"Дневниковые записи" - читать интересную книгу автора (Хармс Даниил)1937 год21 января — Н-да-а! — сказал я еще раз дрожащим голосом. Крыса наклонила голову в другую сторону и все так же продолжала смотреть на меня. — Ну, что тебе нужно? — спросил я в отчаяньи. — Ничего! — сказала вдруг крыса громко и отчетливо. Это было так неожиданно, что у меня прошел даже всякий страх. А крыса отошла в сторону и села на пол у самой печки. — Я люблю тепло. — сказала крыса, — а у нас в подвале ужасно холодно. Это писано уже сравнительно давно и, надо сознаться, очень плохо. Так писать нельзя. Теперь, мне кажется, я знаю, как надо писать, но у меня нет к этому энергии и страсти. Я гибну. Я гибну материально и гибну как творец. Эта запись сделана в тяжелое для меня время. Такого тяжелого времени я не упомню. Особенно тяжело потому, что у меня совершенно нет светлых перспектив. *** 4 апреля Обладать только умом и талантом слишком мало. Надо иметь еще энергию, реальный интерес, чистоту мысли и чувство долга. *** Вписываю сюда события сегодняшнего дня, ибо они поразительны. Вернее: особенно поразительно одно событие, я его подчеркну. 1). Мы вчера ничего не ели. 2). Утром я взял в сберкассе 10 руб., оставив на книжке 5, чтобы не закрыть счета. 3). Зашел к Житкову и занял у него 60 руб. 4). Пошел домой, закупая по дороге продукты. 5). Погода прекрасная, весенняя. 6). Поехал с Мариной к Буддийской пагоде,[201] взяв с собой сумку с бутербродами и фляжку с красным вином, разбавленным водой. 7). На обратном пути зашли в комиссионный магазин и 8). Пошли к Житкову. 9). С Житковым узнали, кто купил фисгармонию, и поехали по адресу: Песочная 31. кв. 46, Левинский. 10). Перекупить не удалось. 11). Вечер провели у Житкова. *** 11 апреля Довольно праздности и безделья! Каждый день раскрывай эту тетрадку и вписывай сюда не менее полстраницы. Если нечего записать, то запиши хотя бы, по совету Гоголя, что сегодня ничего не пишется. Пиши всегда с интересом и смотри на писание как на праздник.[203] *** Апрель 1937 Никаких мыслей за эти дни в голову не приходило, а потому ни сюда, ни в голубую тетрадь я ничего не записывал. Очень дергают меня зайчики. Вяло работал над Радловским альбомом «Рассказы в картинках».[204] J. По утрам сидел голый. Лишен приятных сил. Досадно, ибо А. *** 12 мая Боже! Что делается! Я погрязаю в нищете и в разврате. Я погубил Марину. Боже, спаси ее! Боже, спаси мою несчастную, дорогую Марину. Марина поехала в Детское, к Наташе. Она решила развестись со мной. Боже, помоги сделать все безбольно и спокойно. Если Марина уедет от меня, то пошли ей, Боже, лучшую жизнь, чем она вела со мной. *** 1 июня 1937 года. 2 ч. 40 минут Пришло время еще более ужасное для меня. В Детиздате придрались к каким-то моим стихам и начали меня травить.[205] Меня прекратили печатать.[206] Мне не выплачивают деньги, мотивируя какими-то случайными задержками. Я чувствую, что там происходит что-то тайное, злое. Нам нечего есть. Мы страшно голодаем. Я знаю, что мне пришел конец. Сейчас иду в Детиздат, чтобы получить отказ в деньгах. *** 1 июня 1937 года Сейчас в Детиздате мне откажут в деньгах. Мы погибли. *** 18 июня 1937 года. В комнате Или. Я совершенно отупел. Это страшно. Полная импотенция во всех смыслах. Расхлябанность видна даже в почерке. Но какое сумасшедшее упорство есть во мне в направлении к пороку. Я высиживаю часами изо дня в день, чтобы добиться своего, и не добиваюсь, но все же высиживаю. Вот что значит искренний интерес! Довольно кривляний: у меня ни к чему нет интереса, только к этому. Вдохновение и интерес — это то же самое. Уклониться от истинного вдохновения столь же трудно, как и от порока. При истинном вдохновении исчезает все и остается только оно одно. Поэтому порок есть тоже своего рода вдохновение. В основе порока и вдохновения лежит то же самое. В их основе лежит подлинный интерес. Подлинный интерес — это главное в нашей жизни. Человек, лишенный интереса к чему бы то ни было, быстро гибнет. Слишком однобокий и сильный интерес чрезмерно увеличивает напряжение человеческой жизни; еще один толчок, и человек сходит с ума. Человек не в силах выполнить своего долга, если у него нет к этому истинного Интереса. Если истинный Интерес человека совпадает с направлением его долга, то такой человек становится великим. *** 5 июля 1937 Подойдешь к Марине, с нежной душой, а отойдешь с раздражением. И виной тому, должно быть, я сам. Не знаю, что и написать, так я растерян и смущен сам. Страшно пусто во мне. Ничем похвастаться не могу. Во всем сплошные недостатки. *** Если государство уподобить человеческому организму, то, в случае войны, я хотел бы жить в пятке.[207] *** [Июль — август 1937 года] Надо быть хладнокровным, т. е. уметь молчать и не менять постоянного выражения лица. Когда человек, говорящий с тобою, рассуждает неразумно, — говори с ним ласково и соглашайся. Когда человек говорит: «мне скучно», — в этом всегда скрывается половой вопрос. *** Говорят, тут ходит один инкуб.[208] Он давит клопов. Инкуб-Атор. *** Создай себе позу и имей характер выдержать ее. Когда-то у меня была поза индейца, потом Шерлока Холмса, потом йога, а теперь раздражительного неврастеника. Последнюю позу я бы не хотел удерживать за собой. Надо выдумать новую позу. *** Компендий:[209] Когда мне прежде приходила охота понять кого-нибудь, то я принимал во внимание не поступки, в которых все условно, а желания. Скажи мне, чего ты хочешь, и я скажу, кто ты. Чехов. «Скучная история».[210] *** …в наш век авиации и беспроволочного электричества… **** Попробуй сохранить равнодушие, когда кончаются деньги. *** Вот интересное чувство на пляже: рядом пустое место. Кто ляжет? Ждешь, но обыкновенно сосед оказывается ничем не интересен. *** 7 августа 1937 года Я достиг огромного падения. Я потерял трудоспособность совершенно. Я живой труп. Отче Савва, я пал. Помоги мне подняться. **** Жизнь это море, судьба это ветер, а человек это корабль. И как хороший рулевой может использовать противный ветер и даже идти против ветра, не меняя курса, так и умный человек может использовать удары судьбы и с каждым ударом приближаться к своей цели. Пример: Человек хотел стать оратором, а судьба отрезала ему язык, и человек онемел. Но он не сдался, а научился показывать дощечки с фразами, написанными большими буквами, и при этом, где нужно, рычать, а, где нужно, подвывать, и этим воздействовать на слушателей еще более, чем это можно было сделать обыкновенной речью. Вот уже 7 августа. Я ничего не сделал до сих пор. Сейчас я в Детском (с 1 августа). Состояние мое только хуже. Неврастения, рассеянность, в душе нет радости, полное отсутствие трудоспособности, мысли ленивые. *** 7 августа 1937 года. Детское Село Время от времени я записываю сюда о своем состоянии. Сейчас я пал, как никогда. Я ни о чем не могу думать. Совершенно задерган зайчиками. Ощущение полного развала. Тело дряблое, живот торчит. Желудок расстроен, голос хриплый. Страшная рассеянность и неврастения. Ничего меня не интересует, мыслей никаких нет, либо если и промелькнет какая-нибудь мысль, то вялая, грязная или трусливая. Нужно работать, а я ничего не делаю, совершенно ничего. И не могу ничего делать. Иногда только читаю какую-нибудь легкую беллетристику. Я весь в долгах. У меня около 10 тысяч неминуемого долга. А денег нет ни копейки, и при моем падении нет никаких денежных перспектив. Я вижу, как я гибну. И нет энергии бороться с этим. Боже, прошу Твоей помощи. *** 7 августа Я могу точно предсказать, что у меня не будет никаких улучшений, и в ближайшее время мне грозит и произойдет полный крах. *** [Август 1937 г. ] Сижу опять на веранде, смотрю на деревья, но уже нет в душе той радости, которая была несколько лет тому назад. Моя душа слишком загрязнена, лень и вялость наполнили душу мою. Не хочу даже больше писать об этом…[212] *** Я не стал затыкать ушей. Все заткнули, а я один не заткнул, и потому я один все слышал. Я так же не закрывал тряпкой глаз, как это сделали все, и потому я все видел. Да, я один все видел и слышал. Но, к сожалению, я ничего не понял, значит, какая цена тому, что я один все видел и слышал. Я даже не мог запомнить того, что я видел и слышал. Какие-то отрывочные воспоминания, закорючки и бессмысленные звонки. Вот прибежал трамвайный кондуктор, за ним пожилая дама с лопатой в зубах. Кто-то сказал: «…вероятно, из-под кресла…» Голая еврейская девушка раздвигала ножки и выливала на свои половые органы из чашки молоко. Молоко стекает в глубокую столовую тарелку. Из тарелки молоко сливают обратно в чашку и предлагают мне выпить. Я пью; от молока пахнет сыром… Голая еврейская девушка сидит передо мной с раздвинутыми ногами, ее половые органы выпачканы в молоке. Она наклоняется вперед и смотрит на свои половые органы. Из ее половых органов начинает течь прозрачная и тягучая жидкость…. Я прохожу через большой и довольно темный двор. На дворе лежат сложенные высокими кучами дрова. Из-за дров выглядывает чье-то лицо. Я знаю: это Лимонин следит за мной. Он смотрит: не пройду ли я к его жене. Я поворачиваю направо и прохожу через парадную на улицу. Из ворот выглядывает радостное лицо Лимонина… Вот жена Лимонина предлагает мне водку. Я выпиваю четыре рюмки, закусываю сардинами и начинаю думать о голой еврейской девушке. Жена Лимонина кладет мне на колени свою голову. Я выпиваю еще одну рюмку и закуриваю трубку. «Ты сегодня такой грустный,» говорит мне жена Лимонина. Я говорю ей какую-то глупость и ухожу к еврейской девушке.[213] *** 28 сентября 1937 года Я все не прихожу в отчаянье. Должно быть, я на что-то надеюсь, и мне кажется, что мое положение лучшее, чем оно есть на самом деле. Железные руки тянут меня в яму. Но сказано: «Не всегда забыт будет нищий, и надежда бедных не до конца погибнет.» (Пс. IX. 19).[214] *** 3 октября 1937 года Поели вкусно (сосиски с макаронами) в последний раз. Потому что завтра никаких денег не предвидится, и не может их быть. Продать тоже нечего. Третьего дня я продал чужую партитуру «Руслана» за 50 руб. Я растратил чужие деньги. Одним словом, сделано последнее. И теперь уже больше никаких надежд. Я говорю Марине, что получу завтра 100 рублей, но это враки. Я никаких денег ниоткуда не получу. Спасибо Тебе, Боже, что по сие время кормил нас. А уж дальше да будет Воля Твоя. *** Благодаря Тя, Христе Боже наш, яко насытил еси земных Твоих благ. Не лиши нас и Небесного Твоего Царствия. *** 4 октября 1937 года Сегодня мы будем голодать. *** 9 октября, суббота. 10 ч. 40 м. утра. 1937 год Даю обязательство до субботы, 30 октября 1937 года, не мечтать о деньгах, квартире и славе. *** 23 октября 1937 года. 6 ч. 40 м. вечера Боже, теперь у меня одна единственная просьба к тебе: уничтожь меня, разбей меня окончательно, ввергни в ад, не останавливай меня на полпути, но лиши меня надежды и быстро уничтожь меня во веки веков. *** 31 октября 1937 года Меня интересует только «чушь»; только то, что не имеет никакого практического смысла. Меня интересует жизнь только в своем нелепом проявлении. Геройство, пафос, удаль, мораль, гигиеничность, нравственность, умиление и азарт — ненавистные для меня слова и чувства. Но я вполне понимаю и уважаю: восторг и восхищение, вдохновение и отчаяние, страсть и сдержанность, распутство и целомудрие, печаль и горе, радость и смех. *** 13 ноября 1937 года Иду на заседание секции детских писателей. Я уверен, что мне откажут в помощи и выкинут меня из Союза.[215] *** 14 ноября 1937 года Вот мои любимые писатели: | человечеству: | моему сердцу: 1) Гоголь 69 69 2) Прутков 42 69 3) Мейринк 42 69 4) Гамсун 55 62 5) Эдвард Лир 42 59 6) Льюис Кэрролл[216] 45 59 Сейчас моему сердцу особенно мил Густав Мейринк.[217] *** 16 ноября 1937 года Я больше не хочу жить. Мне больше ничего не надо. Надежд нет у меня никаких. Ничего не надо просить у Бога, что пошлет Он мне, то пусть и будет: смерть, так смерть, жизнь, так жизнь, — все, что пошлет мне Бог. В руце Твои, Господи, Иисусе Христе, предаю дух мой. Ты мя сохрани, Ты мя помилуй и живот вечный даруй мне. Аминь. *** Я ничего не могу делать. Я не хочу жить. *** 22 ноября 1937 года Элэс[218] утверждает, что мы из материала, предназначенного для гениев. *** На что ропщу я? Мне дано все, чтобы жить возвышенной жизнию. А я гибну в лени, разврате и мечтании. *** Человек не «верит» или «не верит», а «хочет верить» или «хочет не верить». Есть люди, которые не верят и не не верят, потому что они не хотят верить и не хотят не верить. Так, я не верю в себя, потому что у меня нет хотения верить или не верить.[219] *** Я хочу быть в жизни тем же, чем Лобачевский был в геометрии. *** Ошибочно думать, что вера есть нечто неподвижное и самоприходящее. Вера требует интенсивного усилия и энергии, может быть, больше, чем все остальное.[220] *** Сомнение — это уже частица веры. *** Есть ли чудо? Вот вопрос, на который я хотел бы услышать ответ. *** На замечание: «Вы написали с ошибкой», — ответствуй: «Так всегда выглядит в моем написании». *** 23 ноября 1937 года Марина, голая, в одной ночной рубашке, выбегала на лестницу и разговаривала с газетчицей. Думаю, что она простудилась. Я страшно обозлился. *** 30 ноября 1937 года Боже, какая ужасная жизнь, и какое ужасное у меня состояние. Ничего делать не могу. Все время хочется спать, как Обломову. Никаких надежд нет. Сегодня обедали в последний раз, Марина больна, у нее постоянно температура от 37–37,5. У меня нет энергии. |
|
|