"Джагала" - читать интересную книгу автора (Браст Стивен)

2.

Лойош на минутку заткнулся, потом сказал:

«Ладно, босс. Что ты увидел такого, чего я не засек?»

«Не увидел – услышал. Вернее, чего я не услышал. О чем он не спросил.»

Через пару секунд он отозвался:

«Ну да, точно. Он не спросил, что ты тут делаешь.»

«Именно.»

«Может, просто из вежливости?»

«Лойош, житель захолустного городка просто не может вот так вот заговорить с чужестранцем и не спросить, что его сюда привело. Это противоречит законам природы.»

«А значит, он знает или думает, что знает. Ты не так уж глуп для млекопитающего.»

«Спасибо за комплимент.»

«Думаешь, джареги?»

«Так и намерен думать, пока не получу доказательства обратного.»

«Тогда как насчет завтра?»

«А ты как думаешь, Лойош?»

«Вообще-то нам бы следовало ночью отсюда смыться. Но зная тебя…»

«Ага, и за нами пойдет еще одна погоня, причем здешних правил мы не знаем. Нет. Лучше пусть он будет там, где я смогу за ним присматривать.»

«Ты тут босс, босс.»

Я встал и вышел в вонь, на темные улицы; главным образом – проверить, не следят ли за мной. Снаружи Лойош и Ротса немедленно взмыли в воздух. Я ничего не приказывал своему дружку, в конце концов, мы не первый день вместе. Шпага успокаивающе болталась на боку. Прежде чем отправиться в горы, я несколько уменьшил тот вес, который обычно таскал, но несколько мелких сюрпризов при себе все-таки сохранил. Не в моих планах становиться легкой поживой.

Улицы были тихими и в темноте выглядели совершенно по-другому. Не зловеще, но так, словно имелись тайны, которые они предпочли бы оставить при себе. В некоторых домах горел свет, сочась сквозь промасленную бумагу. Некоторые оставались темными – то ли света там никто не зажигал, то ли здесь, на Востоке, днем так светло, что пришлось изобрести светонепроницаемые ставни. Подметки сапог хрустели по утрамбованной до каменной твердости уличной грязи. Миазмы от бумажной фабрики стали менее плотными, но не исчезли; вероятно, запахи впиталась в стены и в саму землю.

«Есть кто?»

«Ни души, босс.»

«Хорошо.»

Пока я гулял, ветер переменился и запах заметно ослаб. В ночной тишине я слышал, как река журчит о пристань, совсем неподалеку, как жужжат насекомые.

Я пожал плечами.

Моя мать, или ее семья, были родом отсюда. Почему они ушли? Чума? Голод? Притеснения? Могущественные враги? В любом случае, они были родом отсюда, а значит, и я тоже.

И вроде бы те, кто хочет убить меня, выследили меня и здесь.

Как мило.

Я перестал барабанить кончиками пальцев по рукояти кинжала в левом рукаве, зато дважды погладил намотанный на левое запястье Чаролом. Где драгаэряне, там волшебство. На шее у меня висел золотой Камень Феникса, что само по себе защита, и все равно наличие Чаролома придавало уверенности. Когда речь о моей жизни, слишком много защиты не бывает.

Что ж, если в округе возникнет клинок Морганти, об этом узнает всякий колдун. А объявись тут джарег – или любой другой драгаэрянин, – он будет заметен как гора Дзур. Как-то мне рассказали, что мой друг Морролан вырос среди людей и понятия не имел, что он драгаэрянин, а думал, что он просто очень высокий человек note 2. Никогда не спрашивал его самого, но сильно сомневаюсь. Слишком уж много отличий. Нет, появись в городе джарег, я бы об этом узнал.

Я добрался до противоположной окраины – город был невелик, вся прогулка заняла не больше часа. На глаза мне попался трактир, который я раньше уже видел; на маленькой аккуратной вывеске было нарисовано некое животное, однако опознать его в неверном свете я не мог. Входить я не стал, но сделал себе мысленную пометку. Я прошел мимо. Никто не вышел.

«Босс, помнишь, пару дней назад ты сказал, что тебе тут слишком удобно?»

«Ага, припоминаю. Что ж, одной заботой меньше, верно?»

Город просто закончился. Внезапно не стало ни лавок, ни домов, остался лишь тракт вдоль реки. Я развернулся и зашагал обратно. Когда я вернулся на постоялый двор, там уже было куда тише. Никакого следа типа в голубом жилете. Я поднялся в свою комнату и лег спать.

Утром я пробудился от ужасного света прямо в глаза. Горнило. Я забыл закрыть ставни. О да, здесь, на Востоке, они гораздо важнее, чем дома.

Я встал и оделся. Мимоходом проверил удавку, спрятанную в воротнике плаща (интересно, зачем я вообще ее таскаю? ни разу в жизни не пользовался удавкой, и не уверен, что вообще знаю, как), метательные ножи и звездочки в подкладке, и те несколько кинжалов, которые сохранил по старой привычке. Подумав, вспомнил вчерашний разговор с Орбаном и оставил шпагу в комнате. Я и без нее неплохо снаряжен, надо поглядеть, как пойдут дела, если я буду выглядеть менее опасным.

Утро. Лучи Горнила разят больнее ножей; дети играют на улице; иногда женщина, с ребенком на руках или без оного, пробирается в лавку; толпы людей идут на работу, распуская в итоге ужасные запахи на несколько миль вокруг. Интересно, сколько бумаги они тут производят? Наверное, ее сплавляют по реке целыми барками. Кому нужно столько бумаги? И для чего?

Лойош и Ротса устроились у меня на плечах. Сегодня Лойош предпочел левое. Не знаю, как они решают, кому где сидеть, и не собираюсь доставлять Лойошу удовольствие таким вопросом. Когда-то я думал, что здесь сложное разделение труда; теперь склоняюсь к мысли, что они просто надо мной издеваются.

Я шел и размышлял о поисках своей семьи. Прошу прощения, родни. Два месяца назад это было бы проще некуда, я бы просто сказал: «Крейгар, выясни, есть ли у меня родня в этой деревушке». Он съехидничал бы раз-другой, кое-кому перепало бы несколько монет, кое-кому – несколько угроз и оплеух, и в итоге я получил бы искомое. А сейчас придется всем заняться самому. Я представил себе, как брожу по городу, стучусь в каждую хижину и спрашиваю – никогда не слышали такого имени, «Мерс»? – и картина сия мне совсем не понравилась.

Несколько беспризорных кетн неторопливо переступали своими маленькими раздвоенными копытцами, похрюкивая и пофыркивая в поисках пропитания. Предположительно, у каждой где-то были хозяева; интересно, как хозяевам удается различать их. Может, кетны достаточно умны, чтобы возвращаться домой самостоятельно? И если да, то, учитывая их конечную судьбу, достаточно ли они умны, чтобы туда не возвращаться?

На той стороне улицы толстяк с коротко подстриженной сединой как раз поднимал деревянный навес, укрепленный на двух подпорках, и тут до меня дошло: это чтобы люди могли стоять у него перед лавкой, а свет Горнила не слепил бы их. Раньше я не осознавал, как сильно влияет Горнило на все, что делают люди. Надо бы этого не забывать.

Я зашагал прямо к нему. Он окинул меня оценивающим взглядом, как лавочники всегда делают, примечая потенциального покупателя. Великого впечатления на него я не произвел, но кивка меня все же удостоили. Внутри висели и стояли на крючках и полках разнообразные чайники, кофейники, дверные петли, чашки, котлы, и даже несколько тарелок с гравировкой; все – приятного оттенка червонного золота. Мое отношение к толстяку улучшилось; всегда уважал людей, которые делают конкретные вещи.

– Вы жестянщик, – сказал я.

Он изогнул бровь и фыркнул.

– Нет уж. Я уважаемый негоциант и член Гильдии. А жестянщики либо продают свои изделия через мою лавку, либо вообще здесь в округе не торгуют.

Мне вдруг захотелось проверить, сколько кофейников я сумею запихнуть ему в глотку.

– Ясно, – пробормотал я и продолжил осматривать лавку. Он наблюдал за мной, словно я собирался что-то спереть. Мне захотелось так и сделать, просто из принципа.

«Босс, напомни-ка, почему ты не убиваешь выходцев с Востока?»

«Я никогда такого не говорил. Я сказал, что не нанимаюсь убивать выходцев с Востока.»

«Тогда…»

«Нет, этого я не убью. А если даже убью, ты его не съешь. Кстати, от такого жирного мяса у тебя будет несварение.»

Я изучил лавку, стараясь ни к чему не прикасаться, потому что если бы толстяк заикнулся о «поврежденном товаре», я бы все-таки его прикончил.

– Член Гильдии, – повторил я.

– Верно, юноша. Так что осторожнее.

– Я в городе недавно. О какой из гильдий речь?

Он фыркнул.

– О Гильдии торговцев, разумеется.

– А. Разумеется.

«Босс…»

«Тихо. Я работаю.»

Я безразлично улыбнулся и спросил:

– Это местная гильдия, или она часть бОльшей гильдии всего края?

С его стороны последовал, уверен, Пронзительный Взгляд.

– Зачем вам нужно это знать?

– Просто интересно.

«Босс, зачем тебе это знать?»

«Просто интересно.»

Любопытственно, однако. Вчера вечером кое-кто принял меня за знатную персону. Сейчас этот тип заподозрил, что я бандит или преступник. Терпеть не могу, когда кто-то строит обо мне подобные предположения. Таким людям всегда хочется переломать ноги.

Я спросил:

– Вам не знакомо имя Мерс?

Он сощурился еще сильнее.

– Вы пытаетесь мне угрожать?

– Нет.

– Я не поддаюсь на угрозы, юноша.

– И хорошо, потому что я не угрожаю.

– Думаю, вам лучше покинуть мое учреждение.

Учреждение. У него учреждение.

Я пожал плечами и вышел вон, потому что решил, что оставаться бесполезно, а кроме того, это последнее, чего он от меня ждал.

«Вот это, – сообщил я Лойошу, – был довольно интересный разговор, а у меня случалось немало интересных разговоров.»

«То есть ты понятия не имеешь, что случилось, так?»

«Так. Но кое-что случилось, правда?»

«Само собой, босс. Только вот как это связано с тем, что ты ищешь?»

«Я упомянул семейное имя, и он решил, что я ему угрожаю.»

Лойош не ответил.

Шагов через десять меня вдруг накрыла волна ностальгии, о какой я даже и помыслить не мог. Прямо передо мной было крошечное строение, как будто покров свежей зелени набросили на хлипкий скелет; без окон, а дверь закрывал плотный шерстяной занавес. С низкого карниза свисали растения: плющ, коэль, чабрец, пряженица, омутник. Лавка моего деда выглядела иначе, но пахла точно так же. Я немного постоял снаружи, чувствуя, как губы растягиваются в улыбке, а потом отодвинул занавес и шагнул внутрь.

Внутри было темно, чадящие светильники мерцали, что заставляло горшки на полках и растенья на крючках словно подпрыгивать и изгибаться. Потихоньку мои глаза привыкли к темноте и мерцанию.

Тип в лавке совершенно не напоминал деда. Физиономия производила впечатление, словно кто-то взял его за подбородок и как следует дернул вниз; высокий лоб и редеющие волосы лишь усиливали впечатление. Одет в застиранную, некогда синюю фуфайку и свободные бурые штаны. Возраст его я мог бы назвать с погрешностью лет в тридцать. Взглядом блекло-карих глаз он смерил меня, и выражение лица в точности напомнило мне предыдущего лавочника. Я ему явно не понравился. Может, дело было в джарегах, а может, во мне самом.

Нет, я не хотел ломать ему ноги, сперва правую, потом левую. Я даже об этом не думал.

Он наклонил голову столь безразлично, что, пожалуй, смог бы кое-чему подучить Морролана по части холодной вежливости, и молча предоставил мне начать разговор. Что я вскоре и сделал.

– Есть у вас шабская соль?

– Нет, – ответил он.

Я минуту помолчал, а затем спросил прямо:

– Что-то не так?

– Ничего. У меня просто ее нет, только и всего.

– Я не о том. Ваше поведение. Что я вам такого сделал? Вам не нравится, как я одет, или что?

– Вы колдун, – заявил он.

А вот тут нужно кое-что пояснить. Переводится это «колдун» и никак иначе, но употребил он фенарианское слово «эрдергбасор», которое значит, скажем, «колдун, который причиняет другим вред», или «колдун, который изучает вещи, о каких приличные люди не говорят». Что-то в этом роде. Слово-то я знал, но никак не ожидал, что его употребят по адресу милого и доброго меня.

Мой дружок легко прочел перевод этого слова в моих мыслях, и я спросил:

«Мысли есть, Лойош?»

«Я в нокдауне, босс. Ни единой.»

Пальцем я нарисовал на прилавке небольшой кружок, а потом обратился к лавочнику – я называю его «лавочником», потому что не мог думать о таком как о колдуне:

– Так меня никогда не называли.

– Не угрожайте мне, юноша. Я чле…

– Да-да, член Гильдии, – закончил я. – Само собой. Но что делает меня колдуном? – Я использовал то же самое слово.

Он просто уставился на меня.

Интересно, как долго я могу мириться с подобным и никому ничего не сломать? Странно: среди драгаэрян мне и в голову не могло придти схлестнуться с людьми, но здесь, где драгаэрян не было, подобная мысль возникала все чаще. И с каждой минутой искушение лишь возрастало. В последний раз, когда я был в этом краю, много лет назад, я встретил не столь уж многих людей, но все эти встречи были приятными. Наверное, из этих воспоминаний и из рассказов деда я и выдумал нечто вроде Восточного рая. Да, наверное.

– Я серьезно, – проговорил я. – Почему вы считаете…

– Юноша, вы либо болван, либо считаете таковым меня, – ответил он. – Колдовского дружка я узнаю сразу.

Ах так. Значит, дело все же в Лойоше. Кто бы мог подумать. И все же дело выглядело куда сложнее, но мне даже размышлять о подобном не хотелось.

– Ладно. А вам знакома семья Мерс?

– Выход там, юноша.

И снова выбор встал между выходом на улицу и применением насилия. Уверен, завтра мне придет в голову реплика, подходящая к данному случаю, но пока что я просто отодвинул занавес и вышел вон.

Следующее строение было киоском башмачника, где запахи кожи и масла перебивали даже городские миазмы. Опущу подробности; итог был не лучше. Этим людям я откровенно не нравился. Я начал закипать и срочно взял себя в руки: сейчас толку от эмоций не будет. Сперва надо понять, что происходит.

«Три подряд, босс. Теперь убедился?»

«Ага. Вот только не знаю, в чем именно.»

Лойош просветить меня не сумел, и я вернулся на постоялый двор, поглядывая на лавки, мимо которых шагал, но так и не зашел ни в одну из них. Окна на этот раз были открыты – наверное, все дело в том, откуда ветер дует. Орбан еще не пришел – я вообще был там чуть ли не один, – так что я сел в углу, заказал стакан крепкого красного вина (мне оно показалось фиолетовым) и приготовился к ожиданию. Вино оказалось сносным.

Через час я разжился порцией гуляша из баранины с луком-пореем, чесноком и сметаной, и ломтем хлеба с толстой корочкой. Спустя еще часок появился Орбан. Времени он не тратил: осмотрелся, увидел меня и сразу подошел.

– Как прошел день? – спросил он, махнув подавальщице.

– Интересно, – отозвался я. Он заказал выпивку, а я напомнил, что обед с меня, так что ему принесли и миску такого же гуляша. – Не знаю даже, с чего начать. Как думаешь, почему меня могли назвать эрдергбасором?

Орбан слегка нахмурился.

– Хм. И кто тебя так назвал?

– Тип, который держит лавку с колдовскими принадлежностями.

– А, этот. – Он пожал плечами. – Скажу я ему пару слов…

– Нет-нет, не утруждай себя. Мне просто интересно. Потому ли, что у меня дружок-джарег, или потому, что у меня есть дружок…

– Потому что у тебя дружки-джареги, – объяснил Орбан. – Многие местные подумают, что ты избрал путь тьмы, ибо у следующего путем света дружком должен быть кот или птица, в крайнем случае, хорек. Рептилии исключаются.

– Ага. Странно.

– Именно, странно. Местное суеверие.

– Занятный город.

Он пожал плечами.

– Просто будь здесь поосторожнее.

– То есть? Ты о чем?

– Не задавай слишком много вопросов.

– Почему? Я прибыл кое-что выяснить.

– Знаю. Но просто будь поосторожнее. Есть кое-кто…

– Гильдия?

Он остановился на полуслове.

– Ага. Уже выяснил?

– Я выяснил, что она существует, и непохожа на все прочие гильдии, о которых я слышал.

Он потер подбородок.

– Знаешь, я здесь родился.

– Так.

– И я веду тут дела.

– Понимаю.

– И если ты разойдешься во взглядах с Гильдией, помощи от меня не жди. Я и на улице с тобой не поздороваюсь.

– Так, пока все ясно. Но пока этого не произошло, что ты можешь мне о ней рассказать?

Он замялся, потом пожал плечами.

– Она древняя и могущественная.

– И всеохватывающая, да? То бишь ни одному торговцу не выжить, если он не в Гильдии?

Он кивнул, а я продолжил:

– И Гильдия эта местная?

– Во многих городах есть гильдии. Почти во всех. Но эта, и верно, особенная.

– Как она возникла?

– Понятия не имею, она тут была всегда, сколько люди помнят.

– А кто главный?

– Гильдейский старшина. Его зовут Чеур.

– Так. И где он живет?

– Зачем тебе?

– Раз я не хочу бодаться с Гильдией, с него и стоит начать.

Он покачал головой.

– Дело твое, но я бы не советовал. Наоборот, стоит держаться от него подальше.

Потягивая вино, я размышлял, насколько могу доверять этому парню. Лойош шевельнулся у меня на плече – кажется, он думал примерно о том же. Я решил, что очень уж доверять не стоит, по крайней мере, пока. Доверие мое заслужить нелегко. Странно, да?

– Ладно, – сказал я, – буду иметь в виду. Но я правда просто хочу найти свою родню, если она еще тут живет. А потом двинусь дальше. У меня в этом городе нет каких-то дел.

Орбан кивнул.

– С этим мне пока не повезло. Хотел бы помочь тебе.

– Спасибо, что попытался.

Он кивнул.

– Думаю, в этом городе тебе не место. Никаких угроз, – быстро добавил он, очевидно, что-то отразилось на моем лице, – я совершенно ничего против тебя не имею. Просто предупреждение. Если ты будешь тут шнырять, обстоятельства осложнятся. Я тут скорее сбоку-припеку, меня это не так задевает, как других, у кого все связано с городом; я много путешествую и мне не нужно так уж жестко защищать свои здешние дела. Но они все же есть. Ты меня понимаешь?

– Вообще-то, – признался я, – совершенно не понимаю. Но уже заинтригован.

– Хммм. – Он наполовину осушил стакан, без всякого выражения, словно пил воду, и наконец произнес: – Я пытаюсь сказать, что могу предупредить тебя, но если начнутся неприятности, то защитить не сумею.

– А. Понятно. Что ж, вполне честно. Но я пока болтал с лавочниками. Простой-то народ в Гильдию не входит, попробую с ними.

Он покачал головой.

– Делай как хочешь, но по мне, это будет ошибкой.

– Думаешь, Гильдия узнает?

– Если только ты не будешь очень осторожен. А ты ведь заметная фигура.

Странно, что я, человек, мог легко смешаться с толпой драгаэрян, но здесь, среди людей, так явно выделялся. Однако, вероятно, он был прав.

– Почему ты мне помогаешь? – спросил я напрямик. Иногда прямой вопрос может настолько ошеломить, что на него дадут честный ответ.

Он пожал плечами.

– Думаю, ты хороший парень. Если ты видишь чужестранца, который идет туда, где, как ты знаешь, опасная трясина – ты же предупредил бы его, верно?

Пожалуй, нет.

– Да, наверное, – согласился я.

«Ну что, Лойош? Как по-твоему?»

«Босс?»

«Он пытается меня отсюда убрать для моего же блага, или чтобы я чего-то не узнал?»

«А я откуда знаю? Возможно и то, и другое.»

«Хм. Дельная мысль.»

– Я поставлю тебе еще выпивки? – предложил я.

– Нет, я пока все. Пора бежать. Надо проверить, чтобы грузчики, которые готовят к отправке следующую партию товара, не решили облегчить себе работу и выдуть из бочек все содержимое. – Орбан ухмыльнулся и встал.

– Ладно, – сказал я. – Спасибо за сведения и за совет. Я твой должник.

Что именно я ему задолжал, это еще вопрос.

Орбан отмахнулся и вышел вон, а я сидел и чертил пальцем кружочки на столешнице.

В голове крутилась одна и та же мысль: когда я спросил у лавочника, не знает ли он кого-нибудь по имени Мерс, он решил, что я ему угрожаю. Просто-таки слишком интригующе, чтобы вот так вот отбросить это в сторону.

А сидеть и размышлять об этом – ничего мне не даст.

Поэтому я встал и вышел.