"Пал Иваныч из Пушечного" - читать интересную книгу автора (Соколовский Владимир Григорьевич)

9

С Перми-Второй, с проводов Димы, Пашка вернулся домой уже к ночи, еле добрел — под конец отдыхал уже каждые пятьдесят метров. Мамка встречала его, маячила у дома, бросилась с расспросами, но он молча, шатаясь, прошел мимо, дома положил узелок с шаньгами возле порога, а сам двинулся к кровати. Как брякнулся на нее — уже не помнил, мать и разувала и раздевала его.

— Павлик, у тебя выходной, что ли? — спросила она от печки, увидав, что сын проснулся.

— Выходной, мамка.

— Хорошо вчера Диму проводил?

— Хорошо. До станции.

Мать села на табуретку, заплакала.

— Убьют, убьют нашего Диму…

— З-замолчи! — яростно крикнул Пашка. — Придумаешь тоже — убьют! Отец вон второй год воюет — и живой. Разве Диму могут убить? Думай, о чем говоришь.

— Ой, Павлик, страшно-о!

Пашка встал с кровати, подошел к матери, погладил по голове:

— Ну мам, ну перестань, ну что ты, мам, — а у самого тоже сводило губы.

Она глянула на него, вздохнула, вытерла слезы рукавом кофты.

— И верно, хватит, поди, реветь-то… А что же он, Павлик, шанежек-то моих не поел, с собой на военные позиции не взял?

— Да, мамка… — врать Пашка не любил и не умел, а тут приходилось. — Сначала-то я ему говорю: возьми, а он — «Не положено. После отдашь!» А потом, когда их повели, меня как толкнут. Я упал. Встаю — а его уж и нету. Но мы с ним по шанежке съели.

— Не надо было их, Паша, домой носить. Отдал бы любому бойцу, да и дело с концом.

— Да, отдал бы, — заворчал Пашка. — Чужому отдай, а сами — зубарики отбивай, да?

— Скупонек ты у меня. Иной раз это и неплохо, а вот если вчерашний случай взять… Как можно так рассуждать, если люди нас защищать идут?.. Ты вот что, Павлик, — помолчав, продолжила мать. — Пойдешь завтракать на Рабочий поселок, на фабрику-кухню, — забеги-ко на обратной дороге в детдом, что на Грачевской улице. Пригласи какую-нито сироту, пускай среди нашей семьи день побудет. Родню-то у них у всех, поди-ко, немец поразил… Чаю морковного попьем, шанежек поедим — вот и проводим все вместе нашего Димульку, хоть и без него. Потом письмо ему об этом напишем — как Диме приятно будет! Ты ведь его знаешь. Сделаем-ко так, а, Павлик?

Хоть мамка была и права по всем статьям и Пашка чувствовал это, он все же надулся, набычился, преодолевая раздражение. Так тяжело давался каждый кусок для семьи! А тут еще веди неизвестно кого, угощай. И стыдно стало: Пашка завертел головой, отгоняя прилившую к лицу кровь.

— Ладно, приведу кого-нито…

И пошел мыться, одеваться, на этот раз не особенно спеша: в выходные их группа ходила завтракать к восьми.