"Портал на Керторию" - читать интересную книгу автора (Дихнов Александр)

Глава 1

Путешествие до системы Веги, продлившееся ровно неделю, прошло без каких бы то ни было осложнений. Наша яхта спокойно преодолевала один п-в-туннель за другим, не привлекая особого внимания. Отголоски идущей в Галактике войны чувствовались, контроль над движением кораблей был явно ужесточен, и нам время от времени задавали вопросы: кто мы такие и куда следуем, но Карверс неизменно отвечал, что мы — абсолютно гражданское судно, принадлежащее корпорации веганских банков, и направляемся к месту постоянной дислокации. От этого сержантского «места постоянной дислокации» несло армией, как хлоркой от общественного сортира, но говорить по-другому он просто не умел, и это было очевидно собеседнику с любым уровнем умственного развития, поэтому к нам не цеплялись. К тому же наш утлый челн был просто не в состоянии представлять угрозу в военном смысле… В итоге за целых семь дней лица, принимавшие активное участие в истории, где и мы с Гаэлью играли не последнюю роль, никак себя не проявили, что вызывало закономерное беспокойство. По опыту я знал — такое возможно только в двух случаях: либо мне и впрямь удалось скрыться от всевидящих очей, либо мои действия всех более-менее устраивали. Как всегда, первое было приятнее, а второе — вероятнее…

К неудовольствию высшей необходимости, то, чем я занимался — отдыхал и развлекался, — устраивало и меня самого. В противном случае мы уже давно могли попасть на Вегу Прайм, ибо в годы своей боксерской карьеры я неоднократно там бывал, а портал с моего пальца никуда не девался… Но я слишком хорошо проводил время, чтобы жертвовать им ради глупостей типа спасения Вселенной (по крайней мере недельку она вполне могла и своими силами протянуть, не правда ли?).

Наши отношения с Гаэлью, вступив в новую фазу (немного выспренне, но простим мне эту естественную стеснительность), сразу стали легкими и приятными. Мы проводили вместе сутки напролет, нисколько друг от друга не уставая, и даже ругань носила явно профилактический характер с единственной целью — не отвыкнуть… Содержательная сторона нашего общения исчерпывалась понятием «болтовня» и была большей частью, как и прежде, посвящена Кертории, интерес к которой Гаэль совершенно не утратила. Более того, она потребовала от меня научить ее керторианскому, что поначалу не вызвало энтузиазма — язык у нас сложный, а мои преподавательские способности находятся в области отрицательных значений, — но процесс пошел на удивление бойко, и я вскоре даже стал получать от этого удовольствие. Про дело же мы, словно следуя негласному уговору, за все эти дни не сказали ни слова ни по-керториански, ни по-английски, ни по-каковски…

Идиллия закончилась при влете в зону прямого радиоконтакта с Вегой Прайм. Причем нельзя сказать, что я не предчувствовал такой неприятности, но все-таки не дал малодушию окончательно распоясаться и не предложил Карверсу проложить курс к Веге через, например, арабскую часть космоса. Однако до некоторой степени меня застали врасплох. Попривыкнув к отсутствию трудностей, я рассчитывал по-простецки высадиться в непосредственной близости от загородного имения Креона, заявиться к нему в гости и, предварительно приперев к стенке, задать парочку вопросов (план был без сомнения навеян завершившейся успехом эскападой Уилкинса на Антаресе II), но не тут-то было…

Проблемы обнаружились сразу — во время первого радиообмена с диспетчерской главного космопорта Веганской Республики, проводившегося по разработанной майором схеме. Но после сообщения наших данных вместо ожидаемого разрешения на посадку в произвольной точке планеты нам в вежливой, но весьма категоричной форме было предложено приземлиться в Гринсборо, административной столице Республики. А конкретно — на территории Главного Управления Охраны (читай, веганской контрразведки).

Разумеется, после объявления сержантом такой новости у нас с Гаэлью развернулась оживленная дискуссия, породившая целый спектр различных соображений, среди которых не было только одного: принять сие любезное приглашение. Между тем «Элейн» отклонить его никак не могла — от ближайшей орбитальной станции нам навстречу уже неслась парочка легких крейсеров с прозрачными намерениями конвоя… Поэтому с яхтой приходилось расставаться, и с Томом Карверсом тоже. Впрочем, предполагая, что в контрразведке сержанту едва ли предложат попить пивка, я честно дал ему выбрать самому: бросить яхту и сопровождать нас на планете или изображать ничегонезнание на весьма вероятных допросах. Поколебавшись, он решил, что со вторым справиться будет легче… Хотя не стоит злословить — возможно, он намеревался принести так больше пользы, чего нельзя отрицать. Ставшая в одночасье необитаемой яхта несомненно заставит веганцев насторожиться, пассажиров примутся искать (не очень понятно, правда, где, но эту проблему спецслужбы обычно решают примитивно — везде); при наличии же Карверса на борту ситуация выглядела достаточно безобидной. А если и недостаточно, то человек он бывалый.

После принятия решения по данному пункту мы с Гаэлью быстренько собрали манатки, благо их считай что не было, и я без запинок открыл портал на задворки одного небольшого отеля в северной части Нью-Арка. Полагаю, первые колонисты дали городу такое название по созвучию с Нью-Йорком, намекая на то, что ему уготована судьба крупнейшего центра Веги Прайм. Это бывает не так уж часто, но ход истории совпал с их предположениями — сходство Нью-Арка с земным прообразом особенно усиливалось тем, что, будучи первым в Республике по размеру, населению, экономической мощи и прочим параметрам, он не являлся административной столицей, отправленной веганцами в Гринсборо, маленький городок, специально выстроенный с этой целью. В Нью-Арке же размещались все головные офисы крупнейших предприятий Веги, в том числе и креоновской корпорации, а поместье самого Реналдо находилось милях в сорока к западу от городской черты. Однако все мои знания о Нью-Арке основывались на посещениях, последнее из которых состоялось более полувека назад, и, как следствие, не отличались большой надежностью…

В свете этого благополучную высадку (если в данном случае такое слово уместно) на Веге хотелось считать добрым знаком, предвещающим удачу и в дальнейшем. В принципе место, куда мы попали, сразу приходило на память как самый глухой, темный, грязный и вонючий уголок Нью-Арка, но познакомился я с ним даже не в последний визит сюда, а в самый первый, когда мы с Адрианом Форбсом еще не имели привычки селиться в «Хилтонах» и «Рицах». Поэтому я хоть и надеялся на хроническую нехватку средств на уборку мусора в городском бюджете, но немало удивился, застав в узком, окруженном слепыми стенами дворике все ту же переполненную помойку, груду разбитых ящиков под пожарной лестницей отеля, и даже битые кирпичи вроде лежали на прежних местах. Может быть, некоторые из них хранили на себе следы крови, пролившейся здесь десятилетия назад (не нужно драматизировать — это был мелкий конфликт с местной шпаной)?.. В общем, самая пора вспомнить известное изречение: как приятно, что есть вещи, которые никогда не меняются!

Когда ностальгические чувства меня оставили (а произошло это после первого вдоха), мы поспешили убраться на улицу, так никем, кроме местной живности, и не замеченные… А вот там от прежнего облика сохранились лишь контуры небоскребов в южной части города, да и те как будто здорово приблизились. Это живо напомнило мне, что мы все-таки не на экскурсии, и я, игнорируя удивленные взгляды небольшого количества подвернувшихся аборигенов (совсем забыл отметить — это был негритянский квартал), направился по торной в незнакомых условиях дороге — в ближайший бар, чья вывеска виднелась ярдах в ста впереди.

Вывеска, конечно же, лгала — на бар это было похоже, как я на балерину, а на деле типичный fast food, усовершенствованный продажей выпивки и, судя по контингенту завсегдатаев, наркотиков, но мы есть, пить или заботиться об образе жизни подрастающего поколения не собирались. Требовалось от заведения только одно — наличие работающей видеосистемы, и этому условию оно удовлетворяло. Местное время было половина шестого, день — четверг, в конце буднего дня выпуски последних известий следуют один за другим, поэтому в заказе мы ограничились двумя чашками кофе. Этого, по идее, было достаточно, чтобы прослушать шестичасовые новости и уяснить оттуда ответы на интересующие нас вопросы: какова обстановка в Галактике вообще и с Креоном на Веге в частности… Действительно, вскоре мы прослушали и уяснили. После чего переместились от стойки за свободный столик и взяли второй кофе. А потом третий, и с рюмочкой. Что еще делать, было непонятно. Причем как с Галактикой, так и с Креоном.

Пожалуй, самая плохая новость заключалась в том, что война между Цином и Рэндом шла полным ходом. Как ни странно, военные эксперты в лице Тома Карверса и его друга оказались на высоте — Империя и впрямь применила неожиданный тактический ход. И для меня скорее даже более неожиданный, чем для собственно противников… Хотя, с точки зрения военного дела конца XXV века, никакого нового слова друзья Принца не сказали. Даже мне, порядочному профану, было известно основополагающее теоретическое положение, что в случае лобовой атаки хорошо защищенного п-в-туннеля успех может принести только внезапность нападения. В позиционной войне расход ресурсов обороняющихся был во много раз меньше, и при наличии у них маломальского резерва агрессор был обречен. Соответственно единственной реальной тактикой захвата п-в-туннеля была та, которую некогда реализовал майор Уилкинс в системе Гонтцоль — проникновение в атакуемую систему кружным путем и нападение на туннель с обеих сторон… Разумеется, адмиралы Цина об этом знали, но изначально их беда заключалась в том, что согласно схеме существующих п-в-переходов заслать корабли внутрь территории Рэнда они никак не могли — все возможные варианты блокировались союзниками графа Таллисто, и изменять никто из них не собирался. Таким образом это выглядело со стороны Рэнда, поэтому уже к концу первого дня войны их Президент, наверное, совершенно перестал волноваться и мог сконцентрироваться на решении чисто политических задач. Не исключено, что в следующие несколько дней Таллисто вместе со своими советниками удивлялись: зачем желтые с таким упорством расшибают себе башку о защитные бастионы Рэнда? — но в их поведении всегда странностей хватало…

Развязка наступила, как я понял, на пятый день, когда в одну из защищаемых Рэндом систем через п-в-туннель, прежде считавшийся тупиком, хлынули войска противника. На этот раз эффект неожиданности сработал максимально, и молниеносная операция обернулась для флотов Таллисто полным разгромом и потерей системы. Они успели откатиться на следующий рубеж обороны — и это уже был, между прочим, последний перед системой с самой искусственной планетой, — но поджилки у них теперь тряслись. Пространство Рэнда изобиловало тупиками, и следующий удар Цин мог нанести, где и когда ему будет удобно… Естественно, на все лады дискутировался вопрос: как узкоглазые научились проникать через тупики? Версии выдвигались самые разнообразные, но ни одной похожей на правду, в кратком обзоре я не услышал. Правда же, точнее, часть ее заключалась в том, что Империя спелась с пиратами. Из своего короткого путешествия на «Прометее» я знал, что организация герцога Венелоа контролирует приличный кусок космоса, плазменными пушками создавая из прекрасно функционирующих п-в-переходов тупики, и сейчас пираты элементарно пропустили эскадры Империи по своей территории. Это было очевидно, но вот каким образом могли договориться Его Высочество и изолированный в системе Бантама герцог (при том еще, что они извечно друг друга недолюбливали) было выше моего понимания…

Короче, скверно все это выглядело. И я, и Гаэль были на редкость единодушны в своих пожеланиях относительно войны — лучше бы она побыстрее закончилась. В крайнем случае, мы бы не возражали, если б узкоглазым задали хорошую трепку, но пока выходило наоборот… В дни полета на Вегу я если и вспоминал про войну, то без особых эмоций — мне казалось, что со стороны Его Высочества наблюдается авантюризм, или он рассчитывает не на победу, а на какие-то сопутствующие дивиденды. Но, к сожалению, наблюдался наив — с моей стороны. А ведь я неплохо знал Принца, поэтому обязан был предполагать, что в ситуации «связался черт с младенцем» роль младенца он отвергнет. Да, у Его Высочества были припасены сильные козыри, он всерьез надеялся на успех, и, сидя в занюханной забегаловке на далекой Веге Прайм, я не видел никаких способов ему помешать…

А хотелось. Поскольку помимо больших и расплывчатых неприятностей, грозивших сектору Галактики, где мы жили, такой поворот в боевых действиях создавал нам весьма конкретные проблемы в решении насущной задачи — встрече с Реналдо Креоном. Вообще, событиям вокруг моего друга была посвящена почти половина просмотренных нами новостей (не знаю уж, по случайности или примерно так же обстояло на других каналах), но по бездарности подачи информации и степени ее противоречивости веганские журналисты, по мнению Гаэли, равных себе не знали. Лишь после часика совместного анализа предложенной околесицы нам удалось составить более или менее достоверную схему случившегося, выглядевшую примерно так.

Цин начинает войну с Рэндом, а Таллисто обвиняет керторианцев в пособничестве Империи. Веганское правительство реагирует незамедлительно и интересуется мнением по этому поводу Креона. Реналдо пожимает плечами и стучит пальцем по лбу. Пауза на несколько дней, заполненная невнятными высказываниями всех кому не лень, включая боссов веганской контрразведки. Креон ничего не комментирует, отказывается давать интервью и не покидает свою загородную виллу.

Рэнд неожиданно терпит сокрушительное поражение, Цин устрашает всех своим умением пользоваться тупиками. Правительство Веги выдвигает обвинение Креону в антигосударственной деятельности. Реналдо его игнорирует. Премьер-министр в открытую угрожает, что если Креон немедленно не подчинится (непонятно, правда, чему), то он сам и его корпорация будут объявлены вне закона. Креон молчит.

На следующий день фондовая биржа Нью-Арка — вторая по величине в Галактике — оказывается на грани краха. Теперь уже целый день молчит правительство, а вечером — это было за сутки до нашего прибытия — направляет на виллу банкира отряд космодесантников. Там происходит стычка, реальные подробности которой неизвестны. Ночью на помощь первому отряду высылается еще один, но попыток штурма больше не предпринимается — имение Креона заключено в кольцо осады. За последние сутки принципиальных изменений ситуация не претерпела. Повторюсь, это лишь последовательность событий, составленная нами, по большому счету, от нечего делать.

Практическое значение имели лишь несколько кадров, заснятых сегодня умельцем из местных операторов, — голое горное плато, обожженные стены резиденции Реналдо с торчащими там и сям дулами тяжелых орудий и боевая техника веганцев, расположенная чуть поодаль. Представлялось совершенно очевидным — заглянуть в таких условиях на чашечку чая к старому другу не удастся, и я горько сожалел о том, что исключительно по лености однажды этим пренебрег — когда я в последний раз дрался в Нью-Арке, Реналдо как раз завершал строительство своего особняка и предлагал мне задержаться буквально на пару дней, дабы поприсутствовать на новоселье. Гаэль, правда, сочувствия к моим сетованиям не проявила, заявив, что поделом, заслуженная награда за мою обычную черствость. Я тут же возразил: учитывая, зачем мы вообще явились на Вегу, мне самое время удариться в сентиментальность и провозгласить преданность прежней дружбе до гроба…

Короче, у нас завязался оживленный спор (из тех, что нередко сопровождают совместное распитие спиртных напитков), плавно перетекший затем во взаимные уверения, будто пора бы подумать о ночлеге, коли уж предпринять все равно ничего нельзя. В самом деле, преодолеть заслоны веганских космодесантников, наверняка вооруженных самой современной техникой обнаружения и слежения, а затем еще просочиться сквозь керторианское силовое поле, которому и орбитальная бомбардировка не страшна — нет, конечно же, это невозможно! Надо спокойно ждать, пока все само рассосется, Креон станет доступнее, и тогда-то мы и…

Когда эта фраза в той или иной интерпретации прозвучала раз в десятый, Гаэль предложила завязывать. Резиденция Креона находилась на плато, расположенном много выше Нью-Арка, и была отделена от города парочкой ущелий, так что пешком туда не доберешься, и для начала нам нужен флаер. Причем обыкновенный гражданский не подойдет — его собьют сразу же, еще на дальних подступах к цели. Остаются варианты: спецслужба, армия и полиция. Первые два предпочтительнее, потому как будут вызывать меньше подозрений, но и раздобыть их труднее… Ладно, обойдемся полицейским. Придя к такому выводу в одностороннем порядке, Гаэль решительно поднялась и предложила мне пойти ей помочь.

Самое смешное, что я покорно и бессловесно поплелся за ней. Виной тому без сомнения было изрядное число пропущенных рюмочек — нисколько не помышляя о последствиях, я просто хотел понаблюдать, как Гаэль в очередной раз будет повторять подвиг Уилкинса и легко угонит полицейский флаер.

Что ж, мой скептицизм оказался посрамлен — остается только удивляться, почему в фильмах, в изобилии выпускаемых моим собственным концерном, полицейские всегда берут верх над злоумышленниками. Для начала полицейскую машину можно заказать в удобное тебе место и время, почти как такси. То есть прошвырнувшись поздно вечером по негритянскому кварталу, находишь тихий, безлюдный уголок вроде дворика, о котором я уже рассказывал, затем читаешь адресные указатели на стенах, звонишь в полицию и даешь сигнал, что там-то и там-то имеет место некая противоправная деятельность. Например, драка с поножовщиной работает отлично…

Следующие минут пять можно покурить в заранее выбранном сухом и темном месте, после чего непосредственно карета оказывается подана. Пока еще ее присутствие портит парочка патрульных офицеров, но это ненадолго. Попав на предполагаемое место преступления и обнаружив там тишь да гладь, полицейские не улетают восвояси, как подсказывает здравый смысл. О нет, они действуют по инструкции: докладывают наверх, вылезают из машины, достают пушки и начинают тщательно осматривать каждую трещину в бетоне. В принципе при наличии ловкости и хороших спринтерских качеств флаер можно угонять уже на этой стадии…

Но можно повести себя галантнее. Спустя четверть часа интенсивных поисков с проведением полного комплекса полевых анализов патрульные убеждаются, что последняя поножовщина состоялась здесь лет пять назад, фиксируют это в своем рапорте и неторопливо возвращаются к экипажу, матерясь по поводу урода, так некстати прервавшего их партию в покер, когда капитан явно блефовал, а у одного из них на руках было три пятерки… В эту минуту из-за ближайшего угла показывается красивая девушка, которая, завидев представителей власти, бросается к ним с радостным возгласом и задает какой-нибудь идиотский вопрос типа «который час?», «как пройти в библиотеку?» или любой другой по вашему выбору. Бдительные полицейские подозрительно оглядываются и даже пытаются проверить у девушки документы. Но если она достаточно хороша собой и разыгрывает роль правильно, то рано или поздно (в среднем — пять минут) неизбежно наступает момент, когда вам ничего не стоит прокрасться за корпусом флаера, подобраться сзади к сосредоточенным на другом предмете патрульным и крепко стукнуть бедняг по затылкам. Желательно одновременно, но можно и по очереди… И все, собственно. Если вы не уверены в длительности действия своего кулака, полицейских можно связать, если уверены — грузитесь в машину и летите по своим делам.

Справедливости ради вынужден предупредить: через некоторое время веселье заканчивается. Конкретный интервал до начала неприятностей трудно прогнозируем и не в последнюю очередь зависит от того, во что предпочитают играть в участке, к которому приписан ваш экипаж. Если в покер, то плохо. Перерывы между сдачами следуют часто, у дежурного появляется возможность для исполнения прямых обязанностей, и, в частности, он интересуется, где вы находитесь и почему молчите. На пятый-шестой раз он определенно чувствует неладное, карты откладываются, и очень скоро вас уже ищет вся полиция города. Опять-таки, если вы успели убраться за пределы досягаемости мощных городских радаров, то можете сильно не волноваться, но если пытались, к примеру, пересечь Нью-Арк с севера на запад, то вас обнаружат и начнут преследовать… Впрочем, это еще не конец. Сохраняйте присутствие духа, получше ориентируйтесь без приборов (на них нет времени смотреть), и, возможно, вам удастся прорваться к границе города с полицией, гроздьями висящей на хвосте. Дальше просто: намечаете кратчайший курс к цели, которым является прямая, и выжимаете из двигателя все, на что он способен… Значительно хуже, если при этом вдруг выяснится, что местонахождение цели известно вам только приблизительно — скажем, где-то на западе…

И все же не надо паниковать. Предположим, ваша цель — секретный или хорошо охраняемый объект, тогда шанс еще есть. Вам могут помочь сами полицейские. Точнее, они попытаются вас обмануть, но сделают это крайне неуклюже. Разумеется, в кабине флаера имеется рация, настроенная на частоту полицейского радиообмена, и, вне всякого сомнения, преследователи, не желая держать вас в курсе своих новостей, уйдут с основной частоты на секретную запасную. Но, как было сказано, «эти частоты на всех планетах примерно одинаковы, и знает их каждый ребенок!». Поэтому, перебрав два-три варианта, вы снова их поймаете и вполне можете услышать нечто вроде «объект движется в направлении столько-то градусов севернее чрезвычайного района». Скорректируйте курс на указанное число градусов, и после фразы: «Черт! Этот хрен мордастый вывернул точно на район! Немедленно предупредите десантников!» — можете испытывать непоколебимую уверенность в том, что летите куда надо.

Если вам действительно туда надо, а я бы на вашем месте здорово подумал… Потому что после нескольких волнительных минут, в течение которых вы опытным путем проверяете: в хорошем ли состоянии ваш флаер по сравнению с идентичными машинами преследователей (если в плохом, дальше можно не читать), наступает финальная фаза.

Вы мчитесь на адской скорости над бугристой поверхностью горного плато к маячащему вдали освещенному пятну — вашей ненаглядной цели. При этом впереди отчетливо просматривается расположившаяся прямо у вас на пути группа тяжеловооруженных бронированных флаеров плюс энное количество наземной артиллерии, а сзади, судя по показаниям радара, к вам потихоньку подбирается еще одна свора примерно дюжины в полторы. Причем и те и другие, как вам прекрасно известно, имеют приказ — стрелять на поражение при первой возможности. До момента неминуемой встречи остается минуты полторы-две, и тут хорошо спросить у своей напарницы, затеявшей всю эту авантюру: «Что дальше?» Когда услышите в ответ: «Я еще работаю над этим», можете смело начинать паниковать. Спасенья нет.

Возникает, правда, логичный вопрос: как же я остался жив?.. Ну, повезло. Не без этого, понятное дело. Но основная причина заключалась в том, что у меня был персональный портал, а у вас он все-таки вряд ли найдется…

Вернемся немного назад. Когда Гаэль потащила меня красть полицейский флаер, я хоть и был в изрядном подпитии, но все же окончательно инстинкт самосохранения не утратил — для этого он у меня слишком хорошо тренирован. Поэтому, стоя в ожидании подходящего момента для нападения на патрульных, я уже ясно сознавал, насколько неуправляема и опасна данная операция, но рассудил так: раз уж у меня есть портал, как будто специально предназначенный для мгновенного ускользания из смертельных ловушек, то пока можно обратный ход не давать. Вдруг каким-то чудом выйдет нечто путное, да и вообще небольшая порция острых ощущений полезна для поддержания жизненного тонуса…

Так я продолжал думать до тех самых пор, пока мы не оказались посреди горного плато с вышеописанной диспозицией, и практически немедленное применение портала стало неизбежным. Вот тут-то и возникла загвоздка, выставлявшая мои способности к предварительному просчету ситуации с не самой лучшей стороны. Формулировалась проблема просто: как пройти через портал в тесной кабине флаера, где нельзя ни встать во весь рост, ни даже пошевелиться толком?!

Констатировав ошибку, я оцепенел от ужаса и только смог выдавить то самое сакраментальное «что дальше?», а вслед за ответом впал в слепую панику. Молчаливую, но оттого не менее страшную. Я впился руками в подлокотники кресла, смотрел в стремительно приближающиеся дула плазменных пушек и считал, сколько секунд нам осталось…

Как ни парадоксально, но парализовавший меня ужас и полное отсутствие мыслительного процесса нас и спасли. Иначе на истошный вопль Гаэли: «Открывай портал!» — я бы стал спрашивать, куда да как, и нас бы тотчас поджарили. Находясь же в прострации, я примитивно послушался и, глядя на полускрытую неприятельским строем стену резиденции Креона, послал порталу команду на включение. И даже успел удивиться, почувствовав резкую пульсацию перстня, — дескать, к чему это он?..

Правильный ответ оказался: к стене. Той самой, на которую мгновение назад я смотрел с расстояния ярдов в семьсот — теперь она вдруг выросла перед самым носом нашего флаера! Не знаю, среагировала Гаэль сознательно или безотчетно, но ее рука молниеносно вырвала штурвал на себя до отказа, мы ушли почти вертикально вверх, но… стену все-таки зацепили. По моим ощущениям, припечатались хвостовой частью в верхний край. По крайней мере, расположенные сзади двигатели с болезненным хрипом заглохли, и это была большая удача — если б такой трюк можно было исполнить намеренно, он был бы лучшим из всех возможных. Потому как за стеной, через которую мы, резко замедлившись, еле-еле перевалили, росли деревья. Ни на кадрах хроники, просмотренных днем, ни сейчас, в темноте, я их не заметил, но они там были, здоровенные и густо понатыканные. Попытки маневрировать на полном ходу завершились бы, думаю, на втором стволе, а так, потеряв управление, мы благополучно врезались в первый же. Благополучно, поскольку при нынешней скорости силовые поля флаера, предусмотрительно включенные на полную мощность, предотвратили распад на куски в воздухе, мы ухнули вниз и спустя несколько мгновений треска, хруста и жестоких толчков уткнулись носом в фунт. Расслабляться, правда, было рано, запах горелого распространялся по кабине с пугающей быстротой, но, к счастью, фонарь не заклинило, и до взрыва, последовавшего через положенное в таких случаях время, мы успели отбежать на достаточное расстояние…

Ну а потом можно было подняться с матушки-земли и высказать наконец наболевшее. Ругался я по-английски, с широким применением лексики, популярной в былые времена в боксерских залах, но с тем же успехом мог пустить в ход и керторианские изыски — Гаэль невозмутимо взирала на догорающие останки нашего флаера, как будто бы весь поток брани ничуть к ней не относился. Более того, когда я умолк, переводя дыхание, она спросила с прямо-таки олимпийским спокойствием:

— Послушай, Ранье, а что ты волнуешься? У нас же все получилось.

— Это так теперь называется?! — вновь взорвался я. — А если бы мы сдохли минуту назад? Что тогда? Думаешь, получили бы места в аду на соседних нарах?.. Меня это совсем не утешает!

Она с трудом подавила смех, но притворилась раздраженной:

— Ну, хватит, а? Успокойся!

Как-то это было чересчур. Даже при ее железных нервах реакция на смертельную угрозу у нее прежде была нормальной, поэтому я удивился вслух:

— Не понимаю, ты что, берешься утверждать, будто наперед знала о возможности открыть портал для флаера? К тому же была уверена, что и я в критический момент об этом догадаюсь? И здесь… — Я ткнул рукой в направлении стены, а она быстро вставила:

— Нет, детали мне были неизвестны. Я знала только, что мы сюда попадем.

— Понятно! — кивнул я, откровенно затрясшись от ярости. — Предвидение с — мать его! — ясновидением! Приятно иметь дело со столь продвинутой личностью. А какова вероятность ошибки? Считала когда-нибудь?

— Нулевая. — Она очаровательно улыбнулась. — В данном случае.

Тут я и впрямь успокоился, и даже задумался, решив составить по-настоящему изощренное высказывание…

К сожалению, шедевр, однозначно утверждавший об отсутствии у женщин некоторых важных долей головного мозга и содержавший тонкие намеки относительно характера наших дальнейших взаимоотношений («никогда больше не позволю собой командовать!»), остался незавершенным в связи с тем, что, как я внезапно обнаружил, мы уже не одни. Причем народу в нашей части английского парка было полно: большая часть со знанием дела занималась тушением пожара, а остальные — штук десять — стояли кольцом вокруг с наведенными на нас бластерами.

Нетрудно было догадаться, что это подоспела личная охрана Креона, а высокий, седой и мрачный хмырь, застывший передо мной со скрещенными на груди руками, — их командир. Я сумел быстро переключиться и попытался хотя бы не терять инициативу:

— Я — герцог Гальего. Реналдо дома?

Прежде чем как-то отреагировать, хмырь несколько секунд изучал меня взглядом, и я невольно подумал, что если он скажет сейчас: «Нет, Реналдо, знаете ли, вышел!» — то ситуация получится… э-э… чертовски пикантной…

К счастью, до такого позора не дошло, товарищ наконец поднес к губам браслет с рацией, вполголоса что-то проговорил, выслушал ответ и мгновенно преобразился. Вежливая улыбка, знак «убрать оружие», любезное приглашение: «Прошу вас, господа!» — и даже провожать нас по парку он отправился в одиночку.

В сущности, походило на теплый дружеский прием. Ожидал ли я чего-то иного? В глубине души, наверное, да. Настроившись считать Креона врагом, я затем не утруждал себя колебаниями (дабы не дать слабину, когда придется вышибать из него правду)… Однако, рассуждая подобным образом, было довольно-таки глупо с грохотом и треском вламываться во владения Креона, где его возможности многократно превосходили мои. Или это была очередная военная хитрость: прикинуться своим и подкараулить минуту, когда враг расслабится? Очень хотелось поинтересоваться мнением автора доставившей нас сюда идеи, но присутствие постороннего мешало… По виду же Га-эль была все еще чрезвычайно горда собой, не думала ни о каких проблемах и осматривалась с праздным любопытством. Нет, я ничего не хочу сказать, этот целиком рукотворный парк (растущие вокруг вековые деревья безусловно были экспортированы на лишенную собственной флоры Вегу) был прекрасен и заслуживал восхищения, но, между прочим, в конце одной из тропинок нас поджидал Креон…

Я так и не придумал ничего стоящего, а встреча с Реналдо, произошедшая у подножия мраморной лестницы, ведущей ко входу в его дворец (да, именно так, это был даже не замок), лишь усилила мое смятение. Сказать, что мой невысокий, кругленький и румяный товарищ выглядел пораженным, — значит не сказать ничего. Вопрос: «Что ты здесь делаешь?» — горел на его лице, как неоновая вывеска, и это, как ни крути, была совершенно логичная и правдоподобная реакция.

Впрочем, быстро убедившись, что ничего сногсшибательного я с наскока выпаливать не собираюсь, Реналдо стал сама церемонность и провел нас по всему ритуалу. Взаимные представления, справки о здоровье (умственном, надо полагать), дороге (с ехидным хихиканьем) и наконец традиционное предложение вкусить пищу. Время было не совсем обеденное, около часа ночи, чувства голода я не испытывал абсолютно, но все же ухватился за этот вариант, пытаясь хоть как-то отсрочить объяснение…

Реналдо явно почувствовал мое состояние, но не слишком удивился — такое поведение вполне соответствовало неспешному керторианскому этикету (а выдал он себя, заказав меню всего из двух блюд)… Правда, когда через четверть часа мы с Гаэлью, совершив краткую экскурсию по дворцу, вызывавшему своей немыслимой роскошью некоторое чувство неловкости, очутились за огромным столом и смогли оценить размер подаваемых тут порций, то не сговариваясь тяжело вздохнули. Есть-то все это надо было — и просили, да и рот лучше занять… Ох, ну где наша не пропадала!

Креон же недавно ужинал, скрывать это необходимости не видел, поэтому потребовал себе лишь кофе с коньяком и, как радушный хозяин, развлек нас беседой монологического плана. Назвать его рассказ пустым нельзя: после осторожно высказанного мной пожелания он вкратце изложил основные галактические события, связанные с ним и другими керторианцами, но ничего особо интересного мы не узнали. За «ударом в спину» (так его охарактеризовал Реналдо), нанесенным Таллисто, у всех возникли проблемы разного уровня сложности, но пока обошлось без смертельных исходов, и вероятность появления таковых была крайне незначительной. Хуже самого Реналдо конфликтовал со своими местными властями только граф Деор, но и он вполне контролировал ситуацию. У меня же дома, на Новой Калифорнии, вообще царил покой… В целом это было малосущественно, за исключением особо подчеркнутого Креоном факта, что барон Детан пропал из виду после Совета напрочь. Если я правильно разобрал его интонацию, это должно было меня насторожить… Хорошо, насторожило. Что с того? На фоне стремительно приближающейся развязки (мы уже перешли к горячему) я просто не мог отвлекаться от насущного.

Но и решить тоже ничего не мог. Проводимое исподтишка наблюдение за нашим хозяином не дало ни хрена — он был в меру оживлен и весел, с явным нетерпением ожидал конца обеда, не выказывал и тени нервозности. Словом, вел себя как типичный Креон, а не злокозненный негодяй. Пожалуй, только фиолетово-зеленая гамма его гардероба наводила на малоприятные воспоминания о предках Реналдо, прославившихся своей жестокостью. Да и то — жестокостью, а не, скажем, хитростью или коварством… Нет, ничто не помогало мне настроиться на волну изощренной лжи, непременно требовавшейся взамен правды. Заявления, что мы оказались здесь по недоразумению или собираемся помочь Реналдо в его трудной борьбе с правительством Веги, исключались — я не мог позволить себе выглядеть еще глупее, чем есть на самом деле…

В итоге к моменту подачи нам кофе и решительного «ну?» Реналдо, сопровождавшегося предвкушающим потиранием ручек, ничего не изменилось — держать ответ я был по-прежнему не готов. Признаюсь, даже бросил отчаянный взгляд на Гаэль, но, всегда бойкая на язык, на этот обед она как будто приняла обет молчания. И не то чтобы до сих пор не осознала абсурдности нашего положения, но, видимо, растерялась не меньше моего… Под моим взглядом она лишь опустила глаза долу, кривовато усмехнулась и беспомощно пожала плечами — поступай, мол, как хочешь! Реналдо, следивший за нами, как любитель сладкого за подносимым десертом, уже готовился отпустить соответствующую шутку, но я его опередил:

— Не спеши! Сейчас тебе представится возможность получше. Собственно, суть в том, что мы хотели выяснить у тебя судьбу одной вещи.

Это произвело впечатление — Креон даже не нашелся с остротой и только автоматически уточнил:

— Моей?

— Твоей.

— Тогда это должен быть алмаз величиной с планету. Или планета с алмаз… — предположил Реналдо. — Мог бы еще подумать насчет ключа к вечной жизни, но сейчас это, сам знаешь, не модно. Все же ничего столь значительного в своем имуществе я не припоминаю, Ранье!

— Вспоминай получше! — с едва заметным нажимом посоветовал я. — Это керторианская камея. Очень старая. Она заряжена таким забавным фокусом, который тут назвали бы дупликацией. Однажды…

Креон перебил меня, хлопнув в ладоши:

— Все, помню. Смешная штучка… А что, есть смысл про нее забыть? — Шутка показалась немного вымученной, а вот я скрипнул зубами совершенно неподдельно. Креон среагировал с неожиданным участием и стер с лица легкомыслие:

— Да нет, я могу сказать, что с ней сталось. Пожалуйста! Просто не понимаю, с чего вдруг всплыла эта камея… Короче, я давным-давно отдал ее Бренну. Это было еще на Кертории.

Я мог поклясться, что Реналдо говорит чистую правду, но легче от этого не становилось. Терпеть такие немыслимые вывихи судьбы было очень трудно, поэтому я ограничился новой серией скрежета зубовного, а потом прицепился к не очень понравившемуся слову:

— Отдал — это как? Подарил, что ли?

— Ну, сейчас… — Презрительный взгляд моего друга ясно говорил, что даже неуравновешенное состояние не может извинить нелепости подобного предположения. — Проиграл, конечно. Камея была моим закладом в каком-то глупом пари. Помнится, очень себя за него корил…

Креон с явным интересом углубился в собственные воспоминания, а затем победно взмахнул указательным пальцем в сторону сидевшей наискосок от него Гаэли:

— Как же, как же — вот вам это точно покажется интересным! Мы с Бренном поспорили: сможет ли Ранье голыми руками сломать шею нашему аналогу медведя!

— И вы поставили на то, что не сможет, — радостно подхватила Гаэль.

— Точно! — заржал Креон, а моя милая подруга с укоризной бросила:

— Может, и в самом деле не стоило этого делать? А, Ранье?..

Я не испытывал ни малейшего желания поддерживать тон беседы, но и огрызнуться как следует не мог. Между тем Реналдо, отсмеявшись, спросил с жеманной обидой:

— Мне кто-нибудь объяснит все-таки, что такого в этой дурацкой камее?

Ни мне, ни Гаэли сейчас этого явно не хотелось, и она попробовала отбрыкнуться в своем стиле:

— Что вы имеете в виду? Какого такого? Реналдо обаятельно улыбнулся, погрозил ей пальчиком и вдруг отрезал:

— Такого, что из-за одной информации о ней двое из здесь присутствующих серьезно рисковали жизнью!

В этот момент мне уже начало казаться, что абсурд достиг своего апогея, поэтому я проигнорировал выпад Креона и предложил Гаэли:

— Покажи ему камею. А то у меня возникает подозрение, будто мы вообще говорим о разных вещах.

По первому впечатлению все согласны были принять верность подозрения заочно, тем не менее Гаэль извлекла предмет разбирательства из кармана и протянула Креону. Тот, галантно привстав, склонился к ее руке и вдруг застыл, едва разборчиво пробормотав:

— Нет, это она…

Но уже через мгновение я понял по его глазам, выдававшим бешеную работу ума, что сразил его отнюдь не факт тождественности камеи. Не берусь утверждать с точностью (мы с Реналдо впоследствии этот момент не обсуждали), но, похоже, толчком ему послужило то, что древнее керторианское украшение принадлежало не мне, а Гаэли. В результате он, проявив удивительную скорость мысли, самостоятельно получил объяснение, которого добивался от нас…

— Дочь Бренна?! — прошептал он, глядя на Гаэль чуть ли не с ужасом. — Ну и ну!..

Мы скромно промолчали, а Реналдо тем временем понял, как выглядел в наших глазах. И сравнил с тем, как мы себя вели…

— Гм, — наконец изрек он, и мне трудно подобрать более исчерпывающее определение для сложившейся обстановки.