки, Кэйт подержала ее кончик в пламени газового рожка, пока скрученные листья не загорелись. Вызывающе взмахнув сигарой в воздухе, она втянула дым в легкие.

– Особенно твоя сестра, – на ее лице проступила хищная кошачья улыбка.

Мелисса вздернула подбородок:

– Ты не знаешь мою сестру. Она придет за мной. Будет лучше, если ты сразу отпустишь меня. Она работает у миссис Эйвори Шайрс, которая имеет большое влияние в правительстве.

Кэйт выпустила облачко дыма. Оно, словно привидение, поплыло к газовому рожку.

– Мы здесь каждую ночь имеем все мыслимое влияние на сильных мира сего.

Взгляд Мелиссы устремился вниз, в коридор.

– Лучше и не пытайся, – предупредила ее Кэйт.

– Тебе не остановить меня.

– Я и пальцем для этого не шевельну. Это сделают привратники. Они – не слишком обходительные джентльмены, чтобы ссориться с ними. Один из них заломил девчонке руки так далеко за спину, что вывернул их из плеч, – Кэйт шагнула к плевательнице и стряхнула туда пепел. Сделав слишком глубокую затяжку, она слегка закашлялась. – Бедняга визжала как зарезанная, когда он тащил ее обратно, но не убежала. Она даже не пропустила ночь.

– Пожалуйста… – содрогнулась Мелисса.

– Имей это в виду.

– Я заплачу тебе. У меня в кошельке жалование за неделю.

– Оно давно уже в кармане Берта, – рассмеялась Кэйт.

Мелисса почувствовала приступ гнева. Она усердно работала за эти деньги.

– Моя сестра заплатит тебе. Она работает машинисткой у значительной женщины.

Дверь открылась. Оттуда вышла Несси, развернув боком гору своей плоти, чтобы протиснуться в дверь. Мелисса решила, что прислуга все-таки женщина. Кажется, выше бочкообразного живота и грузных бедер у нее угадывались груди.

Кэйт с отвращением попятилась от мерзко пахнущего ведра, задевшего ее колени. Воспользовавшись случаем, Мелисса бросилась по коридору.

Вернее, бросилась бы, если бы Несси не подставила ей швабру. Та попала ей между ног, мокрая тряпка обмоталась вокруг ее лодыжки. Мелисса растянулась на полу.

Несси, взвизгивая, захихикала. Кэйт тоже засмеялась.

Упав, Мелисса перевернулась на бок и попыталась встать. Несси поставила ведро и неуклюже двинулась вперед.

– Может, это пригодится на тряпки?

– Нет!

Пальцы-сосиски, очень сильные, вцепились Мелиссе в шею, ухватились за тесный воротничок и поставили девушку на колени. Свиное рыло, блестящее, будто смазанное салом, нависло над ней. Хрюкнув, Несси рванула на ней одежду и обнажила плечи.

Мелисса завизжала. Смертельный ужас и беспомощное отчаяние, послышавшиеся в ее визге, заставили отступить даже огромную Несси. Все еще визжа, Мелисса поднялась на ноги и сделала единственный шаг. Пальцы Несси вцепились в ее платье на спине и снова рванули его.

Визг Мелиссы перешел в рыдания. Несси дернула еще и сорвала с нее юбку. Еще – нижняя рубашка. Еще – корсет.

Мелисса больше не могла визжать. Она захлебывалась рыданиями, ее глаза ничего не видели от слез.

Несси просунула пальцы-сосиски под батистовый лоскуток на талии Мелиссы. Рывок! Панталоны Мелиссы разлетелись пополам и свалились на пол, к тонким щиколоткам.

Оставшись в одних чулках и туфлях, Мелисса попятилась к стене. Под желтым пятном света газового рожка она присела у стены и сжалась, подтянув колени к груди, безуспешно пытаясь прикрыть руками груди и живот.

Несси умело собрала обрывки одежды, и, подхватив швабру, заковыляла по коридору.

Мелисса сидела у стены и беспомощно рыдала. Рука прикоснулась к ее плечу. С пронзительным визгом Мелисса оттолкнула ее.

– Идем, – голос Кэйт смягчился. – Ты простудишься здесь, в коридоре. Идем обратно в твою комнату.

Мотая головой и слабо сопротивляясь, Мелисса позволила поднять себя на ноги. Обнаженная, если не считать чулок, она потащилась назад по тускло освещенному коридору.

Дрожа, она остановилась посреди комнаты, с опущенной головой и зажмуренными глазами. Ее руки тщетно пытались прикрыть тело.

Кэйт оставила ее и вскоре вернулась с халатом. Мелисса широко распахнула глаза, обнаружив, что с ее плеч свисает бордовое кружево.

– Просунь сюда руки.

– Нет, нет.

Кэйт отошла от нее.

– Как хочешь, но это лучше, чем ничего.

– Он такой же, как у тебя, – Мелисса взглянула на халат Кэйт.

Та отрицательно покачала головой.

– Мой – черный. Я люблю черное, оно подходит моему занятию. Большинство блондинок носят розовое или синее. Поверь мне, бордовое лучше. Но лучше всего – черное.

Желая спросить, почему, но не смея, Мелисса просунула руки в рукава и обмотала полы вокруг своего тела. Тыльной стороной ладони она вытерла щеки.

– Возьми, – Кэйт протянула ей носовой платок. – Вытри нос. Ничто не выглядит хуже, чем сопливый нос.

Мелисса смутилась, кровь прилила к ее щекам. Она поспешно вытерла нос и верхнюю губу.

– Ты поняла, что зря суетишься? – усмехнулась Кэйт.

– Пожалуйста, отпусти меня.

Кэйт прошла через комнату и уселась на зеленый плюшевый стул. Закинув левую ногу на правую, она выставила напоказ свои белые ноги, красиво задрапированные в черное кружево.

Мелисса чуть не задохнулась от отвращения. Ее щеки покраснели еще гуще.

Кэйт потянулась за своей сигаркой, обнаружила, что та погасла, и снова зажгла ее, умело чиркнув спичкой по нижней поверхности стола. Сквозь серый дымок она усмехнулась снова:

– От джентльменов еще и не так задохнешься.

– Ты… э-э… развратница.

– Как по-библейски! – черные брови Кэйт поднялись, она горько улыбнулась. – По-моему, это придает особый статус сделке. «Шлюха» звучит слишком низменно.

– Ты – бесстыдница.

– Бесстыдница! Да, я считаю себя такой. Я выжила, значит, я – бесстыдница.

– Но ты же образована, я вижу, – запротестовала Мелисса. – Ты же…

– Я – падшая, – огрызнулась Кэйт. Мелисса метнулась через комнату и попыталась схватить девушку за руку:

– Мы можем спастись вместе. Моя сестра примет нас обеих. Она найдет нам хорошую работу. Она…

– Не успеем мы выйти из их дверей, как она сдаст нас в полицию, – отдернула руку Кэйт.

– Нет, не сдаст. Я знаю Марию, она любит меня.

– Ну, меня-то она не любит, – голос Кэйт стал нарочито-развязным. – Голову даю на отсечение, меня она не любит. Шлюх никто не любит, – она снова затянулась сигаркой и умышленно выпустила клуб дыма в лицо Мелиссе. – Более того, она не любит теперь и тебя.

Мелисса отступила назад. Ее глаза защипало, они заслезились. Кэйт указала ей на веревку звонка.

– Почему бы тебе не подойти сюда и не подергать за нее?

Мелисса взглянула на веревку:

– Не уговаривай меня звать других. Мы можем спастись вместе.

– Потяни ее.

– Нет, пока ты не расскажешь мне…

– Леди Гермиона расскажет тебе все, что тебе нужно знать.

Волосы Мелиссы, вымытые и расчесанные до блеска, ореолом раскинулись по матрацу. Ее голые груди возвышались под белым атласным халатом, свободным узлом завязанном на талии. Ниже ее талии материал частично выставлял напоказ гнездышко мягких светлых кудряшек.

Мелисса была растянута ремнями, которые удерживали ее распростертой и почти неподвижной на большой кровати. Она пролила столько слез во время тщетного сопротивления, что уже не могла плакать. Унижение следовало за унижением, пока ее мыли, расчесывали, одевали и поливали духами.

Теперь ее глаза были сухими, а темные синяки под ними были скрыты макияжем, наложенным Кэйт после того, как двое крепких парней привязали Мелиссу к постели.

Дверь открылась. Мелисса подняла голову с подушки, но тут же уронила обратно. Она была совершенно обессилена.

Вошла Кэйт, неся на подносе графин и бокалы. Она все еще была в черном халате.

«Он тот же самый? Или другой? – подумала Мелисса. – Неужели ей в нем не холодно?»

Поставив поднос на стол рядом с зеленым плюшевым стулом, Кэйт оценивающим взглядом окинула комнату. С серьезным и деловитым лицом она подошла к кровати и взбила подушку, затем расправила на ней волосы Мелиссы.

– Отпусти меня.

Глаза Кэйт прошлись по телу Мелиссы, выискивая недостатки. Она наклонилась и поправила простыню.

– Я обещаю, моя сестра примет нас обеих. Она никогда не выгонит нас, – голос Мелиссы был охрипшим от плача.

Кэйт расправила на ней кружева и атлас, и их глаза встретились.

– Забудь все, – посоветовала Кэйт. – Забудь свою сестру. Забудь, кем ты была. Думай только о том, как доставить удовольствие этому мужчине.

– Нет.

Кэйт наклонилась к лицу Мелиссы так, что их разделяло только несколько дюймов.

– Ты не сможешь выбраться отсюда. Но ты можешь ухватить здесь удачу, если будешь ловкой и упрямой. Но не слишком упрямой.

– Удачу? – презрительно повторила Мелисса. – Наверное, такую, какой добилась ты?

Кэйт стиснула зубы. Она отшатнулась от Мелиссы, словно та плюнула в нее огнем.

– Если здесь можно сделать большие деньги, почему их не сделала ты? – подняла голову Мелисса.

– Кто сказал, что у меня их нет? – огрызнулась Кэйт.

– Я. – Мелисса опустила голову на подушку. Ее глаза скользнули по комнате. Она была маленькой, не больше десяти футов в ширину. Кровать, стул, небольшой стол с висящим над ним зеркалом – и больше ничего. Никаких украшений или безделушек. На стене висели тяжелые занавески, но Мелисса уже заглянула за них. Они висели просто так, за ними не было окна. – Никто не будет здесь жить или заставлять жить другого, – она задергалась в ремнях, – если у него есть другой выбор, или деньги, чтобы уйти.

Кэйт встряхнула головой.

– Я советую тебе забыть все. Что вышло, то вышло. Ты ничего не сможешь изменить.

– Но ты это можешь, – настаивала Мелисса. Ты можешь отпустить меня. Дай мне эту возможность. Если ты хочешь сделать деньги, дождись лорда Монтегю сама.

– Я думала об этом. Не думай, что мне это не приходило в голову. Хотелось бы мне увидеть, каким тогда станет лицо у леди Гермионы, – глаза Кэйт сверкнули. Она подошла к зеркалу и приподняла груди, проверяя, нет ли там изъянов, затем повертелась с бока на бок, чтобы оглядеть фигуру. – Я еще кое-что могу.

– Тогда сделай это сейчас, – Мелисса почти села, мышцы ее рук напряглись до предела.

Кэйт прижала ладони к плоскому животу.

– Нет. Тебя поймают…

– Дай мне хотя бы шанс.

– …а себе – неприятности. Мелисса забилась в ремнях.

– Я никогда не скажу, кто освободил меня. Я поклянусь, что освободилась сама. Свалю все на тех двоих, скажу, что они плохо меня привязали.

Долгую минуту Кэйт смотрела на нее горящими глазами. Затем она с сожалением покачала головой:

– Нет.