"Синто. В одну и ту же реку. Часть 4. Чужие звезды" - читать интересную книгу автора (Пушкарева Любовь)

Даниэль. ЕвС. Темпеста

Три дня ушло на подготовку к отлету и подробный инструктаж. Третьесортная планетка в последний момент сменилась на фешенебельный курорт. И вот я на борту яхты «короткими тропами» иду к евсовской Темпесте. Сам. Один.

Я отвык от одиночества, хотя раньше оно было желанно и любимо. Раньше — до Ары-Лин. А сейчас мне предстояло действовать одному, без подготовки и без поддержки, лишь подавая сигналы о прохождении «точек отчета». Задание кажется простым и легким — поговорить с человеком, которому помогли, который обязан нам, с которым прожили не один год бок о бок… Да просто прогулка, а не задание. Но этот человек — Абель — умный, злобный, психопатичный экс-модификант.

Простым это задание уж точно не будет.

Я вынырнул с «троп» возле Рома Этерно, так сказать легализуюсь там и под личиной евса отправляюсь официальным путем на Темпесту. Первый пункт — легализация, прошла легко и быстро. Документы у меня были «живые»,[12] а ни один таможенник не начнет «заедаться» с преуспевающим адвокатом, ушедшим в отпуск-путешествие на собственной яхте класса «люкс». На Темпесте меня ожидал столь же сдержано-радушный прием — еще один богач прилетел оставить свои денежки на счетах казино.

Темпеста была кислородной планетой, на этом ее преимущества заканчивались. Почти всю ее поверхность занимал океан, на полюсах были ледовые шапки, а изредка торчащие из воды голые иглоподобные скалы гордо именовались островными архипелагами. Даже космопорт пришлось создавать, обрушивая и оплавляя «иглоскопление». Почти всегда и везде на Темпесте бушевал шторм, скудное солнце редко пробивалось сквозь облака, но зато фосфоресцировал океан, не соленый, как на Земле Изначальной, а кислый. Штормы зарождались не в атмосфере, а в нем, и иногда можно было видеть разряды между гребнями гигантских сиреневых волн. Темпеста никого не оставляла равнодушным — опасная, буйная и безумно красивая, она либо пугала до дрожи своей слепой мощью, либо завораживала.

После посадки в порту с яхты меня забрал тяжелый земноход, очень похожий на тот, в котором мне довелось покататься на Депре и доставил в здание-вокзал. Там уже ждали прилета дилижанса две небольшие, но шумные компании золотой молодежи и трое солидных бизнесменов неопределенного возраста: то ли уже прошедшие омоложение, то ли еще не нуждающиеся в нем.

Не спеша заводить знакомства, я подошел к огромному панорамному окну — океан бесновался в опасной близости. Недаром меня забирал столь тяжелый и неуклюжий транспорт, любой другой могло запросто опрокинуть порывом ветра. Стихия завораживала…

— О, молодой человек, вы попались, — раздался приятный баритон. Говорил один из бизнесменов, смуглый шатен, судя по манере держаться: с достоинством и непоколебимой уверенностью в себе, уже прошел омоложение — такого апломба не приобретешь к тридцати пяти годам.

— Вы правы, — с легкой усмешкой ответил я.

— Я здесь уже в седьмой раз. И в казино хожу лишь по обязанности… — пошутил он.

Я выразил молчаливое понимание и одобрение.

— «Гранд»? — спросил он.

На планете было два отельных комплекса: «Гранд» и «Парадиз», первый для тихих состоятельных акул, второй для их шумных детишек.

Я согласно кивнул, мой собеседник довольно улыбнулся, получив подтверждение своей догадливости.

— Играть? — вновь задал он короткий вопрос.

— Да нет, пожалуй…, просто отдохнуть.

— Но казино вам не миновать… — с улыбкой обронил он.

— Уж, это точно, но оставлять там все свое состояние я не собираюсь, — в тон ему ответил я.

Пока мы беседовали, в зал ввалилась еще одна шумная компания, и вкрадчивый бесполый голос доложил о прибытии дилижанса и начале посадки. Дилижансом оказался тяжелый десантный челнок с минимумом переделок, похоже, климат Темпесты выдерживает лишь военная техника и то не вся. Планета-мышеловка — достаточно перекрыть доступ к дилижансам-челнокам и все обитатели отелей превратятся в заложников, неспособных добраться до своих яхт. Интересно, почему Абель выбрал именно ее?

Дилижанс при старте набрал большую высоту, и мы около четверти часа летели, любуясь красноватым солнцем и буроватыми облаками. Идиллическая картина, если забыть что пушистые облака скрывают взбесившийся океан, плюющийся молниями. Дилижанс, резко снизившись, сначала причалил к Игле «Гранда», и после высадке нас, четверых, в закрытом ангаре, отправился к «Парадизу». Мы вышли в высокий просторный холл, выдержанный в малахитово-золотой гамме, где нас ждали ливрейные слуги с нашим багажом, и я наконец увидел свои кофры, с которыми расстался еще на яхте. Слуги безошибочно выбрали хозяев багажа, и с приветственными поклонами предложили сопроводить в апартаменты. Сопровождающий был почтителен и тих: высокого гостя нельзя раздражать своей болтовней.

Мои апартаменты звались «шокристовым люксом»,[13] как сообщил слуга, и были выдержаны в тонах этого камня, лишь золото разбавляло буйство шоколадных оттенков. Может быть, кто-то счел бы номер мрачным, но мне он понравился. Приняв душ и разобрав вещи, я отослал коротенькое видео-письмо, якобы в свою юридическую контору, интересуясь как идут дела. Просто и без изысков налаженная связь: определенные фразы-пароли дадут понять, что у меня все идет по плану и ответ от «коллег-подчиненных» либо успокоит меня, либо предупредит об опасности, если о таковой станет им известно.

После отсылки письма я, наконец, отправился в ресторан, ориентируясь на подсказки вирт-гида. Отель поражал некой добротной роскошью. Собрали не абы что подороже, чтобы шокировать постояльцев, а тщательно отобрали все самое лучшее, то, что будучи красивым, дорогим и натуральным, прослужит не одно десятилетие — всюду камень, металл, дибук,[14] шкуры инопланетных тварей… Ресторан как и холл имел очень высокие потолки, но это не мешало ему оставаться уютным и тихим.

Сделав заказ, я присмотрелся к посетителям: в основном это были мужчины неопределенного возраста: от тридцати пяти и старше. Они были сами или со спутницами: молоденькими и живенькими девушками-пэтами или такими же, как они: властными и без возраста. Были и дамы — хозяйки жизни, со своими кавалерами-пэтами, тоже делившимися на молоденьких и посолиднее. Я не вписывался во всю эту четко разложенную по рангам компанию — слишком молод и при этом самостоятелен. Однако на то я и аристократ-синто, чтобы в любых условиях являть собой властное спокойствие. Через какое-то время пытливые взгляды сошли на нет: все же сочли за своего, хорошо омолодившегося.

Конечно же я не рассчитывал в первые же сутки по приезду на встречу с Абелем, но все же необходимость «светиться» и ждать несколько нервировала. После обеда вынужденная прогулка в казино — на Темпесту едут не только за буйством экзотической природы в сочетании с роскошью и комфортом, а за Азартом и Игрой. Азарт, это в «Парадизе» — отовсюду слышен звон жетонов очередного счастливчика, пирушки, танцы, постановки, если верить рекламному ролику. А в «Гранде» Игра ведется по-крупному в тишине, с чувством, толком, расстановкой. Я, взяв фишки, сделал пару ставок на архаичной рулетке, к моему слабому удивлению, еще и выиграл что-то. Исполнив долг, так сказать, сдал фишки и отправился бродить по огромному отелю, расположенному прямо в теле скалы-иглы. Залы казино попадались в самых неожиданных местах, стилизированные игровые автоматы прекрасно вписывались в общую обстановку, а когда кто-то выигрывал, выдавали приятный победный марш. Уютные ресторанчики и кафе соседствовали с казино и манили запахами кофе и сладостей. Наткнулся я также и на огромный, светлый банкетный зал, так и не поняв, зачем он здесь, неужели кто-то играет свадьбы или собирает корпоративы в «Гранде» Темпесты. В отеле была особая атмосфера. Вроде бы и людей было немало: за все время я ни разу не оказался в одиночестве, всегда был кто-то в другом конце коридора или зала, кто-то играл на автомате, или сидел в уютном кресле с визором на глазах, но все равно было уютно и не людно. Не было больших и шумных компаний, сохранялся дух роскоши, спокойствия и лени.

Особо меня порадовала смотровая площадка — дорогущий силовой барьер защищал длинную террасу от порывов ветра и кислых брызг, приглушая звуки, тем не менее, он позволял увидеть океан воочию, без перегородок.

Я залюбовался волнами.

Наверное, одно из самых древних и любимых зрелищ человека — это наблюдение за опасностью, зная, что она его не коснется. Будь то прирученный огонь в камине, бой гладиаторов с хищником на арене или же грохочущий разрядами океан за силовым барьером.

Проведя на смотровой площадке почти час, я счел обязательную программу на сегодня выполненной и отправился спать. В Гранде не существовало единого времени, каждый постоялец устанавливал его сам, в любое время он мог получить что угодно — обед, завтрак, ужин, последнюю сводку политических и финансовых новостей. И уж конечно, двери в казино всегда были распахнуты — время в этих заведениях просто остановилось.

Отоспавшись, после легкого завтрака я час провел в бассейне, плавая и ныряя. Задержался бы там и дольше, но выгнала необходимость работать — «светиться» в одно и то же время, в определенных местах, да и прямо скажем, нескромно-голодные взгляды дам и кавалеров изрядно надоели. День прошел по графику — плотный второй завтрак, казино, обед, казино, прогулка на смотровую площадку, ужин, просмотр новостей, отсылка и получение писем, сон. В казино я играл очень аккуратно, не пытаясь изображать азартного игрока, и что удивительно — каждый раз уходя из казино мой счет был пусть и не на много, но больше, чем до посещения.

В таком режиме — бассейн, рестораны, казино, смотровая, прошло четыре дня, и я уже начал потихоньку звереть от безделья и необходимости отбиваться от желающих пообщаться. Первую волну составили девушки-пэты истосковавшиеся по молодому мужскому телу — как ни омолаживайся, а возраст, он прежде всего в голове и в поведении. Красивым малышкам не хватало нервной встряски, оживившей бы их сыто-животное существование. Но я их надежды не оправдал. Посмотрев, что я не ведусь на дешевку, в бой пошли хозяйки жизни — томные и властные, не представляющие, как им можно отказать. С этой категорией пришлось быть предельно вежливым и аккуратным, отказывая так, чтобы не задеть. Такая порода получает одинаковое удовольствие, что от завоевания мужчины, что от растаптывания неугодного.

На пятый день было затишье на «личном фронте», но я умудрился выиграть довольно крупную сумму в казино, чем вызвал пристальное внимание к своей особе со стороны хозяев заведения. Причем ситуация была просто анекдотична: поставив как всегда наугад среднюю сумму я получил крупный выигрыш, посчитав, что и так дразню местное СБ постоянными небольшими выигрышами, поставил все не глядя, чтоб «сдать», но опять выиграл — крупье радостно, будто самому себе, в несколько заходов передал на лопаточке фишки. Подумав, я решил, что в третий раз уж точно не выиграю, и опять поставил все на одну цифру. Выиграл. Счастливый крупье сгреб все в мою сторону и с извинениями удалился, на его место встал другой, и я оказался пред дилеммой — продолжать игру и «сдать» выигрыш было бы совсем нелогично и даже подозрительно; а уйти, унеся с собой сумму, покрывавшую мое месячное пребывание в отеле, значило серьезно подергать за усы СБ. Я с вежливой улыбкой понес свой поднос к ближайшей кассе, все работники казино радовались моему выигрышу как своему собственному, может, каких-то игроков это и успокаивало, меня же наоборот напрягало.

После обеда пришлось мило «случайно» побеседовать с одним джентльменом

— Говорят, вы ни разу не проиграли? — с улыбкой обратился он ко мне, когда мы оба брали фишки в кассе.

— Нагло врут, — в том же тоне отозвался я.

— Но ведь из казино вы каждый раз выходите богаче, чем зашли, — и он указал на мою карту, на которой был ровный столбик ярко-зеленых цифр. На картах-счетах для стимуляции игроков, фиксировались выигрыши за посещение: если они превышали сумму взятых фишек, то обозначались зеленым, если были меньшими, но не на много, то желтым, если проигрыш был провальным — ничего не писали.

Я глянул на свою карту и усмехнулся.

— Мы всегда получаем то, в чем не нуждаемся.

— Впервые вижу человека, не нуждающегося в деньгах.

Пришлось вежливо рассмеяться:

— Вы крайне невнимательны, достаточно лишь оглянуться.

Мой собеседник оценил шутку, и мы разошлись.

Ко мне приставили «прилипалу» хорошенькую девушку-веселушку, она ставила на то же что и я, болтая без умолку. Позиционировала она себя как «пэта», только ведь хозяева не отпускают своих игрушек в казино самих, ведь те могут заиграться, потратить лишнее или присмотреть себе другого хозяина. Нет, любимец и его счастливый владелец всегда вместе — таковы правила игры, а эта девушка была сама, да и дурочку изображала уж очень усиленно. Стараясь соблюдать дистанцию, дабы веселушка не подцепила на меня ничего лишнего, я тем не менее перебрасывался с ней ничего не значащими фразами, никак не проявляя раздражения по поводу ее «прилипальства». После того посещения на моей карточке опять появилась зеленая цифра-обман, по моим подсчетам если я и выиграл что-то, то этого хватило бы лишь на один коктейль.

На шестой день активизировался «личный фронт» опять пошли предложения, но куда более аккуратные — невербальные. Хозяевам жизни невместно завоевывать любовников, те должны сами падать к ногам штабелями. Пристальный взгляд то одного, то другого мужчины без возраста с ухоженным подтянутым телом… Достаточно вскинуть бровь и еле заметно отрицательно покачать головой, чтобы предлагающий уставился куда-то вбок или поверх меня. Они мне напомнили Гифти, которая щурилась и отворачивалась, якобы следя за кем-то, когда я называл ее «дурой ушастой». Опять ресторан, опять казино, опять небольшой выигрыш, снова ресторан, пришлось заставить себя идти в уже опостылевший игровой зал, решив, что завтра сменю тактику и вместо того чтобы продолжать торчать в одном и том же казино, обойду близлежащие. Покрутившись недолго в зале, я сбежал на смотровую площадку, океан сегодня был на удивление тих и ласков. Никаких разрядов и молний, всего лишь волны одна за другой накатывались на нашу иглу. Минут через десять мое созерцательное уединение было прервано старым знакомцем из порта, он опять заговорил без приветствий:

— Такое бывает достаточно редко и недолго, раз в двадцать — двадцать пять стандартных суток и длится не более восьми часов. Я обожаю это время, за ним следует Буря, грандиозная Буря от которой барьер начинает тихонько выть и этот звук щекочет нервы сильнее грохота волн и грома разрядов.

Говоря это, он подошел вплотную, нарушая правило «блюсти свое личное пространство и не нарушать чужое» заложенное у большинства на уровне инстинктов.

— Придёте посмотреть? — голосом полным интимности поинтересовался он.

Я отрицательно качнул головой:

— Нет. Буду сладко спать в своей уютной кровати.

Брюнет расхохотался.

— Вы удивительный зануда и рыбья кровь, — с какой-то отеческой ласковостью произнес он, и положил ладонь на мою руку. Я стоял опираясь на поручень, чуть подавшись вперед. Пришлось выразительно глянуть на чужую конечность, мол «Что ЭТО?» Не подействовало.

— Вы нарушаете правила игры, — ледяным тоном обронил я, убирая руку.

— Играя по чужим правилам, трудно выиграть, — ответил он.

— Не соблюдая их — наблюдаешь из капсулы катапульты, как твой флаер вспахивает землю, — парировал я и развернулся, чтоб уйти.

— А жизнь научила вас соблюдать правила, да? — раздалось мне в спину, — Ваше тело лечили прекрасные специалисты, но ведь и я спец. Ваша кожа до сих пор неодинаково реагирует на перепад температур, могу предположить, что на вас места живого не было.

Я сделал пару шагов назад приближаясь вплотную, и прорычал:

— И на что вы рассчитываете, напоминая мне о моих прошлых «неприятностях»?

Меня достал этот озабоченный любитель бушующих стихий, но сказать именно то, что хотелось, я не мог — мне придется еще как-то с Абелем «знакомиться», и я не могу заявить о себе как о чистом «гетеро». Увы.

— На то, что вы поймете: раз я проявил такие внимание и наблюдательность, то буду проявлять их дальше. — Его голос был по-прежнему ласков. — Я смогу дать то, что тебе нужно.

Я чуть отстранился и сделал вид, что успокаиваюсь.

— Хорошая попытка. Если бы я действительно нуждался в понимании, внимании и любви, то безусловно вы бы получили желаемое. Но! Я нуждаюсь лишь в покое и одиночестве.

Я развернулся и ушел, на этот раз реплик в спину не последовало.

Вот что странно, во время разговора я был спокоен, хоть и изображал контролируемый гнев, а сейчас во мне нарастала настоящая злость, вызванная запоздалым ощущением, что меня вываляли в грязи. Если бы мог, ох, как бы я врезал этому кожнику-психологу, изображавшему доброго папашу. Руки сами сжались в кулаки, а сердце забилось в адреналиновом коктейле.

Плохо. Нельзя так терять контроль над собой. Добравшись до номера, я привел в порядок разбушевавшиеся эмоции и успокоил рвавшееся в бой тело.

Всю ночь до утра бушевал шторм, но это не помешало мне отлично выспаться.

Опять бассейн, опять плотный второй завтрак и посещение «не своего» казино — пусто, в последний момент решил заглянуть в «свой» зал…

Ну надо же! Никогда не думал, что буду так радоваться при виде этой гадкой рожи. Абель почти не изменился, все те же светлые патлы и физиономия а-ля падший ангел, разве что манеры и мимика стали спокойнее и властнее. Он перестал быть смертником-шутом, и на первый план вышли хищность и хитрость. Эпитет «змееныш» к нему уже был не применим — передо мной сидела взрослая опасная змея.

Он как раз проиграл последние фишки, что у него были, и задумался брать ли новые. И тут его взгляд наткнулся на меня.

— Дэн? — радостное узнавание в голосе.

Пришлось улыбнуться во весь рот, а мы-то оказывается знакомы. И что? Мне так же радостно прокричать «Абель»?

— Привет, — ответил я, подходя.

— Ты все же решился и прилетел сюда в отпуск. И как тебе?

— Ты был прав: тихо, спокойно… То что нужно.

— Еще не заскучал?

— Нет еще. Но, наверное, скоро начну, — ответил я с улыбкой.

Имя!!! Имя! Чтоб тебя!..

Тут к нам подошла девушка-фея.[15]

— Мсье Дидье, желаете еще фишек? — обратилась она к Абелю поставленным хрустальным голоском, положив ручки на ларец.

Тот оценивающе уставился на нее. Фея, как и положено, была очень мила: модифицировано большие глазки бирюзового цвета, того же оттенка аккуратно-встрепанные волосы до плеч, идеальные формы слегка прикрыты мерцающим полупрозрачным платьицем. Не дождавшись ответа от Абеля, она обратилась ко мне

— А вам, мэтр Тоска, фишки?

Ну как же можно не взять фишки у этого сексуального ангелочка?

Легко.

— Спасибо, малышка, но мы, пожалуй, ненадолго оставим твое поле чудес, — я не удержался и потрепал ее по щечке, — Голод зовет нас на поиски еды.

— Возвращайтесь, я буду ждать! — ответило милое создание, в глазах читалось «Не сходя с этого места!!! Хоть всю жизнь!!!»

Абель тем временем выскользнул из кресла, и мы пошли к выходу из зала

— А я бы ее не по щечке потрепал, — довольно громко заметил он, так чтобы фея слышала, — ну, или, по крайней мере, не по верхней щечке.

— Ты всегда был ужасно воспитан, — тоном сноба парировал я ему.

Имя!!! Скотина!

— Итак, мсье Дидье, — выделил я обращение, — пойдем в «мой» ресторан или ты на правах аборигена покажешь мне самое лучшее заведение с изысканной кухней?

— А таки покажу, мэтр Тоска, — ответил он в тон.

Если через минуту он не сообщит своего имени — прибью гада… Как-нибудь… Рано или поздно.

Мы шли, шутливо пикируясь, как и положено старым знакомым, учившимся вместе, может быть. Абель прекрасно видел, как мне неудобно общаться, не обращаясь к нему по имени, и это его изрядно забавляло.

Мы пришли к «моему» ресторану, о чем я и сообщил.

— Ну конечно, кое-кому с рождения достается все самое лучшее и без всяких усилий, — проныл Абель, намекая на мою легенду богача в энном поколении.

— Да, — согласился я. — И этот кто-то всё это весьма ценит, — пару минут пустой болтовни «выжали» меня больше чем три отказа хозяйкам жизни подряд.

Тут Абель выкинул фортель в своей привычной манере: взял за руку и интимно приблизился

— Дэн, ты как будто не рад своему старому другу Энджи…

Я нехорошо осклабился.

— Энджи… Ну конечно же рад, что за глупости?

— Да?

— Да.

«Удавил бы… от радости»

Мы сделали заказ и пока ждали, обстановка немного разрядилась, Абель болтал о себе, точнее сказать о своей легенде, хотя кто знает насколько реальна его легенда. Я тоже вставлял фразы «о себе».

От прекрасных блюд настроение окончательно улучшилось, и мы общались как почти-настоящие друзья. Лучшим врагам не сложно изобразить лучших друзей, ведь мы отлично знаем друг друга.

Когда уже пили кофе, по заведенной в ЕвСе традиции, весьма вредной, надо сказать, к нашему столу подошел мужчина, каких в Гранде сотни — ухоженный, без возраста, на лице осознание собственной значимости в купе с вежливой маской. Единственное что его немного выделяло из общей массы — это одежда «а-ля тюрк»: свободные шелковые штаны и шелковый же короткий халат, под которым была белоснежная рубашка. Большинство предпочитали классику: брюки и френчи всех мастей или же камзолы, но и одетых «а-ля тюрк» было не так уж мало.

— Энджи, друг мой, вы не сильно расстроились проигрышу? — начал он радушно. Радушие и отеческая нежность в голосе заставили меня напрячься, удерживая вежливую маску на лице — какие все ласковые пособирались-то!

— Ах, это твой друг? Представь нас, — продолжил он.

— Конечно! Дэн Тоска! Зубастый законник в дофигатом поколении. А это великий и ужасный Эл Валентайн — хозяин всего, что ты видишь.

Я изобразил приличествующее случаю почтение, передо мной стоял единовластный хозяин «Гранда» и «Парадиза», а значит и всей Темпесты.

— Дэн, вы позволите мне вас так называть? Я все же несколько постарше…

Жестами выразил полное согласие.

— Дэн, как вам здесь? Все ли устраивает?

— Совершенно всё выше всяких похвал, — с улыбкой заверил я, — Придраться не к чему, даже если бы хотел.

— Ах, вы мне льстите… Энджи, я понимаю, ты должен уделить внимание другу, но не найдешь ли полчаса после выступления Ании в Олимпе.

Когда он заговорил, его халат как-то странно зашевелился, а концу речи стало совершенно ясно: у него что-то ползает под одеждой.

— Эл, конечно же найду, — с ехидноватой улыбкой заверил Абель. — Не родился еще тот человек, который откажет тебе в просьбе…

На последних словах «моего друга» из рукава Валентайна высунулось какое-то мерзкое насекомое с кучей ног и длинными волосками-антеннами и… выстрелило искрой в Абеля. Тот тихо ойкнув, потер щеку

— Что-то он у тебя сегодня агрессивный… не на шутку, — пробубнил он, продолжая тереть больное место.

— Прости, — вырвалось у Валентайна вполне искренне.

Мы с насекомым уставились друг на друга, у этой твари не было глаз, их заменяла «шевелюра» волосков, как оказалось, довольно длинных, и все они потянулись ко мне.

— Простите, Дэн, позвольте ему вас осмотреть…

Гм… Что ж это за тварь такая? Ну не будешь же верещать как «фея»: «Заберите это от меня!».

Я расслабился и позволил существу коснуться руки, ощущение было такое как будто рядом что-то очень наэлектризованное — касание не ощущалось, ощущался заряд. Оно выползло почти полностью, Валентайн поставил свою руку рядом с моей и тварь сидела на нас двоих, не расставаясь с хозяином, исследовала меня. Мерзенькое на вид создание, небольшое: тельце чуть больше ладони, плюс примерно такой же длины «шевелюра». Розово-голубо-телесное, оно было настолько гадко, что хотелось отвести взгляд, какая-то ожившая опухоль с ножками и волосами.

— Что это? — поинтересовался я, сам подивившись доброжелательному интересу в голосе.

— Это драгонгет. Слыхали про них?

Тварь тем временем методично исследовала мою ладонь, будто сканировала рисунок кожи, запустив длинные волоски мне под рубашку… Да оно… Оно кормится от меня! Под рубашкой… Это был даже не укол, а зуд, именно так запускают гибкие иглы. «Волосы» не только для метания искр, но и «рот» этого существа!

— Оно… Оно… Хоть заразу не переносит?!

— Нет. Это же драгонгет!

— Он что? Запустился в тебя? — азартно поинтересовался Абель.

— Да.

— Не может быть! — ахнул Валентайн и зажмурился. Тварь перестала мерно тыкаться мне в ладонь и пробираться «волосами» дальше под рубашку. Застыла. А потом послала легкую искорку во владельца, не болезненную, а так, предупреждение, мол, не мешай. Валентайн открыл глаза и принялся буквально пожирать меня взглядом. Тем временем Абель, поняв, что это надолго, метнулся и поставил стул для «хозяина», тот присел.

— Мистер Валентайн, не могли б вы все же забрать вашего симбионта или что бы это ни было от меня? — раздраженно поинтересовался я. Вот только непонятного интереса фактического владельца Темпесты мне не хватало.

— Извините, Дэн. Не могу. Драгонгет… Вы ничего не знаете о них? Не переживайте, ничего плохого он вам не сделает, в худшем случае искрой ударит и все. Дэн… Дэн… Вы только не волнуйтесь…

— А что, должен?

— Короче, — вмешался Абель, — Драгонгеты мало кого терпят кроме хозяина. Сам видел: всех кто не по нраву — искрой. Но иногда, крайне редко, могут кормиться еще с кого-то.

— Вот счастье-то, вашего симбионта покормить, — желчно заметил я.

— А ведь счастье, Дэн. Я отдам распоряжение о неограниченном кредите, и все ваши проигрыши будут зачисляться на мой личный счет.

— Вот спасибо. Главное чтобы выигрыши туда не зачислялись, — чуть сбавив тон, парировал я.

— Ах, не вы ли тот молодой человек… А ну да, Тоска… Вы удивительный везунчик, Дэн.

— Вот-вот! И я об этом говорю! — подхватил Абель.

Я не особенно вслушивался в треп, меня интересовали мои ощущения — пытался понять, что тварь делает. Кажется, она просто потихоньку сосала кровь… или не только кровь.

— Для чего он вам? — спросил я, чтоб не молчать.

— Драгонгет? Видите ли… А давайте я вам ролик покажу! — и он снял еле заметный проекционный визор и отдал мне, сам тем временем копаясь в миникомме, замаскированном под архаичные часы.

Я принял визор свободной рукой и пристроил, зацепив за ухо. Минуты на три я выпал из жизни смотря видео-инфу.

Драгонгеты — эндемики одной из хинских планет, в своей среде они симбионты существ, похожих на ящеров, (внешне еще более мерзких чем драгонгеты) Я так и не понял что там не так с этими «ящерами» вроде бы у них нет кожи как таковой, и они являются «домом» для доброй дюжины паразитов и симбионтов, вторые гоняют первых с переменным успехом. Что-то было сказано о биологической сверх мобильности драгонгетов, как я понял, это способность быстро и очень существенно изменять свой внешний, да и внутренний вид. В результате исследований было установлено, что драгонгеты уничтожают патогенную флору и фауну вокруг себя и своего носителя, непостижимым образом оставляя существовать нужные бактерии и простейшие. У одного из исследователей драгонгетов родился ребенок с врожденным иммунодефицитом и отчаявшийся родитель решился на опасный эксперимент: извлек невылупившегося драгонгета из ящера и пересадил своему ребенку, запертому в стерильном кубе. И о, чудо! Оба остались живы, и драгонгет прижился в чуждом ему теле, и ребенок смог выйти из стерильной камеры и контактировать с окружающим миром. Как показала практика, тому отчаявшемуся отцу удивительно повезло, возьми он драгонгета чуть раньше или чуть позже, тот бы не прижился и умер, попутно убив своего неудавшегося носителя. Несмотря на отсутствие гарантии приживания немало обеспеченных родителей предпочитали рискнуть жизнью ребенка, чем растить его как растение в банке.

Существует ферма по выращиванию тех страшных «ящеров» и драгонгетов вместе с ними, а также больница при ферме, куда прилетают со всего орбиса те, кто могут себе позволить такое лечение. Меня особо шокировали кадры о ферме: «ящер», нечто осклизлое, сочащееся какой-то сукровицей и гноем (ну так это внешне выглядело), размером с крупную собаку, со всех сил спешил навстречу девушке, одетой в костюм биозащиты. Ему это плохо удавалось: лапы дергались как-то судорожно и нескоординировано, крупная голова болталась из стороны в сторону при движении. Девушка подошла к нему ласково почесала «подмышки» передних лап, а после с трудом подняла и понесла куда-то.

Потом пошла реклама клиники и я снял визор.

Валентайн изучающе всматривался в меня

— А вас не тошнит…, — с улыбкой заметил он.

Я пожал плечами

— Ну да, не эстетичные создания…

Он расхохотался, как будто лучшей шутки не слышал за всю жизнь

— Энджи, а твой друг мне все больше и больше нравится…

«Все врата вселенной!!! А не пошел бы ты в них со своим „нравится“!!!»

— Эл, это мой друг… — многозначительно ответил Абель.

Они перебросились взглядами.

— А ты мой. Значит, Дэн и мой друг тоже, — с улыбкой ответил хозяин Темпесты, — Не так ли, Дэн?

Молчать и улыбаться в этот раз я не стал.

— Конечно же, почетно быть другом столь значимого человека как вы, мистер Валентайн, но боюсь, я не способен на дружбу.

Тот изобразил удивление и вежливый интерес

— А как же Энджи?

— Энджи? — я глянул на Абеля, будто примеряясь, куда бы его ударить, — Энджи — отдельный разговор.

— Как интересно. Знаете, Дэн, вы мне все больше нравитесь, да и заинтриговали донельзя.

«А я таки невезучий идиот».

— Я только не понял из ролика, зачем ему кормиться еще от кого-то кроме хозяина? — постарался сменить тему я.

— Ну это все равно что годами есть овсянку на завтрак, обед и ужин, — ответил Валентайн. — Жить можно, но плохо и недолго. А он у меня такой привереда… вообще мало кого подпускает к себе… и ко мне, соответственно, — в его голосе звучала неподдельная нежность и грусть. — Он настолько ослабел, что не рисковал входить внутрь и от этого слабел еще больше. Не буду скрывать, Дэн, я очень рад тому, что он покормится от вас, тогда он, быть может, снова сможет спрятаться.

Абель с пакостной ухмылкой уточнил:

— Да, драгогеты заползают в естественные отверстия и живут в пищевом тракте, реже в легких.

Валентайн опять всмотрелся в меня, далась ему моя реакция на этого уродского симбионта.

— Знаете, Дэн, я до десяти лет рос в «банке». О, это была большая «банка» на несколько комнат. Со мной общались и мама и папа, одеты, правда, они были как та девушка из ролика, но ничего. А потом я понял, что не смогу так больше. Родители думали, что я вполне смогу руководить делами из своей тюрьмы, я же так не считал. Они отказывались рисковать моей жизнью, но попытка самоубийства убедила их, и мы полетели к хинам. С первым драгонгетом вышла осечка, он оказался старше, чем нужно… Меня все же спасли. Я требовал! Требовал повторения операции — или я умру, или стану нормальным, третьего не дано. Второй долго боролся за жизнь внутри меня и я вместе с ним. Мы победили и выжили. Но он оказался слабеньким, может сказалась тяжелая пересадка… Свои функции он выполняет на отлично, меня даже некоторые яды не берут, но ему несладко и поэтому характер у него препаршивый, — с улыбкой закончил Валентайн.

Тут тварь наконец-то вынула из меня свои «волосы»-иглы и деловито поползла в широкий рукав хозяина, я же чувствовал себя как то странно, казалось, что чуть поднялась температура.

— Да? И почему я сейчас испытываю дискомфорт? — спросил я.

— Он наверное активизировал ваш иммунитет, поднял учебную тревогу так сказать, — ответил Валентайн.

Ох как мне не нравится все это! И деться некуда. Ситуация из разряда «Не отдашься по-хорошему — будет по-плохому». Мне нечего противопоставить столь могущественной и влиятельной на Темпесте особе, как Валентайн.

— Дэн, Энджи, идемте в Олимп! Выступление вот-вот начнется, — с показным энтузиазмом воскликнул хозяин Темпесты, — Вы не можете такое пропустить! Нет-нет…

И взяв под руки, он буквально поволок нас из ресторана. Через минуту мягких, но настойчивых попыток мне удалось высвободиться, Абель же не возражал быть ведомым, как девушка, и чуть ли не положил голову на плечо. Знать бы еще какие между ними отношения на самом деле? И насколько бывший модификант близок к хозяину Темпесты?

Олимп оказался концертным залом с небольшой сценой и расположенными на манер террас столиками вместо кресел. Валентайн приволок нас в «бриллиантовую» зону[16]. На сцену вышла женщина, какой-то строгой, неброской красоты. Зал активно поприветствовал ее, стуча по столикам, дама поклонилась и запела без музыкального сопровождения. Голос ее был таким же как и внешность — странным, необычным, чарующим.

Если бы не Валентайн и его симбионт я бы с удовольствием насладился концертом, но жизненно важно было узнать как можно больше о них двоих. Информацию мог дать Абель, но хозяин Темпесты сидел как раз между нами, как счастливый владелец двух пэтов, и это нервировало меня еще больше.

Перебрав все варианты, я решил что лучшее, что я могу сделать — это тихонько уйти. Абель если что, теперь запросто меня найдет, Валентайн, впрочем тоже, а сидеть и изображать его пэта, каковым несомненно был Абель, мне не хотелось совершенно.

В перерыве между ариями, я пробубнил извинения неслышные за восхищенным стукотом и выскользнул по давно намеченному пути отступления. На все ушли считанные секунды я оказался в тихом коридоре и ушел к себе. Спать было еще рано, я занялся письмами и поиском инфы, подспудно ожидая визита Абеля. Вряд ли певица будет выступать больше часа, добавим час-полтора на общение с Валентайном, а потом он вполне может заявиться ко мне.

Так и сталось, через два часа после моего бегства, визор в спальне с тихим шелестом ожил, показывая Абеля у моих дверей, а вкрадчивый голос доложил «К вам гость».

Пошел и сам открыл дверь… Оно повесилось на шею с радостным писком.

— Дэни!

В эту игру можно играть вдвоем.

— Энджи, — ласково выдохнул я и сжал его в объятиях… Хм… а экс-модификант-то чуть мышцами оброс…Абель еле слышно задушено просипел, но я не ослабил хватку, пусть кое-что поймет… Через несколько секунд я отпустил свою жертву и он судорожно втянул воздух, злющими глазами уставившись на меня.

— Дэни, пойдем ко мне, — тем не менее ласково произнес он.

Гадство. Конечно, было подозрение что номер прослушивается… Придется тащиться к Абелю.

— Хорошо, только френч накину…

В одежке пишущий мини-гаджет старый и надежный, сможет пережить очистку от жучков если что.

Абель уверенно вел меня коридорами, и выйдя в неприметную служебную дверь, мы оказались за пределами отеля. Туннель внутри скалы был минимально обработан и разделен на три части, узкая пешеходная дорожка, рельсы для грузового транспорта и двухполоска для эгокаров[17].

Экс-модификант уверенно подошел к припаркованной неподалеку от двери машинке.

— Куда мы едем? — спросил я.

— Ко мне, — но видя, что я ничего не понимаю, уточнил, — У меня домик на спаренной Игле, там целый «бриллиантовый» поселок.

Абель естественно сел за руль эгокара, а мне ничего не оставалось, как разместиться на заднем сиденье и вцепиться в ремни.

— Обними меня, — с гадкой ухмылочкой предложил он.

Завопившее вдруг во весь голос чувство опасности заставило максимально быстро вцепиться в него. И правильно.

Абель рванул с места так, что нас обоих откинуло несмотря на ремни, и понесся как бешенный вниз по серпантину туннеля, с каждой секундой набирая скорость. Эмоции покинули меня, тело приготовилось спасаться и бороться за жизнь. Эгокар был из дорогих, с достаточно сильной защитой, и если нас просто занесет, я выживу, но если Абель не впишется в поворот… на стене будут две лепешки и куча обломков. Мы летели вниз покидая Иглу «Гранда», насколько я понял, мы доедем до места сращивания Игл, а потом будем подниматься по Игле коттеджей. На переходе, ровном участке, нам попался навстречу такой же эгокар, завидя нас он вильнул к стене и остановился, затаившись, ожидая когда же мы проскочим мимо. До меня долетел довольный смешок Абеля. Какой же он все-таки психопат. И излечит его лишь могила.

Поднимались мы на пределе мощности машины, но это уже не шло ни в какое сравнение с безумным спуском. У меня было время прийти в себя.

Конечной точкой нашего пути была площадка грузовых лифтов. Мы заехали в один из них, Абель отдал команду по коммуникатору, и нас понесло вверх.

Экс-модификант как-то нехорошо притих. Помня его по Депре, я знал, что он так затаивается перед грандиозной каверзой.

Я же вдруг совершенно четко осознал и принял мысль, которую гнал от себя все это время, начиная с письма лорда Викена.

Не удастся решить дело миром. Не удастся ограничиться лишь разговором, как бы этого ни хотелось ни лорду-отцу, ни мне.

Я не готов и не буду играть по правилам Абеля. Я не буду прогибаться под него. Либо переломлю силой, либо убью, благо, разрешение мне на это дали. Есть и третий вариант, но его пока не рассматриваем.

Поднявшись, мы выехали из лифта, припарковали эгокар и направились к вычурной двери. Коммуникатор Абеля все время пощелкивал, было ясно, что мы на его территории и система защиты постоянно проверяет нас.

— Я сам не выйду? — уточнил я.

— Конечно, — кивнул он, — и не срывай с меня коммуникатор.

Я лишь фыркнул в ответ. Конечно же подобные гаджеты настраиваются на владельца и бесполезны в чужих руках.

Тут Абель как будто бы очнулся, и принялся болтать, словно кто-то нажал в нем переключатель программ.

— Это мой коттеджик, он на девятнадцатом этаже…

— Квартира это, а не коттеджик и не поселок это у вас, а многоэтажка, — пробурчал я.

«Что он затеял? Чего ждать?»

— Ничего ты не понимаешь! Поселок это! Многоэтажки это для бедноты, а у нас жилье одно из самых дорогих в орбисе!

— Угу. Для мега-богачей. Но это не делает многоэтажку внутри скалы поселком, — автоматически огрызался я.

За этой глупой перепалкой мы вошли во «двор» — высокое помещение утопающее в зелени, потолок имитировал дневное небо…

— Ранний вечер! — скомандовал Абель и за считанные секунды обстановка переменилась: свет стал мягким и желтым и шел как будто от стен, а не с потолка.

— Я в восторге, — желчно прокомментировал я происходящее.

— Завидуй молча!

«Старые, добрые времена на Депре, как будто никто никуда и не улетал.

Что же у него на уме?»

Наконец мы вошли в квартиру-коттедж и оказались в большой, но уютной гостиной.

— Располагайся, — Абель указал на мягкий диван, соперничающий по размерам с двуспальной толсинской кроватью, а сам принялся возиться в баре.

Я устроился на этом монструозном сооружении, набросав себе за спину разнокалиберных подушек.

Через минут пять хозяин квартиры подошел с двумя бокалами и плюхнулся на передвижной пуфик напротив меня

— Ну что, Ташин, — он протянул мне бокал, — твой приемный папаша подставил тебя вместо себя. Не рад я этому… не рад. На тебя смотреть будет не так интересно как на него.

— Может, поговорим о деле, — перебил я, поставив бокал на пол.

— Каком деле, Ташин? Вытащили с Депры, вытащили имплантат, сделали калекой…

— Забыл, что сам согласился?

— Не забыл!!! Но если ты думаешь, что я вам что-то должен, ты глубоко заблуждаешься, Ташин! Я вам ничего не должен! А вот ты имел глупость попасть в мое полное распоряжение! И я с тобой поиграю, моя куколка.

«Просчитался лорд-отец, ох просчитался…»

Абель резко дернул рукой и через секунду панно на стене резко отъехало, и в комнату выскочили двое охранников, наставив на меня оружие. Видать, коммуникатор при резком сотрясении подавал сигнал тревоги…

— Спокойно, мальчики, я просто позвал вас поразвлечься с моим гостем.

Охранники, мощные и высокие, с одинаковыми фигурами и почти одинаковыми, подправленными, лицами опустили оружие и сделали несколько шагов навстречу. Я, воспользовавшись тем, что в меня не целятся, встал с дивана и отошел на пару шагов.

— Ой, вот только не надо бегать по комнате, все равно догонят, — звонким голоском сообщил Абель.

Один из охранников, нарочито облизнул губы…

Вспышка паники и дикого парализующего страха ударила как плеть, сведя все мышцы… И тут же сменилась кровавой яростью…

Охранник приблизился и когда мое тело рванулось ему навстречу, ничего не успел сделать… Зато второй, видя как падает его умирающий напарник успел выстрелить, в следующее мгновение мы схлестнулись…Удар, блок, удар, удар! И этот тоже оседает умирая от болевого шока.

Абель! За спиной!

Почему-то не вышло быстро повернуться… Абель стоял наставив на меня легкий игломет… и выстрелил еще раз…

Тело отказалось слушаться и я упал, глядя в потолок. Даже глаза не могли пошевелиться… Грудь сдавили тиски… В голову ударила мысль «Слишком много игл. Остановка дыхания» Я отключился от всего, сконцентрировавшись на дыхании. Вдох… Вдох…

Я все же потерял сознание.

Очнулся от непрямого массажа сердца.

— Оживай, синтская скотина! Психопат недоделанный… Три антидота… Оживай, дрянь! — и Абель зажал мне нос, делая искусственное дыхание рот в рот.

Более противной и унизительной процедуры в моей жизни не было. Вдув воздух, он принялся опять ритмично давить на грудь. Когда он на мгновение замер, наверное, всматриваясь в меня, я попытался сам втянуть воздух, чтобы избежать очередного сеанса оживления.

— Дышишь? — насторожено спросил он.

Я не мог даже глазами повести в ответ, единственное что оставалось — попытаться опять втянуть воздух, которого не хватало… Катастрофически не хватало. Кислородную маску бы…

Меня куда-то поволокли… Абель тащил меня, ухватив за ворот одежды, бросил на полдороге, проверил пульс на шее, опять поволок. Я отключился на несколько мгновений, очнулся уже с маской на лице. Кислород. Да неужели оно додумалось?… Я судорожно втягивал воздух. Голова была пустая. Задача сейчас одна — выжить. Думать буду позже.

Как-то незаметно прояснилось в глазах, перестали плавать мутные круги, дышать стало не так тяжело. Наверное, действие антидота набирало силу. Только я решил, что пора бы и мысли в кучку собрать для дальнейшего их упорядочивания, как мою голову резко повернули… Зря…

— Ничего бы они тебе не сделали! Понял? Я хотел просто поиграть! — в глазах опять все плыло. — Придурок ты малахольный! Я знал, что ты был у пиратов, читал твой эгофайл. Знал, что с таким красавчиком те ребята могли делать. Я бы не ломал тебя, понимаешь? Не ломал! Хотел, чтобы ты заскулил…Попросил пощады… Чтоб с тебя слетела твоя синтская спесь… — тихо и раздосадовано продолжил он. — Хотел увидеть тебя настоящего… Увидел, — добавил еле слышно.

Я наконец сфокусировался на его лице. Мы встретились взглядом… И моя голова дернулась… Тошнотворная вспышка, перед глазами все поплыло, я чудом удержался на грани обморока. Он меня ударил? Было лишь удивление, ни злости, ни страха — я слишком плохо соображал, чтобы злиться и бояться.

— Не смей, — Абель схватил меня за грудки и встряхнул, — Не смей, — встряхнул, — На меня! Так! — встряхнул…

Нет, хватит…

— Смотреть…

Я перестал цепляться за сознание, и скользнул в воронку беспамятства.

Очнулся я от легкого похлопывания по щекам. Глаза жгло, как будто в них попала кварцевая пыль… Я слишком долго не моргал. Собравшись, я попытался моргнуть, хоть и не ощущал век. Не получалось. Я по-прежнему видел расплывчатые пятна и глаза, казалось, заболели еще больше.

— А, глаза… — раздался знакомый голос, — Сейчас…

И Абель аккуратно опустил мне веки.

Что ж, он не трясет меня и даже молчит — самое время собраться с мыслями.

Итак, если брать во внимание мое спасение и то, что он наговорил между моими обмороками, то его спич перед началом всего этого… приключения, можно считать блефом и запугиванием. Уточнение: очень хочется считать блефом и запугиванием. Доказательств, что он не враг — все же недостаточно. Если ему верить, то выходит он просто хотел показать кто тут старший, чтоб боялись и уважали. Хотел показать что сорвал поводок… А навешивал ли лорд-отец на него вообще хоть какой-то поводок? Боюсь, что нет.

— Что? Прикидываешь, как убивать меня будешь? — раздалось чуть вдалеке.

«Кстати… Хорошо, что ампулы не взял, все равно бы воспользоваться не вышло, а теперь если выберусь отсюда, есть шанс отравить его при случае»

— Так вот, — продолжил Абель, — Валентайн тебе моей смерти не спустит, у нас не только и не столько личные отношения, а еще и бизнес. Ты лишишь его не только любовника, а поставщика. Так что без глупостей, когда очухаешься.

«Ну конечно без глупостей. Я и так их наделал предостаточно.»

— Ладно. Лежи тут… Хотя, куда ты денешься… А я пойду выпью чего-нибудь…

Эта фраза словно послужила сигналом, я осознал, что жутко хочу пить и не менее сильно хочу отлить. Действие антидота, будь все неладно.

Из хороших новостей было то, что я начинал чувствовать свое тело, и хоть ныла каждая клеточка, я радовался скорой возможности шевелиться.

Быстрее всего отошли руки, они двигались… но не слушались. Наверное я напоминал поломанную игрушку-андроида. Беспорядочно шевеля руками в попытке оттолкнуться и перевернуться на живот я что-то опрокинул, и Абель пришел на звук.

— Чего бузишь? Чего хочешь? — как ни в чем не бывало поинтересовался он.

Где-то с третьей попытки я смог выговорить «туалет» и Абель, опять взяв меня за ворот, поволок из комнаты.

Затащив куда надо, поинтересовался:

— Ну что? Позволить тебе испачкать свою одежду здесь или помочь?

— Оставь, — удалось выговорить довольно четко.

— Ну как знаешь, я тебе других брюк не дам, — гаденько отозвался он, — Размерчик не тот.

Ну что сказать, не знаю сколько времени прошло, но я таки одолел застежку на брюках и радужные прогнозы Абеля не сбылись.

Разобравшись с первой потребностью, я задумался о жажде. Можно ли в этом «поселке» пить воду для гигиены? На большинстве планет данная вода считалась сугубо технической, а случайное ее потребление приравнивалось к легкому отравлению. Рисковать или нет?

— Можно? — раздалось за дверью. Какие мы вежливые, оказывается.

— Да.

Абель зашел с большущим стаканом воды. Оторвав взгляд от склянки, я глянул ему в лицо.

— Не отравлено, — зло буркнул он.

Непослушными руками я схватился за стакан и принялся пить, прикидывая, смогу ли я на своей яхте протестироваться на все яды и пато-организмы или же мне придется ждать прилета на родину. Травить быстрой смертью, после того как спас, это даже для Абеля перебор, а вот подсунуть примерно то, что я для него заготовил: «медленную ласковую смерть», этого, пожалуй, стоит ожидать.

— Ну что? Поговорим о деле? Или рано еще? Не очухался? — Спросил он, и после паузы сам себе ответил — Не очухался. Ладно. Сиди тут. Я подожду.

Заполучив столь необходимую воду, антидот принялся работать вовсю. Минут через десять руки слушались уже почти нормально и я вполне мог стоять на ногах, единственное, что омрачало радость от вновь обретенной частичной дееспособности, это набирающая силу ноющая боль во всем теле.

Через четверть часа я вновь использовал данную комнату по назначению и на все еще отказывающихся нормально двигаться ногах отправился на поиски очередной порции воды.

— Вылез?

Я промолчал, пытаясь сориентироваться, где мне найти кухню в этой квартире или то, что заменяет ее. На кухне должна быть питьевая вода…

Не дождавшись ответа, Абель вышел ко мне в коридор. Какое-то время мы молча рассматривали друг друга.

Может быть, сработала установка на то, что я не могу сейчас его убить, а значит ненависть абсолютно бесполезна и вредна. Может быть я поверил, что он не зашел бы в своих играх слишком далеко, а может неподдельное отчаяние звучавшее в ругани, пока он возвращал меня к жизни и некий такт, проявленный им за последние полчаса… Но ненависть ушла, уведя с собой желание отомстить. Я всмотрелся в него как будто видел впервые.

Полные, чувственные губы, привлекавшие других, и делающие его лицо отвратительным в моем восприятии, сейчас были опущены чуть вниз, в уголках залегла еле заметная горестная складка. Глаза припухли, обозначились тени под ними, высокий лоб пересекала еле заметная «хмурая» морщина… Хозяин жизни? Нет.

— Чего ты? — спросил он.

— Да ничего, — устало ответил я, — Воды дай.

— Пошли… Пошли в столовую, — засуетился он, — Тут недалеко.

Видя, что я могу грохнуться в любой момент, он все же не стал лезть со своей помощью. И где раньше он прятал свою тактичность?

Столовая оказалась «персидской»: низкие широкие диванчики и низкий же столик, то что надо моему вопящему болью телу. Абель тут же набрал воды из стилизованной баклажки, я выпил

— Давай о деле… — обронил я.

— Давай, — покорно согласился он и замолчал.

Пришлось продолжать мне.

— Чего ты хочешь?

Абель потеряно пожал плечами.

— Чего хотите вы?

И что ему ответить?…

— На данный момент ничего конкретного. Просто хотелось бы знать, готов ли ты к сотрудничеству в дальнейшем?

— Готов, — просто как само собой разумеющееся ответил он.

Ну и как реагировать на это «готов»? Куда его прилепить?

— Зачем ты устроил все это? — спросил я.

Абель пожал плечами.

— Злишь ты меня. Раздражаешь. Вот я и хотел сбить с тебя спесь. Я ведь говорил уже. Или ты не запомнил?

Я промолчал.

— Ты моих охранников убил, — бросил он в досаде.

— Ничего, новых наймешь, — буркнул я. У меня разболелось сердце, не давая сосредоточиться на разговоре.

— Как там Викен?

— Вляпался в одну тайну теперь сидит, ждет истечения срока давности, — я не стал что-то выдумывать, сказав правду.

— Да, с русами шутки плохи, — заметил Абель, — Но угрозы нет? Стереть не хотят?

— Нет. Убрать его не хотят. Да и не так уж долго осталось ему там сидеть. Год от силы.

Абель вдруг тихо расхохотался. Нет, ну все же психопат есть психопат.

— А спесь с тебя все же слетела…

— Что-то ты хреново выглядишь, — продолжил он. — Зря, наверное, я ждал пока ты очухаешься и поможешь мне с трупами.

Я пропустил эти слова мимо ушей, сердце ныло, грудь сдавили тиски. Действие «яда» или «защиты»? Но что могло их спровоцировать? Парализующие иглы, вроде бы не должны были, хоть я и получил овердоз.

— Абель, ты мне элкисы часом не вводил?

Он застыл на мгновение.

— Колись.

— А что мне оставалось делать!? Ты бы очухавшись, принялся добивать меня и слушать бы не стал!

— Да говори ты по существу!

— Ты получил пять игл, я ввел тебе один антидот, ты вроде задышал нормально. Я решил не рисковать, и дать тебе установку, чтоб ты не убил меня… Ввел элкис и ты стал подыхать. Тогда ввел еще два антидота и принялся за старые добрые методы спасения. Остальное ты вроде помнишь.

— Нужен еще один антидот третий, а лучше четвертый. Защиту заклинило. Нужно вычистить тело, чтобы она расслабилась.

— Нет у меня больше четвертого, один был, и тот на тебя извел. Третий сейчас поищу.

Я потащился вслед за ним, надо бы в аптечке подобрать себе что-то поддерживающее: глюкозу, соляной раствор, витамины может быть.

Введя всё и антидот напоследок, я расслабился прямо в манипуляционном кресле. Абель тихонько примостился напротив.

Не знаю, что меня дернуло… Я тогда плохо соображал и не вполне себя контролировал…

— Что Абель, только когда рядом кому-то еще хуже, затихает твоя боль?

Он вскинул глаза, впившись взглядом, я подумал, что он сейчас врежет мне, но закрываться не было сил. Секунда… Его лицо исказилось как от сильной боли, он закрыл руками голову, подтянул колени, пряча в них лицо, скрутился так чтобы занимать как можно меньше места. И заговорил…

Он стал рассказывать о себе, о своем детстве, юности. И своем отце…

Он говорил, говорил, говорил…

Вспоминая, вытаскивая упрятанное глубоко-глубоко.

А мне стало дурно — и не от препаратов. От его слов, от его воспоминаний. Я думал, что мой отец чудовище, хуже которого нет. Я очень ошибался.

В какой-то момент это стало нестерпимо. От психопатичной, опасной змеи ничего не осталось — передо мной сидел несчастный искалеченный ребенок, и выплескивал на меня свою боль.

И я тонул в ней.

— Абель… Абель… — позвал я.

Нет, меня для него уже не существовало.

— Абель! Абель!!! — я потряс кокон, в который он скрутился, — Перестань! Перестань, пожалуйста…

Он очнулся и посмотрел на меня

— Что? Противно? — надтреснуто спросил он.

— Нет. Больно.

Он опустил глаза и еле слышно обронил:

— Извини…

Одно короткое слово… Я вздохнул, собираясь с мыслями:

— Абель, выслушай и запомни. Ты можешь рассчитывать на мою помощь. На меня. Не могу пообещать, что сделаю для тебя всё, такая клятва дается лишь единожды и я свою дал. Но если у меня будет хоть малейшая возможность помочь тебе — я помогу. Но ты сам, САМ, попытайся перебороть свое прошлое, отказаться от него. Ведь пока мы живы — ничто не поздно.

— Семья, Синто, а потом может быть я, — горько произнес он.

— Да, — я не стал приукрашивать правду.

— Не слишком ли велика очередь? Ведь вас там тридцать миллионов или больше?

Я склонился, заглядывая в опухшее от слез лицо

— Да, очередь велика… А кто-нибудь предлагал тебе больше чем я?

Он посмотрел на меня ничего не ответив, тяжело слез со стула и побрел прочь. Я не стал его удерживать.

Отец Абеля — как таких земля носит — использовал сына с пяти лет, внушив ему, что это нормально. Когда тот подрос и перестал удовлетворять его запросам, нашел-купил другого маленького мальчика. Двенадцатилетний Абель мучился и ревновал отца. Не знаю… Наверное это признание шокировало меня больше всего. Как же надо было вывернуть мозги сыну, чтобы тот ревновал к другому ребенку-любовнику… После того как Абель избил мальчика, отец отправил его в престижную школу-интернат. Как восприняли нормальные дети такого морального урода, верней сказать, изуродованного? Стая избавляется от калек. Был преподаватель, который попытался помочь Абелю: объяснить, перевоспитать. Но в результате тот лишь переключил свою любовь с отца на него, вынудив своими домогательствами уволиться.

В шестнадцать лет после выхода из школы-интерната, отец назначил ему солидное содержание и Абель начал жить — без цели, без смысла, удовлетворяя свои прихоти, желания и фантазии. Год, два, три и он стал всепланетарной знаменитостью, развратником номер один — мужчины, женщины и не только. Его отец к тому времени женился на еще более богатой, чем он, женщине и скрывал от нее свои пристрастия. Лицемерно угрожал лишить сына наследства, если тот не прекратит позорить его имя, а сам тем временем отсчитывал ему деньги за молчание.

К двадцати годам перепробовав все, что было можно на родной планете, Абель отправился на Деправити. А там таких ждут с распростертыми объятиями. Первая поездка прошла удачно. А вот вторая… Его взяли охотники папакарл[18]. Отец бы и не подумал спасать сына, но жена настояла. Они прилетели, Викен нашел Абеля, но уже были сделаны модификации, и это дало возможность отцу уговорить жену не выкупать столь неудобного, шантажирующего его отпрыска.

Всё. Абель должен был подохнуть к годам двадцати семи. Да не подох. Благодаря Викену, разглядевшему остатки человеческого в этом мерзком существе. А они были, эти остатки. Ведь он сам пошел с нами в цитадель Раффера искать крылатого; заботился о двуполой кошке, в последствии оказавшейся русским агентом, более того — он рисковал собой ради нее. Абель творит, ужасные вещи которым нет прощения, но причиняя другим страдания, он лишь подпитывает свою ненависть к себе. Он психопат, но не бездушный подонок. Это не оправдание и не ярлык — это исходные данные.

Ара-Лин, тогда на корабле, просто решила, что это ее долг — не дать мне умереть. Я остался жить лишь благодаря долгу и жалости. Что с того? Мне дали шанс, протянули руку, и я ухватился, выжил, отбросил прошлое. Жалость сменилась любовью. Мы стали настоящими половинками, пусть неравноценными всё ещё, но половинками. Мне плевать, что побудило Ару-Лин поклясться мне — важно лишь то, что она свою клятву выполнила. Важны последствия поступка, а не его причины. Но это для меня.

А для Абеля?

Примет ли он мою жалость? Достаточно ли ее будет, что бы вытянуть его, вернее подтянуть до человека, нормального человека?

Я встал и поковылял на его поиски, обойдя всю эту огромную квартиру, так и не нашел его. Уже было решил, что он куда-то вышел, как увидел за шторой выход на балкон. Открыв дверь, я оглох от шума: свист ветра, бросающего кислые капли, раскаты далеких молний и грохот волн — на балконе не было барьера. Бушевал шторм, да такой, что вздохнуть было тяжело и надо было отвоевывать у ветра воздух.

Абель стоял мокрый и дрожащий от холода. Не так уж и долго я предавался размышлениям, куда больше времени потратил чтобы, держась за стены, обойти квартиру. Четверти минуты мне хватило, чтобы начать клацать зубами от холода, он же был на балконе минут семь-десять и промерз так, что рискует слечь с воспалением легких.

Я затащил его в квартиру. Он позволил себя завести, да и вообще впал в полную апатию. Отвел его в ванную, начал набирать теплую воду, стащил с него свитер и брюки, положил его в воду, подождал, сделал воду горячее, еще подождал…

В голову стукнула мысль: Скажи мне кто-то час назад, что я буду нянчиться с ним как заботливая мамаша, я бы…

Опять сделал воду горячее… Абель тихо протестующе простонал

— Терпи, терпи, — ласково, как больному ребенку ответил я, — надо прогреться. Ты же не хочешь в регенераторе с воспалением лежать?

— Ташин… Твое предложение в силе?

— Да.

— Я принимаю его.

И мы молча пожали друг другу руки.

Оставив его валяться в ванне, сходил в медкабинет, забрал остатки общеукрепляющих, вернулся, поочередно ввел.

Моя «защита» наконец расслабилась полностью и отпустила сердце, зато стало немилосердно клонить в сон. Но пока нельзя, надо прогреть моего… подопечного… Ох, еще и трупы в гостиной…

— Абель… Абель, — он разомлел от тепла и задремал, — Куда ты планировал деть трупы?

— А… С балкона… Там еще в правом углу панель отодвигается, чтоб не надрываться…

Да. Дело поставлено на поток.

— Точно с балкона?

— Точно. Ктулхи утащат их в глубину, разорвут, пытаясь съесть…

Угу. Как мило. Наверняка на Темпесте нет убийств, зато люди без вести пропадают.

Бросая первого охранника вниз, я постарался отпихнуть его посильнее, не хватало, еще чтобы сумасшедший ветер занес труп кому-то на балкон, но все обошлось. Тело действительно снесло ветром, как будто оно и не весило за сотню килограмм, но упало оно в воду. Со вторым было так же.

От приложенных усилий раскрылись раны от игл, пришлось потратить время, заново обрабатывая их.

Пока я «убирал за собой» ванная превратилась в парилку.

— Хватит, — взмолился Абель, — я больше не выдержу.

Я молча согласился, помог ему встать, нашел халат. Абель запоздало стянул с себя мокрое белье, одел халат, сам нашел тапки и почапал в спальню.

Все. Наконец-то я смогу уснуть хоть ненадолго. Тело, измученное химическими атаками, вопило об отдыхе и грозилось вырубиться в самый неподходящий момент.

Спустив воду и включив проветривание, я, перед тем как примоститься на одном из многочисленных диванов, отправился в спальню проверить, как устроился мой подопечный. Абеля в спальне не было. Поборов раздражение я собрался было идти на его поиски, как он показался в дверях — неуклюже перебирая ногами в банных тапках, тащил поднос с едой пытаясь при этом удержать полы халата вместе.

«Ящер», страшненький и убогий носитель драгонгетов, радостно спешащий к своей смотрительнице, и Абель четко переплелись в моем сознании в тот момент. Такой же уродский, такой же полезный и такой же опасный. Только у меня нет костюма биозащиты. Мне приходится рассчитывать лишь на свой ум, весьма сомнительный как оказалось, и добрую волю Абеля — еще более эфемерную субстанцию.

— Вот… Чтоб потом не лазить, не искать, — пробормотал он.

— Ладно, ложись, — я рылся в шкафах в поисках одеял. Надо чтобы этот перемерзший пропотел, да и мне чем-то укрыться.

— А ты? — робко раздалось за спиной.

Я оглянулся — стоит, потеряно опустив руки, посреди спальни.

В этот момент я плюнул на всё. Хватит с меня! Лягу с ним в одну постель, если полезет — убью и сброшу в океан. И точка!!!

Сказано — сделано, сбросил брюки, скользнул под кучу одеял, Абель аккуратно примостился на другом конце кровати, ну и отлично.

Наконец провалился в сон.

Чтобы отдохнуть и набраться сил хватило три часа крепкого сна. Я проснулся, с закрытыми глазами прикидывая спать ли дальше и пробудиться окончательно. Вспомнив о ворохе проблем, решил проснуться, да и есть хотелось зверски и тут весьма пригодилась еда, притащенная Абелем перед сном. Он кстати спал почти поперек кровати, отодвинувшись от меня, но уткнувшись носом в плечо. Вглядевшись в ставшее детским лицо, я опять задумался, сможет ли он сам при нашей минимальной поддержке, моей и Викена, стать человеком или так и останется тварью, мучающей других, чтобы заглушить свою боль.

Я постарался встать так чтобы не разбудить его, но он все равно проснулся. После моего спасения Абель не вспоминал о своих повадках шлюхи-модификанта и то что мы, почти голые, проснулись в одной кровати как ни странно не вызывало никакого стеснения или избыточного напряжения. Я хотел есть и начал с аппетитом жевать то, что было на подносе, посмотрев на меня, Абель присоединился и принялся болтать с набитым ртом. Это его давняя привычка — не может не говорить, пока ест.

Жуя, он успел поведать много интересного. После изъятия имплантата он, заполучив стартовый капитал и связи Викена на Депре, нашел старых криминальных знакомцев на своей планете и сколотил «транспланетную мини-корпорацию» по поставке наркотиков и живого товара в обе стороны.

Я не сдержался и спросил:

— Ты поставлял людей папакарлам? Я не ошибся?

— Спокойно, Ташин, я конечно мерзкая дрянь, но и у меня есть предел мерзости, — полушутя ответил он. «Это несказанно радует» — проскочила желчная мысль.

— У нас там полно проституток всех мастей, — продолжил он, — планетка-то не шибко продвинутая, население расслоено на очень бедных и супербогатых, среднего класса почти нет. Так вот, проституток полно и конченых в том числе, достаточно было закинуть наживку, мол можно модифицироваться и загребать золотые горы, а заметь, все знают, что имплантаты опасны и приводят к смерти, как от желающих не было отбоя. Еще и отбирали тех, кто помоложе.[19]

— А они знали, что личность сотрут?

— Вот этот факт я утаил. Зато подчеркивал, что модифицированными им жить совсем недолго — и ничего. Знаешь что говорили? «Ну хоть несколько лет, зато в золоте и кончая с клиентами».[20]

«Урод…» Я не стал больше задавать вопросов развивая тему дальше. В чем-то в какой-то малости он был прав: если кругом дерьмо, а ты навозный червь, так глупо подыхать с голоду, воображая себя плодожоркой.

Так вот Абель занял нишу «черных» развлечений — наркотики и подсудный секс, ведь модификанты на всех планетах объявлены вне закона. Полтора года хватило чтобы обзавестись большими деньгами, схлестнуться и выбить под корень всех врагов-конкурентов. По признанию Абеля, умение наносить превентивные удары он взял от нас, синто. Став единовластным хозяином «черного» бизнеса своей планеты, Абель попытался выйти из тени и легализовался на Темпесте — планете, где у людей нет прошлого. Но этот тезис лишь декларировался, но не соблюдался. А Абель, со своей извечной тягой к риску, усугубленной потерей ощущений которые раньше давал секс, сам навлек на себя неприятности — полез к Валентайну. Захотелось узнать поближе хозяина Темпесты. Узнал поближе, Валентайн в свою очередь, узнал о нем всё. Всё, но с маленькими поправками: в свой второй приезд на Депру Абель просто включился в бизнес, вошел в один из кланов и несколько лет набирался опыта и стартового капитала, чтобы победоносно вернуться на родину. Валентайну давно хотелось предоставлять пикантный сервис своим самым дорогим гостям. Супербогатые люди, как правило достаточно умны и не склонны к риску, они не ездят на Депру в поисках запретных удовольствий. Зато готовы выложить просто огромные деньги, если им предложить подобное на добропорядочной и фешенебельной Темпесте.

Так Абель стал деловым партнером — поставщиком живого товара. Это давало свои плюсы: у него здесь свой мини-порт, куда садятся две его яхты, и два дилижанса-челнока. Последнее меня особо порадовало, если вдруг что, можно рассчитывать попасть в порт в обход официальных рейсов дилижанса.

А вот то что Валентайн проявил ко мне интерес… Угораздило же меня…

— Чего мне ждать от него? — спросил я.

— Ну… Наверняка он захочет еще раз покормить свою тварь и затащить тебя в постель.

— Все врата! Ему что любовников не хватает?

— Не хватает. И любовников и любовниц. Тварь никого не подпускает к нему, а если уж он идет ей наперекор, то лупит искрами в самый интересный момент. Мало кому это нравится. Я потому столько месяцев рядом с ним, что терплю все это. А тварь сильно меня не любит, и никогда не жалит хозяина, если я рядом. Хотя с другими и его «искрила», чтоб не выделывался. И вот тут ты, симбионт совсем не возражает против тебя и даже жрет с удовольствием. Конечно же Валентайн за тебя ухватится, я-то уже в роли ежедневной овсянки.

— И насколько он привык потакать своим желаниям? Смогу ли удержать его на расстоянии?

— Ну что тебе сказать… Бороться можно и нужно, он достаточно вменяем и не пересекает определенных границ. Но… Ничего гарантировать и обещать не могу. Главное чтобы он не начал сомневаться в твоем статусе. Сам понимаешь, человек лишь тот, кто с деньгами и связями, остальные мусор.

— Вы говорили обо мне?

— Да, он выпытывал откуда мы знакомы. Я наплел, что ты потерял Единственную Большую Любовь на Депре. И мы познакомились, когда ты пытался ее спасти. Сказал, что ты нашел ее уже после модификации, потрахал себе мозги, пытаясь вернуть отношения, а потом не выдержал и убил.

Да… Силен врать…

— И он поверил?

— Знал бы ты, насколько эта история банальна! Да и ты своим сумрачным видом заранее все подтвердил.

Ну в принципе ничего так легенда… удобная.

Пока болтали, мы как-то незаметно доели все что было, оделись и перешли в кухню. Абель вдруг хмыкнул

— Вот так и палятся шпионы.

— О чем ты?

— Ты проснулся и у тебя нет потребности идти в душ, никак не привыкнешь что воды всегда достаточно, а я не могу.

— Хм… Ну и вали. А я лишь лицо ополосну, раз уж спалился, — парировал я.

Действительно, после лет проведенных на пиратских кораблях и станциях, где вода всегда была дефицитом, у меня нет внутренней потребности лезть в душ строго по часам, до сна и после. Конечно же в нормальных условиях я гигиеной не пренебрегал, но вот сейчас, когда ситуация слегка из ряда вон — меня совсем не тянет плескаться. Кстати, раны надо обработать еще раз.

Наложив свежие пластыри я вернулся в кухню и начал готовить завтрак… За спиной с шелестом ожил визор… Врата побери всю эту слишком умную технику, вычисляющую местонахождение хозяев!!!

— Энджи… — раздался голос Валентайна, — Дэни, — обрадовался как кот двойной порции с-мяса[21], — Рад вас видеть, замечательно, что вы вдвоем! Я хотел пригласить вас обоих на ужин или завтрак, — игриво добавил он.

— Ужин, — уточнил я, — Я с удовольствием приму ваше предложение, но Энджи, боюсь, еще не очухался от лишних коктейлей.

— О! Ничего, насколько я знаю, этого молодого человека хороший обед излечивает его от всего. Я уже выслал за вами транспорт, так что не опаздывайте, — это прозвучало как приказ. — А то блюда остынут, — добавил он с улыбкой, как ни в чем не бывало.

И визор потух. Я тут же ринулся в ванную, вытащил Абеля из-под душа, где тот отмокал в свое удовольствие, объяснил, что за нами послали транспорт и пересказал разговор. Он воспринял все очень серьезно, с момента истерики его вообще как будто подменили. Быстро согласовали о чем врать и договорились, что дадим симбионту Валентайна покормиться, а Абель тем временем заберет мои вещи, я пояснил какие именно, и после на своем транспорте доставит меня в порт. И оттуда я уже смоюсь с Темпесты на своей яхте. А если у Валентайна возникнут вопросы и возражения, то Абель разыграет бурную ревность.

Транспорт присланный Валентайном оказался воздушным, он не хотел ждать пока мы будем кататься по Иглам и поэтому нас ждал короткий полет на челноке.

Двое слуг, присланных за нами, были предельно вежливы и почтительны, но комплекция и мягкая текучесть движений не оставляли сомнений в их настоящей профессии.

Валентайн встретил нас с распростертыми объятиями. Абель-Энджи вернулся к роли и стрекотал словно ручной трикис[22], словесно ластясь и покусывая своего хозяина. Я наблюдал за всем несколько со стороны, не участвуя в их шуточной перепалке, односложно отвечая на все попытки Валентайна подключить меня к беседе. Чувствовалось, что хозяин Темпесты потихоньку закипает… А вот злить его, пожалуй, не надо.

— Мистер Валентайн, вы когда-нибудь держали трикисов? — спросил я.

— Терпеть не могу этих шумных, навязчивых зверьков, — ответил он, глядя в глаза Абелю.

— Тити-тири-тика, — состроив горестную рожицу, обиженно выдал тот.

Общий смех разрядил обстановку.

— Неправда ли, Дэни, на нашего общего друга невозможно сердиться?

Я пожал плечами

— Можно. Только ему это как рыбе вода. Не так ли, Энджи?

— А то! Посердитесь, посердитесь и никуда не денетесь, не так ли? — вернул он вопрос Валентайну.

Не дав тому ответить, я встрял с вопросом

— Мистер Валентайн вы позвали меня, чтобы покормить драгонгета? — спросил я в лоб. Симбионт, кстати упрятался и никак себя не проявлял.

— Дэни… Ну что вы? Зачем вы так? — оскорбленность в лучших чувствах была разыграна прекрасно.

— Извините, если высказался несколько грубо, — ответил я, — Просто, если покормить, так я не против. Если же какие-то другие цели, личного характера, то вынужден вам сообщить, уж простите меня, но…

— Мы его бесим, — встрял Абель.

Застыв на мгновение с открытым ртом, я продолжил:

— … я на сто процентов гетеросексуален и мне…

— Противно за нами наблюдать, — опять встрял Абель. Ну просто сокровище…

В этот раз я промолчал.

— Вот как, Дэни? А что же вас связывает с Энджи?

Я развел руками.

— Воспоминания, может быть… А вообще, на этот вопрос ответил бы мой личный психолог, если бы он у меня был.

Валентайн задумался. Достаточно ли убедительно мы сыграли? Правильно ли подобрали текст? Самый тяжелый и ответственный момент за всю встречу: сдастся ли он или же будет добиваться своего.

— Ну что же… Очень жаль…

Абель со звоном бросил приборы на тарелку,

— Ах жаль? — со злобой зашипел он. — Ты готов променять меня на абы кого, лишь бы что-то свежее?

Валентайн без замаха влепил ему пощечину, не больную, но тем, еще более оскорбительную.

— Извините, я оставлю вас, — и, встав из-за стола, я быстренько ретировался. Это игра Абеля, ему сейчас, как опытной куртизанке, надо поругаться и тут же помириться с любовником и свидетели, смущающие «властного мужа» излишни.

Я вышел из столовой на балкон защищенный барьером, а потому вполне комфортный. Четверть часа… Полчаса… Надеюсь, Валентайн тратит время на примирение в постели, а не утилизацию трупа бывшего любовника… Сорок пять минут… А не переиграли ли мы где-то? Не пережали? Почти час…

— Дэни, извините ради бога. Хотя нет мне прощения, вот так бросить гостя.

Я безразлично пожал плечами

— Надеюсь, вы помирились? Этому зверёнышу нужен хозяин. Хотя, такой пэт это сплошная головная боль…

— Это уж точно, — ответил Валентайн, — Помирились, не переживайте за него. Ладно, к делу. Что вы хотите за сбор образцов драгонгетом? Вы ведь читали вчера о них, знаете, о чем я?

Я кивнул, пока вчера ждал визита Абеля, залез в сеть и нашел несколько статей-роликов о драгонгетах. В течение довольно долгой жизни, драгонгетам надо три раза «собирать образцы». В своей среде — с молодых здоровых «ящеров» (как эти существа могут быть здоровы, ума не приложу). В нашей ситуации — с других людей, каким-то образом определяя, что их можно взять за эталон и берут с них не только кровь, а и образцы костного мозга и секреций желез.

Это не больно и не опасно: драгонгеты не переносят заболеваний, и не повреждают ткани при заборе материала, но может забрать много времени.

— Сколько это займет времени? — спросил я.

— День, два, три… Не больше трех, но Дэни, дело не в этом. Драгонгет периодически будет полностью переходить на вас, а значит нам придется все время быть рядом. Я не могу с ним разлучаться, это чревато, сами понимаете.

— Рядом?

— Да, вам придется переехать ко мне. А когда он перейдет на вас, мне придется находиться в непосредственной близости…Меньше метра, наверное.

Я позволил неудовольствию и сомнениям отразиться на лице.

— Не волнуйтесь, вам не придется поступаться своим комфортом и личным пространством, не переживайте. Да и я, хоть и не скрою, что расстроен вашей решительной гетеросексуальностью, обязуюсь не оскорблять вас своим… вниманием.

— Мистер Валентайн, может все же ваш драгонгет найдет кого-нибудь еще, — ответил я. Конечно не найдет, но сразу вывешивать белый флаг нельзя.

— Дэни, о чем вы? Он последний раз пил чужую кровь пять лет назад, а перед этим еще два года назад.

— Хорошо. Я согласен, — несколько раздраженно отозвался я, — А касательно цены, я не торгуюсь, если не знаю за что берусь. Тут я даже не могу предположить, чего мне всё это будет стоить.

— Я выплачу любую сумму, которую вы назовете, Дэни, на трас-счет или открытым чеком.

— Ну, в таком случае, я схожу, соберу вещи для переезда к вам…

— О, не стоит. Энджи обо всем позаботится, он скоро будет здесь… С вашими вещами.

— Иногда вы слишком предупредительны, мистер Валентайн.

— Эл, зовите меня Эл, Дэни. Ведь нам придется провести два-три дня лицом к лицу.

— Я считаю, что это как раз причина соблюдать дистанцию в общении.

— Хм… Не поспоришь. Вы удивительно рассудительный молодой человек.

Я рассмеялся.

— Ну во-первых, где вы видели нерассудительных юристов? А во-вторых, меня выгодно оттеняет Энджи.

На этом наш разговор завершился, Валентайн извинившись, ушел заниматься делами, оставив меня дожидаться приезда Энджи-Абеля и располагаться «как у себя дома».

Абель, умница, принес только то, что можно было — ничего лишнего, никаких препаратов и гаджетов. Я только успел распаковаться, думая, где бы мне поесть, ведь за званым обедом я практически ничего не съел, как зашел возбужденный Валентайн:

— Начнем! Он готов.

Какое счастье! Я не готов! Но хозяин Темпесты не принял бы возражений.

Драгонгет показался откуда-то из-за спины, и больше всего к нему подходил эпитет «заспанный». Мерзенькое существо никуда не спешило, его «шевелюра» хаотично обследовала воздух. Валентайн подошел вплотную, драгонгет направил «волосы» ко мне и… плюнув маленькой искрой опять уполз за спину.

— Дэни! Вы что наркотики употребляли!? — возмущению Валентайна не было предела.

— Я похож на наркомана? — холодно осведомился я.

— Извините. Но он… говорит что вы «грязный»…Плохая кровь…

— Видите ли, мы с Энджи немного повздорили… Ему хотелось играть, а мне нет. Я объяснил ему, что он неправ, в результате он накормил меня парализующими иглами и перестарался. Ему пришлось потратить на меня антидоты. Так что кровь у меня сейчас и вправду «плохая».

— Дэни, а вы действительно «законник в дофигатом поколении»? — якобы в шутку спросил Валентайн.

Пришлось показать зубы, вернее «взгляд крысодлака» — любимый приемчик лорда Синоби.

— Даже не сомневайтесь.

Но хозяина Темпесты не так-то легко запугать.

— Хорошо, — с заговорческой улыбкой ответил он, — Не буду.

Тут драгонгет опять вылез, направив на меня свои «волосы».

— Он готов рискнуть, — сообщил Валентайн, — снимайте рубашку.

Скрипя зубами пришлось подчиниться, симбионт перешел на меня целиком и опять ощущался лишь как легкое наэлектризованное покалывание. Он деловито пополз мне на спину, там расположился в районе позвоночника, и затих.

— Что дальше? — спросил я Валентайна.

— Ну… Могу дать вам минивизор, чтобы не так скучно было ждать.

Я согласился на минивизор и в результате мы расположились за столом локоть к локтю, занимаясь каждый своим делом. Драгонгет обладал легкой анестезией, я не ощущал, что он делает. Лишь по смещению зоны нечувствительности понимал, что симбионт ползет вверх по позвоночнику.

Примерно через час я почувствовал, что у меня чуть поднялась температура, но я уже знал, что это нормальная реакция здорового организма на вмешательство этого существа. Еще через полчаса мерзенькая сороконожка, засыпая на ходу, перелезла на хозяина.

— А чего он сонный такой? — поинтересовался я.

— Задумался.

Хм… Развивать эту тему я не стал. В статьях говорилось что драгонгеты возможно эмпаты, но об их разуме речь не шла.

Такие сеансы повторялись через пять-шесть часов, только сменялось место, на котором сидел драгонгет. Наиболее неприятно было когда он располагался на голове, вернее, крайне неприятна сама мысль, что это существо запускает свои гибкие иглы в мозг, интересуясь гипоталамусом и другими железами. Еще пришлось смириться, когда я, подстроившись под жизненный ритм Валентайна, ушел к себе и уснул, а он безо всякого стеснения заявился в халате, разбудил меня и пересадил тварюшку. А затем, никого ни о чем не спрашивая, залез под одеяло, благо на кровати и трое могли бы поместиться, и уснул. Ну не поднимать же скандал… сейчас. К тому моменту мы с драгонгетом уже наладили контакт и более-менее понимали друг друга, это существо действительно эмпат и в какой-то мере телепат. В ту ночь, насидевшись у меня на шее (я успел уснуть), оно разбудило меня легким покалыванием, и дало понять, чтобы я помог перебраться обратно к хозяину. Драгонгет никогда не расставался с живым существом, никогда не сходил полностью с меня или Валентайна. Утречком я холодно поинтересовался, не считает ли мистер Валентайн, что его сон в моей кровати есть нарушение личного пространства да и комфорта. Но тот лишь отмахнулся: «Учтете в цене за услуги».

Так прошло трое суток. Кстати, на вторые от нечего делать я копался в видеотеке Валентайна и наткнулся на статьи о драгонгетах и выяснился один интересный факт: «сбор образцов» драгонгету нужен чтобы жить и обновляться. Если по каким-то причинам он не сможет этого сделать не позже установленного срока, то умрет как бы от старости. Валентайн узнал, что я смотрел эту статью и нешуточно напрягся, ведь после смерти драгонгета и он сам долго не протянет, разве что в «банке».

— Прикидываете, сколько стоит моя жизнь, Дэни?

— А толку? У вас прекрасно вышколенная охрана, мистер Валентайн.

Это действительно было так. Охрана-слуги никогда не попадались на глаза, но все время ощущались: кто-то накрывал на стол, убирал, мелькал на крае зрения… Сбежать из апартаментов никак не получится, а значит и шантажировать хозяина Темпесты не выйдет. Да и не было у меня таких планов, естественно.

Тогда же у нас вышел очень жесткий разговор — Валентайн попытался надавить на меня, пытаясь выведать, кто я. Пришлось уйти в глухой отказ и молчать, ведь чем меньше скажу я, тем больше возможностей для маневра останется у Абеля. Когда хозяин Темпесты совсем уж разошелся, я тоже показал зубы, злобно намекнув что удовлетворяя свое любопытство он может повторить судьбу глупого трикиса. Тот тут же вскинулся

— Вы мне угрожаете?

— Нет! Я лишь напоминаю о том, что даже вам стоит соблюдать правила игры! Я к вам не напрашивался. Я ваш гость! А не пэт, подобранный у стойки!

Валентайн взял себя в руки, вспомнив, что я прилетел сюда за свои деньги на своей яхте, и извинился. Но, конечно же, своих попыток узнать обо мне побольше не оставил, взяв Абеля в оборот. Но тот опять не подвел: коротко сообщил, что я «белая фигура» на службе кланов Депры. И что если Валентайн не оставит своих попыток нарыть на меня информацию, то в первую очередь пострадает он, Энджи, за то что подставил-раскрыл меня. Хозяин Темпесты воспринял эти слова серьезно и угомонился.

По истечении третьих суток драгонгет, серьезно потолстевший за эти дни, «привел» Валентайна ко мне, пересел, «подумал» и…послал благодарность. Это трудно объяснить… Это не чувства, не эмоции, просто понимание: он тебя благодарит. Когда драгонгет уполз обратно к хозяину, я ощутил иррациональную грусть, как будто расстаюсь с чем-то родным и близким. Странные все же они существа.

Валентайн сообщил о готовности рассчитаться и я написал сумму, над которой ломал голову все три дня. Проблема была в том чтобы угадать максимально возможную: маленькая вызовет подозрения в моей адекватности и пошатнет легенду, чересчур огромная — раздражение и попытки ее не заплатить.

Глядя на реакцию Валентайна я понял, что не ошибся — так местные отдыхающие реагируют на крупный проигрыш, с легкой досадой и смирением с неизбежностью, но тут еще примешивалось и уважение.

— Транс-счет? — спросил он.

Я кивнул и отправил реквизиты. Деньги уже ждут, они растекутся сотнями ручейков и пойдут гулять по всему орбису, где-то упав на депозит, где-то погасив кредиты, остальные нагулявшись, осядут в Планетарном Банке Синто. Это очень солидная сумма, если не сказать огромная, она позволит отказаться от очередного транша кредитов РФ или же вернуть часть взятого на восстановление крепостей. И естественно, это еще один и очень большой бонус для семьи Викен.

Хозяин Темпесты перечислил деньги и пожелал мне приятного отдыха «неомраченного чужими интересами».

Я с двумя кофрами наконец-то покинул его апартаменты, и как только вернулся в свой шокристовый люкс, пришел Абель. Беззвучно посовещавшись, мы решили, что все же лучше придерживаться первоначального плана и неожиданно покинуть Темпесту. Благо, все что нужно Абель успел утащить к себе, а бросить кофры с одеждой «без сюрпризов» абсолютно не жалко. Как и в прошлый раз, мы вышли к транспортному туннелю и на эгокаре поехали в Иглу «поселка», там в одном из ангаров прячется дилижанс-челнок Абеля. В этот раз поездка вышла куда более безопасней и спокойней. В который раз я подумал о том, что Абеля как будто подменили, но надолго ли? И что может стать обратным переключателем, что может превратить его вновь в злобного и рискового психопата?

В челноке уже лежали мои кофры, коротко пересмотрев содержимое я недосчитался некоторых полезных вещичек, типа ампул с антидотами, пишущей и сканирующей мини-аппаратуры.

— А что? Я зря старался, что ли? — ответил Абель на мой вопросительный взгляд.

— Поаккуратнее с ними, многое из РФ… — отобрать украденное не получится, даже если бы и хотел.

— А… На Депру откуда только не привозят… — подмигнул он.

Был еще один вопрос, который меня последние дни, прямо скажем, мучил.

— Абель… А что твой отец? Он жив?

— А… Нет. Прокололся, и леди Ядвига узнала о его «личной жизни», а она дама правильная, политик. Зачем ей такой муж? В общем, повезла она его кататься в горы, где он благополучно себе шею-то и сломал. Правда и пацаненка тоже в расход пустила — нет человека, нет проблемы: мертвые не болтают. Это все случилось еще лет пять назад, пока я на Депре был.

— Понятно…

— Абель, — я взял его за грудки и подтащил к себе, — Я помню об ответственности, взятой на себя. Помню, что должен тебе помочь, если у меня будет хоть малейшая возможность. Но я тебя прошу, я тебя очень прошу: не надо меня проверять. Мне очень тяжело срываться с планеты и если ты устроишь ложную тревогу… В общем, такое ты сможешь проделать лишь единожды. Понял?

— Ага. Один раз я могу тебя выдернуть на «поболтать».

Я продолжал сверлить его взглядом, но похоже, это лишь подстрекало его дурачиться.

Челнок доставил нас на стартовую площадку порта Темпесты, подъехал земноход и выбросил стыковочный рукав.

— У тебя не так уж много времени, — засуетился Абель, — твой коридор открывается через полчаса и всего двадцать минут. Если не успеешь — будут проблемы.

— Успею. Не волнуйся, — и… это вышло само собой, я приобнял его за плечи:

— Береги себя, — шепнул я.

Он даже согласно кивнул в ответ. Но стоило мне сделать шаг к выходу, как за спиной раздался крик-всхлип:

— Ташин!

Обернулся. Он вцепился в одежду

— Ты вернешься за мной? Ты не бросишь меня? — рыдая, спросил он.

Пришлось, успокаивая, взять его в лицо в ладони и заставить смотреть в глаза

— Ты хочешь спокойной безмятежной жизни? Чтобы каждый день был похож на вчерашний, чтобы они летели пустой вереницей? Без проблем, огорчений, борьбы… Хочешь?

Истерика тут же прекратилась.

— Не знаю… Нет… Я заскучаю наверное…

— Так вот, если захочешь уйти, если захочешь чтобы я вернулся за тобой, знай: вернусь и ты выйдешь из игры. Если захочешь спокойствия и безмятежности — ты их получишь. Но пока ты игрок, способный за полтора года сколотить и держать «черный» бизнес, пока ты можешь блефовать с самим Валентайном — играй. Играй, рассчитывая лишь на себя, как и раньше. Я твоя пенсия и небольшой шанс на спасение в критической ситуации. Не больше, но и не меньше.

— Ты не понял, Ташин…

Я лихорадочно соображал, что он имеет в виду.

— Со мной ты без маски?

— Да… Не Каппо-псих, не Энджи-хитрожопый-полезный-пэт, не Свихнутая-на-сексе-тварь… Я Абель… просто Абель…

— В твоих масках — твоя сила.

Убегали драгоценные минуты, но сейчас недоговорить и недопонять значило бы провалить всю операцию.

— Я хочу хоть изредка их снимать, — тихо ответил он, — но не могу себе этого позволить. Ни с кем. Только с тобой. С Викеном, может быть…

— Хорошо… Если мне дадут отпуск, я тебя заранее предупрежу и мы встретимся на какой-нибудь тихой безопасной планетке, половим-побьем местную флору-фауну, отдохнем как обычные молодые люди…

Он хихикнул:

— Девок попортим, мужиков покалечим… Я согласен. Надеюсь, у тебя отпуск не раз в пять лет?

— Не знаю… Мне еще отпуск не давали… Значит договорились.

— Угу. Ты опаздываешь.

— И не рискуй без повода, — вместо прощания произнес я.

— Да, мамочка, — съехидничал он.

Все! Теперь я за него спокоен. Фух… Все-таки Абель без маски столь же тягостное зрелище как и человек без кожи.

Бег с двумя кофрами по рукаву, тряска в земноходе, предстартовая подготовка… Уложился в свой коридор… И грязно-серый шар Темпесты отдаляется на визоре, заменяющем иллюминатор.

Впереди путь домой, расслабляться пока рано.