ГЛАВА 2

Ночью секса не случилось.

Уже вечером дворец напоминал улей, в который запустили кирпичом. О тишине, покое и уединении оставалось только мечтать.

Причиной переполоха стал усталый рыцарь, прискакавший на взмыленном коне. И новости, которые этот рыцарь привез.

Имперская армия захватила оба перевала, и стратегический план лорда Вонга, если бы кто-то решил воплотить его в жизнь, уже не имел ни малейшего шанса на успех.

От Восточного перевала до столицы Тирена и Весеннего дворца всего несколько часов пути. Это значит, что имперская армия может заявиться сюда в любой момент.

Герцог Марсбери в срочном порядке собирал рыцарей и вооружал дворцовых слуг, но это были попытки тушить лесной пожар при помощи графина с водой. Гаррис все-таки вспомнил о существовании Тирена, и теперь наше королевство было обречено.

Несколько минут хаотичных поисков позволили мне обнаружить хранящийся в шкафу фамильный меч, который положен мне по статусу. Теперь я тупо пялился на сверкающее при свете факелов лезвие, пытаясь вспомнить, куда я засунул свои доспехи.

Драться не хотелось совершенно.

Припомнив недавние рассуждения лорда Вонга о чести и долге, я старался понять, что мне следует делать. Вне всякого сомнения, честь принца звала меня в бой. А долг? В чем заключается долг наследника престола и без пяти минут короля?

Странно, но этот вопрос мои учителя почему-то не затронули. Умереть в бою — это долг?

Прежде всего следовало разобраться, кому именно я должен. Король обязан заботиться о своих подданных, но я-то еще не король. Сын должен слушаться своего отца. Но король вряд ли скажет что-то вразумительное.

Тирен целиком состоит из традиций. Но на нас давно никто не нападал, и даже если традиция, говорящая о том, что в такой ситуации должен делать наследник престола существует, я ее не помню.

Рассуждать о нападении Гарриса на Тирен оказалось гораздо проще, чем готовиться такое нападение отразить. Я решил, что обязан встретить врага с оружием в руках, а потом будь что будет. Ведь даже добровольная сдача не гарантирует сохранения жизни, ибо Гаррис известен своей непредсказуемостью.

Плюнув на розыски доспехов, — все равно не спасут, — я повесил меч на пояс, вышел в коридор и тут же столкнулся с лордом Вонгом. Обычно в одежде тхаец придерживался моды Срединного континента, но этим вечером он щеголял в традиционных ярко-красных доспехах своей родины, а шлем, который он держал под мышкой, напоминал голову смеющегося демона. Мечей у лорда Вонга было сразу два — оба изогнутые и чуть расширяющиеся на конце.

Тхаец с одобрением посмотрел на мой клинок.

— К чему такой воинственный вид? — поинтересовался я.

— Разве участие в чужой войне входит в обязанности дипломата?

— Я не уверен, что солдаты Империи разбираются в тонкостях дипломатического этикета, — сказал лорд Вонг. — Иногда бывают такие ситуации, когда лучше иметь под рукой меч, чем не иметь его.

— А еще лучше — два меча? — уточнил я.

— Только при условии, что человек умеет пользоваться обоими, — ответил лорд Вонг. — У вас на поясе висит родовое оружие?

— Конечно.

— А у него есть имя? На вашем континенте любят давать имена своим мечам.

— Его имя — Рассекающий, — сказал я. Это придумал не я, а кто-то из моих далеких прапрадедушек, и в моих руках оружие вряд ли будет соответствовать своему громкому названию. Я дрался только в учебных боях, и мне еще ни разу не доводилось участвовать в настоящем сражении, когда требуется убивать людей.

— У хорошего меча всегда два лезвия, — сказал лорд Вонг, но не пояснил, что конкретно он имел в виду.

Наверняка это какая-то тхайская мудрость. Вряд ли дипломат с Утреннего континента хотел сказать, что хорошим мечом может быть только обоюдоострый меч. Или меч, сделанный в виде вилки.

Мы с лордом Вонгом направили свои стопы в тронный зал. Там было многолюдно, горели свечи, словно народ собрался на бал, но среди присутствующих превалировали мужчины, большая часть которых уже облачилась в боевую броню. Меч же был у каждого, кто был в состоянии его держать. Герцог Марсбери, сидевший на кресле чуть ниже пустующего трона, тоже нацепил на пояс какую-то железяку. Даже Крис щеголял с длинным кинжалом, который мог бы сойти за оружие в руках мальчугана.

Я не успел удивиться, почему это мой младший брат еще не в постели, как тут же, словно прочитав мои мысли, в тронный зал ворвались сиделка и кормилица и увели протестующего Криса в спальню.

Мы с лордом Вонгом пробились сквозь толпу к герцогу Марсбери, который беседовал с сэром Джендри. Они явно спорили о стратегии.

Мы не будем отсиживаться за стенами, — говорил Сэр Джендри. — Истинный воин встречает своего врага в чистом поле.

— Город нам все равно не отстоять. — Судя по лицу герцога, идея сэра Джендри пришлась ему не по душе. — Но у замка высокие стены, в подвалах достаточно припасов, и мы сможем продержаться… Какое-то время. А то, что предлагаете вы, сэр, это доблестное и весьма эффектное самоубийство.

Сэр Джендри покраснел.

Но, по большому счету, предложенный им способ был ничуть не хуже любого другого.

Доблестное тиренское рыцарство могло встретить врага в чистом поле, на высоких стенах или на перевалах, на конечный итог место битвы все равно никак не повлияет. Я это понимаю, герцог Марсбери это понимает, не исключено, что и сэр Джендри это тоже понимает. Может быть, он просто не хочет продлевать агонию, потому и предлагает самый быстрый способ проиграть? Как там говорят? Ожидание смерти хуже самой смерти?

— Белый Рыцарь поддержал бы мою идею, — сказал сэр Джендри.

— Белого Рыцаря нет в городе, и если бы он поддержал нашу идею, то я сказал бы ему то же самое, — ответил герцог. А вот не факт, что сказал бы. Белый Рыцарь был образцом чести и воинской доблести, и с ним старались не спорить. Тем более что попытка отсидеться за крепостными стенами все равно ни к чему не приведет. Гаррис раскалывал и не такие орешки.

— А что бы вы сделали, лорд Вонг? — Сэр Джендри заметил боевое облачение тхайца и подумал, что тот может поддержать его идею.

— Я иностранец и не имею права что-либо вам советовать, — дипломатично сказал лорд Вонг. Но все же не удержался от совета: — Если война все равно проиграна, я бы постарался свести потери к минимуму.

Рыцарь нахмурился. Он не понял, было ли высказывание тхайского дипломата за или против его предложения.

Остальные разговоры сводились примерно к тому же. Я побродил по залу в надежде услышать что-нибудь стоящее, ни черта не услышал и улизнул на поиски сестры Ирэн. Увы, ее покои были пусты.

Тогда я вернулся к себе, бросил меч на кровать, уселся рядом и стал ждать. То ли сестру Ирэн, то ли прибытия имперской армии, то ли чего-то еще.

Утром царящее в Тирене напряжение достигло апогея, но на город так никто и не напал. Очевидно, Гаррис решил поиграть на наших нервах.

Получалось у него неплохо.

Сэр Джендри отправил несколько оруженосцев на перевал — сами рыцари отказались выступать в роли лазутчиков. Никто из оруженосцев так и не вернулся. Белый Рыцарь, почти никогда не покидавший пределов государства, тоже не появился, и я мысленно уже записал его в потери. Наверное, он столкнулся с передовым отрядом врага, выкрикнул свой девиз и ринулся в бой. Я уверен, что он прихватил с собой пару десятков имперских солдат, но… Чудес не бывает.

Один в поле не воин, а времена доблестных рыцарей уже почти канули в прошлое.

Традиционный завтрак в обеденной зале прошел в нервном молчании, изредка прерываемом столь же нервными смешками, и оставил после себя тягостное впечатление. За ночь рыцари порядком подустали в полном боевом облачении, мечи постоянно цеплялись за мебель, замок был полон лязганья разного рода железок и сдавленными чертыханиями тех, кто эти железки таскал.

Не понимаю я, зачем вся эта суета, зачем делать вид, что Тирен может что-то противопоставить Империи? Какой смысл в чисто символическом сопротивлении? Не разумнее ли сразу сдаться?

Я слышал, Гаррис неодобрительно относится к тем, кто сдается без боя, но он должен быть разумным человеком, черт побери! Так называемая «армия Тирена» состоит из пяти сотен рыцарей, примерно тысячи оруженосцев и нескольких тысяч необученного и плохо вооруженного добровольного ополчения. Разве такая армия может драться с десятками тысяч выученных профессиональных солдат Империи, которые имеют за своими спинами несколько лет боевых походов и сплошных побед?

Абсурд.

За обедом — есть мне не хотелось, но сидеть за столом пришлось, ибо таковы традиционные обязанности принца-я начал зевать. Сказывалась бессонная ночь.

Разговоров стало еще меньше. Относительно спокойно себя чувствовали только дипломаты из других государств, они почему-то считали, что им ничего не угрожает.

Странные люди — зная непредсказуемое поведение Гарриса… Впрочем, вряд ли нам грозит появление самого Черного Урагана. Неужели у императора нет более важных дел?

Проснулся я от удара мечом.

Плашмя.

По бедру.

Такие удары любит отвешивать сэр Киван, который преподает мне фехтование. Таким образом он показывает мне несовершенство моей защиты. Но шансы на то, что это он забрел в мою спальню и решил чему-то научить меня во время сна, были невелики.

Не открывая глаз, я потянулся за мечом. Оружие исчезло. Обидно.

Тогда я открыл глаза и узрел здоровенного парня с широкой улыбкой и коротким мечом. Судя по тому, как он держал меч, парень явно умел с ним обращаться на уровне сэра Кивана, если не лучше.

Глупая ситуация, к которой меня никто не готовил. Что делать, если в своей спальне вы обнаруживаете вооруженного человека? Звать на помощь? Пытаться его обезоружить? Попросить о пощаде?

— Вы кто? — поинтересовался я.

— Солдат без пальто, — сказал он. Ситуация стала еще глупее.

Я не испугался. Не потому, что я такой храбрый, просто на моей стороне была логика. Если бы этот парень был убийцей, ему не было нужды меня будить. Заколол бы во сне, и дело с концом.

— И чего вам угодно? — спросил я.

— Мне угодно, чтобы ты пошел в тронный зал, — сказал парень. — Там все ваши собираются.

— Вы — имперский штурмовик? — решил уточнить я. Странно, но звуков битвы, которую мы, очевидно, проиграли, я не слышал. Неужели я так крепко сплю?

— Я лучше, — гордо сказал парень. — Хватит трепаться, иди, куда сказано.

— Зачем? — спросил я.

— Ты что, дурак? — поинтересовался он. — У меня в руках меч, и я говорю тебе идти в тронный зал. Какие тебе еще объяснения нужны?

— Сапоги можно надеть?

Когда мы вышли в коридор, я обнаружил, что никакого штурма, судя по всему, и не было. Был аккуратный захват. Перелезли через стены, вырезали часовых… Остальных взяли, как меня, — сонными.

По замку деловито сновали парни в черной одежде, вооруженные такими же короткими мечами, как мой провожатый. Они выводили людей из комнат, слуг отправляли в подвал, остальных — в тронный зал. Черт побери, даже приличной войны не случилось…

За стенами крепости мирно спал город. Похоже, его жители еще даже не догадывались, что власть в Тирене уже не принадлежит королевской династии Беллинджеров. Нас захватил сравнительно небольшой диверсионный отряд.

Могло быть и хуже. По крайней мере, обошлось без больших жертв.

Людей в тронном зале было немного, очевидно, меня взяли в плен одним из первых. Аристократия Тирена и пришлая дипломатия казались сонными и не понимающими ситуацию.

Бодрые солдаты в черном с шутками и прибаутками строили нас у одной из стен, в зал постоянно прибывали новые экземпляры бесцеремонно разбуженных придворных.

На троне моего отца сидел высокий смуглый И черноволосый тип с щегольской бородкой клинышком. Он был одет так же, как и солдаты, но больше смахивал на их командира. Чисто по выражению лица. Оружия при этом парне видно не было. Сидел он расслабленно, перекинув одну ногу через подлокотник. Курил трубку. Рассеянно улыбался, думая о чем-то своем.

Минут через пять в зал привели герцога Марсбери. Старик щеголял в роскошном халате, наброшенном поверх ночной рубашки. Худые ноги были наскоро обуты в домашние тапочки.

Его вели сразу двое солдат, но не потому, что он пытался оказывать сопротивление. Просто старика качало, и им приходилось его поддерживать.

Но, увидев самозванца на троне моего отца, герцог выпрямился, и взгляд его запылал гневом.

— Кто вы такой, что сидите на троне короля Тирена? — вопросил герцог. — И что вообще тут происходит?

— Тут происходит неизбежность, — ответил парень с трубкой. — А именно — Тирен мягко и относительно безболезненно вливается в состав Империи. Что же касается вашего первого вопроса… Меня зовут Гаррис, и я оставляю за собой право сидеть там, где я хочу.

Гаррис?

Это — Гаррис? Прославленный воитель и могущественный чародей, создатель и командир непобедимой имперской армии? Человек, который бросил вызов всему миру? Я представлял его совсем другим. Менее похожим на человека, наверное…

— Вы захватили наш замок под покровом ночи! — обвиняющим тоном произнес герцог Марсбери.

— Естественно, — согласился Гаррис. — Если бы я приперся захватывать ваш замок под покровом дня, пришлось бы делать все по правилам. Осада, штурм, лестницы… Много трупов. Потеря времени. Оно мне надо? Под покровом ночи как-то проще все получилось.

— Что вы сделали с королем Беллинджером?

— Ничего, — сказал Гаррис. — Честно говоря, это одна из самых больших моих проблем — что делать с бывшими королями? Особенно если это были короли, любимые народом. Доверять им, сами понимаете, я не могу, казнить их — настраивать против себя их бывших подданных. Отправлять в изгнание за пределы Империи? Но куда? Империя скоро будет повсюду… Может быть, вы мне что-нибудь посоветуете?

Герцог задохнулся от подобной наглости. Сейчас он явно был не в том состоянии, чтобы давать какие-либо советы.

Гаррис вздохнул и сначала приказал подать герцогу кресло, а потом передумал и решил поместить герцога под домашний арест в его апартаментах. По-моему, это было слишком милосердное решение для безжалостного завоевателя, каковым считали Гарриса окружающие.

Черный Ураган встал с трона и вытащил изо рта трубку.

— Что-то для придворных вас тут слишком много, — заметил он. — Говорят, Тирен — рай для дипломатов, самое нейтральное государство в мире. Кто тут из вас дипломаты, пусть перейдут на другую сторону зала.

Толпа зашевелилась, под бдительным оком солдат иностранцы отделились от местных и отошли к противоположной стене. Лорда Вонга среди них почему-то не было. Зато там обнаружилась сестра Ирэн в своей традиционной накидке.

Гаррис был мужчиной, поэтому просто не мог не обратить на нее внимания.

— Женщина в качестве представителя своей страны? — удивился он. — Или вы чья-то жена? Или дочь?

— Скорее, сестра, — мягко улыбнулась она.

— Ага… Этот цвет одежд… Вы служите богине…

— Ее имя нельзя произносить вслух, — прервала его сестра Ирэн.

— Не буду, — пообещал Гаррис. — Просто я удивился, встретив вас здесь. Вы знаете, что таких, как вы, в Брекчии сжигают на кострах?

— Да.

— И хорошо, что знаете, — сказал Гаррис. — Позже мы с нами обсудим вопросы вашей религии. А нет ли среди вас представителя культа Шести? — молчание было ему ответом. — Видимо, нету. Они редко отправляют своих миссионеров без солидной поддержки в виде полка храмовников. А храмовников в вашем замке мои солдаты так и не нашли. Что не может не радовать.

Гаррис прошелся перед нами, как генерал перед строем, иногда останавливаясь и внимательно разглядывая отдельные лица.

— У короля есть два сына, — сказал он. — Младшего мы заперли в спальне вместе с его няньками. А который из вас принц Джейме?

Сердце бешено заколотилось в груди, ноги внезапно стали ватными, но я сделал шаг вперед.

Мой взгляд встретился с взглядом Гарриса. У Черного Урагана были серые глаза и пронзительный взгляд чуть уставшего, но вполне вменяемого человека, а не маньяка, каковым я его считал.

— Сколько вам лет, принц?

— Почти восемнадцать.

— Чудный возраст, — заметил Гаррис. — Я хотел спросить вас вот о чем…

О чем он хотел меня спросить, никто так и не узнал. За дверями тронного зала послышался шум, который прервал Гарриса на середине фразы.

Топот, лязг металла о металл, сдавленные крики, хрипение…

Потом двери распахнулись, и в зал влетел запыхавшийся солдат Империи. Он чуть прихрамывал, из раны в бедре текла кровь, оставляя следы на паркете тронного зала.

— Он идет сюда, сир, — доложил солдат. — Мы не можем его остановить.

— Кто идет? — Гаррис изумленно вскинул правую бровь. — Кого это мои элитные войска не могут остановить?

— Парня в белой броне, сир.

Белый Рыцарь вернулся, внутренне возликовал я. Похоже, Гаррис привел с собой не так уж много народа. И если он действительно совершил такую ошибку, то ему конец.

Белый Рыцарь не смог бы противостоять целой армии, но биться с небольшим диверсионным отрядом ему было вполне под силу. Только бы он не выкинул какую-нибудь глупость…

Когда Белый Рыцарь ворвался в тронный зал, он был не таким уж и белым. Его броня цвета свежевыпавшего снега была заляпана красным, кровь стекала с обнаженного клинка, щит был покрыт свежими зарубками.

Солдаты Империи выстроились между ним и Гаррисом. В тронном зале их было не так уж много — человек двадцать, и никто из них не носил доспехов, которые помешали бы им тихо лазить через стены. Я оценивал их шансы противостоять лучшему клинку Тирена как не слишком высокие.

— Где король Беллинджер? — вопросил Белый Рыцарь.

— В спальне, — сказал Гаррис. — Ребята, разойдитесь, я хочу посмотреть на это чудо.

Солдаты нехотя расступились. На их лицах читалась готовность умереть за своего императора.

Гаррис стоял рядом с троном и по-прежнему курил трубку, сохраняя невозмутимое выражение лица.

— Я о вас слышал, — сказал он Белому Рыцарю. — Вы — маркиз Тирелл. Легенды о вашем искусстве владения мечом ходят по всему Срединному континенту. А может быть, и по всему миру.

— Ты умрешь, узурпатор, — заявил Белый Рыцарь. В его устах эти слова не прозвучали угрозой. Скорее обычной констатацией факта.

— Я не узурпатор, — сказал Гаррис. — Трон Тирена для меня слишком мелок, знаете ли, и я вовсе не собираюсь на нем сидеть. Править великой Империей, сидя посреди забытых богами гор, — это не для меня. И — да, вероятнее нсего, я умру. Но вряд ли это прискорбное событие произойдет сегодня ночью.

Белый Рыцарь вложил меч в ножны, прислонил щит к стене и принялся стаскивать с левой руки тяжелую латную перчатку.

— Я искренне надеюсь, что вы не собираетесь швырять перчатку мне в лицо, — заметил Гаррис. — Выращивать зубы заново — занятие довольно болезненное, а сломанный нос и синяки под глазами императору не к лицу. Если вы хотите вызвать меня на поединок, вам достаточно просто об этом сказать.

Белый Рыцарь тут же перестал возиться с перчаткой.

— Я вызываю тебя на бой, подлый убийца, — провозгласил он.

— Принимаю ваш вызов, — сказал Гаррис. — Мечи в ножны, господа. И предоставьте нам пространство для боя.

Солдаты Империи с недовольными лицами освободили центральную часть зала. Гаррис выбил трубку о каблук, затоптал тлеющие угольки ногой и аккуратно положил трубку на сиденье трона. Потянулся, разминая мышцы перед поединком.

— Дайте мне меч, — потребовал он у своих солдат. Взял оружие в правую руку, для пробы сделал пару выпадов. — Я люблю потяжелее, но сойдет и такой.

Белый Рыцарь снял шлем. Похоже, он был готов сделать ту самую глупость, о которой я подумал.

На Гаррисе не было доспехов. И если бы Белый Рыцарь убил его, будучи при этом в полном боевом облачении, исход такого поединка никто не назвал бы честным. В первую очередь, сам маркиз Тирелл, немного сдвинутый на рыцарском кодексе. Поэтому он собирался снять доспехи.

Вот поэтому настоящие рыцари и вымирают. Их кодекс превращает их в тупиковую ветвь эволюции…

Какое-то мгновение план Гарриса был у меня как на ладони. Для виду он согласился на поединок, но как только Белый Рыцарь снимет панцирь, кто-то из солдат Империи заколет его в спину. Глупо было ждать честной игры от человека, захватывающего чужие замки под покровом ночи.

Но Гаррис меня удивил.

— Не стоит показывать всем, какое белье вы носите под доспехами, — сказал он Белому Рыцарю. — Сняли шлем, и довольно.

— Но…

— Поверьте, панцирь не помешает мне вас убить, — сказал Гаррис. — Вы готовы начать?

— Ваш меч короче моего, — сказал Белый Рыцарь. Теперь, когда Гаррис согласился на благородный поединок, маркиз Тирелл обращался к нему более уважительно. Не «тыкал» и перестал называть «подлым убийцей».

— Пусть длина моего меча вас не смущает, — сказал Гаррис и обратился к присутствующим. — Господа, я искренне надеюсь, никто из вас не попытается нам помешать, что бы вы ни увидели. Этот бой — наше частное дело. Мое и маркиза.

Солдаты Империи явно не сочли решение своего командира гениальным, но прекословить никто не пытался.

Гаррис еще раз махнул мечом и пошел на Белого Рыцаря.

Маркиз Тирелл был выше императора на полголовы и гораздо плотнее. Гаррис был худощавым, скорее даже худым, а маркиз отличался богатырским телосложением. Меч его был длиннее гаррисовского примерно в полтора раза. Он снял шлем и отказался от щита, но остальные доспехи были при нем.

Если бы мне предложили поставить на кого-нибудь из бойцов, я без колебаний выбрал бы маркиза. И отнюдь не потому; что он представлял мою страну и являлся моим потенциальным подданным.

Черный Ураган дрался хорошо. Он был ловок, быстр, владел изящными и смертельно опасными фехтовальными приемами, но, для того чтобы достать Белого Рыцаря, всего этого было недостаточно.

За несколько минут боя его меч трижды коснулся белой брони и оставил на ней царапины. А потом Гаррис как-то не очень удачно отскочил назад, меч Белого Рыцаря очертил в воздухе широкую дугу, самым кончиком ре-»анув императора по горлу.

В жилах Черного Урагана текла красная кровь. Она выплеснулась веером, отдельные капли даже долетели до брони маркиза.

Голова Гарриса откинулась назад, мне казалось, еще мгновение, и она отделится от тела…

Толпа ахнула. Солдаты сжали рукояти своих мечей, готовясь мстить за своего командира.

Но разрез был недостаточно глубок, и голова не пожелала покинуть свое место на плечах Гарриса. Сам император не падал, он продолжал стоять, все еще сжимая в руках меч. Однако у меня не осталось никакого сомнения в том, что Черный Ураган был мертв. Кровь заливала его ру башку.

Белый Рыцарь занес меч для последнего удара, но что-то мешало маркизу его нанести.

Бей, мысленно взмолился я. Бей, пока тебя никто не остановил.

И тут Гаррис свободной левой рукой взял себя за волосы и вернул голову в нормальное положение. Лицо исказилось гримасой.

— Больно, — пожаловался император. — И рубашка испорчена.

Толпа снова ахнула. На этот раз от ужаса.

Белый Рыцарь ударил сверху вниз. Меч разрубил плечо Гарриса, миновал ключицу и остановился только там, где у Черного Урагана должно было быть сердце, если император по-прежнему нуждался в этом органе. Лично у меня сложилось такое впечатление, что Гаррис все-таки перестал быть человеком.

Видимо, сердце не играло для него никакой роли. Гаррис левой рукой схватился за лезвие меча Белого Рыцаря, мешая выдернуть его из своего тела, и отрубленные пальцы почему-то не посыпались на пол тронного зала. А правой рукой Черный Ураган вонзил свой меч под мышку маркиза, очень ловко угодив в щель между доспехами. Странно, я думал, он ударит в шею…

Белый Рыцарь отпустил свое оружие и шагнул назад. В его глазах застыло изумление.

Гаррис уронил на пол короткий клинок, выдрал меч маркиза из своей груди, обхватил его обеими руками и оценивающе посмотрел на Белого Рыцаря.

— Бей, — сказал маркиз.

Одним мощным ударом император снес его голову с плеч.