Максимальное погружение

Эй, есть тут кто-нибудь? Мои соседи по жилому отсеку мертвы. На борту «Ирхарт» вообще все погибли. Да и сам корабль похож черт знает на что. Ясно, что он обречен. Кажется, начало разговора не слишком радужное. Но должен ведь кто-то рассказать о том, что здесь произошло. Я студентка-кадет Рейчел Наоми Мохаммед-Коэн, приписанная к кораблю наблюдения «Амелия Ирхарт». Я выпустила акустический разведчик в тропосферу Орки, но, кроме собственного аварийного маяка, ничего не слышу. Средства связи на планете уничтожены. Как и во всей системе. Нет вообще никакого обмена информацией. А это значит, что все внутри этой звездной системы погибли. Или почти все. Может, там, наверху кто-то и уцелел. Но то, что больше никто даже сигналов бедствия не подает, кажется довольно зловещим.

Здесь, внизу, все тоже не предвещает ничего хорошего. «Ирхарт» висит носом вниз на предельно допустимой глубине. Гравитационный двигатель поврежден. Равно как и преобразователь массы. Вспомогательные силовые установки работают в лучшем случае с перебоями. В данный момент я нахожусь в абсолютной темноте, замурована внутри гибнущего корабля под давлением в двадцать атмосфер и погружаюсь в занимающий всю планету океан, над которым простирается ядовитая атмосфера.

Переборки не выдерживают... (СИЛЬНЫЙ ГУЛ.)

Не выдержали. Рейчел замолчала и прислушалась, рука застыла перед залитым слезами лицом. Влажные темные волосы, прилипшие к бледной щеке, подсвечивались мягким синим светом маленького экрана у нее на запястье. С экранчика на девушку в ужасе смотрело ее же собственное лицо с дрожащими припухшими губами и вытаращенными глазами. Рейчел было семнадцать стандартных лет, родилась она во время межзвездного перелета от Эпсилона Эридана к Кейд А на борту родительского корабля «Нефертити». Как она жалела, что вообще покинула ето. Гул нарастал, переходя в скрежет, заставивший ее сжать зубы, и в конце концов раздался еще более устрашающий хруст.

...Пора сматываться!

Оглушенная и напуганная, Рейчел уставилась в светящийся экран: так и есть — переборку перекосило. Согласно информации Службы оценки повреждений, морская вода под высоким давлением быстро заполняла разломанные отсеки, повышая сравнительную плотность «Ирхарт» и тем самым увлекая корабль на дно. На индикаторе глубины наручного экрана мелькали цифры, отмечая погружение. Если только Рейчел не удастся найти путь наверх, никто никогда не узнает обстоятельств гибели судна, раздавленного на ядовитой планете в необитаемой звездной системе за много световых лет от цивилизации. Она не сможет принять никаких сообщений, если бы даже ей и было с кем говорить, не считая неизменно оптимистического синтезированного голоса Службы оценки повреждений.

Существовали десятки способов выбраться из поврежденного корабля — три переходных люка, главный вход грузового отсека, а также многочисленные аварийные выходы, но в данный момент пользы от них было немного. «Ирхарт» даже была оборудована катапультирующимся отсеком управления, выдерживающим давление в 40 атмосфер. Но ракета попала как раз в переднюю часть, вывела из строя командную палубу, после чего на корабле воцарился хаос. Когда ракета протаранила корабль, Рейчел спала в своей каюте. Разбудил ее вой сирены и крик вахтенного офицера:

— Приближается ракета, НОЛЬ ОДИН НОЛЬ ПЛЮС 20, немедленно приготовиться...

А потом грянул взрыв. Команда биотехнологов, в которую она входила, размещалась в передних отсеках наблюдения, просматривала образцы морской воды в поисках инопланетной жизни. Как сообщал дружелюбный голос Службы оценки повреждений, сразу после взрыва вода затопила отсеки, раздавив все живое.

Рейчел подумала пробраться на корму, которая теперь торчала кверху, поскольку затопленные отсеки тянули нос корабля вглубь. Как раз на такой чрезвычайный случай на корме находилась еще одна спасательная капсула, рассчитанная на высокое давление. Если бы только удалось до нее добраться!

Освещая путь экранчиком, девушка выбралась в коридор, ведущий к корме. Это была узкая неосвещенная шахта, уходившая вверх, в черноту. На полпути располагался переходной люк средней части корабля, где работало освещение, имелись аварийные запасы. Она поняла, что шлюз все еще цел: он отозвался на ее команды и выбросил аварийный маяк.

Поднеся руку к губам, она велела люку включить освещение и открыть внутреннюю дверь.

Бледный белый круг у нее над головой пролился ярким светом Слава Богу, появился ориентир! Подтянувшись внутрь коридора, она, вжалась спиной в одну из переборок, уперлась ногами в другую и начала медленно продвигаться вверх, преодолевая утомительную гравитацию Орки, равную 1,3 g. Чтобы не заплакать, девушка закрыла глаза. Белый круг исчез — появились лица друзей, команда Рейчел. Она вспомнила, с каким увлечением коллеги искали признаки жизни в морской воде. А Рейчел не потрудилась попрощаться — она была не на дежурстве и совершенно свободна до утренней вахты. Только вот утренняя вахта так и не настала. Ракета взорвалась в 3:03 утра по корабельному времени.

Гибнущий корабль вновь наполнился скрежетом, перешедшим в оглушительный лязг. Она стала карабкаться быстрее. Весь отсек разваливался. Через несколько секунд по шахте вверх хлынет черная морская вода и расплющит девушку о переднюю переборку. Она лихорадочно лезла вверх, стараясь добраться до кружка света. Громкий скрежет и лязг сотрясали шахту. Служба оценки повреждений бодро предупредила: ВНИМАНИЕ! НЕИЗБЕЖНА ПОТЕРЯ ДАВЛЕНИЯ.

Где-то внизу раздался оглушительный удар, а затем рев. Это внутрь хлынула морская вода! Возросшее давление ударило по ушам так, что Рейчел вскрикнула. Она изо всех сил карабкалась наверх, обдирая кожу о шершавую поверхность. Кувырком влетев во входной люк, Рейчел выкрикнула команду закрыть проход. Когда за ней захлопнулась дверь, она услышала, как потоки воды с ревом заполняют шахту — до аварийного модуля на корме ей уже не добраться. Похоже, она никогда не вылезет из этого шлюза.

Свернувшись в позе эмбриона на полу, а точнее — на передней переборке, которая теперь стала полом, Рейчел, дрожа от облегчения, благодарно вдыхала очищенный воздух. Здесь были свет, воздух, аварийные запасы продовольствия, вакуумные скафандры, прилипающие ботинки, противоударный жилет, санитарные блоки с нулевой гравитацией и ремонтные наборы. Правда, в данный момент пользы от всего этого было не слишком много, за исключением разве что санитарных блоков, потому что тошнота подкатывала к ее горлу.

Шлюз, втиснутый между основным грузовым отсеком и палубой над ним, представлял собой автономный отсек, способный выдерживать высокое давление. Его можно было отсоединять от корабля для ремонта или замены, не нарушая структурной целостности «Ирхарт». Модульная конструкция являлась непреложным правилом для всех кораблей наблюдения, действовавших за много световых лет от базы, и половину «Ирхарт» можно было заменить или отстрелить. В грузовом отсеке под ней располагалось все: от парфюмерии до лихтера класса «поверхность-орбита», — но все это было недоступно. Однако сам по себе переходной шлюз представлял уютный саркофаг, где она могла удобно расположиться без скафандра и питаться энергетическими батончиками и таблетками. Какая омерзительная мысль. Снедаемая страхом и чувством вины, Рейчел гадала, почему она так дерется за свое существование, когда все вокруг погибли. Какой смысл цепляться за жизнь, если это означает всего лишь смерть в одиночестве?

Она подумала о доме в триллионах миль отсюда. Как раз в «данное время» «Нефертити» сбавляла скорость, приближаясь к 2992 Эридана — звезде типа F со множеством планет на расстоянии около светового года отсюда. На борту родительского корабля находились ее отец, мать и близкие, радостно ожидавшие встречи с Рейчел в системе Амазонки Эридана на расстоянии еще двух световых лет. Только «Нефертити» больше не с кем встречаться, по крайней мере здесь. Теперь это только ее поход, ее экскурсия. До сих пор она никогда не покидала «Нефертити» больше чем на несколько дней, никогда не удалялась от семьи на расстояние, делавшее невозможным голосовое общение. Теперь же они улетали от нее на скорости, близкой к скорости света.

Жуткий лязг сотряс камеру. Рейчел встала на колени, вытерла рот тыльной стороной руки, молча прислушалась, ощутила во рту вкус крови. От страха она прикусила губу. Услышав страшный скрежет, она представила себе, как корабль вокруг нее рвется на части. Ну и Бог с ним!

Вдруг ее осенило, что это и есть решение! Раскол корпуса — лучший способ освободить шлюз от тонущего корабля, так что пусть себе рвется и ломается. Она села прямо и посмотрела на наручный экран, торопливо проглядывая планы палуб, дрожа так, что лишь двумя руками смогла успокоить маленькое голубоватое изображение. В случае чрезвычайной ситуации можно было отстрелить половину «Ирхарт», а нынешнее положение как раз подходило под такую классификацию. Если ей удастся заставить корабль расколоться по швам, автономный модуль высвободится и всплывет на поверхность. Если же нет, хуже ей не будет. Приладив противоударное снаряжение, она поднесла руку к губам и приказала тому, что еще оставалось от «Амелии Ирхарт», расколоться по швам. Служба оценки повреждений жизнерадостно повиновалась.

Вокруг Рейчел захлопали взрывные болты. «Ирхарт» вскрикнула, как живая, завизжала в агонии — и разлетелась в разные стороны. Затопленные отсеки понеслись вниз, к лежащей глубоко под водой поверхности Орки. Отсеки, находящиеся под давлением, вроде главного трюма, высвободились и стали всплывать.

Морская вода хлынула внутрь, довершая разрушение, снося внутренние переборки, затопляя пустые коридоры. Переходной шлюз, все еще удерживаемый затопленными отсеками, начал погружаться. Рейчел смотрела, как внешнее давление поднимается до 23 атмосфер, потом — 24, 25, 26, 27...

Когда Рейчел погрузилась достаточно глубоко, чтобы освободиться от больших обломков, она взорвала последние болты, удерживавшие камеру, — те, что соединяли ее с тонущими отсеками.

Но камера продолжала погружаться. Давление снаружи перевалило за 30 атмосфер. Потом — 40. Потом — 50.

Не может быть. Рейчел взорвала все болты. Она напрягала память, стараясь вспомнить, какое еще связующее звено упустила. Ничего. Камера должна была высвободиться. А вместо этого цифры внешнего давления росли. Оно составляло 60, 70, 80 атмосфер. Камера выдерживала до 200. Вплоть до настоящего момента это представлялось чем-то маловероятным.

Рейчел потрясла рукой, стараясь заставить цифры повиноваться. Бесполезно. 90, 100...

Давление перевалило за 100 атмосфер. Почему-то шлюз не отделился и зацепился за тонущие секции. На этот раз она опустится на самое дно, и идея отстрелить все плавучие секции корабля больше не казалась такой уж гениальной. Страх сдавил ей грудь, мешая дышать, пока она в бессильном ужасе смотрела на экран. Давление снаружи приближалось к предельным 200 атмосферам.

Теперь Рейчел точно знала, когда умрет; она уже видела, как тают последние оставшиеся ей секунды. Дружелюбные голоса предупреждали: НЕИЗБЕЖНА ПОТЕРЯ ДАВЛЕНИЯ — и советовали вернуться на поверхность. Вместо этого девушка собралась с силами, зажмурилась и попрощалась с родителями.

Когда давление достигло 180 атмосфер, она почувствовала внезапный рывок, потом сумасшедший скрежет. Рейчел бросило на ремни безопасности оттого, что люк перевернулся и вверх дном взмыл к поверхности.

То, что удерживало вместе ее и тонущие отсеки, не вынесло 180 атмосфер. Она была свободна и мчалась к поверхности. Внутренняя дверь оказалась теперь «внизу». Давление снаружи стремительно падало — 80, 60, 40 атмосфер. И без индикаторов давления Рейчел знала, что всплывает — она ощущала все перегрузки, пока шлюз преодолевал темные слои океана.

Когда давление упало до пяти атмосфер — давление на поверхности Орки, — камера вынырнула в ядовитую атмосферу, потом снова плюхнулась в воду. Шлюз подпрыгивал вверх-вниз, затем колебания замедлились и слились с плавным покачиванием океанических волн. Она достигла поверхности моря.

Ее тошнило, не было сил стоять. Высвободившись из ремней безопасности, она рухнула на пол, стараясь сбросить потный, грязный комбинезон. Она засунула одежду в мешок для мусора и застегнула его. Рейчел устроилась на внутренней двери. На теле была лишь нижняя рубашка, а на лице — выражение полного изнеможения. Стоять она по-прежнему не могла, зато теперь уже могла плакать, свободно и отчаянно, не опасаясь, что ей помешает какая-то новая катастрофа. Перед ее мысленным взором мелькали лица, сначала члены ее группы — Нина, Карлос, Джоэл и Али, потом весь остальной экипаж, многих из них она знала с детства. Все они навеки ушли, оставив ее одну. Откуда-то из глубины организма поднимались разрывающие душу рыдания.

До этого момента отведенное ей время измерялось в секундах, теперь жить она могла столько, сколько захочет. В шлюзе она протянет месяцы, даже годы. Можно, к примеру, перерезать себе горло. Нет, это не входило в ее планы! Слишком грубо и жестоко, да к тому же совершенно излишне; достаточно открыть входной люк, и она без проблем задохнется в атмосфере из аммония и метана.

А вот жить будет куда сложнее.

Рейчел откинула с лица мокрые спутанные волосы, посмотрела на входной люк. Все надежды были сосредоточены там, за пределами атмосферы Орки. Ей нужно было как-то вступить в контакт с другими уцелевшими членами экспедиции. Если же никого не осталось, ей придется самой искать цивилизацию, для чего потребуется корабль с гравитационным двигателем. По предположениям Рейчел, на расстоянии одного светового года от нее находилось около пяти таких кораблей. Ближайший из них — «Амелия Ирхарт», от которого теперь остались лишь обломки и который вряд ли мог оказаться ей полезным. Затем корабль, который уничтожил «Ирхарт». Это, была, скорее, гипотетическая возможность. Кто бы ни выпустил эту ракету, прибыл он, конечно, на корабле, потому что система Тигриса была неизученной и необитаемой. Но шансов на то, что Рейчел подбросят домой виновники гибели «Ирхарт», было, мягко говоря, немного.

Главной ее надеждой оставалась «Терешкова», второй корабль наблюдения, принимавший участие в экспедиции и находившийся в 20 световых минутах к центру системы на орбите Иштара, в свою очередь, вращавшегося вокруг Тигриса Эридана А II. Однако с «Терешковой» давно не было связи — никакого стандартного обмена информацией, никаких данных о положении на орбите, никакой телеметрии, даже обычной болтовни. Отказ всех систем. Тот, кто уничтожил «Ирхарт», вероятно, сначала нанес удар по «Терешковой».

На два остальных корабля надежды оставалось еще меньше. Легкий крейсер «Сирокко», осуществлявший военную поддержку экспедиции, удалялся от соседней звезды Тигриса Эридана Б, расположенной в двух световых месяцах, и направлялся на встречу с «Нефертити», которая должна была состояться в районе Амазонки Эридана. Пройдут месяцы, прежде чем сигнал Рейчел достигнет цели, к тому же вряд ли «Сирокко» или «Нефертити» услышат слабый призыв о помощи среди радиационной бури на релятивистских скоростях. Ближайшая обитаемая система, почти в 50 световых годах отсюда, получит ее сигнал, когда Рейчел будет за 60, а ответ придет, когда старушке перевалит за сто.

Рейчел помылась, насколько это было возможно, натянула чистый комбинезон. Затем, выбрав скафандр, она оделась, настроив его на пять атмосфер. Потом открыла клапан на внешней двери. Внутрь ворвались метан и аммоний и, смешавшись с кислородом в люке, создали взрывоопасную смесь, так что теперь малейшая искра преждевременно катапультирует ее на орбиту. Когда давление выровнялось, она дала распоряжение открыть внешнюю дверь и высунула голову наружу.

Сконструированный так, чтобы плавать входом вверх, шлюз покачивался на волнах в огромном океане размером с планету. Длинные иссиня-черные валы, прочерченные струйками пены, медленно накатывали на него, поднимая, потом вновь опуская. Поверхность Орки раз в сто превосходила земную, и вся она была занята водой. Невероятное зрелище, особенно для того, кто родился на борту космического корабля. Влажные водяные облака тянулись до самого горизонта, над поверхностью океана гигантские серые вихри, пронизанные лучами света, влекли в ее сторону черные струи дождя. За облаками обширная атмосфера Орки уходила в космическое пространство. Ради этого «Ирхарт» и прилетела на Орку: жидкая вода при нормальной земной температуре, приемлемых давлении и поверхностной силе тяжести. Автоматические анализы говорили о возможности жизни, и их группа нашла ее — маленькие анаэробные организмы, способные использовать в метаболизме метан. И лишь за это кто-то уничтожил весь экипаж? Полный бред. Но размышления о безысходности создавшегося положения со всеми «почему» и «отчего» уж точно сведут ее с ума.

Она надвинула на глаза макроскоп скафандра, сканируя поверхность моря. В полумиле колыхался какой-то блестящий предмет. Уси лив увеличение, она разглядела обломок корпуса. Интересно, но не особенно полезно. Еще в четырех милях Рейчел нашла то, что искала: грузовой отсек «Амелии Ирхарт», который плавал дверью вверх.

Вернувшись в люк, она пристегнула пояс вертикального взлета и надела прилипающие ботинки. Через открытую дверь она вылетела в плотную ядовитую атмосферу Орки. Блестящие обломки «Ирхарт» усеивали темное волнующееся море. Приземлившись на гладкий полузатопленный грузовой трап, она приказала ботинкам прилипнуть, потом осторожно двинулась в сторону входного люка и проникла внутрь. Вновь очутившись в привычной атмосфере, она сняла скафандр. Грузовой отсек, который был спроектирован так, чтобы плавать правым бортом вверх, казался почти целым: свет горел, воздух циркулировал, оборудования хватило бы на обустройство небольшой колонии, — жаль, что Рейчел не могла все это прихватить с собой. Она забралась в тесную кабину лихтера класса «поверхность-орбита», заказав проверку всех систем. В ответ автопилот сообщил: ВСЕ СИСТЕМЫ РАБОТАЮТ НОРМАЛЬНО.

Хорошо. Пристегнув ремни аварийной посадки, она приказала провести поиск источников электронного излучения или каких-либо необычных объектов на ближайшей орбите.

НИКАКИХ ИСТОЧНИКОВ ИЗЛУЧЕНИЯ. НИКАКИХ ОБЪЕКТОВ.

Ничего, кроме обычных лун и луночек. Стремительно опускалась ночь, ведь Орка вращалась быстро — один оборот за девять часов. Если предположить, что нападение было совершено со стороны солнца — темнота, когда сама Орка скроет ее от внутренней системы, это лучшее время для взлета. Рейчел дала указание автопилоту перейти в тактический режим и совершила набег на грузовой отсек, арсенал и продуктовый склад, загрузив в лихтер двухгодичный аварийный запас пищи и ракеты «Хеллхаунд» и «Озирис» — так, на всякий случай.

— Отличная работа, — похвалила она лихтер и подумала: «Жаль, что ты не в состоянии вывезти меня из этой системы».

Рейчел предстоит сменить этот гостеприимный послушный упаковочный ящик на корабль для дальних космических полетов. А это значит, что придется выяснять, в каком состоянии сейчас «Терешкова», да еще так, чтобы ее саму при этом не убили. Пока Тигрис Эридана А садился за невидимый горизонт, Рейчел разгерметизировала грузовой люк и велела автопилоту доставить ее на Иону, ближайшую ледяную луну Орки.

Вероятно, Иона была самым одиноким местом во Вселенной — изрытый ямами ледяной шар около тысячи миль в поперечнике. Безвоздушный, замерзший, никому не нужный шар идеально подходил для ее целей. Она посадила лихтер в глубокой ледяной расщелине со стороны Орки, где ее никак нельзя было увидеть от солнца. Здесь Ор-ка загораживала полнеба — огромный иссиня-черный шар, навсегда отпечатавшийся на короткой линии горизонта. Облачившись в скафандр, Рейчел перебралась к ледяной вершине на границе света и тени. Этот огромный айсберг застыл в гигантском замерзшем потоке, который перестал течь миллиарды лет назад. Она приземлилась и стала наблюдать за восходом Тигриса Эридана А над темными облачными вершинами Орки.

Тени становились короче, а граница света и тени приближалась к девушке по изрытому кратерами ледяному полю. Потом вдруг из-за темного силуэта планеты показалось маленькое желтое солнце системы. В макроскоп она заметила сверкающий белый шар на дальней стороне Тигриса А — это Иштар, окутанная дымкой богиня любви и войны. Рядом висела маленькая коричневатая луна Энкиду. По эллиптической орбите вокруг них вращалась сверкающая серебристая полоска. Есть! Рейчел усилила увеличение — это был корабль, с виду заброшенный, но нетронутый. Должно быть, «Терешкова».

Но как до нее добраться? Она приказала автопилоту вернуться в тактический режим и высказать свои предложения. В ответ раздалось: ПРОВЕРИТЬ ЗАЩИТУ С СОЛНЕЧНОЙ СТОРОНЫ. Рейчел согласилась, и одна из ракет «Хеллхаунд» с большим ускорением стартовала в сторону «Терешковой». В ожидании результата девушка легла и тут же погрузилась в глубокий сон — уже подходила к концу утренняя вахта того самого дня, который начался с ночного ада.

Через несколько часов автопилот разбудил ее, и она надвинула на глаза макроскоп. Из-за маленькой коричневатой луны появились ракеты — целых две. Ее «Хеллхаунд» выпустил холостые снаряды по десятку различных траекторий. От Энкиду отделились еще четыре ракеты. Это было похоже на стандартную запрограммированную реакцию. Рейчел наблюдала, как ракеты наносили удары. Одна попала в «Хеллхаунд», остальные атаковали «пустышки», уцелевшие же холостые снаряды полетели дальше в сторону солнца. Она запросила анализ, и автопилот отозвался: ПРОСТАЯ АВТОМАТИЧЕСКАЯ ОБОРОНА. ПОДАВИТЬ ПРИ ПОМОЩИ МНОЖЕСТВА РАКЕТ.

Уловив презрение в немногословном ответе машины, она приказала автопилоту: «Давай, наделай побольше пакостей». Стартовали три «Хеллхаунда» и «Озирис», а сама Рейчел вновь прилегла еще немного поспать. Теперь шла уже дневная вахта, и хотя она приняла таблетку, заменяющую полноценную еду, заснуть девушка так и не смогла. На нее нахлынули воспоминания, навалилось чувство страха и одиночества. В шлеме Рейчел были таблетки, которые бы с легкостью погрузили ее в забытье, но девушка хотела свести к минимуму зависимость от медикаментов и вместо этого потягивала воду с глюкозой и рассматривала ледяную пустыню.

Время от времени она надевала макроскоп, проверяя, как там ракеты. Наконец они появились, целых четыре. Рейчел будто завороженная смотрела, как рассеиваются ракеты, пытаясь поразить десятки «пустышек». Ракета «Озирис» класса «орбита-поверхность» осталась совершенно незамеченной и нанесла удар в расчетное место запуска вражеских ракет; ее боеголовка из антивещества проделала внушительную дыру в Энкиду.

Сердце девушки возрадовалось. Это за «Ирхарт»! За Нину, Джоэла, Али. И всех остальных. Рейчел ощутила примитивное удовлетворение, наблюдая, как от взрыва ракеты поднялось облако пыли. Месть приятна, особенно месть безликому врагу на расстоянии миллиардов миль.

Торжество длилось недолго. Рейчел одолела какую-то смертоносную систему с микропроцессором вместо мозгов, созданную ради того, чтобы заставать врасплох невинные жертвы, но не рассчитанную на длительную оборону. И пока она остается пленницей данной заброшенной звездной системы, это даже победой назвать трудно. Она стартовала в грузовом лихтере в сторону солнца, выпуская вперед ракеты — так, на всякий случай. Высокоскоростные ракеты достигали внутренней области системы через несколько часов, но лихтеру, чтобы преодолеть это расстояние, требовались дни. Время тянулось медленно. Воительница стала обустраиваться в грузовом отсеке среди оставшихся «Хеллхаундов» — примитивное существование, без виртуальной реальности, которая бы скрыла переборки, без виртуальных развлечений, без контактов с людьми. Ничего, кроме консервированной еды и гнетущего чувства утраты. Раньше девушку окружали семья, экипаж корабля — родилась она на борту, там же росла и воспитывалась. Поскольку ее родители были межзвездными исследователями, ей пришлось избрать тот же путь, вот только она никогда не собиралась работать в одиночку.

На мониторе росло изображение Тигриса А, но никаких новых ракет в обозримом пространстве не появлялось — обнадеживающий знак. То, что поразило «Ирхарт» и обездвижило «Терешкову», исчезло. Узнает ли она когда-нибудь, что это было? Может быть, но главной заботой Рейчел оставалась «Терешкова». Уцелел ли кто-нибудь на поврежденном корабле и сможет ли судно доставить ее домой? А с выяснением вопроса, кому не удалось убить Рейчел, можно и повременить.

Но скоро стало ясно, что покинутый корабль на эксцентрической орбите — не «Терешкова». Рейчел, онемев, вглядывалась в увеличенное изображение, узнавая очертания видавшего виды древнего военного корвета, в котором зияла дыра от прямого попадания. Вокруг выпотрошенного и разломанного корпуса вращалось облако льда и обломков. А еще мертвые тела, которые плавали на фоне моря звезд. Никаких признаков ни «Терешковой», ни остатков экспедиции Рейчел.

В подавленном настроении она выровняла орбиты с брошенным кораблем, облачилась в скафандр и отправилась посмотреть, нет ли чего полезного. Немного. Развалину давно пора было списать, уцелевшие узлы оказались слишком древними, чтобы на них стоило тратить время. На передней части корпуса виднелась надпись «Драко», что соответствовало изображению дракона на комбинезонах экипажа. Рейчел надеялась, что сможет снять межзвездный двигатель с боевого корабля и каким-то образом присоединить его к грузовому лихтеру, но ракета угодила точно в двигательный отсек. Единственной частью корвета, оставшейся в целости и сохранности, была капсула глубокой заморозки, вращавшаяся среди тел.

Девушка отбуксировала блестящую капсулу назад к кораблю. В худшем случае ею можно будет воспользоваться, чтобы переждать необходимые лет сто, пока не прибудет помощь, если находящийся внутри обитатель не станет возражать. Что делал древний боевой корабль в практически пустой системе? Корвету самому по себе была не одна сотня лет, он оказался настолько стар, что никаких данных о потере подобного корабля в этом секторе не сохранилось, однако повреждения он получил не так давно. Замерзшие газы, вырвавшиеся из разорванного корпуса, еще не полностью растворились, а капсула глубокой заморозки, если верить индикатору, была запрограммирована на 9 месяцев, 28 дней, 12 часов и 52 минуты. Ее обитатель, кем бы он ни был, оказался единственным, кто спасся после катастрофы, но девушке не очень хотелось разгерметизировать саркофаг и обменяться историями.

Пристроив капсулу в трюме, она поближе рассмотрела Энкиду, с легкостью опустившись точно в том месте, где в него попал «Озирис». Боеголовки из антивещества оставляют после себя большие дыры, но на этот раз картина оказалась совершенно иной. Вместо ожидаемого кратера Рейчел обнаружила разрыв в наружной оболочке луны. Энкиду состоял не из скальной породы или льда, а из какой-то затвердевшей пены, коричневой сверху и розовой внутри, державшейся на усиленном металлическом каркасе. Рейчел спросила автопилот, что бы это значило, и получила ответ: ИНОПЛАНЕТНЫЙ КОРАБЛЬ.

Нет, без дураков, кому придет в голову строить корабль размером с луну в системе, населенной анаэробными бактериями? Готового ответа у Рейчел не нашлось. В человеческом пространстве не было инопланетян, совершавших межзвездные путешествия, если не считать Жуков, но Жуки никогда ничего подобного не строили. Рейчел ничего не знала о создателях Энкиду, кем бы они ни были, а ведь она была студентом-ксенобиологом и посвятила свои исследования именно этому сектору космоса, то есть как раз она-то и должна была знать. Девушка поинтересовалась у автопилота: «Что мне теперь делать?» — НЕДОСТАТОЧНО ИНФОРМАЦИИ.

Что верно, то верно. Она не заметила никаких следов «Терешковой», которой следовало тихо-мирно изучать Иштар, эту окутанную облаками планету земного типа, которая и привела их к системе Тигриса Эридана А. Если «Терешкову» обстреляли во время наблюдения за планетой, она, возможно, по спирали ушла вниз и сгорела в плотной атмосфере Иштара. Рейчел крупно повезет, если она найдет хоть какие-нибудь обломки.

Таким образом, у нее оставался один путь действий. Отправившись к складу оружия, Рейчел достала «стингер», потом разгерметизировала, ящик, осторожно приподняв серебристую крышку. Внутри оказался суперкот. Он спал, свернувшись клубочком, присоединенный трубками к капсуле. Суперкоты, Homo smilodon, были двухметровыми биоконструктами с коричневатым мехом. Их вывели многие столетия назад, скрестив человеческую ДНК и ДНК крупных кошачьих; в целом это были гуманоиды, если не считать когтей, меха, маленького хвостика, кошачьих мордочек, кошачьих повадок и, естественно, двух больших передних клыков, свисавших на подбородок. Рейчел ткнула спящего кота стволом «стингера» и отступила.

Суперкот медленно распрямился, сел в серебристом ящике, под мягким коротким мехом играли мускулы. Кошачьи глаза сфокусировались на девушке, а улыбка обнажила два ряда белоснежных зубов.

— Привет, человек.

Рейчел кивнула, отметив, что трубки удерживают большого обнаженного кота. Это хорошо, потому что суперкоты молниеносно быстры. Если биоконструкт слишком приблизится к ней, то сможет отобрать у нее «стингер» и завладеть ситуацией.

— И тебе привет.

— Ты не меня ожидала увидеть, правда? — улыбка стала шире. — Меня ты тоже удивила. Какой нынче год?

— Отвечать будешь ты, — сказала Рейчел, наведя на него «стингер». — Ты работорговец?

— Работорговец? — судя по всему, вопрос показался ему смехотворным. — Я же не человек. Зачем мне рабы?

Закусить на ночь... Вслух эту мысль она не высказала, сосредоточившись на вещественных доказательствах против суперкота.

— Ты с этого корвета под названием «Драко», незарегистрированного военного корабля, находящегося глубоко в созвездии Эридана. — Татуировки и имена драконов были традиционной символикой работорговцев.

— Не имею отношения, — саблезубому биоконструкту удалось изобразить негодование. — Ты-то сама как сюда попала? Что это за корабль? — Он оглядел трюм и ряды «Хеллхаундов».

Она покачала головой, заверения в невиновности не произвели на нее впечатления — если в системе находились работорговцы, тогда «Амелия' Ирхарт» и «Терешкова», должно быть, входили в число их намеченных жертв. Больше во всей системе ничего привлекательного не имелось.

— Просто скажи мне то, что я хочу знать, или это будет последний корабль, который ты увидишь в своей жизни.

Он закатил глаза.

— Ты, наверное, самка.

— Боюсь, что да, — спокойно ответила Рейчел. Ни работорговцы, ни суперкоты не любили женщин. — Что тебе известно об этом инопланетном корабле?

— Каком корабле? — и опять огорченно-невинный вид.

— Энкиду. — Та самая конструкция размером с луну, вокруг которой они в данный момент вращались. — Кто поместил его сюда? И зачем?

— Спроси у ксенос, которые его построили, — посоветовал супер-кот.

— У тебя есть последний шанс оказаться полезным, — пояснила Рейчел. — Если ты не начнешь мне рассказывать что-то такое, чего я не знаю, ты вернешься на орбиту, только без холодного спального ящика. — Камера глубокой заморозки могла пригодиться и ей самой.

Раздувая ноздри, суперкот оглядел девушку с ног до головы.

— А знаешь, от тебя пахнет страхом.

— Да неужели? — она чувствовала, как вспотела рука, сжимающая «стингер». — Я и не заметила.

— Ты всего лишь человек, — утешил он.

Пропустив мимо ушей снисходительный тон, она спросила:

— А ты кто?

— Людям нравится называть меня Тигра, — он попытался произнести это так, словно был другом всего человечества.

— Хорошо, Тигра, — медленно кивнула она, стараясь держать «стингер» как можно ровнее, — расскажи мне про этот инопланетный корабль.

— Как ни странно, это портал для перемещения со скоростью света, — объяснил суперкот, улыбаясь недоумению девушки. — Его построили неизвестные ксенос более миллиарда лет назад. Полагают, это те же существа, которые вырезали надписи на Шепчущей скале на Эпсилоне Эридана III. Здесь не единственный портал, есть и другие, соединяющие всю сеть Тигриса Эридана с окружающими системами, правда, самих ксенос здесь давно уже след простыл.

— Так где же они? — вслух полюбопытствовала Рейчел, всерьез и не рассчитывая на ответ. — И почему они исчезли?

— Может, им соседи не понравились? — промурлыкал суперкот. — Меня тоже многие раздражают.

Портал для перемещения со скоростью света. Увлекательно и, с физической точки зрения, вполне возможно. Может, перед ней ответ на ее молитвы, если только этот зубастый убийца говорит правду, что маловероятно. Но так глубоко в Эридане происходили и более странные вещи.

— Как работает портал? — поинтересовалась она в надежде, что устройство сможет доставить ее к Амазонке Эридана.

Тигра пожал плечами.

— Придется спросить у неизвестных ксенос. И то верно.

— Может, ты знаешь, куда он ведет? Тигра хитро улыбнулся, обнажив зубы.

— А куда бы ты хотела попасть?

— Амазонка Эридана. — Если бы ей удалось попасть туда со скоростью света, она бы даже опередила «Сирокко» и «Нефертити».

— Это возможно. — Тигра произнес фразу так, будто легкой ему эта задача не казалась.

Девушка изучающе оглядела биоконструкт. Тигре изначально нельзя было доверять, поскольку он был и работорговцем, и суперкотом, и вполне мог водить ее вокруг пальца, пока ситуация не изменится в его пользу. Неизвестные ксенос. Таинственные порталы для перемещений со скоростью света. Поверить в такое было весьма трудно, но чему-то верить поневоле приходилось. Либо так, либо заползти в капсулу и надеяться на спасение через сто лет. Рейчел вовсе не хотелось делиться с Тигрой своими бедами, поскольку любая полученная от нее информация будет с радостью использована против нее же самой. Вместо этого она должна выудить у него все детали, не рассказывая ничего о себе, и начать следовало с вопроса: «Кто заминировал портал?». Автоматическая система ракетной обороны была установлена явно не миллиард лет назад и не таинственными ксенос. Да, она была древняя и устаревшая, но построили ее люди.

— Кто разместил ракеты-роботы, которые разворотили твой корабль?

Тигра пожал плечами, проявив минимум интереса к своим погибшим товарищам.

— Зелененькие.

Похоже на правду. Сначала работорговцы и суперкоты, потом неизвестные ксенос, теперь еще новые биоконструкты.

— Какие зелененькие? Тигра отмахнулся от нее.

— Узнаешь.

— Не пойдет, — покачала головой биолог. — Мне нужно знать сейчас.

Тигра зевнул.

— Это сделали зелененькие, скорее всего, с Мардука в системе Б, чтобы отпугнуть всех желающих воспользоваться порталом.

— Просто по злобе, полагаю?

Или во имя защиты от непрошеных суперкотов. Считалось, что Мардук необитаем, но похоже зелененькие переселились в систему Б.

— Чисто по злобе и скверности натуры, — согласно замурлыкал Тигра. — Зелененькие — неблагодарные недоумки, фанатично близорукие и антисоциальные существа. Кто-то аккуратно отобрал худшие человеческие черты и привил на капусту.