"Власовщина. РОА: белые пятна." - читать интересную книгу автора (Филатов Виктор Иванович)

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Я был уверен, что об этой книге будут шуметь во всех газетах, что она вызовет волну критики, полемики, а автора распнут на кресте позора или вознесут на Олимп. Не тут-то было. Книгу замолчали, как замалчивали десятилетия саму тему разговора – гибель миллионов русских военнопленных во время Великой Отечественной войны, славянские саркофаги, разбросанные по всей Европе и не нужные никому, судьба пленных, оставшихся в живых, но оказавшихся во власовской армии, в строительных батальонах, а позже ставших пешками в политических играх союзников. Эти последние тайны войны так и остаются невостребованными, в отличие от антирусской чепухи, вываленной предателем Виктором Суворовым на русского читателя благодаря русским же издателям.

Даже превращение генерала Андрея Власова в советского военного разведчика, выполнявшего особое задание ГРУ, никого не заинтересовало. А ведь в этой парадоксальной гипотезе есть своя логика, объясняющая многое в судьбе почти миллиона русских людей, оказавшихся по разным причинам в соединениях, условно именуемых «власовской армией».

Книга Виктора Филатова в 1995 году вышла в приложении к журналу «Молодая гвардия». В книгу вошли произведения, опубликованные на страницах журнала «Молодая гвардия», – «Машина смерти», «Славянский саркофаг» и «Сколько лиц было у генерала Власова?».

Эти книги объединены подзаголовком – «Преступления против России и русского народа».

И на самом деле, когда в немецких концлагерях было уничтожено более трех миллионов русских военнопленных и все это, увы, как бы осталось не замечено всеми, в том числе и нами самими, это заставляет задуматься. Почему сегодня все наши демократы, от Гранина до Астафьева, кричат, что мы победили, только нагромождая горы трупов своих солдат? Насколько я знаю, статистика говорит, что жертвы в боях у нас и немцев были примерно равными, и двадцать семь миллионов убитых русских – это, прежде всего, военнопленные, мирное население. Вот почему у нас в России никогда не будет звучать так остро тема еврейского холокоста. Кстати, также у белорусов и поляков. Если считать реальной цифру шесть миллионов погибших евреев, то почему их надо предпочесть нашим двадцати семи миллионам погибших русских? Да, я жалею всех убитых, но, естественно, мне ближе судьба моих соплеменников, среди которых и мои родственники. Так почему Германия выплачивает огромные деньги Израилю и ничего не выплачивает России, а еще требует с нас реституций? А мы уже и каяться, готовы перед немцами. За что? «Пепел Клааса стучит в моем сердце». Почему мы, русские, не можем, так же, как евреи, постоянно помнить о миллионах убитых и замученных русских, требовать отмщенья. Чувство вины перед евреями вбито в голову каждому немцу, а чувство вины перед русскими? Мы были для немцев такими же унтерменшами. Даже не у эсэсовцев, даже не в вермахте, а в строительных организациях Германии господствовал приказ Тодта: «На русской территории действуют другие правила использования рабочей силы, чем в Западной Европе». Кто читал трагическую прозу Константина Воробьева, тот никогда не забудет жуткие сцены массовой гибели русских военнопленных. Это была тотальная война не против большевизма, а против русского народа, и предусмотрительно 'в немецких лагерях отделяли прибалтов, грузин, татар, украинцев от русских военнопленных. Все эти документы существуют, но никем не вспоминаются, нам вроде бы неудобно перед другими народами. Но почему евреям удобно? Если к русским были применимы особые правила, если русских уничтожали часто руками тех же украинских карателей, то надо признать, что шло целенаправленное уничтожение русского народа. Эти факты, в разное время опубликованные в нашей и иностранной печати, сконцентрированы в книге Виктора Филатова. Их надо знать каждому русскому. И тогда по-иному будут звучать вечные претензии к русским тех же поляков или иных военнопленных. Почему в немецких, а позже в лагерях союзников, русским было выгодно «косить» под украинца или татарина, под поляка или литовца, ибо тем жилось легче? Потому что прежде всего уничтожался русский народ и остальные народы охотно натравливали на него.

Так натравливают поляков на нас за пресловутый катынский расстрел. Но почему-то поляки, проводившие там раскопки, натыкались только на русские останки. Почему-то поляки не хотят отвечать на вопрос: а что сделали они со ста тридцатью тысячами пленных русских красноармейцев, захваченных в двадцатом году под Варшавой?

Это больной русский вопрос: почему мы так быстро забываем о русских пленных? Почему мы так снисходительны к нашим врагам, позволяем им уничтожать наших сородичей?

Может быть, это равнодушие заставляло идти еле живых пленных в армию Власова. Но что с ними стало потом?

Впервые в России опубликованы сотни документов и свидетельств о судьбе власовской армии в книге Виктора Филатова. Любой историк может смеяться над гипотезой Филатова о разведывательной миссии Власова в Германии, но с интересом прочтет факты, доселе ему неизвестные. Да, Власов объединил правдами и неправдами все соединения русских, служивших в немецкой армии, под своим командованием.

А что было дальше? Почему их вывели из России и бросили на второй фронт против американцев и англичан?

Реальный факт, который замалчивается со всех сторон. Сколько русских батальонов обороняло Атлантический вал? Двадцать или тридцать? Об этом молчат и немецкие, и американские, и русские историки. Молчат и сами уцелевшие русские участники, до сего дня боящиеся высылки, лишения гражданства. Виктор Филатов на основании сотен опубликованных во всех странах – от Австралии до Канады, от Германии до Бельгии – свидетельств очевидцев, воспоминаний, документов считает, что основу Западного фронта составляли русские батальоны. «Правда состоит в том, что немцы, с высадкой союзнических войск в Европе, бросили Западный фронт, побежали сдаваться им пачками. Правда состоит в том, что Западный фронт до „последней капли крови“ держала армия Власова», – пишет Филатов. Я сам в поездках по центрам русской эмиграции встречался с теми, кто бился в Нормандии с союзниками. Удивлению американцев не было предела, когда вдруг оказывалось, что взятый ими город обороняли русские. Как к ним подойти: как к союзникам, как к пленным? Петр Паламарчук передал мне предсмертное стихотворение русского офицера, воевавшего против американцев на Атлантическом океане. Это стихотворение было найдено американцами у убитого, но так как стихотворение написано на русском языке, то и офицер этот принадлежит к составу русских батальонов. По утверждению одного из бывших офицеров из русских батальонов Нормандии Игоря С., переехавшего после войны в Бразилию, автором этого стихотворения был унтер-офицер 642-го батальона Александр Зацепа, который был убит в 15 километрах от берега Атлантического океана.

Послушай, Боже… Еще ни разу в жизни с Тобой не говорил я, но сегодня мне хочется приветствовать Тебя. Ты знаешь… с детских лет всегда мне говорили, что нет Тебя… И я, дурак, поверил. Твоих я никогда не созерцал творений, И вот сегодня ночью я смотрел из кратера, что выбила граната, на небо звездное, что было надо мной. Я понял вдруг, любуяся мерцаньем, каким жестоким может быть обман. Не знаю. Боже, подашь ли Ты мне руку, Но я Тебе скажу, И Ты меня поймешь. Не странно ль, что среди ужаснейшего ада мне вдруг открылся свет и я узрел Тебя. А кроме этого мне нечего сказать. Вот только… что я рад, что я Тебя узнал. На полночь мы назначены в атаку, но мне не страшно: Ты на нас глядишь. Сигнал… Ну что ж, я должен отправляться… Мне было хорошо с Тобой… Еще хочу сказать, что, как Ты знаешь, битва будет злая, И может, ночью же к Тебе я постучусь. И вот хоть до сих пор я не был Твоим другом, Позволишь ли Ты мне войти, когда приду? Но… кажется, я плачу. Боже мой. Ты видишь, со мной случилось то, что ныне я прозрел. Прощай, мой Боже… Иду… и вряд ли уж вернусь. Как странно… но теперь я смерти не боюсь…

Русские батальоны в основном состояли из таких, как Зацепа, мучеников. В России это они открыли брешь советским войскам в Курской битве. Гитлер и Кейтель перенесли всю вину за прорывы советских войск на «восточные батальоны», иногда целиком переходившие на сторону партизан. Гитлер приказал разоружить их, но разоружить около миллиона отчаянных солдат немецкая армия в конце сорок третьего года уже не могла. Не доверяя русским, их и перебросили на Западный фронт. Отличились они и потом, в Праге, на Одере, где самовольно дивизия Буняченко покинула линию фронта. Все эти малоизвестные страницы Великой Отечественной войны, упакованные в почти фантастическую версию о контроле советской военной разведки за всем происходящим во власовской армии, преподносит нам Виктор Филатов в своей книге «Сколько лиц было у генерала Власова?».

Но и в таком захватывающем полудетективном произведении по-прежнему главенствует тема судьбы русских военнопленных. Уцелевшие от тотального уничтожения в концлагерях, они часто шли в армию Власова, видя хоть какую-то русскую силу на территории Германии, это было объединение себе подобных. И Гитлер, конечно же, был прав, ни минуты не доверяя им.

Да, они спасали себя, да, они не выдержали за чертой милосердия, но какую роль сыграли они в истории войны, кому принесли больше пользы? И почему все уцелевшие из них ненавидели Гитлера и нацизм и считали себя патриотами России – тому примеры:

Олег Красовский, Павел Петухов-Ваулин, Борис Ширяев и другие.

Виктор Филатов любит писать заостренно, на грани допустимого, по-журналистски броско, но не это главное. Главное, он всегда выходит на проблему – преступления против русского народа. За это ему спасибо. Поэтому его и замалчивают.


ВЛАДИМИР БОНДАРЕНКО