"Исчезнуть не простившись" - читать интересную книгу автора (Баркли Линвуд)

Глава 14

У меня был пустой урок, поэтому я заглянул в кабинет Ролли Кэрратерза.

– У меня пробел. Есть минута?

Ролли взглянул на стопки бумаг на своем столе. Отчеты членов правления, аттестации учителей, бюджетные расчеты. Он был по уши в бумажной работе.

– Если только минута, я вынужден буду отказать. Но коли потребуется как минимум час, я, вероятно, смогу тебе помочь.

– Час подходит.

– Ты обедал?

– Нет.

– Тогда поехали в «Стоунбридж». Машину поведешь ты. Я могу разбить. – Он надел спортивную куртку, сообщил секретарше, что на некоторое время уйдет из школы, но если случится пожар, она может позвонить ему на мобильный. – Чтобы я знал, что не стоить возвращаться, – добавил он.

Секретарша попросила его поговорить с одним из инспекторов, поэтому он жестом предложил подождать, пообещав освободиться через пару минут. Я вышел из кабинета и сразу наткнулся на Джейн Скавалло, которая неслась по коридору на всех парусах, наверняка торопилась на встречу с какой-нибудь девицей во дворе, собираясь набить ей морду.

Стопка книг в ее руках рассыпалась по полу.

– Мать твою, – высказалась она.

– Извини. – Я наклонился, чтобы помочь ей собрать книги.

– Да ничего.

Она пыталась схватить книги первой, но ей не хватило прыти. Я уже держал в руках «Фосфорицирующий свет: признания банды девушек» Джойс Кэрол Оутс, которую посоветовал ей прочитать, и сказал без намека на «я же говорил» в голосе:

– Понравилось?

– Да, здорово, – ответила Джейн. – У этих девушек все сильно запущено. Почему вы посоветовали мне ее прочитать? Считаете, я не лучше этих девиц в книге?

– Не все девушки в книге плохие, – заметил я. – И я не думаю, будто ты на них похожа. Но полагал, что оценишь язык.

Она щелкнула жвачкой.

– Могу я вас кое о чем спросить?

– Разумеется.

– Почему вас это волнует?

– Ты о чем?

– Почему вас волнует, что я читаю, как пишу, все это дерьмо?

– Полагаешь, я стал учителем, чтобы разбогатеть?

Казалось, она вот-вот улыбнется, но Джейн сдержалась.

– Мне пора, – заявила она и ушла.

К тому времени как мы с Ролли добрались до «Стоун-бриджа», толпа обедающих почти рассосалась. Он заказал для начала креветки с кокосом и пиво, я же остановился на большой порции супа из морских продуктов с крекерами и кофе.

Ролли рассудил, что если в ближайшее время выставит свой дом на продажу, то останется куча денег, после того как они купят трейлер в Бредентоне. Можно будет положить деньги в банк, вложить во что-то, куда-нибудь съездить. И Ролли собирался купить лодку, чтобы рыбачить на реке Мейнати. Такое впечатление, будто он уже уволился из директоров. Он витал совсем в другом месте.

– Мне надо с тобой кое о чем поговорить.

Ролли отпил глоток пива.

– О Лорен Уэллс?

– Нет, – удивился я. – Почему ты решил, что мне надо поговорить о Лорен?

Он пожал плечами.

– Видел, как вы разговаривали в коридоре.

– Она та еще штучка, – сказал я.

Ролли улыбнулся:

– Но недурно сложенная штучка.

– Я не знаю, в чем дело. Думаю, в ее мире мы с Синтией достигли некоего статуса знаменитостей. Лорен редко разговаривала со мной до этого шоу.

– Ты мне не дашь автограф? – попросил Ролли.

– Пошел ты, – усмехнулся я и подождал немного, давая понять, что меняю тему. – Знаешь, Синтия всегда считала тебя своим дядей. Ты за ней присматривал после того, что случилось. Вот и решил, что могу прийти к тебе, поговорить о ней, когда возникнет проблема.

– Продолжай.

– Я стал беспокоиться, не едет ли у Синтии крыша.

Ролли поставил стакан с пивом на стол и облизнул губы.

– Вроде вы уже ходите к какому-то психотерапевту, как там ее зовут, Кринкель или что-то в этом роде?

– Кинзлер. Ну да. Примерно раз в две недели.

– Вы с ней об этом разговаривали?

– Нет. Понимаешь, тут все сложно. Бывает, она говорит с нами по отдельности. Я могу поднять эту тему. Но ведь это не что-то отдельное. Все эти мелочи едины.

– Например?

Я рассказал ему. Про беспокойство по поводу коричневой машины. Про анонимный звонок от кого-то, сказавшего, что семья ее прощает. Про то, как Синтия случайно стерла звонок. Рассказал, как она бежала за мужчиной в магазине, решив, что он ее брат. Про шляпу в центре стола.

– Что? – удивился Ролли. – Шляпа Клейтона?

– Ага, – кивнул я. – То есть судя по всему. Возможно, она все эти годы ее где-то прятала. Тем не менее там есть эта метка внутри, первая буква его имени, под подкладкой.

Ролли задумался.

– Если она ее туда положила, то могла и надписать.

Такое мне в голову не приходило. Син позволила мне найти букву, не стала искать сама. Шок на ее лице был довольно убедительным.

Но наверное, возможно и предположение Ролли.

– Да и шляпа эта могла принадлежать кому угодно. Допустим, она купила ее у старьевщика и сказала, что это шляпа Клейтона.

– Она ее нюхала, – возразил я. – А понюхав, уверилась, что это шляпа ее отца.

Ролли посмотрел на меня так, будто я был одним из его тупых учеников.

– И могла дать ее тебе понюхать, чтобы ты убедился. Но это ничего не доказывает.

– Она могла все сочинить, – заключил я. – Поверить не в силах, что думаю такое.

– Мне не кажется, что Синтия страдает от душевного расстройства, – сказал Ролли. – Да, она под большим стрессом. Но ведь не бредит?

– Нет, – согласился я, – такого с ней не бывает.

– Зачем бы ей понадобилось придумывать подобные вещи? Зачем делать вид, будто кто-то позвонил? И затевать всю эту историю со шляпой?

– Я не знаю. – Я пытался найти ответ. – Привлечь внимание? Чтобы полиция вновь открыла это дело? И наконец выяснила, что же случилось с ее семьей?

– Почему именно сейчас? – спросил Ролли. – Почему потребовалось ждать так долго?

Я не имел понятия.

– Черт, не знаю, что и думать. Только хочу, чтобы все это закончилось. Даже если выяснится, что все они умерли в ту ночь.

– Занавес, – резюмировал Ролли.

– Ненавижу это слово, – заметил я. – Хотя да, именно так.

– Есть еще одно, что не следует забывать, – сказал Ролли. – Ведь если она не оставляла ту шляпу на столе, значит, к тебе в дом кто-то действительно залез. И не обязательно папаша Синтии.

– Да, – согласился я, – я уже решил везде поставить задвижки. – И, представив себе, как по моему дому бродит чужой человек, рассматривает наши вещи, трогает, узнает, кто мы такие, содрогнулся.

– Мы не забываем закрывать дом каждый раз, когда уходим. У нас такое правило, но в тот раз скорее всего все же не закрыли заднюю дверь. Возможно, это не впервые, особенно если Грейс бегала туда-сюда, а мы это не учитывали. – Я вспомнил пропавший ключ, прикинул, когда в первый раз заметил, что его нет на крючке. – Но я знаю точно – в ту ночь, поехав на встречу с этой придурочной ясновидящей, мы все заперли.

– Ясновидящей? – переспросил Ролли.

Я ввел его в курс дела.

– Когда ты поставишь щеколды, – сказал Ролли, – позаботься о решетках на окнах в подвале. Детки всегда именно через них и залезают.

Следующие несколько минут я сидел молча, так и не добравшись до главного, что хотел с ним обсудить.

– Дело в том, – начал я, – что это еще не все.

– Что же еще?

– Синтия сейчас очень нервничает, поэтому мне приходится кое-что от нее скрывать. – Ролли поднял брови. – О Тесс, – добавил я.

Ролли отпил еще глоток пива.

– А что с Тесс?

– Первое, она больна. Сказала мне, что умирает.

– Черт! – выругался Ролли. – Что с ней?

– Она не вдавалась в подробности, но можно догадываться, что рак или нечто в этом роде. Выглядит она, кстати, совсем неплохо, разве что немного усталой. Но лучше ей не будет. Во всяком случае, таков прогноз на сегодняшний день.

– Синтия пойдет вразнос. Они ведь очень близки.

– В том-то и дело. Поэтому считаю, что Тесс сама должна ей сообщить. Я не могу. И не хочу. Да и скоро обнаружится, что с ней не все в порядке.

– Что еще?

– А?

– Секунду назад ты сказал «первое». А что второе?

Я поколебался. Мне почему-то казалось неправильным рассказывать Ролли о тайных денежных передачах, прежде чем узнает Синтия. Но я и пришел к нему посоветоваться, как сообщить об этом своей жене.

– Тесс в течение нескольких лет получала деньги.

Ролли поставил свое пиво, убрал руку.

– Что ты имеешь в виду?

– Кто-то оставлял ей деньги. Наличные, в конверте. Несколько раз, и с запиской, что Они должны пойти на оплату образования Синтии. Суммы были разные, но в целом она получила больше сорока тысяч долларов.

– Мать твою за ногу, – изумился Ролли. – И Тесс ничего не говорила тебе раньше?

– Нет.

– Она знает, кто их посылал?

Я пожал плечами.

– В том-то и дело. Тесс понятия не имеет об этом, хотя сейчас задумалась, не остались ли на конвертах и записке после всех этих лет отпечатки пальцев или ДНК, черт, я в этом ничего не понимаю. Но она предполагает, что это как-то связано с исчезновением семьи Синтии. В смысле, кто станет давать деньги, если не член ее семьи или человек, чувствующий ответственность за то, что случилось с ее семьей?

– Милостивый Боже, – сказал Ролли. – Вот это номер. И Синтия ничего не знает?

– Нет, но имеет право знать.

– Разумеется, конечно. – Он снова обхватил стакан пальцами, допил пиво и подал знак официантке, чтобы принесла еще. – Но меня беспокоит то же, что и тебя. Допустим, ты ей скажешь. Что дальше?

Я повозил ложкой в миске с супом. Есть совсем не хотелось.

– В том-то и загвоздка. Возникает куда больше вопросов, чем ответов.

– Если это и означает, что, возможно, кто-то из семьи Синтии остался жив, то не подразумевает, будто они живы до сих пор. Когда деньги перестали поступать?

– Примерно, когда она закончила университет.

– Это что же получается, двадцать лет назад?

– Не совсем. Но все равно давно.

Ролли недоуменно покачал головой.

– Слушай, не представляю, что тебе посоветовать. В смысле, я знаю, что бы сделал на твоем месте, но ты должен сам решать, как поступить.

– Говори, – попросил я. – Как бы ты поступил?

Он сжал губы и наклонился через стол ко мне.

– Я бы держал язык за зубами.

Наверное, я удивился:

– В самом деле?

– По крайней мере на данный момент. Потому что это только измучает Синтию. Она же будет думать, что по крайней мере в годы студенчества, знай она об этом, могла бы что-то сделать, найти их, задавала бы правильные вопросы и, возможно, установила, что случилось. Но кто знает, реально ли такое сейчас.

Я об этом думал. И считал, что он прав.

– И не только в этом дело, – продолжил Ролли. – Теперь, когда Тесс заболела и нуждается в поддержке и любви, которую ей может дать Синтия, она будет на нее злиться.

– Я этого не учел.

– Ей покажется, будто ее предали. Она сочтет, что тетя не имела права все эти годы скрывать от нее эту информацию. Она будет уверена, что имела полное право знать. Так оно и было. Да так оно, по сути, и есть. Но раз она ей тогда не сказала, что ж… с тех пор утекло много воды.

Я кивнул.

– Но я-то только что узнал. И если ничего ей не скажу, не сочтет ли она, что я предал ее, как когда-то Тесс?

Ролли посмотрел на меня и улыбнулся:

– Вот почему я и радуюсь, друг мой, что решать этот вопрос тебе, а не мне.

Когда я вернулся домой, машина Синтии стояла на месте, а у тротуара был припаркован неизвестный автомобиль. Серебристый седан «тойота», некая анонимная модель, на которую смотришь и тут же забываешь.

Я вошел в дом через переднюю дверь и застал Синтию сидящей на диване напротив низенького, упитанного, почти лысого человека с оливковой кожей. Они оба встали, и Синтия двинулась ко мне.

– Привет, милый, – напряженно улыбнулась она.

– Привет, ласточка. – Я повернулся к мужчине и протянул руку, которую тот крепко пожал. – Привет, – произнес я.

– Мистер Арчер, – произнес он густым и почти сладким голосом.

– Это мистер Эбаньол, – сказала Синтия. – Он – частный детектив, которого мы нанимаем, чтобы узнать, что случилось с моей семьей.