ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

В Аннушкиной комнате было тепло и тихо. На столе, заваленном книгами и чертежами, горела настольная лампа, на потолке отражались оранжевые круги - от печки. Матюхин босиком ходил по разноцветным ряднушкам с книгой и ерошил пятерней бороду.

Родион с порога объявил:

- Гриша, я нашел трубы!

- Какие трубы? - удивился Григорий.

- Да те, с комплекса.

- И много?

- Двенадцать штук.

- Где же?

- У нас… в саду. Не знаю, как они там очутились. Их раньше там не было…

- Ну, братишка! - ахнул Григорий. - Ты уверен, что они оттуда, с комплекса?

- А откуда еще? - даже обиделся Родион. - Они внутри оцинкованные.

- Вот тебе на! - Матюхин медлил, не зная, что предпринять. - Ну и что ты предлагаешь?

- Как - что? Отвезем на тачке обратно.

- Ладно, пойдем посмотрим.

Родион привел его к трубам, осветил фонариком.

- Да-а, те самые… Ну и ситуацийка создалась, скажу я тебе!… Просто не знаю, что мне делать, Родя.

- Гриша, но ты же не пойдешь в милицию заявлять на моего отца? - тихо, с надеждой спросил Родион.

- Да я не про то, чудак ты этакий!

- Спасибо, Гриша…

- За что спасибо? - сердясь, произнес Григорий. - Мы позже выясним у твоего отца, как они сюда попали. Я этим займусь. Ясно?

- Ладно, - согласился Родион, хотя собирался это сделать сам.

- Ну, а теперь отправляйся спать, а я трубы перевезу на комплекс.

- Не-ет, я сам хочу это сделать! - сказал упрямо Родька.

Почувствовав, что не сможет переубедить Родиона, Григорий согласился:

- Тяни тачку на край выгона, а я перетащу туда трубы. И давай без лишнего шума.

Наработался Родион ночью так, что едва ноги домой приволок.

Перед тем как лечь спать, взял будильник из комнаты матери. Поставил на стол в изголовье. Засыпая, твердил про себя: «Будильник зазвенит - я проснусь… Будильник зазвенит - я проснусь…»

А проснулся от собачьего лая. Вскочил с постели, включил настольную лампу, одеваясь, заметался по комнате. Будильника на столе не было. За темным окном настойчиво лаял Кудлай. Он всегда так провожал мать на край села.

Выглянул Родион в переднюю - бабушка разжигала печь. Родион положил ломоть хлеба в карман и вышел.

Село еще спало. Ни человеческого голоса, ни собачьего лая. Свет редких уличных фонарей увязал в тумане. Родион шел, спотыкаясь и оскальзываясь. Сослепу забрался в глубокую колею, наполненную водой… А мать почти каждый день ходила по этой дороге!…

В коровнике, тускло освещенном запыленными лампочками, уже хлопотали доярки у своих коров: вычищали навоз, носили в корзинах измельченную тыкву, доили… Мать выгребала тяпкой из стойла.

- Доброе утро, мама! - поздоровался Родион.

Она испуганно обернулась к нему:

- Ох, Родька! Как же ты меня напугал… Что случилось?

- Ничего не случилось. - Он положил портфель на подоконник и взял держак тяпки из ее рук. - Ты дои коров, а я вычищу… Ну что ты на меня так смотришь?

Родион чистил стойла, мать доила и украдкой, не веря глазам, поглядывала на него. Поймав ее взгляд, сын улыбнулся. Лицо матери ожило, прояснилось. И Родион впервые подумал о том, что мать у него красивая. Будто какая-то завеса сошла с его глаз, он стал все видеть яснее и острее.

- Эй, Родька, привет! - раздался голос Витальки за спиной.

Родион повернулся, смущенно пробормотал:

- И ты здесь?

- Да я каждое утро с матерью на работу хожу. Молодец, что пришел. Будем кабаки носить, хорошо?

Они вместе вычистили стойла - группа коров Виталькиной матери размещалась рядом, - вывезли навоз тележкой…

Светлело в коровнике, за окнами разгоралась холодная заря. Звенели подойники под струями молока.

- Как дела, бабоньки? Бежит молочко? - В коровнике показалась могучая Танюсина мать. Увидев Родиона и Витальку, еще громче закричала, вспугивая коров, которых ребята чистили щетками. - Вот это молодцы! Вот это мамины помощнички!… А мою Танюсю не заставишь на ферму прийти. И Олечка молодчина! Ой какая она симпатичная!

Ольга, в белом халатике и косынке, шла с матерью к бидонам, стоявшим в проходе. В руках она держала ящичек с пробирками. Не обращая внимания на возгласы заведующей, Ольга подошла к Родиону и Витальке.

- Привет, хлопцы! - Чуть задержав взгляд на Родионе, она едва приметно улыбнулась. - В школу вместе пойдем. Не забудьте меня.

- Ладно, - сказал Родион, едва сдерживая радость: Ольга не сердилась на него.

После работы Родиону и Витальке дали по большой кружке молока. Оно было еще теплым, высокая пена свисала с краев и казалась оранжевой от пылающей за окнами зари.

- Хорошо мы с тобой поработали! - сказал Виталька. - Аппетит - дай боже.

- Да, - согласился Родион. Он был доволен собой. - До чего же вкусное молоко после работы!

Когда заходили за Ольгой, Родион мимоходом заглянул в окно кормокухни. Отец уже кашеварил. Хорошо, что он успел прийти на работу до прихода заведующей, а то было бы крику!

Родиону не терпелось зайти на комплекс. Очень хотелось посмотреть, куда Матюхин приспособил трубы, какое место заняли они в автодойке. Родион предложил друзьям:

- Зайдем на комплекс? Я познакомлю вас с Гришей Матюхиным, бригадиром монтажников.

- Не опоздаем в школу? - спросила Ольга.

- Мы быстро. Я вчера узнал, что недостает труб, электромоторов и всяких разных частей, без которых не заработает автодойка. Бардадым продал их и на суде не признался кому.

Григорий работал в цехе один. Гнул на станке трубу. Выглядел он уставшим, но ребят встретил весело:

- Вы пришли ко мне с приветом? Рассказать, что солнце встало? Что оно горячим светом… по этим трубам затрепетало? - Тут он постучал ключом и подмигнул Родиону: - Я их уже в дело пустил, Родя. Теперь они там, где им и положено быть.

- Гриша, это мои друзья, - сказал Родион. - Ольга, Виталька. Их матери тоже работают на ферме.

- Рад познакомиться. - Григорий пожал руку Ольге и Витальке.

- Им доверять можно, Гриша. Они настоящие друзья. Я могу им любую правду оказать в глаза, а они мне. И могу рассказать, откуда взялись эти трубы. - Он повернулся к приятелям: - Эти трубы лежали у нас в саду. Я на них нечаянно наткнулся… И мы с Гришей привезли их сюда. Этой ночью…

Признание Родиона на друзей подействовало по-разному: Ольга смотрела на него восхищенно и вместе с тем немного испуганно, порывалась что-то сказать, но так и не решилась. Виталька как-то натужно засмеялся и произнес:

- Я тоже видел у кого-то такие трубы…

- Ты обязательно припомни, Виталий, у кого? - Григорий вскинул брови и шутливо добавил: - Если даже ты видел их у своего родственника. Нам бы, братцы, еще штук двадцать таких труб найти.

От Григория вышли взбудораженные.

- Симпатичный человек Гриша, - сказала Ольга. - И даже борода его не портит.

- А мастер какой? - подхватил Родион. - Все умеет делать. Бедовый! В морской пехоте служил. Обещал научить меня приемам самбо и дзюдо.

- А меня научит? - ревниво спросил Виталька.

- Ты лучше скажи, у кого видел трубы? - опросила его Ольга.

- Вспомнил, Оля, вспомнил! - обрадовался Виталька. - У Савелия, моего двоюродного деда. Он водопровод из них сделал, огород поливает…

- И много у Савелия труб? - спросил Родион.

- Я зайду к нему, посчитаю.

- Ну вот видите, - удовлетворенно сказал Родион, - надо бы поискать у тех, кто возле колхоза пасется. Вот Савелий частник-огородник. Он давно живет сам по себе. Все больным прикидывается, а сам с мешочком по колхозным полям ходит и всегда в мешочке что-то несет. - Он повторил слова деда Матвея, даже не подозревая об этом.

- А что, если обыск сделать в некоторых дворах? - предложил Виталька. - У деда Савелия, Дяди, например… Ты скажи Григорию. Он передаст председателю, вызовут милицию, сделают обыск.

- Не надо! - отмахнулся Родион. - Мы сами справимся.

- Ну да?… Ты что-то придумал?

- Я хорошо все обдумаю, потом окажу. Давайте так сделаем: после уроков пойдем в разведку, а потом соберемся у меня в сарае и там решим, что делать дальше. Марусю возьмем в разведку?

- Возьмем! - сказал Виталька. - А с Петяшкой как быть?

- Его надо хорошо прощупать.

Петяшку «прощупывали» на большой перемене. Вели ребята себя таинственно, разговаривали негромко, чем разжигали у Шурки непреодолимое желание подслушать их. Он незаметно приближался, но Виталька был настороже: молча оттеснял его подальше.

- Петяшка, ты не крути, ты отвечай прямо: ты с нами или с ними? - допытывался Родион.

- То есть как это? - Петяшка продолжал крутить, хотя ясно понимал, чего от него хотят.

- Очень просто, хотим понять: с кем ты?

- А что мне придется делать, если я буду с вами?

- Крыс ловить, - пояснила Ольга. - Согласен?

- Крыс?… Хе-хе-хе… Шутите? - Петяшка стрельнул глазами по их серьезным лицам. - Крыс кошки ловят.

- Он просто трус, вот что! - сказала Ольга.

- Чего вы ко мне пристали? - обиделся Петяшка. - Я не с ними и не с вами, я сам по себе. Понятно?

- Эх ты, серединка на половинке! - Маруся засмеялась. Виталька оттеснил Петяшку в сторону.

- Шагай, серединка, подальше. И помалкивай!

Отступая, Петяшка спиной натолкнулся на Шурку. Тот вцепился в него:

- Что они там шепчутся?

- Пойди сам у них спроси. Чего пристал?

- Что это вы тут секретничаете? - подошла к ним и Танюся, не выдержав. Она, как всегда, жевала конфеты.

- А тебя кто звал сюда? Шагай мимо, - сказал Родион.

- Ха-ха! Послушайте, у них уже секреты завелись! - закричала Танюся на весь класс.

Подошел и Сенька, протянул полную горсть конфет:

- Пробуйте, батя новые конфеты в магазин привез. Вкуснятина!

- Ты же давно знаешь, Сенька, меня тошнит от твоих конфет, - насмешливо сказала Ольга.

- А меня не тошнит, Сеня! - с ужимкой произнесла Танюся.

Не везло Родиону на уроках истории, которые вел директор школы Иван Николаевич. Что-нибудь да случится! На этот раз - сон одолел Родиона. Лег он поздно, спал мало и неспокойно, а тут еще крепко поработал с утра - вот и разморило в тепле. Чтобы не уснуть, он щипал ногу, клял себя последними словами - ничего не помогало! Необоримо ласковый, тишайший сон накатывал нежными волнами, обволакивал; тело становилось невесомым, сладко замирало сердце.

В сонных глазах Родиона Иван Николаевич то вытягивался ввысь, то раздавался вширь. Голова тяжелела так, что шея уже не могла ее удерживать. Родион подпирал подбородок кулаком, просыпаясь, тупо таращился на учителя.

Ольга переглядывалась с Виталькой, жестами призывала Танюсю: «Толкни Родиона!», но та лишь прыскала в ладони, чтобы привлечь внимание Ивана Николаевича.

Родиону показалось, что это Танюсино похихикивание усыпляет его, и он толкнул ее.

- Иван Николаевич! Иван Николаевич! - капризно заныла Танюся.

- В чем дело? - недовольно спросил учитель.

- Родька толкается. И вообще, я не хочу больше сидеть с ним! Пересадите его от меня.

- Это что еще за новости?! - рассердился учитель.

- От него воняет, - протянула Танюся под строгим взглядом учителя. - Навозом… Коровами…

- Ты сама воняешь! - Родион выскочил из-за парты.

- Иван Николаевич! Родион помогал матери на ферме!… - громко сказала Ольга.

Что- то кричали Виталька и Маруся. В классе поднялся шум, хохот.

- Тихо! - приказал Иван Николаевич. Он с силой нажал ладонью на плечо Родиона, усаживал его на место. Перегнувшись к Танюсе, спросил: - Насколько мне известно, и твоя мать работает на ферме?

- Работает… Но она заведующей работает! - заносчиво сказала Танюся.

- Ах, заведующей!… Она, значит, не пахнет коровами, навозом, да?… Девочки, кто хочет сидеть с Родионом?

- Я, - с вызовом оказала Ольга. Она потянула за руку растерянную Танюсю из-за парты. - Сиди с Сенькой, он конфетами пахнет! - И села рядом с Родионом.

Танюся, залившись слезами, выбежала из класса.

Иван Николаевич удивленно проводил ее взглядом и пошел к доске.

- Ну ладно. Продолжим урок.