"Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов" - читать интересную книгу автора (Ричардсон Сэмюэл)

Письмо XIV.


КЛАРИССА ГАРЛОВЪ къ АННѢ ГОВЕ.

Въ четвергъ 2 марта.

Анна относя на условенное нами мѣсто вышеписанное мое письмо, которое за нѣкоторыми препятствіями не могла я окончить вчера, но окончила уже сего дня, нашла писанное тобою сего утра. Благодарю тебя, любезная моя пріятельница, за дружескую твою прилѣжность. Можетъ быть и сіи строки будутъ къ тебѣ принесены съ письмомъ твоимъ вмѣстѣ; однакожъ ничего въ нихъ больше не будетъ, кромѣ одной моей благодарности, и нѣсколькихъ размышленій о моихъ опасностяхъ.

Надлежитъ мнѣ непремѣнно искать случая переговорить съ моею матерью, дабы учинить ее моею посредницою; ибо естьли еще далѣе будутъ почитать отвращеніе мое робостью, то боюсь я, чтобы не вздумали уже назначить и дня. Сестры не должны ли имѣть другъ ко другу родственныя мысли и чувствія? не должны ли почитать такой случай общимъ своимъ дѣломъ? Между тѣмъ сказано мнѣ, что моя сестра способствуя намѣреніямъ моего брата, предложила въ полномъ собраніи съ великимъ жаромъ, что бы день назначить непремѣнно; и есть ли я откажусь тому повиноваться, то наказать меня лишеніемъ моего имѣнія, дружбы моихъ родственниковъ.

Нѣтъ ей нужды быть толико старательною; довольно и одного голоса моего брата безъ всякой съ ея стороны помощи. Вразсужденіи какой нибудь новой жалобы, или какого нибудь новаго откровенія касательнаго до г. Ловеласа, обязались они всѣ письменно, держать сторону г. Сольмса, котораго почитаютъ подпорою власти моего отца, и препоною противъ Ловеласа, коего считаютъ человѣкомъ развратнымъ, и злодѣемъ нашей фамиліи. Изрядная, но суетная политика, заставляющая ихъ соединять пользу двухъ человѣкъ, коихъ хотятъ разлучить на всегда другъ отъ друга!

Свидѣтельство дворецкаго было не очень въ его пользу, и не только утверждено всѣми, но и подтверждено еще разсказываніемъ госпожи Фортескю. Теперь друзья мои получили новыя свѣденія; сіе сказывала сестрица дѣвушки моей; они почитаютъ его злѣйшимъ изъ всѣхъ человѣковъ. Но что мнѣ до того нужды, доброй ли онъ человѣкъ или злобной? Какое мнѣ въ томъ участіе, естьли бы я не мучима была Сольмсомъ? Ахъ! любезная пріятельница! сколько я его ненавижу? Между тѣмъ всѣ они страшатся г. Ловеласа, но не боятся никакъ его раздражать. Въ какомъ я недоумѣніи, видя себя принужденною имѣть съ нимъ переписку для ихъ пользы! сохрани меня Боже, чтобы я была доведена упорными ихъ насиліями до того, чтобы переписка сія учинилась для меня необходимою. Но вѣришь ли ты, любезная пріятельница! чтобъ они намѣреніе свое перемѣнили? Я съ моей стороны почитаю такую вещь невозможною. Начинаю чувствовать, что самые смирнѣйшіе люди бываютъ иногда упрямѣе прочихъ, когда видятъ себя преслѣдуемыхъ съ толикою жестокостію и несправедливостію. Причина тому можетъ быть та, что какъ они не скоро могутъ рѣшиться, то самая сія нерѣшимость дѣлаетъ ихъ медлительными.

Теперь принуждена я сіе письмо кончить съ великою поспѣшностію и съ нѣкоторою боязнію.