"Пираты Неизвестного моря" - читать интересную книгу автора

Глава 1. Пираты и Грунькин

Пираты появились очень и очень давно. Вряд ли кто с этим не согласится. Даже в Большой советской энциклопедии (БСЭ) пиратам отвели четверть страницы на хорошей бумаге.

И все же в 37-й неполной средней школе нашлись маловеры.

Например, пятикласник Грунькин, мальчик в модных очках, заявил Петьке Помидорову, который уже в третий раз перечитывал «Остров сокровищ»:

– Ха-ха-ха! Хи-хи! Я смеюсь над тобой! Пиратов никогда не было. Это все выдумки досужих фантастов и детских писателей. Как то: Стивенсоуз, Эдгар Поуэ, Вилкин Коля. И вообще, надо читать классические книги, как то: «Отец с горы О» или «Бахчисарайский балет».

Грунькин был страшно начитанный. В спорах о пиратах он зашел – ой, как далеко! Заглядывая в роскошную записную книжку (кстати сказать, она была совершенно чистая), Грунькин повторял всегда одно и то же, но зато научно обоснованно:

– Если пираты и были, – тут он снимал очки, дул на стекла, долго протирал их, доставал записную книжку и делал вид, что читает какую-то запись, – а может, их и не было, то теперь их наверняка нет, потому что сейчас даже самые необитаемо-необитаемые острова – обитаемы! Взять, к примеру, Новую Гренландию (оказывается, есть и такая страна!), уж на что пустая земля, и то там недавно почту отгрохали. Для антиподов. Не верите? Почитайте в «Неделе».

И разъяснял:

– Это журнал такой. Без переплета.

Третьеклассник Петька Помидоров перешел в четвертый. По его словам, это событие торжественно отметили не только он сам и его родители, но также и школа, и общественность той улицы, на которой он, Петька, проживает.

Вертя рыжей головой, похожей на подсолнух, Петька упоенно хвастался:

– Знаете, какой я! Вот захотел – и перешел в четвертый. А если бы не захотел, то остался бы в третьем. Какой отсюда вывод? Стоит захотеть – и все сделаешь. Но для этого надо, как говорят мои родители, поднатужиться.

Петька был отчаянный спорщик. Он спорил по любому поводу. Даже тогда, когда наверняка знал, что проиграет. И ему страшно захотелось доказать всем, и главное Грунькину, что пираты были, есть и действуют. А как доказать – он пока не знал.

Надо сказать, что Петька вообще не терпел, когда ему говорили, что чего-то не было, нет и не будет. Он буквально измучил родителей, соседей и даже дворника каверзными вопросами. Петьку даже учителя боялись.

Однажды он спросил у папы:

– А вымершие доисторические животные все вымерли?

– Все, – грустно сказал папа.

– Не может быть! Ну, хотя бы самые-пресамые маленькие…

– И даже маленькие, – уныло ответил папа и тщательно протер очки. – И вообще, прошу тебя, не приставай ко мне с нецелесообразными вопросами. Спрашивай у мамы. Она все знает.

В такие трудные минуты Петьке всегда хотелось заплакать, но он мужественно пересилил себя и твердо сказал:

– Это ты просто не совсем точно осведомлен.

Он побежал к маме и задал ей вопрос полегче, потому что на трудные она не любила отвечать и смеялась.

– А верблюды вымерли, или они только в кино остались?

Мама шутила:

– Двугорбых – сколько хочешь! А вот одногорбые – редкость. И называются они – драмадеры.

– Хы-гы! – обрадовался Петыка. – Драмадёр! Красиво! – И закричал папе: – А ты говоришь – вымерли!

Красивое словечко «драмадёр» плотно прилепилась к старшему брату – Леньке, который всего-навсего перешел в пятый класс, но уже шесть лет занимался в драматическом коллективе при клубе пожарников. Ленька постепенно привык к прозвищу и отзывался на него с удовольствием. Но в первый раз, когда его, так сказать, окрестили, он устроил настоящий театральный скандал и накалил страсти.

Он мягко подошел к папе, заложил руки за спину, привстал на цыпочки и не вполне поставленным голосом мрачно задекламировал:

У папы начали медленно сползать очки.

– Мать, иди сюда, – торжественно позвал он. – Иди послушай! Шекспир, Шиллер, Гюго, Гете! Бис! Браво! Просим, просим! Еще разок!

Но повторить так гладко свою речь Леныка не смог.

– Ты могла и раньше прийти, – строго сказал он маме. – Это же экспромт!

– Что, что? – подал голос притихший было Петька. – И никакой ты не икспромт! А драмадер! Я еще лучше могу стих рассказать. Слушайте басню Крылова.

Он влез на стул и заорал во все горло:

Родители здорово прореагировали. Они разняли сцепившихся братьев и лишили их компота.

– Если вы еще раз друг друга хоть пальцем тронете, – заявил папа, – то я не возьму вас в зоопарк, который иногда приезжает в наш город.

– А плечом можно? – поинтересовался Петька.

Ленька «психовал» целый вечер. Окрестив руки на груди, он мрачно ходил вокруг да около Петьки и пытался сверкнуть глазами. Но что-то не очень получалось.

Ленька вышел в коридор и попытался сверкать глазами перед зеркалом.

И опять ничего не вышло. Глаза были как глаза – голубые и веселые. И молнии из них не сыпались.

– Освещение не то, – решил Ленька. – Вот на сцене бы!…

Он вернулся в комнату. Петька лежал на кровати, как всегда в ботинках, и читал растрепанную книгу.

Ленька еще раз подергал глазами, посопел, побегал по комнате и спросил у Петьки:

– А Кэ Толстой?

Петька не ответил и перевернул страницу.

Книга была, несомненно, очень интересная. Иначе зачем бы ее так истрепали?!

Петька снова перевернул страницу. Ленька увидел великолепную картинку: два человека бодро уродовали друг друга шпагами. (А может, и рапирами, или эспадронами. Это уже тонкости.)

– Кто кого? – опросил Ленька.

– Конечно, он!

– Ну-у!

Ленька хотел поподробней расспросить, кто это – «он» и что это за книга, но тут в комнату прошлепала мама и выключила свет.