"Легенда любви" - читать интересную книгу автора (Райан Нэн)

Глава 2

Элизабет попыталась заговорить, сдвинуться с места, но не смогла сделать ни того, ни другого. Будто окаменев, она напряженно вглядывалась в темноту, не в силах отвести глаз от ярко-оранжевого свечения. Сердце девушки бешено колотилось, из груди ее вырвался крик. Загадочный огонек придвигался все ближе. Элизабет увидела темное от загара лицо, прямой греческий нос, высокие скулы, полные губы. Мужчина широко зевнул в кудрявую черную бороду и окинул девушку оценивающим взглядом. Лицо его озарила широкая улыбка, которая, однако, насторожила Элизабет. Эта улыбка словно рассекла поперек смуглое заросшее лицо, отделив усы от бороды и обнажив два ряда белоснежных зубов. Низкий заспанный голос произнес:

– Пресвятая Богородица, неужто меня еще не расстреляли, а я очутился на небесах?

Эти слова вывели Элизабет из оцепенения. С проворством кошки она вскочила на ноги и стала истошно кричать:

– Рядовой Старк! Рядовой Старк! Быстрее сюда! Пожалуйста, скорее!

Вцепившись в стальные прутья решетки, она звала на помощь ночного охранника.

– Простите, мисс, я не хотел вас напугать, – оправдывался за ее спиной мужчина.

Элизабет оглянулась и испугалась еще больше. Всего в каких-нибудь шести футах от нее стоял бородатый мужчина. Он был высок и строен. В нем чувствовалась недюжинная сила, которая, как казалось девушке, таила в себе опасность.

– Не подходите! – завизжала она, прислонившись спиной к решетке. – Рядовой Старк! Скорее идите сюда!

Из дальнего конца коридора послышались тяжелые шаги Старка. Освещая себе дорогу керосиновой лампой, он неторопливо, вперевалку приближался к камере смертников и злорадно ухмылялся, зная, что настал час его торжества. Остановившись возле камеры, охранник спросил:

– Чего зовете, мисси?

– Вы должны выпустить меня отсюда! – потребовала Элизабет. – Здесь в камере мужчина.

– О-о-о! – осклабившись, протянул Старк. Он мельком взглянул на бородача, затем обратился к Элизабет: – Где? Я не вижу никакого мужчины, мисси…

– Вы что, не только глухи, но и слепы? – Она тряхнула головой, и ее рыжие волосы вспыхнули огнем в свете лампы. – Он там! Прятался в темноте и…

– Что «и»? – прервал ее Старк. – Я не уверен, что здесь вообще кто-то есть. – Он скорчил презрительную гримасу. – Здесь мужчиной и не пахло. От этого типа за милю разит янки, и только янки. Вот что я вам скажу!

– Старк, выпустите меня отсюда!

– Нет-нет, он не мужчина, – продолжал охранник. – Это какое-то животное! Грязный, вонючий шпион янки! – И он сплюнул на пол.

– Можешь считать, что тебе удалось задеть мои лучшие чувства, – с изрядной долей сарказма пробасил бородатый.

Элизабет переводила взгляд с одного на другого.

– Боже мой, вы оба спятили! Старк, я требую, чтобы вы немедленно выпустили меня!

– Так, выходит, вас все-таки надо выпустить? – Широкоплечий верзила-охранник придвинулся к решетке и обхватил своими жирными пальцами ее узкое запястье. – А ведь я вас предупреждал, что вы будете умолять меня выпустить вас отсюда. Припоминаете?

Пытаясь высвободить пальцы из его ладони, Элизабет прокричала:

– Отпустите мою руку!

Старк не повиновался. Он стоял у решетки, ухмыляясь, и испытывал явное удовольствие от ее бессильного гнева.

– Убери свои лапы! – неожиданно рявкнул бородач.

– А ты, янки, помолчал бы лучше! – огрызнулся Старк.

Не успел он это проговорить, как у лица Элизабет промелькнул серый рукав кителя. Просунув руку сквозь прутья решетки, бородач схватил Старка за толстую шею и грозно прорычал:

– Ты слышал, леди просит тебя отпустить ее?!

От боли на глазах Старка выступили слезы, и, хрипя что-то невнятное, он разжал толстые пальцы. Тотчас же рука янки перестала сжимать горло охранника и легла рядом с ладонью Элизабет. Держась за горло, Старк отскочил в сторону. Янки продолжал стоять на прежнем месте, и Элизабет невольно очутилась в пространстве, ограниченном его сильным телом, длинными руками и стальной решеткой.

Спиной она чувствовала, как вздымалась и опускалась грудь незнакомца.

– А теперь, Старк, подойди к леди и извинись за то, что был с ней груб, – приказал янки.

Потирая покрасневшее горло, охранник угрюмо взглянул на бородача и отступил назад, чтобы быть в полной безопасности. Его лицо вновь расплылось в наглой ухмылке.

– Еще чего! Тоже мне леди нашлась! Вы с ней два сапога пара – грязный шпион-янки и наглая сучка! Желаю вам сладких снов! – Старк повернулся к ним спиной и двинулся вдоль темного коридора.

Элизабет растерянно смотрела ему вслед – она осталась наедине с янки! Высвободившись из «объятий» незнакомца, девушка потребовала, чтобы он отошел подальше. Когда руки янки послушно разжались и он отступил на шаг назад, из груди Элизабет вырвался вздох облегчения, она повернулась к нему и отчеканила:

– Не приближайтесь ко мне! Ни на шаг! Вы слышите?

– Ладно, как скажете, – кивнул он. – Хороша благодарность за то, что я защитил вашу честь.

Она сдвинула брови:

– Не вздумайте сделать и шага вперед!

– Как вам угодно. Но позвольте по крайней мере представиться. Меня зовут…

– Меня не интересует ваше имя! – перебила его Элизабет. – Я и без того знаю, кто вы такой! Вы – грязный шпион-янки!

Он мягко улыбнулся:

– Звучит совсем как обвинительный приговор. Вы во многом правы. Я и в самом деле янки. И в обвинении правильно сказано, что я шпион. Но вынужден возразить против определения «грязный». Я всегда отличался чистоплотностью. Представьте себе, я привык мыть руки перед едой и…

«Боже милостивый!» – подумала Элизабет, вспомнив о пропахшем табаком полотенце, которым янки наверняка пользовался до нее.

– … А до войны я всегда… – продолжал он.

– Мне абсолютно неинтересна история вашей жизни, мистер шпион!

– А жаль. Может, тогда вы расскажете о себе? Хотелось бы знать, за что вас бросили в одну камеру с врагом?

Элизабет сложила руки на груди и презрительно процедила:

– Я не намерена ничего рассказывать шпиону.

– Что ж, никто не вправе упрекнуть вас за это. – Он запустил пальцы во внутренний карман своего кителя, вытащил новую сигару, чиркнул спичкой о ноготь большого пальца и принялся ее раскуривать. – Знаете, что я вам скажу? Возможно, это вас утешит. Вам недолго осталось находиться в компании презренного янки. – Он вынул сигару изо рта, выпустил безупречно круглое колечко дыма и бесстрастно произнес: – Завтра на рассвете меня расстреляют.

– И меня тоже! – вырвалось у Элизабет.

Глаза незнакомца округлились от удивления, он сжал сигару зубами и пробормотал:

– Всемогущий Боже! Неужто они расстреляют беззащитную девушку?! Черт бы их побрал!

– Прекратите чертыхаться, мистер шпион! Как бы там ни было, но я получила хорошее воспитание. Возможно, у вас на Севере ругаться в присутствии леди вполне допустимо, но здесь, на Юге, ни один джентльмен себе этого не позволит.

К немалому изумлению Элизабет, янки рассмеялся низким раскатистым смехом.

– Если я правильно понял, леди, здесь, на старом добром Юге, расстрелять юную даму считается позволительным, а вот ругнуться, когда ждешь расстрела, – недостойно джентльмена. – И он усмехнулся, не сводя настороженно-вопросительного взгляда с зардевшегося лица девушки.

В обманчивом лунном свете она была обворожительно-прекрасна, он любовался ею, вполне допуская, что все ее очарование может бесследно исчезнуть под беспощадными лучами яркого солнца. Ему не удавалось определить, какого цвета были ее огромные, смотревшие на него с нескрываемой ненавистью глаза – голубого или зеленого, – но они казались ему прекрасными. Он не мог с уверенностью сказать, каштановыми или рыжими были эти длинные, рассыпавшиеся по ее спине волосы, как не мог знать и того, действительно ли ее матовая бледная кожа столь гладкая и нежная, какой казалась в темноте.

– Вы слышите меня? – Внезапно раздавшийся мелодичный голос вернул янки к действительности.

– Нет. Я не слушал вас. – Он подошел к ней. – Что вы сказали?

Он был высок, на вид не менее шести футов двух дюймов, широкоплеч, но худощав. Обтягивающий плечи китель был велик ему в талии. На обнаженной груди янки курчавились жесткие черные волосы.

– Я не позволю вам издеваться над нашими обычаями и верованиями! Вы и понятия не имеете, за что меня собираются казнить!

– Ну так просветите меня на этот счет! Что же вы такого натворили? Вы вовсе не кажетесь мне опасной преступницей.

– Вы не священник, чтобы я исповедовалась вам в своих грехах. К тому же у меня нет желания распространяться на эту тему.

– Прекрасно! Но пожалуйста, – сказал он, окидывая взглядом ее стройную фигуру, – скажите мне только одно…

– Я ничего вам не скажу, мистер шпион! И не трудитесь задавать мне вопросы!

– Какого цвета ваше платье, мисс?

– Платье? Да какая вам разница!

– Голубое, я полагаю.

– Ну а если так, то что?

– И оно подходит по цвету к вашим глазам?

– Откуда вы знаете?

– Я не знал. Вы сами только что сказали об этом. – Он улыбнулся, и его белые зубы блеснули на фоне черных как смоль бороды и усов. – Мне нравятся голубые глаза.

– Меня не интересует, что вам нравится, шпион, – сказала Элизабет в темноту, туда, где светился огонек его сигары. – Будьте любезны вернуться на свою половину камеры. Пусть я вынуждена провести последние часы своей жизни в одной камере с вами, но никто не заставит меня любезничать с врагом.

– Что ж, считайте, что мятеж подавлен, – согласно кивнул он и ушел в дальний угол камеры. – Однако ваше мужество может тронуть даже самое черствое сердце.

Элизабет промолчала. Она понимала, что янки насмехается над ней, и ей хотелось одного – чтобы этот чертов бородач оставил ее в покое. Она не желала снисходить до пререканий со шпионом. К тому же жестокость, с которой янки усмирил охранника, вселила в сердце Элизабет тревогу. При желании ему ничего бы не стоило одним движением руки расправиться и с ней.

Девушка стояла в треугольнике лунного света, терпеливо ожидая, когда же он снова зажжет свою сигару и тем самым выдаст свое местонахождение. Словно прочитав ее мысли, янки чиркнул спичкой и закурил. Огонек осветил самый темный угол камеры – на охапке соломы, повернувшись лицом к стене, лежал янки-шпион.

Элизабет прошла в противоположный угол, села и приготовилась ждать рассвета, напряженно прислушиваясь и ловя каждый шорох, который мог служить сигналом опасности. Минуты текли одна за другой, складываясь в часы. Ничто не нарушало гнетущей тишины камеры смертников, как вдруг из темноты послышался голос янки:

– Если вам понадобится помощь – рассчитывайте на меня, мисс.

Элизабет вздрогнула от неожиданности, но быстро справилась с испугом. Она презрительно усмехнулась и высокомерно процедила:

– Я не нуждаюсь ни в чьей помощи. И менее всего в вашей, шпион.